— Мам, познакомься. Это Оксана.
Вера Андреевна замерла у плиты с половником в руке. Только месяц прошёл с того дня, как Ирина наконец-то съехала, забрав свои бигуди и флаконы с лаками. Месяц тишины. Месяц без скандалов. И вот опять.
— Очень приятно, — девушка протянула руку. Крепкое рукопожатие, короткие ногти без лака. — Станислав столько о вас рассказывал.
Что ж он рассказывал-то? Вера Андреевна машинально вытерла руки о фартук. Девчонка молодая, лет двадцать пять. Спортивная какая-то. В джинсах и кроссовках. Волосы стянуты в хвост — никакой укладки.
— Проходите, садитесь. Станислав, накрывай на стол.
Сын засуетился. Вера Андреевна украдкой рассматривала невестку. Не красавица, но симпатичная. И главное — не то что Ирина. Та всегда при полном параде: каблуки, макияж, причёска. А эта… обычная.
— Мы хотели сказать… — начал Станислав и замолчал, покосившись на Оксану.
— Мы съезжаем, — чётко произнесла девушка. — На следующей неделе. Квартиру уже сняли.
Половник выпал из рук Веры Андреевны.
— Как это — съезжаете?
— Ну как… Отдельно жить будем. Вера Андреевна, вы же понимаете — молодая семья…
— Какая семья? — голос сорвался на визг. — Ты месяц назад развёлся!
Станислав покраснел. Оксана спокойно посмотрела на свекровь:
— Мы поженились вчера. В ЗАГСе.
Вера Андреевна опустилась на стул. Сердце застучало как сумасшедшее. Опять. Опять всё сначала. Сперва Ирина три года её мучила, теперь эта…
— Мам, ты как? — Станислав наклонился к ней. — Может, валидол?
— Не надо валидола, — Оксана встала. — Лучше воды принеси. И окно открой.
Вода помогла. Дыхание выровнялось. Вера Андреевна подняла глаза — Оксана смотрела с участием, но без особой жалости. Деловито так смотрела.
— Станислав, может, сегодня не стоит? — негромко предложила невестка.
— Нет, всё нормально. — Вера Андреевна выпрямилась. — Просто неожиданно очень. А свадьбу когда справлять будете?
— В субботу. В спортзале у меня. Небольшую компанию соберём.
В спортзале? Вера Андреевна даже рот открыла. У неё-то свадьба в ресторане была. Белое платье, фата, гости…
— Мам, не переживай. Просто мы не любим пышности. — Станислав взял её за руку. — Ты же придёшь?
Конечно, придёт. Куда денется.
Свадьба оказалась ещё страннее, чем Вера Андреевна представляла. Невеста в белом спортивном костюме. Жених в таком же. Гости — тренеры и какие-то качки. Музыка громкая, еда простая. Салат «Цезарь» и пицца вместо оливье и заливного.
— Вера Андреевна, как дела? — подсела тренерша Оксаны, тётка лет сорока с мужскими плечами.
— Нормально…
— А вы спортом занимаетесь?
— Нет.
— А зря. В вашем возрасте особенно полезно. Суставы укрепить, сердце…
Сердце. Вера Андреевна поморщилась. После Ирины оно у неё совсем разладилось. Врач говорил — нервы. Поменьше волнений.
— Оксана рассказывала, что у вас были проблемы с первой невесткой.
Рассказывала? Что именно рассказывала? Вера Андреевна напряглась.
— Ничего, переживём и эту, — пошутила тренерша и захохотала.
Переживём и эту. Вера Андреевна стиснула зубы. Значит, уже обсуждают. Уже планируют, как с ней бороться.
Но следующие два месяца прошли удивительно спокойно. Молодые жили отдельно, Станислав заходил раз в неделю — проведать мать. Иногда с Оксаной, иногда один. Невестка была вежливой, но холодной. Расспрашивала о здоровье, хвалила пирожки, помогала мыть посуду. И всё.
А потом Оксана пришла одна.
— Вера Андреевна, можно поговорить?
— Проходите. Чай будете?
— Нет, спасибо. — Невестка села на край стула. — У меня новость.
По лицу было понятно — хорошая новость. Оксана улыбалась, глаза блестели.
— Я беременна.
Вера Андреевна поставила чашку. Хотела обрадоваться — внук или внучка. Но почему-то радости не было. Только тревога.
— Поздравляю. Станислав знает?
— Конечно. Он в восторге. Мы думали… — Оксана помолчала. — Вера Андреевна, может, нам вернуться? К вам, в квартиру. С ребёнком же дорого будет снимать, а тут… Места много.
Вот оно. Началось. Точно как с Ириной. Сначала съехали, а теперь обратно просятся. Только мотивы другие — не скандалы, а экономия.
— Конечно, возвращайтесь. Это ж ваш дом.
— Спасибо. Вы очень добрая.
Добрая. Если б знала Оксана, что творилось у Веры Андреевны в душе.
Они переехали через неделю. Вещей было немного — два чемодана и сумка. Оксана сразу же принялась за уборку. Мыла, скребла, вытирала пыль. Вера Андреевна наблюдала с кухни.
— Оксана, не надо так усердствовать. В вашем положении…
— Да всё нормально. Я привыкла к нагрузкам.
— Всё равно. Давайте я сама.
— Не нужно. Справлюсь.
Справлюсь. Самостоятельная очень. Вера Андреевна отвернулась и принялась чистить картошку. Стук, стук, стук — нож по доске. Злые, резкие удары.
Беременность Оксана переносила легко. Токсикоза почти не было, аппетит хороший. Продолжала заниматься в спортзале до седьмого месяца. Вера Андреевна ужасалась:
— Что вы делаете? Ребёнка загубите!
— Врач разрешает. Лёгкие нагрузки даже полезны.
— Какой врач? Мужчина небось. Что он понимает?
— Женщина. И она сама занималась спортом во время беременности.
Всегда у неё ответ находился. На всё. Будто заранее готовилась.
Станислав работал с утра до ночи. Новый проект, большие деньги. Домой приползал как выжатый лимон, ужинали молча, и он сразу спать. Оксана не жаловалась, но Вера Андреевна видела — невестка устаёт от одиночества.
— Может, тебе к матери съездить? — как-то предложила свекровь.
— У меня матери нет.
— А отец?
— И отца нет. Я в детском доме выросла.
Детский дом. Вера Андреевна смутилась. Не знала, что говорить. А Оксана уже отвернулась и принялась складывать детские вещи. Накупила их целую гору — распашонки, чепчики, пелёнки. Всё аккуратно разложила в комод.
— Мальчик будет, — сказала вечером за ужином.
— Откуда знаете? — Станислав поднял голову от тарелки.
— УЗИ показало.
Мальчик. Внук. Вера Андреевна почувствовала, как что-то тёплое разливается в груди. Внук. Маленький Станислав.
— Как назовём? — спросила.
— Артём, — ответила Оксана.
— А может, Станиславом? В честь отца?
— Нет. Артём.
Опять категорично. Вера Андреевна сжала губы. Даже имя не обсудила. Сама решила.
Роды начались ночью. Оксана разбудила Станислава, тот вызвал скорую. Вера Андреевна суетилась, собирала сумку, а невестка спокойно дышала и смотрела на часы.
— Схватки каждые пять минут, — деловито сообщила. — Самое время ехать.
В роддоме пробыла четыре дня. Станислав носился каждый день, таскал фрукты и соки. Вера Андреевна тоже ездила — посмотреть на внука.
Малыш был красивый. Крупный, здоровый. Тёмные волосы, как у Оксаны. Нос прямой, как у Станислава. Вера Андреевна не могла наглядеться.
— Можно подержать? — протянула руки.
Оксана на секунду замешкалась, потом отдала. Артёмка даже не проснулся. Тёплый, мягкий. Вера Андреевна прижала его к груди и почувствовала, как слёзы подступают к горлу.
— Красавец, — прошептала.
— Похож на папу, — улыбнулась Оксана.
Дома начался настоящий кошмар. Оксана кормила по требованию, Вера Андреевна настаивала на режиме. Оксана пеленала свободно, свекровь требовала туго. Оксана купала в тёплой воде, Вера Андреевна считала, что нужно закаливать.
— Вы его заморите, — шипела свекровь. — В тряпку завернули, как куклу.
— Врач сказал, что тугое пеленание вредно для развития.
— Какой врач? Я четверых детей вырастила!
— Одного. Станислава.
— Одного, но зато как! А вы что понимаете? Первый ребёнок.
Станислав пытался мирить, но получалось плохо. На работе проблемы, дома скандалы. Он худел, нервничал, к вечеру был как натянутая струна.
— Мам, ну перестань, — просил он. — Оксана хорошая мать.
— Хорошая? Она его каждый день купает! Простудит же!
— Мам…
— А ты помолчи. Ты же не видишь ничего. С утра до ночи пропадаешь.
Это была ошибка — упомянуть про работу. Станислав взорвался:
— Я работаю! Деньги зарабатываю! На что вы тут живёте?
— Ах так? Значит, мы тут приживалки?
— Мам, я не то хотел сказать…
— Нет, правильно сказал. Я в своей квартире приживалка.
Артёмка заплакал. Оксана молча взяла его на руки и ушла в комнату. Хлопнула дверь. Станислав схватился за голову.
— Что я наделал…
— То, что думаешь, — холодно ответила мать.
На следующий день Оксана не вышла из комнаты. Кормила Артёмку, меняла памперсы, но в кухню не заходила. Обедала хлебом с маслом и чаем из термоса.
— Что она там делает? — спросила Вера Андреевна, когда Станислав пришёл с работы.
— Не знаю. Замок на двери поставила.
— Замок?
— Обычный, дверной. Купила сегодня.
Вера Андреевна почувствовала, как гнев поднимается к горлу. Замок! В её квартире замок поставила!
— Станислав, ты это терпеть будешь?
— Мам, я устал. Давай завтра разберёмся.
Но завтра Оксана вышла только за молочной смесью. Взяла баночку и опять заперлась. Артёмка плакал — слышно было через дверь.
— Может, она заболела? — забеспокоилась Вера Андреевна.
— Да нет. Просто не хочет с нами общаться.
— Из-за вчерашнего?
— Не знаю из-за чего. Она вообще странная стала после родов.
Так продолжалось неделю. Оксана выходила только в магазин и в поликлинику с Артёмкой. Дома молчала, на вопросы отвечала односложно. Станислав нервничал, Вера Андреевна места себе не находила.
А потом случилось то, чего никто не ожидал.
Вера Андреевна проснулась от плача. Артёмка орал так, будто его резали. Она встала, пошла к двери Оксаны — заперта. Постучала.
— Оксана! Что с ребёнком?
Молчание. Плач становился всё истошнее.
— Оксана!
Вера Андреевна попробовала дверь ещё раз. Не открывается. Побежала будить Станислава. Тот вскочил, как ошпаренный.
— Что такое?
— Артёмка плачет, а Оксана не отвечает.
Станислав кинулся к двери, стал колотить кулаками:
— Оксана! Открой!
Тишина. Только плач ребёнка.
— Нужно дверь ломать, — решил Станислав.
Дверь поддалась с третьего удара плечом. Комната была пуста. Артёмка лежал в кроватке один, весь красный от крика. На столе — записка.
«Я ухожу. Не ищите меня. Ребёнка забирайте. Я не хочу быть матерью».
Станислав рухнул на стул. Вера Андреевна взяла внука на руки. Малыш постепенно успокоился, уткнувся в плечо.
— Куда она могла пойти? — прошептал сын.
— Не знаю.
Искали два дня. Обзвонили всех знакомых, ездили в спортзал. Оксана как в воду канула. Заявление в милицию не приняли — совершеннолетняя, ушла добровольно.
— Может, передумает, вернётся, — надеялся Станислав.
— Не вернётся, — покачала головой Вера Андреевна. — Я знаю таких. Если решила — всё.
Станислав попробовал жить один с сыном. Две недели мучился — памперсы, кормёшки, ночные вскрикивания. Потом сдался.
— Мам, я не справляюсь. Можешь взять Артёмку к себе? Временно.
— Конечно.
Временно растянулось на полгода. Станислав работал ещё больше, домой заглядывал редко. Вера Андреевна воспитывала внука одна. Кормила, купала, гуляла с коляской. Соседки качали головами:
— Век не видывали такого. Мать бросила младенца.
— Да что с неё взять, — отвечала Вера Андреевна. — Детдомовская. Сама материнской ласки не знала.
Артёмке исполнился год. Станислав принёс торт, подарки. Малыш уже ходил, лепетал что-то на своём языке. Весёлый, смышлёный.
— Хороший растёт, — сказал отец.
— Конечно, хороший. Не чужой же.
— Мам, а может, мне жениться опять? Артёмке мать нужна.
Вера Андреевна замерла. Опять? Ещё одна невестка?
— Рано тебе ещё. Подожди, пока малыш подрастёт.
— Да, наверное. — Станислав посмотрел на сына. — А он меня помнит?
— Конечно, помнит. Ты же отец.
Но Артёмка к отцу не шёл. Жался к бабушке, хныкал, если Станислав пытался взять его на руки. Чужой был для него этот дядя, который приходил по воскресеньям.
Прошло ещё два года. Станислав женился второй раз не стал. Работал, делал карьеру, изредка встречался с женщинами, но домой никого не приводил. А Артёмка рос с бабушкой. Называл её мамой, засыпал только рядом с ней, болел на её руках.
— Внучек-то совсем твой стал, — заметила соседка.
— А как же иначе? — Вера Андреевна поправила Артёмке шапочку. — Кто его растил?
Она была счастлива. Пусть не так всё сложилось, как мечталось. Пусть сын не устроил семейного счастья. Зато внук рядом. Маленький, родной. Самый дорогой человек на свете.
Иногда, правда, думала об Оксане. Где она теперь? Что делает? Помнит ли о сыне? Но эти мысли приходили редко, обычно по ночам, когда не спалось. А утром снова хлопоты — завтрак, прогулка, игры с Артёмкой.
— Баба, а где моя мама? — спросил он как-то.
— Твоя мама — это я, — ответила Вера Андреевна.
— А та, что меня родила?
— А зачем тебе про неё знать? Она же не нужна тебе.
Артёмка подумал и кивнул. Действительно, зачем? У него есть баба, есть папа, который приходит в гости. Этого хватает.
Вера Андреевна смотрела на внука и понимала — всё правильно получилось. Пусть не просто было с невестками. Пусть не сложились отношения. Зато Артёмка рядом. И это главное.
Иногда она вспоминала слова тренерши на Оксаниной свадьбе: «Переживём и эту». Пережила. И даже больше — выиграла. Внук остался с ней. Самое дорогое осталось.
А Станислав… Станислав найдёт своё счастье. Когда-нибудь. Но только не в этой квартире. И не с ребёнком на руках. Он получил урок. Хороший урок.
