Тамара Ивановна услышала звонок в дверь ровно в тот момент, когда поставила чайник. В этот звук будто вселили раздражение. Она, не торопясь, обернулась к двери и прищурилась.
Ну кто ещё? Без предупреждения, как в магазин — за солью.
Открыла. На пороге стояли Игорь, его жена Ольга и Алина — их дочь. Как на подбор: кислые мины, будто пришли в налоговую, а не к пожилой родственнице.
— Привет, Тамара Ивановна, — выдохнул Игорь, неуверенно улыбаясь. — Мы тут… заехали.
— Мимо шли, что ли? — пожала плечами Тамара Ивановна, не открывая дверь шире. — Или всё-таки в гости?
— Не начинай, пожалуйста, — быстро вставила Ольга, уже проталкивая дочь вперёд. — Мы только на пару дней. Нам с Алишкой передышка нужна. Игорь вон опять со своей работой тянет резину.
Алина, ничего не сказав, прошмыгнула внутрь, бросив рюкзак прямо на пуфик в прихожей. Он тут же жалобно скрипнул.
— Я вас не звала, — спокойно произнесла Тамара Ивановна, но отступила вглубь квартиры.
Вот и всё. Один шаг назад — и ты уже снова в ловушке. Началось.
Игорь, сглатывая, прошёл следом, стараясь не смотреть тёте в глаза. Он всегда был таким — тихим, не то чтобы слабым, но мягким. Настолько, что им можно было натереть пол вместо мастики.
— Просто… пару дней, Тамара, — сказал он, как будто просил не тётю, а начальника дать аванс. — Мы быстро всё решим и уйдём.
— Ага, как в прошлый раз, когда «на два дня» растянулись на три месяца, — отозвалась она сухо. — Тогда и ложки из кухни исчезли.
— Что за намёки? — вспыхнула Ольга. — Ложки! Тоже мне, расследование века. Может, вы их сами выкинули в старческом маразме?
— Не хамите, Оля, — спокойно, но жёстко ответила Тамара Ивановна. — Я вас не просила приезжать, не звала и чайник ставила не вам.
— Зато мы тебя не бросаем, — вдруг сказал Игорь, и голос у него надломился. — Мы же семья. А ты одна.
Тамара Ивановна медленно повернулась к нему. Глаза её были не старческие, не добрые и даже не обиженные. Просто очень, очень уставшие.
— Ага. И как же ты меня не бросаешь, Игорёк? Ты мне хоть раз звонил просто так — узнать, как я? Не потому что нужны деньги, не потому что жене надо спрятаться от очередного скандала? Алина даже «здравствуйте» не сказала, но уже жует моё печенье, как у себя дома.
— Мам, у неё не кран — у неё фонтан, — прошептала Алина с дивана, держа в руке полпачки пряников.
Ольга закатила глаза и села в кресло, как королева в трон. При этом ноги забросила на журнальный столик, на скатерть с вышивкой.
— Ясно. Всё, как всегда. Обидки, укоры, пыль с полок и душевные разговоры, — фыркнула она. — Тамара Ивановна, вы себя ведёте, как будто вам кто-то должен за то, что вы одиноки. Не вам, так нам помогать надо. Вы ж из нашего рода, не чужая же.
— Да нет, что вы. Я чужая. Очень даже, — в голосе Тамары Ивановны зазвенел металл. — Родня моя — это те, кто не считают, что могут распоряжаться моей жизнью, потому что я пожилая. А вы, Оля, ко мне относитесь хуже, чем к утюгу: им хоть пользуются аккуратно, чтобы не сломать.
Игорь, не выдержав, сел на стул и закрыл лицо руками.
— Тётя, ну давай без сцен… Всё и так сложно…
— Сложно? — она вдруг рассмеялась, но смех был сухим, колючим. — Нет, милый. Сложно — это когда ты похоронила сестру, воспитывала племянника одна, мыла полы в больнице, чтобы он в институте учился. А вы просто не умеете жить — вот и всё.
— Мы не просим у тебя дворец, — фыркнула Ольга. — Нам бы временно. Всё равно у тебя тут четыре комнаты.
— Потому что я их себе заработала. А не выпросила у родни, — Тамара Ивановна посмотрела на Ольгу с таким выражением, как будто могла прожечь дыру в стене.
— Мам, может, просто дадим ей отдохнуть? — пробормотала Алина, уже отъевшая половину «отложенного на праздник» торта.
— Это не отдых, дочка. Это — торг. Бабушка с условиями. Как всегда.
— Вот именно. С этого дня будут условия, — сказала Тамара Ивановна и, встав, указала на дверь. — Вы здесь до воскресенья. Потом — хоть в санаторий, хоть в ипотеку. Всё. И ни слова о наследстве, ни слова о моей квартире. Кто скажет — вылетит в тот же вечер. Всё ясно?
Игорь кивнул, как будто его только что поставили в угол. Ольга криво усмехнулась:
— А что, может и санаторий. Лет так через десять. Когда вы, Тамара Ивановна, освободите нам жилплощадь.
— Тогда заказывайте ритуальных заранее, — усмехнулась Тамара Ивановна в ответ. — Вы ж у нас всё наперёд планируете, да?
Молчание повисло плотным слоем. Даже чайник на кухне вдруг умолк, будто понял, что лучше затаиться.
Утро началось с визга дверцы холодильника. Ольга искала масло, будто это операция по обезвреживанию мины.
— Где у тебя масло-то, Тамара Ивановна? — крикнула она из кухни. — Всё по полкам раскидано. Ни системы, ни логики.
— Ты в гостинице, что ли? — отозвалась Тамара Ивановна из своей комнаты. — Или, может, тебе ещё меню распечатать?
— Да ладно, чего ты, — уже тише буркнул Игорь. — Мама, ну правда, ты вечно напряжена. У нас, может, тоже не сахар. Мы же не к тебе — к родному человеку.
— Ага. Только родной человек у вас, когда квартира нужна, — произнесла Тамара Ивановна, выходя в халате и с неторопливыми шагами. — А как звонить — родной уже не родной. Удобный — вот кто я вам.
Ольга молча вывалила яйца на сковородку и громко включила газ. Алина сидела за столом, в наушниках. Музыка била по ушам даже Тамаре Ивановне.
— Алина, сними, пожалуйста, — попросила она. — Я с тобой поговорить хочу.
Девочка закатила глаза, но послушалась. Тамара Ивановна села напротив и посмотрела внучке в лицо. Невесело, серьёзно.
— Ты кем быть хочешь?
— В смысле? — нахмурилась Алина.
— Когда вырастешь. Что делать будешь?
— Дизайнером, может. Или тикток вести. Пока не решила.
— Тогда запоминай: вот так, как твои мама с папой делают — не надо. Не надо жить в чужих квартирах, врать родным, грызть друг друга за квадратные метры.
— Баб, ты сейчас серьёзно?
— Очень. Я тебе своё завещание показывать не буду, но скажу одно — в нём всё по-другому, чем они думают. И если ты пойдёшь по их пути, ты всё это тоже потеряешь. Не недвижимость — себя.
В комнату зашёл Игорь, держа в руках какую-то папку.
— Мама, мы как раз об этом… — он выглядел странно: в нём смешались вина и решимость. — Мы тут подумали. Может, тебе пора в пансионат? Ну… хороший. Комфортный. Мы бы навещали. Всё-таки возраст…
— Пансионат? — переспросила она. — Какой, простите, возраст?
— Да тебе уже… — начал он, но осёкся под её взглядом.
— Мне не столько лет, чтобы сдать себя в пункт приёма старья. А вам — чтобы делить мои вещи при жизни.
— Да никто не делит! — вспыхнула Ольга, бросая лопатку на плиту. — Мы просто хотим, чтобы тебе было хорошо! Там массажи, еда по расписанию, медсёстры. И соседки свои, не мы. Ты ж от нас устаёшь. Так и живи без нас.
— Ну вот, наконец честно, — Тамара Ивановна медленно встала. — Значит, не ко мне вы приехали. А от меня — сбежать.
Она пошла в свою комнату и вернулась через минуту с папкой, точно такой же, как у Игоря, но потрёпанной. Села, положила её на стол и открыла.
— Это мой «план Б». С завтрашнего дня здесь будет жить квартирантка. Молодая медсестра, из Иваново. Уже подписали договор. В одной комнате — она, в другой — я. Третья сдаётся посуточно. Четвёртая — в ремонте. Всё.
— Что?! — вскрикнула Ольга. — Ты не имеешь права! Это общая… ну, почти общая квартира! Мы же твоя семья!
— Семья? А как часто вы вспоминаете, кто платил ипотеку, когда у Игоря работы не было? Кто дал денег на твои курсы по «коучингу»? Я вам не семья. Я — банк. А с сегодняшнего дня — банк закрыл кредитную линию.
Игорь опустил голову. Алина вдруг тихо сказала:
— Бабушка, а можно я останусь у тебя на выходных? Я ей помогать буду — той медсестре. У неё дежурства ночные, ты говорила. Мне просто… тут спокойнее, чем у нас.
Ольга повернулась к дочери, будто та её предала.
— Ты с ума сошла?! Мы ж твои родители!
— Да, но бабушка — единственная, кто спрашивает, кем я хочу быть. А не как получить квартиру.
Тамара Ивановна усмехнулась. Грустно, но тепло.
— Останешься. Только на своих условиях. Без сладостей на завтрак, с уборкой комнаты и чтением книг. Без наушников.
— Договорились.
Алина поднялась и ушла в свою временную комнату. Ольга осталась на кухне. Она стояла, будто кто-то выдернул из неё вилку — без энергии, без слов. Потом тихо произнесла:
— Ты очень жестокая, Тамара Ивановна.
— Нет. Я просто больше не добренькая. Это разные вещи.
Финал.
Тамара Ивановна осталась в квартире с новой девицей, а Алина начала приходить по выходным. Игорь и Ольга уехали, потеряв не только крышу, но и опору.
