Весеннее солнце заглядывало в окна небольшой двухкомнатной квартиры на пятом этаже. Марина протирала пыль с книжных полок, напевая любимую мелодию. Ей нравилось наводить порядок в доме — это успокаивало и давало ощущение контроля над собственной жизнью. А контроль в последнее время был ей особенно необходим.
Они с Андреем переехали в эту квартиру три месяца назад. До этого снимали жильё, откладывая деньги на первый взнос за собственное. Но всё изменилось, когда Галина Петровна, мать Андрея, неожиданно предложила молодым переехать в пустующую квартиру сына от первого брака. Михаил, старший сын Галины Петровны, уже несколько лет жил в другом городе, а его московская квартира пустовала, если не считать редких наездов хозяина.
«Зачем платить чужим людям, когда можно жить в своей квартире?» — сказала тогда Галина Петровна, и аргумент показался убедительным. Марина, правда, сомневалась — принимать такой подарок означало оказаться в долгу. Но Андрей уверял, что всё будет хорошо: «Мама просто хочет помочь. Это же семья!»
Марина вздохнула, вспоминая их разговор. Если бы она знала, чем обернётся этот переезд, ни за что не согласилась бы. Галина Петровна, поначалу милая и заботливая, очень быстро показала истинное лицо. Она появлялась в их квартире без предупреждения, критиковала всё — от расстановки мебели до выбора занавесок, давала непрошеные советы и, что самое неприятное, считала, что имеет полное право распоряжаться их жизнью.
Звонок в дверь прервал размышления Марины. Она посмотрела на часы — было всего десять утра. Андрей ушёл на работу, никого она не ждала. Предчувствуя неладное, Марина подошла к двери и посмотрела в глазок. На пороге стояла Галина Петровна с большой сумкой в руках.
— Кто там? — спросила Марина, хотя прекрасно видела, кто именно пожаловал в гости.
— Это я, открывай! — бодрый голос свекрови не предвещал ничего хорошего.
Марина открыла дверь, натянув на лицо приветливую улыбку.
— Доброе утро, Галина Петровна. Какими судьбами так рано?
Свекровь решительно прошла в квартиру, не разуваясь, и поставила сумку в прихожей.
— У меня к вам на сегодня большие планы, — заявила она, оглядывая прихожую критическим взглядом. — Надо генеральную уборку сделать. Миша звонил, сказал, что на следующей неделе приедет на пару дней. Хочу, чтобы квартира блестела.
Марина почувствовала, как внутри всё сжимается. Только этого не хватало! У неё на сегодня были совсем другие планы — закончить отчёт для работы, постирать бельё, а вечером они с Андреем собирались в кино.
— Галина Петровна, вы бы предупредили заранее, — осторожно начала Марина. — У меня сегодня много работы, я не смогу заниматься уборкой. Может, завтра или в выходные?
Лицо свекрови изменилось мгновенно. Из приветливого оно стало жёстким, почти злым.
— Ты живёшь в квартире моего сына, так что уборку будешь делать по первому требованию! — заявила свекровь, скрестив руки на груди. — Вы тут живёте бесплатно, между прочим. Неужели трудно навести порядок перед приездом хозяина?
Марина глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. «Не заводись, — сказала она себе. — Только хуже будет».
— Галина Петровна, мы очень благодарны за возможность жить здесь, — начала она дипломатично. — Но у нас с Андреем есть договорённость с Михаилом. Мы платим коммунальные платежи, следим за квартирой. И, если вы заметили, у нас всегда чисто.
— Чисто? — свекровь фыркнула и провела пальцем по тумбочке в прихожей. — А это что? Пыль! И в ванной плесень на плитке. А под раковиной в кухне такой беспорядок, что страшно заглянуть!
Марина стиснула зубы. Она прекрасно знала, что в квартире чисто. Да, может быть, не по стандартам Галины Петровны, которая готова была с лупой выискивать каждую пылинку, но вполне прилично для молодой семьи, где оба работают.
— Я позвоню Андрею, — сказала Марина, доставая телефон. — Обсудим этот вопрос вместе.
Галина Петровна презрительно усмехнулась:
— Конечно, звони. Прячься за спину мужа. Как будто он что-то решает!
Этот выпад был настолько несправедливым, что Марина почувствовала, как к глазам подступают слёзы. Андрей всегда поддерживал её, и они принимали решения вместе. Но в отношениях с матерью у него была слабость — он старался не конфликтовать, часто уступая её требованиям ради сохранения мира.
— Андрюша на совещании, — сказала Марина, взглянув на экран телефона. — Он перезвонит позже.
— Вот и прекрасно, — Галина Петровна уже расстегивала пальто. — А мы пока начнём. Я там чистящие средства принесла, специальные. И новую швабру для пола.
Марина поняла, что спорить бесполезно. Если она откажется, скандала не избежать, а ей не хотелось ставить Андрея перед выбором между матерью и женой. Слишком часто в последнее время ему приходилось быть буфером между ними.
— Хорошо, — сдалась она. — Только мне нужно закончить отчёт для работы. Это займёт около часа.
— Работа подождёт, — отрезала свекровь. — Начнём с кухни. Там нужно разобрать все шкафчики и помыть их изнутри.
День превратился в кошмар. Галина Петровна командовала, критиковала каждое действие Марины, перекладывала вещи по своему усмотрению. К обеду Марина чувствовала себя совершенно вымотанной — и физически, и морально.
— Галина Петровна, может, сделаем перерыв? — предложила она, вытирая пот со лба. — Я приготовлю обед.
— Какой ещё перерыв? — возмутилась свекровь. — Мы только начали! Ещё ванную надо отмыть как следует и окна помыть. На улице уже тепло, пора делать весеннюю уборку.
В этот момент зазвонил телефон Марины. Звонил Андрей.
— Привет, дорогой, — Марина старалась говорить спокойно, но голос предательски дрожал.
— Что случилось? — сразу понял Андрей. — Ты какая-то странная.
— Твоя мама пришла, — Марина отошла в коридор, чтобы Галина Петровна не слышала разговора. — Говорит, Миша приезжает, надо сделать генеральную уборку.
— Чёрт, — выругался Андрей. — Я же просил её предупреждать заранее! Извини, я забыл сказать тебе про Мишку. Он звонил вчера, сказал, что будет в Москве проездом.
— Андрей, я не против его приезда, — устало сказала Марина. — Но твоя мама… Она опять командует, критикует. Я уже не знаю, что делать.
— Поговори с ней, — предложил Андрей. — Объясни, что у тебя работа, что ты не можешь всё бросить по первому требованию.
— Я пыталась! — Марина почувствовала, как внутри нарастает раздражение. — Она не слушает. Говорит, что мы живём в квартире её сына, так что я должна делать уборку по первому требованию.
— Так и сказала? — в голосе Андрея послышалось напряжение.
— Дословно.
— Я поговорю с ней вечером, — пообещал Андрей. — Постарайся продержаться до моего прихода. И, Марин… прости, что так вышло.
Когда Марина вернулась на кухню, Галина Петровна уже вытаскивала посуду из шкафчиков, бесцеремонно расставляя её на столе.
— У вас тут всё вперемешку! — возмущалась она. — Как можно класть кастрюли вместе со сковородками? А эти чашки давно пора выбросить, они уже все в трещинах!
— Это мои любимые чашки, — Марина почувствовала, как терпение иссякает. — Пожалуйста, не трогайте их.
— Да что ты так цепляешься за этот хлам? — свекровь пренебрежительно махнула рукой. — Вот я вам на новоселье хороший сервиз подарила, а вы его не используете.
— Мы используем, — Марина подошла к шкафу и достала чайную пару из подаренного сервиза. — Просто не каждый день. Он праздничный.
— Смешно! — фыркнула Галина Петровна. — В моё время хорошую посуду не прятали по шкафам, а пользовались ею с удовольствием.
Марина не стала напоминать, что «в её время» хорошая посуда была дефицитом и доставалась по большим праздникам. Вместо этого она молча начала раскладывать вещи обратно в шкафчики.
— Ты что делаешь? — возмутилась свекровь. — Я же сказала, что надо всё помыть!
— Галина Петровна, я помыла эти шкафы на прошлой неделе, — ответила Марина, стараясь говорить спокойно. — Они чистые.
— Чистые? — свекровь недоверчиво заглянула в шкаф. — Да там пыли слой! И вообще, я так решила, значит, так и будет.
В этот момент Марина почувствовала, что больше не может терпеть. Все накопившиеся за месяцы обиды, все проглоченные упрёки и претензии вдруг поднялись внутри неё, как волна.
— Нет, не будет, — сказала она твёрдо. — Это наш дом, и мы с Андреем сами решаем, когда и как делать уборку.
Галина Петровна застыла с чашкой в руке, потрясённая таким отпором.
— Что ты сказала? — её голос стал тихим и опасным.
— Я сказала, что это наш дом, — повторила Марина, чувствуя, как сердце колотится в груди. — Да, юридически квартира принадлежит Михаилу, но мы здесь живём, платим за неё, ухаживаем за ней. И я не позволю обращаться со мной как с прислугой.
— Ах, вот как! — свекровь поставила чашку на стол с такой силой, что та жалобно звякнула. — Значит, я для тебя никто? Я, которая позволила вам жить здесь, вместо того чтобы сдавать квартиру и получать деньги?
— Это решение принимал Михаил, а не вы, — твёрдо ответила Марина. — И мы благодарны ему за это. Но благодарность не означает, что я должна терпеть унижения и командный тон.
Галина Петровна побагровела:
— Да как ты смеешь! Я мать Андрея! Я старше тебя, ты должна меня уважать!
— Уважение нужно заслужить, — Марина сама удивлялась своей смелости. — Оно не даётся автоматически вместе с титулом свекрови. Я уважаю вас как мать Андрея, но не позволю помыкать собой.
— Я всё расскажу Андрею! — пригрозила Галина Петровна. — Посмотрим, что он скажет о твоём поведении!
— Расскажите, — спокойно согласилась Марина. — Я уже говорила с ним. Он скоро будет дома.
Это было не совсем правдой — Андрей должен был вернуться только вечером, но Марина надеялась, что упоминание сына охладит пыл свекрови.
Расчёт оказался верным. Галина Петровна несколько сбавила обороты, но не сдалась:
— Всё равно, пока он не пришёл, мы продолжим уборку. Осталось ещё много работы.
— Нет, — Марина покачала головой. — У меня важный отчёт для работы, который нужно сдать сегодня. Я займусь им прямо сейчас. А вы можете подождать Андрея в гостиной, если хотите.
— Работа важнее семьи? — свекровь всплеснула руками. — Вот поэтому у вас до сих пор нет детей! Все только о карьере думаете!
Это был удар ниже пояса. Они с Андреем действительно пока откладывали рождение детей — хотели сначала встать на ноги, купить своё жильё. Но Галина Петровна постоянно намекала, что Марина не хочет детей из-за эгоизма.
— Наши планы на детей — это только наше дело, — Марина почувствовала, что вот-вот расплачется, но сдержалась. — И сейчас я действительно должна работать. Извините.
Она решительно направилась в комнату, которую они с Андреем оборудовали под домашний офис. Закрыв за собой дверь, Марина прислонилась к ней и наконец дала волю слезам. Ситуация была невыносимой. Каждый визит свекрови превращался в испытание, и сегодняшний день не стал исключением.
Вытерев слёзы, Марина села за компьютер и открыла свой отчёт. Работа всегда помогала ей отвлечься от проблем, и сейчас она надеялась, что погружение в цифры и графики поможет успокоиться.
Из кухни доносился грохот — Галина Петровна явно продолжала перекладывать посуду. «Пусть, — устало подумала Марина. — Лишь бы отстала от меня».
Через пару часов, когда отчёт был почти готов, в дверь позвонили. Марина удивлённо посмотрела на часы — было всего три часа дня, слишком рано для возвращения Андрея. Она вышла из комнаты и увидела, что Галина Петровна уже открывает дверь.
На пороге стоял Михаил — высокий, подтянутый мужчина лет сорока, очень похожий на Андрея, только с проседью в волосах.
— Мишенька! — Галина Петровна бросилась обнимать сына. — Ты же говорил, что приедешь на следующей неделе!
— Планы изменились, — Михаил улыбнулся, заметив Марину. — Привет, невестка! Как поживаешь?
Несмотря на неожиданность его появления, Марина была рада видеть Михаила. В отличие от своей матери, он всегда был вежлив и доброжелателен.
— Здравствуй, Миша, — она подошла ближе. — Проходи, располагайся. Мы не ждали тебя так рано.
— Я и сам не планировал, — Михаил прошёл в квартиру, оглядываясь. — Но встреча в Москве перенеслась, так что вот я здесь. Надеюсь, не помешал?
— Что ты, сынок! — воскликнула Галина Петровна. — Это твоя квартира, ты никому помешать не можешь! Вот, мы с Мариной как раз делаем уборку к твоему приезду.
Михаил удивлённо поднял брови:
— Уборку? Зачем? Здесь и так чисто.
— Ну что ты, — Галина Петровна махнула рукой. — Я как зашла, сразу увидела — пыль везде, беспорядок. Нельзя так жить!
Михаил посмотрел на мать, потом на Марину, и в его глазах мелькнуло понимание.
— Мама, — сказал он мягко, — давай договоримся раз и навсегда. Эта квартира сейчас — дом Андрея и Марины. Они здесь хозяева, и только они решают, когда и как делать уборку.
Галина Петровна побагровела:
— Что значит «хозяева»? Квартира твоя! Они тут на птичьих правах!
— На правах моих гостей, — твёрдо сказал Михаил. — Долгосрочных и желанных. И я хочу, чтобы ты уважала их пространство и их решения.
Галина Петровна открыла рот, чтобы возразить, но Михаил остановил её жестом:
— Мама, это не обсуждается. Если ты не можешь принять этого, лучше не приходи сюда без приглашения.
Марина никогда не видела свекровь такой растерянной. Галина Петровна переводила взгляд с сына на невестку, явно не зная, что сказать.
— Вы сговорились против меня, — наконец выдавила она. — Своя мать для вас ничего не значит!
— Мама, — Михаил покачал головой, — никто не против тебя. Мы просто устанавливаем здоровые границы. Ты замечательная мать, но должна понять, что твои дети выросли и живут своей жизнью.
Галина Петровна обиженно поджала губы, но больше не возражала. Она молча собрала свои вещи и направилась к выходу.
— Я позвоню тебе вечером, — сказал ей вслед Михаил.
Когда за свекровью закрылась дверь, Марина облегчённо вздохнула.
— Спасибо, — искренне сказала она. — Ты даже не представляешь, какой это был день.
— Представляю, — усмехнулся Михаил. — Я вырос с ней, помнишь? Мама всегда была властной, но с возрастом это только усилилось. После смерти отца ей стало особенно тяжело — она привыкла, что в семье есть мужчина, который принимает решения. Теперь она пытается контролировать нас, своих сыновей.
— Андрей старается не конфликтовать с ней, — вздохнула Марина. — Говорит, что она одинокая пожилая женщина, и мы должны быть терпимее.
— Андрей всегда был мягче меня, — кивнул Михаил. — Но иногда нужно уметь сказать «нет», даже родной матери. Особенно когда речь идёт о защите своей семьи.
Он прошёл на кухню, оглядывая последствия «уборки» Галины Петровны.
— Да уж, мама поработала на славу, — хмыкнул он, глядя на разложенную по всему столу посуду. — Давай помогу всё вернуть на места.
Вместе они быстро навели порядок на кухне. Михаил рассказывал о своей жизни в другом городе, о работе, о новой девушке, с которой недавно познакомился. Марина поймала себя на мысли, что впервые за день чувствует себя спокойно и комфортно.
Когда вернулся Андрей, он был удивлён, застав дома брата.
— Мишка! — обрадовался он. — Какими судьбами так рано?
— Планы изменились, — повторил Михаил свой ответ. — А я, кажется, очень вовремя. У вас тут было… интересно сегодня.
Андрей вопросительно посмотрел на Марину, и она кратко рассказала о визите свекрови и последовавшем за ним конфликте.
— Чёрт, — Андрей потёр переносицу. — Прости, что тебе пришлось через это пройти. Я поговорю с мамой.
— Я уже поговорил, — сказал Михаил. — Надеюсь, она поняла. Но, Андрей, тебе тоже стоит установить чёткие границы. Мама не должна вмешиваться в вашу жизнь.
Андрей кивнул, обнимая Марину за плечи:
— Ты прав. Я слишком долго избегал конфликта, а в результате страдала Марина. Это неправильно.
Вечером они сидели на кухне, пили чай и разговаривали. Михаил рассказывал смешные истории из их с Андреем детства, Марина делилась новостями о своей работе. Было уютно и спокойно — так, как и должно быть в настоящем доме.
Перед сном, когда Михаил уже ушёл в гостевую комнату, а они с Андреем готовились ко сну, Марина вдруг сказала:
— Знаешь, я думаю, нам пора искать своё жильё.
Андрей удивлённо посмотрел на неё:
— Почему? Из-за мамы? Не переживай, я серьёзно поговорю с ней. Больше она не будет так себя вести.
— Дело не только в твоей маме, — Марина покачала головой. — Сегодня я поняла, что хочу иметь свой дом. Настоящий, где мы будем полноправными хозяевами, где сможем принимать решения, не оглядываясь ни на кого. Дом, где мы сможем растить наших будущих детей.
Андрей внимательно посмотрел на неё, потом кивнул:
— Ты права. Мы достаточно откладывали. Пора двигаться дальше.
Он обнял её, и Марина почувствовала, как напряжение сегодняшнего дня наконец отпускает. Они справятся. Вместе они смогут построить ту жизнь, о которой мечтают, — без чужого вмешательства, без претензий и условий. Жизнь, в которой будут только они и их любовь.
