Когда Элеонора впервые переступила порог строительного магазина «Гвоздь» в качестве менеджера по продажам, она и представить не могла, как круто изменится её жизнь. Высокая, статная, с копной темных волос и выразительными зелеными глазами, она сразу привлекла внимание коллектива. Природная живость характера и умение расположить к себе собеседника быстро сделали её одним из лучших продавцов.
— Знаете, Элеонора, — говорила ей заведующая отделом Валентина Петровна, — у вас настоящий талант. Покупатели от вас в восторге.
И это была правда. Элеонора умела так рассказать о любом товаре, что даже самые прижимистые клиенты расставались с деньгами без сожаления. Она искренне радовалась каждой удачной продаже, с удовольствием помогала покупателям с выбором.
В тот день, когда в магазин зашел Иван Михайлович Листик, ничто не предвещало судьбоносной встречи. Высокий темноволосый мужчина лет тридцати пяти, в дорогом, но не кричащем костюме, остановился у стенда с образцами керамической плитки.
— Чем могу помочь? — Элеонора привычно улыбнулась новому покупателю.
Иван поднял на неё карие глаза, и что-то особенное промелькнуло в его взгляде.
— Выбираю плитку для нового торгового центра, — ответил он, внимательно разглядывая собеседницу. — Нужно что-то солидное, презентабельное, но в разумных пределах по цене.
Элеонора начала рассказывать о разных коллекциях, показывая образцы. Иван слушал внимательно, задавал грамотные вопросы. Чувствовалось, что в строительных материалах он разбирается не хуже профессионала.
— А вы давно в этой сфере работаете? — поинтересовалась Элеонора.
— Три года назад открыл небольшое производство строительных материалов, — ответил Иван. — Начинали с сухих смесей, теперь вот расширяемся. Планирую запустить линию по производству кирпича.
В его голосе не было хвастовства — только спокойная уверенность человека, точно знающего, чего он хочет от жизни. Эта уверенность подкупала, как и его манера общения — внимательная, уважительная, без намека на снисходительность, которой часто грешили успешные бизнесмены.
Они проговорили больше часа. Элеонора рассказала о разных видах отделочных материалов, их преимуществах и недостатках. Иван делился планами по развитию бизнеса.
— Знаете, Элеонора, — сказал он перед уходом, — вы удивительно глубоко разбираетесь в материалах. Может, встретимся как-нибудь после работы? Обсудим возможности сотрудничества.
Она согласилась, хотя обычно избегала подобных предложений от клиентов. Но в Иване чувствовалась какая-то основательность, надежность. Он не пытался произвести впечатление, не заигрывал, не бросал многозначительных взглядов.
Их первое свидание прошло в небольшом уютном ресторане. Иван рассказывал о своем пути в бизнесе — как начинал с малого, как учился на своих ошибках, как постепенно расширял производство.
— Многие думают, что главное в бизнесе — везение или связи, — говорил он. — Но на самом деле важнее всего упорный труд и умение держать слово. Я горжусь тем, что ни разу не подвел партнеров, всегда выполнял обязательства в срок.
Элеонора слушала, все больше проникаясь уважением к этому человеку. Он не хвастался дорогими часами или машиной, не пытался поразить размером счета в ресторане. Его амбиции были связаны с делом, с развитием производства, с созданием чего-то реального и полезного.
Их роман развивался стремительно. Уже через месяц Иван познакомил Элеонору со своими родителями — простыми, но очень достойными людьми. Отец — инженер на заводе, мать — учительница младших классов. Они приняли будущую невестку тепло, без лишних расспросов и предубеждений.
А через полгода Иван сделал предложение. Без пафосного шоу и дорогих подарков — просто за ужином в том самом ресторане, где было их первое свидание.
— Я не обещаю тебе роскошной жизни, — сказал он тогда. — Но обещаю, что всегда буду рядом, что мы вместе построим свое счастье.
Элеонора согласилась, не раздумывая. Она уже не представляла жизни без этого надежного, умного человека. Ей казалось, что впереди их ждет только счастье…
Первые годы их брака были наполнены не только счастьем, но и трудностями. Иван работал с утра до ночи, развивая производство. Элеонора поначалу продолжала работать в магазине — ее зарплата была хорошим подспорьем для молодой семьи.
Когда родился Миша, их жизнь изменилась. Крошечная двухкомнатная квартира наполнилась детским смехом и плачем. Элеонора оказалась заботливой матерью — она часами могла играть с сыном, читать ему книжки, гулять во дворе.
— Знаешь, — говорила она мужу, качая на руках маленького Мишу, — я никогда не думала, что материнство может быть таким счастьем.
Иван смотрел на жену и сына с нежностью. Несмотря на усталость после рабочего дня, он всегда находил время поиграть с малышом, искупать его, уложить спать.
— Ты замечательная мать, — говорил он Элеоноре. — И я хочу, чтобы ты могла посвящать семье больше времени. Может, пора оставить работу? Дела у компании идут хорошо, я смогу обеспечить вас.
Элеонора согласилась не сразу. Ей нравилась её работа, нравилось общение с людьми. Но постепенно совмещать заботу о ребенке с работой становилось все сложнее.
А компания Ивана действительно процветала. Его репутация надежного партнера и качественная продукция привлекали все новых клиентов. Вскоре они смогли купить просторную трехкомнатную квартиру в новом доме.
Именно тогда Элеонора впервые почувствовала вкус роскошной жизни. Той, от которой невозможно было отказаться больше, познав ее однажды.
На новоселье Иван подарил ей золотой браслет с бриллиантами.
— Ты заслужила это, родная, — сказал он, застегивая украшение на её запястье. — Все эти годы ты была рядом, поддерживала меня, верила в меня.
Элеонора не могла наглядеться на блеск камней. Это было её первое по-настоящему дорогое украшение. Раньше она довольствовалась недорогой бижутерией, теперь же…
— Как красиво, — восхищались подруги, разглядывая браслет. — Повезло тебе с мужем!
Постепенно жизнь Элеоноры начала меняться.
Теперь она могла позволить себе дорогие салоны красоты, брендовую одежду, украшения. Иван не жалел денег на жену — ему нравилось видеть её красивой, ухоженной.
Миша рос спокойным, вдумчивым мальчиком. Внешне он все больше походил на отца — те же карие глаза, тот же твердый подбородок. Но характером мальчик пошел в мать — такой же эмоциональный, увлекающийся.
— Мам, смотри, я научился кубик Рубика собирать! — радостно кричал восьмилетний Миша, врываясь в комнату.
— Замечательно, солнышко, — рассеянно отвечала Элеонора, листая глянцевый журнал. — Только не шуми, у мамы голова болит.
Она все реже играла с сыном, все меньше интересовалась его делами. Её жизнь теперь была заполнена другим — встречами с подругами в дорогих кафе, походами по бутикам, спа-процедурами.
— Дорогой, ты не представляешь, какую сумочку я сегодня видела! — восторженно рассказывала она мужу. — Настоящий Луи Виттон, последняя коллекция!
Иван вздыхал, но не отказывал. Ему казалось, что жена заслужила право на красивую жизнь после всех лет экономии. Вот только он не замечал, как постепенно менялась его Элеонора — как появлялась в её глазах жадность к роскоши, как все больше времени она проводила в погоне за новыми удовольствиями.
А потом в их жизни появился Георгий Степанович Маркин. Успешный бизнесмен, владелец сети строительных магазинов, он предложил Ивану партнерство — хотел вложить серьезные деньги в расширение производства.
Георгий был полной противоположностью Ивану. Высокий, подтянутый, с легкой сединой на висках, он излучал уверенность человека, привыкшего к роскоши. Дорогие костюмы, швейцарские часы, коллекционные автомобили — все говорило о его любви к красивой жизни.
— Элеонора, вы сегодня особенно очаровательны, — говорил он, целуя ей руку при встрече на деловом ужине.
Она смущенно улыбалась, но взгляд её задерживался на его безупречном костюме, на блеске запонок с бриллиантами. Георгий умел красиво ухаживать — ненавязчивые комплименты, изысканные букеты, случайные прикосновения…
Деловые встречи с Георгием становились все чаще. Он часто приглашал Ивана с женой в дорогие рестораны, где заказывал изысканные блюда и коллекционные вина.
— Жизнь дается нам один раз, — говорил Георгий, поднимая бокал. — И нужно брать от неё всё самое лучшее.
Элеонора ловила каждое его слово. Георгий рассказывал о путешествиях на яхте, о закрытых показах мод в Милане, о вечеринках в Монако. Это был совсем другой мир — мир абсолютной роскоши, где деньги не считают.
— Иван, ты слишком много работаешь, — говорил Георгий. — Нужно и об удовольствиях думать. Вот смотри, Элеонора у тебя такая красавица, а ты её даже в Европу не свозишь.
Иван хмурился. Он не любил, когда кто-то лез в его семейную жизнь. Но Элеонора…
— Правда, же, — подхватывала она. — Все наши знакомые уже по три раза в Париже были. А я даже на неделю моды ни разу не попала.
Траты Элеоноры росли в геометрической прогрессии. Теперь ей были нужны только самые дорогие бренды, только эксклюзивные украшения.
— Эль, не кажется, что это уже слишком, — сказал однажды Иван, глядя на очередной счет из бутика. — Триста тысяч за платье?
— А что такого? — вскинулась Элеонора. — Жена Георгия вон какие наряды носит! Ты что, хочешь, чтобы я выглядела хуже всех?
— При чем здесь жена Георгия? — раздраженно ответил Иван. — У нас свой путь, своя жизнь. Я строю бизнес не для того, чтобы ты могла швыряться деньгами!
Их ссоры становились все чаще. Иван пытался контролировать расходы жены, она закатывала истерики. А двенадцатилетний Миша все чаще запирался в своей комнате, пытаясь спрятаться от родительских скандалов.
— Сынок, что случилось? — спросил как-то Иван, заметив красные от слез глаза сына.
— Пап, а почему мама так изменилась? — тихо спросил Миша. — Она раньше не такая была…
Иван не знал, что ответить. Он и сам все чаще задавался этим вопросом. Куда делась та простая, искренняя женщина, которая могла часами возиться с маленьким Мишей, которая радовалась простым вещам?
А Элеонора тем временем все чаще появлялась на деловых встречах мужа с Георгием.
— Мне нужно поддерживать твой имидж, — говорила она. — Ты же бизнесмен, тебе важны связи.
Иван замечал эти особенные улыбки, которыми обменивались его жена и партнер. Видел, как загораются её глаза, когда Георгий рассказывает очередную историю из своей роскошной жизни. Замечал случайные прикосновения, долгие взгляды…
— Знаешь, я давно хотел с тобой поговорить, — сказал однажды его старый друг и финансовый директор компании, Сергей Петрович. — Ты не находишь странным, что твоя жена и Георгий так часто встречаются без тебя? То в ресторане их видели, то в торговом центре…
Иван отмахнулся — не хотел верить. Но червячок сомнения уже поселился в его душе. Он стал внимательнее следить за женой, заметил, как изменился её распорядок дня — теперь она часто уезжала «по делам» и возвращалась поздно вечером.
Иван старался не верить очевидному. Каждый раз, когда жена задерживалась допоздна, он находил оправдания: «Наверное, правда была в салоне», «Возможно, встречалась с подругами». Но в глубине души он уже знал правду.
В тот вечер он вернулся домой раньше обычного — важная встреча с поставщиками неожиданно отменилась. В квартире горел свет, из гостиной доносились голоса.
— Ты такой внимательный, — услышал он голос Элеоноры. — Иван давно не дарил мне цветов…
— Не понимаю, как можно не баловать такую женщину, — ответил знакомый баритон Георгия.
Иван замер у двери. Много лет совместной жизни промелькнули перед глазами — первая встреча в магазине, рождение Миши, счастливые моменты, которые теперь казались такими далекими.
Он развернулся и тихо вышел из квартиры. Всю ночь просидел в рабочем кабинете, обдумывая ситуацию. А утром позвонил своему адвокату.
— Папа, что происходит? — спросил Миша, когда через неделю увидел, как отец собирает вещи. — Ты куда-то уезжаешь?
Иван посмотрел на сына — шестнадцатилетнего подростка, который внешне все больше становился похожим на него самого. В карих глазах мальчика читалось понимание — он был не по годам проницателен.
— Мы с мамой расстаемся, сынок, — тихо сказал Иван. — Я оставляю ей квартиру. А ты… ты сам решишь, с кем хочешь жить.
— Я с тобой, — без колебаний ответил Миша.
Когда Элеонора вернулась домой, она нашла на столе документы на развод и записку от мужа. Никаких истерик, никаких сцен — Иван просто ушел, оставив ей квартиру и приличное содержание.
— Как ты мог! — кричала она в телефонную трубку. — Опозорил меня перед всеми! А Миша? Ты хоть подумал о сыне?
— Мама, — голос Миши был непривычно твердым. — Я все знаю. И я остаюсь с папой.
Элеонора переехала к Георгию. К тому времени он ушел от жены. И Эле казалось, что теперь начнется новая, еще более роскошная жизнь. Георгий водил её в самые дорогие рестораны, дарил украшения, возил на курорты.
— Видишь, как надо жить? — говорил он. — А твой Иван все в работу да в работу…
Но прошло два года, и Георгий стал все чаще задерживаться на работе. А потом Элеонора увидела его в ресторане с молодой девушкой — своей новой помощницей.
— Ты же не думала, что это навсегда? — усмехнулся он, когда она устроила скандал. — Мы взрослые люди, просто хорошо проводили время.
А тем временем Миша окончил школу и поступил в экономический университет. Иван гордился сыном — тот унаследовал от отца не только внешность, но и деловую хватку, умение работать.
После ухода Георгия Элеонора осталась одна в квартире, оставленной Иваном. Былая роскошь постепенно таяла — дорогие вещи приходилось продавать одну за другой, чтобы поддерживать привычный образ жизни.
А Миша тем временем с отличием окончил университет. Иван не просто гордился сыном — он видел в нем достойного преемника своего дела.
— Начнешь с низов, — сказал он, когда Миша пришел работать в компанию. — Должен знать производство изнутри.
И Миша действительно начал с простого менеджера по продажам. Высокий, подтянутый, в строгом деловом костюме, он располагал к себе клиентов своей основательностью и глубоким знанием продукта.
Именно на работе он и встретил Анну. Она приехала в офис компании вместе с прорабом, который вел проект по ремонту крупной городской больницы — выбирать материалы для ремонта отделения.
— Понимаете, нам нужно что-то практичное и износостойкое, — объясняла она свои требования. — И обязательно экологически безопасное.
Миша залюбовался ею — невысокая, хрупкая на вид девушка с русыми волосами и серыми глазами говорила о технических характеристиках материалов с таким знанием дела, что это подкупало.
— А вы давно работаете в больнице? — поинтересовался он.
— Шестой год, — улыбнулась Анна. — Но вообще я врач-педиатр.
Их роман развивался неспешно. Анна была не похожа на тех девушек, которых Миша встречал раньше, — никакого притворства, никакой погони за богатством. Она искренне любила свою работу, с удовольствием рассказывала о своих маленьких пациентах.
— Знаешь, — сказала она однажды, — деньги важны, но они не самое главное в жизни. Главное — быть полезным людям.
Иван сразу принял выбор сына. В Анне он видел ту искренность и душевную чистоту, которую когда-то давно любил в Элеоноре.
А вот Элеонора, узнав о предстоящей свадьбе сына, только фыркнула:
— И что он в ней нашел? Обычная бюджетница. Мог бы найти девушку и получше.
Но Мишу не волновало мнение матери. Он все еще не мог простить ей предательство отца. Общение их было редким и формальным — поздравления с праздниками, случайные встречи в городе.
Свадьба была скромной, но теплой. Анна настояла, чтобы пригласили и Элеонору:
— Все-таки она твоя мать, — сказала она мужу. — Нехорошо начинать семейную жизнь с обид.
Элеонора пришла на свадьбу в дорогом, но уже слегка заношенном платье. С тоской смотрела на счастливых молодоженов, на Ивана, который за эти годы словно помолодел, на новых родственников — простых, но очень достойных родителей Анны.
Шли годы. Миша все увереннее занимал место рядом с отцом в управлении компанией. Анна продолжала работать в больнице — теперь уже заведующей педиатрическим отделением. Они купили просторную квартиру в новом доме, много путешествовали.
А Элеонора… Её квартира требовала ремонта, но денег не было. Все драгоценности давно были проданы. Оставалась только старая норковая шуба, купленная еще во времена жизни с Иваном.
В тот день, листая социальные сети, она наткнулась на фотографии бывших подруг — все в новых шубах, все сияют счастьем…
Вечером, сидя в своей неуютной квартире, Элеонора в сотый раз пролистывала фотографии подруг в социальных сетях. Вот Марина в новой шубе из норки позирует на фоне заснеженного парка. А вот Светлана в роскошном соболе на светском рауте…
Элеонора подошла к шкафу, достала свою старую норковую шубу. Когда-то она была предметом зависти подруг — темная, густая норка, безупречный фасон. Теперь же мех местами вытерся, подкладка потускнела.
— А ведь у Миши с Анной дела идут хорошо, — пробормотала она, разглядывая себя в зеркале. — Живут в новом доме, машины дорогие… Анна вон какую должность получила в больнице.
Мысль о невестке неожиданно принесла решение. Элеонора знала, что сын вряд ли даст ей денег — слишком сильна была обида за отца. Но может быть, через Анну…
На следующий день она позвонила сыну:
— Мишенька, мне нужно с тобой поговорить. По важному делу.
— Что случилось? — в голосе Миши звучала настороженность.
— Нет-нет, ничего страшного. Просто хочу повидаться. Ты сегодня дома будешь?
Миша помолчал несколько секунд:
— Да, буду после шести. Аня сегодня в ночную.
— Вот и хорошо, я забегу ненадолго.
Ровно в шесть вечера Элеонора стояла у дверей квартиры сына. Просторная прихожая, дорогая мебель, картины на стенах — все говорило о достатке хозяев. Но без кричащей роскоши, все со вкусом и в меру.
— Проходи, — Миша пропустил мать в гостиную. — Чай, кофе?
— Чай, если можно.
Они сидели друг напротив друга. Миша — в простом домашнем джемпере, но даже в такой обстановке от него веяло уверенностью успешного человека. Элеонора — все еще красивая женщина, но годы и отсутствие денег на косметолога оставили свой след: морщинки вокруг глаз, горькая складка у губ.
— Ну, рассказывай, — произнес Миша. — Что за важное дело?
Элеонора начала издалека:
— Как у вас дела? Как Аня? Слышала, она теперь заведующая…
— Мам, — перебил её сын, — давай без предисловий. Я тебя знаю — ты просто так не приходишь.
Элеонора вздохнула:
— Понимаешь, сынок… Мне нужна твоя помощь. Совсем немного денег…
— Сколько? — голос Миши стал жестче.
— Ну… тысяч триста-четыреста… На новую шубу. Старая совсем износилась, а все подруги…
— Мам, — оборвал её Миша, — мы это уже обсуждали. Я не буду давать тебе деньги на такие вещи.
— Но почему? — в голосе Элеоноры появились плаксивые нотки. — Я же твоя мать! Я вижу, как вы живете. У Ани зарплата хорошая…
— При чем здесь Анна? — Миша резко встал. — Она свои деньги зарабатывает честным трудом!
— Вот именно! — подхватила Элеонора. — Твоя жена вон сколько получает, уговори её со мной поделиться, я шубу хочу!
В комнате повисла тяжелая тишина. Миша медленно повернулся к матери, и в его взгляде она увидела то же выражение, что когда-то было у Ивана в день их последнего разговора.
— Ты слышишь себя? Понимаешь вообще, что говоришь? — голос Миши стал пугающе тихим. — Повтори.
Но Элеонора уже поняла, что сказала лишнее. В глазах сына она увидела не просто гнев — там была боль, разочарование и что-то еще, окончательное и бесповоротное.
— Мишенька, я не то имела в виду… — попыталась оправдаться она.
— Нет, мама, именно то, — он смотрел на нее, не мигая. — Ты ничуть не изменилась. Все та же готовность жить за чужой счет, все то же желание получать, ничего не давая взамен.
— Как ты можешь! — вскинулась Элеонора. — Я растила тебя, жертвовала всем…
— Чем ты жертвовала, мама? — Миша горько усмехнулся. — Работой в магазине? Но ведь это ты сама бросила её, когда у отца пошли дела. А потом что? Бесконечные походы по магазинам, салонам красоты… Ты хоть помнишь, когда в последний раз интересовалась моей жизнью? Не деньгами, не положением — просто жизнью?
Элеонора молчала. А Миша продолжал, словно прорвало плотину:
— А теперь ты приходишь и просишь денег у Ани? У женщины, которая каждый день спасает детские жизни? Которая после тяжелой смены находит силы помогать другим, учиться новому, развиваться? И ты хочешь, чтобы она отдала свои честно заработанные деньги на твою прихоть?
— Я думала… — начала было Элеонора.
— Нет, мама, ты не думала, — оборвал её Миша. — Ты никогда не думаешь о других. Когда предавала отца — не думала. Когда бросила меня ради красивой жизни с Георгием — не думала. И сейчас не думаешь.
Он подошел к окну, за которым падал мягкий вечерний снег.
— Я вот все пытался понять — почему все так вышло? Почему ты променяла настоящую семью, любовь, уважение на побрякушки и красивую жизнь? У папы же тоже деньги были. Он не жалел на нас. А теперь понимаю — ты просто не умеешь ценить главного. Тебе всегда будет мало.
— Что ты хочешь этим сказать? — голос Элеоноры дрогнул.
— Я хочу сказать — уходи. И больше не приходи. Ни ко мне, ни к Ане.
Элеонора вскочила, схватила сумочку:
— Ты такой же, как твой отец! Бессердечный, черствый…
— Нет, мама, — покачал головой Миша. — Я другой. Я просто научился отличать настоящее от фальшивого.
Когда за Элеонорой закрылась дверь, Миша долго стоял у окна. Потом достал телефон, набрал номер:
— Пап? Можно я приеду? Нужно поговорить.
А Элеонора шла по заснеженной улице, кутаясь в старую норковую шубу. Она злилась на сына, на бывшего мужа, на весь мир.
Через месяц Элеонора сидела в кафе с новой подругой Риммой — такой же охотницей за красивой жизнью.
— Представляешь, — жаловалась она, помешивая остывший кофе, — родной сын отказал матери! А эта его Анна… Строит из себя святую, детей там лечит. А сама небось на хорошие деньги устроилась!
— Да брось ты об этом думать, — махнула рукой Римма. — Лучше послушай — я тут познакомилась с одним бизнесменом, а у него есть друг. Вдовец, между прочим. Возраст, конечно, за семьдесят, но при деньгах, и характер покладистый…
Глаза Элеоноры загорелись привычным блеском:
— Правда? А расскажи поподробнее…
Она уже прикидывала, как очаровать нового знакомого. В конце концов, она все еще была эффектной женщиной. А шубу… что ж, шубу можно будет купить и попозже. Главное — найти правильного спонсора.
Старая история повторялась по новому кругу.
Элеонора так и не поняла главного урока своей жизни — счастье нельзя купить за чужие деньги.
