Эта история — словно из кино, но, к сожалению, такое случается и в реальной жизни. Когда однажды ты понимаешь, что ты просто удобная часть чужой картины, а не её главный герой. Но даже в самых тёмных моментах есть свет. И иногда этот свет приходит оттуда, откуда его совсем не ждёшь.
— Верунь, ну ты же понимаешь, — говорил ещё вчера Пётр, теперь уже бывший муж, — нам с Леной нужно пространство для новой жизни. Ты найдёшь себе квартиру, ты же у нас самостоятельная.
Самостоятельная. Это после того, как она четырнадцать лет растила его сына, стирала, готовила, создавала уют в доме, где её никогда по-настоящему не любили.
Телефон завибрировал. Номер незнакомый.
— Вера Степановна? — голос показался смутно знакомым. — Это Олег. Олег Самойлов.
Сердце ёкнуло. Олежка. Её мальчик, которого она растила с пяти лет.
— Олежка? — голос предательски дрогнул. — Ты… откуда у тебя мой номер?
— Я его всегда знал. Просто… папа запрещал звонить. Вера Степановна, можно мы встретимся? Мне очень нужно с вами поговорить.
Удобная жена
Четырнадцать лет назад
Вере было двадцать три, когда начальник отдела кадров Пётр Самойлов впервые пригласил её на чашку кофе после работы. Ей льстило внимание солидного мужчины — ему было тридцать пять, он носил дорогие костюмы и водил серебристую «Мазду».
— У меня есть сын, — сказал он на третьем свидании. — Олежке пять лет. Мать его бросила, когда ему было два года. Сбежала с каким-то музыкантом в Винницу.
— Бедный малыш, — искренне посочувствовала Вера.
— Сейчас с ним моя мама сидит, но ей тяжело. Ты не против, если я тебя с ним познакомлю? Только честно — если не готова к ребёнку, лучше сразу скажи.
Вера была готова. Она всегда мечтала о большой семье, о детях. А тут сразу готовый ребёнок — не надо через беременность проходить, карьеру прерывать.
Олежка оказался серьёзным молчаливым мальчиком с огромными карими глазами. Он долго изучал Веру, а потом вдруг подошёл и взял за руку.
— Ты красивая, — сказал он. — Будешь моей мамой?
У Веры защипало в носу от слёз.
— Если захочешь, буду.
Свадьбу сыграли через три месяца. Скромную, в узком кругу. Пётр сказал, что не любит пышных торжеств, да и зачем тратиться — лучше эти деньги на ребёнка потратить.
Вера переехала в трёхкомнатную квартиру Петра в центре города. Бросила работу — Пётр настоял, что ребёнку нужна мама дома, а он достаточно зарабатывает.
— Ты же хотела семью, — говорил он. — Вот тебе семья. Занимайся домом, ребёнком. Разве не об этом мечтают все женщины?
Мама Вера
Первый год был счастливым. Вера с головой погрузилась в материнство — водила Олежку в садик, на развивающие занятия, в бассейн. Мальчик оттаял, стал улыбаться, смеяться. Засыпал только если она читала ему сказки, держа за руку.
— Мама Вера, — говорил он, — ты никогда не уйдёшь?
— Никогда, солнышко. Я всегда буду с тобой.
Пётр приходил поздно, уставший. Ужинал молча, смотрел новости и ложился спать. По выходным ездил на рыбалку с друзьями или смотрел футбол.
— Пётр, может, съездим втроём куда-нибудь? — робко предлагала Вера. — Олежке так хочется в зоопарк.
— Верунь, я всю неделю пашу как проклятый. Дай отдохнуть. Сама своди, что тебе сложно?
Она водила. И в зоопарк, и в цирк, и в театр. Олежка рос, вытягивался. В школе учился хорошо, учителя хвалили — способный мальчик, воспитанный.
— Это всё мама, — говорил Олег. — Она со мной занимается.
— Повезло вам с мамой, — улыбалась учительница.
Вера расцветала от гордости. Пусть Пётр не говорил ей нежных слов, редко дарил цветы — зато у неё есть сын. Настоящий сын, который любит её больше всех на свете.
Когда Олегу исполнилось десять, Пётр вдруг стал задерживаться ещё дольше. Появились командировки, совещания по выходным.
— Новый проект, — коротко объяснял он. — Важный клиент.
Вера не спрашивала. Она давно поняла — в этом доме её дело маленькое. Готовить, стирать, воспитывать ребёнка. Пётр исправно давал деньги на хозяйство, оплачивал Олежке репетиторов и секции. Чего ещё желать?
Лена
Правда открылась банально — Пётр забыл выйти из своего аккаунта в соцсети на домашнем компьютере. Вера зашла посмотреть расписание автобусов и увидела переписку.
«Котёнок, скучаю. Когда ты уже разведёшься с этой курицей?»
«Ленуль, потерпи немного. Олег в этом году школу заканчивает, поступит в универ — и всё, я свободен. Не могу же я сына без присмотра оставить».
«А что она тебе, нанятая прислуга? Платишь ей зарплату?»
«Да какая зарплата, живёт на всём готовом. Должна быть благодарна, что крышу над головой имеет».
Вера читала и не могла поверить. Четырнадцать лет. Четырнадцать лет она была бесплатной няней и домработницей. А думала — женой, мамой.
Вечером Пётр пришёл как обычно. Поужинал, включил телевизор.
— Пётр, нам надо поговорить, — Вера села напротив.
— О чём? — он даже не повернулся.
— О Лене.
Пульт выпал из его рук.
— Вера, послушай…
— Нет, это ты послушай. Я всё прочитала. Всё поняла. Вопрос один — когда ты съезжаешь?
Пётр расхохотался.
— Я? Съезжаю? Верочка, ты что, с дуба рухнула? Это моя квартира. Если кому и съезжать, так это тебе.
— Но… мы же женаты. У меня есть права…
— Какие права? — Пётр встал, нависая над ней. — Ты не работала ни дня. Жила на моём содержании. Брачного договора мы не заключали. Квартира куплена до брака. Можешь, конечно, судиться, попробовать что-то отсудить. Только учти — у меня лучшие адвокаты. И все чеки я сохранял — на еду, одежду, даже на твою косметику. Представлю как содержание, которое тебе платил. А ты что предъявишь? Что посуду мыла?
Предательство
Самым страшным было даже не это. Самым страшным стал разговор с Олегом.
— Олежка, — Вера зашла к нему в комнату. Восемнадцатилетний парень сидел за компьютером, готовился к ЕГЭ. — Нам надо поговорить.
— Если про отца и эту Лену — я в курсе, — он не повернулся.
— Ты… знал?
— Мам, я не слепой. Полгода уже знаю.
— И молчал?
Олег наконец повернулся. В его глазах Вера не увидела ни сочувствия, ни поддержки. Только усталость.
— А что я должен был сказать? Мам, не обижайся, но… Отец прав. Лена молодая, красивая, современная. У неё свой бизнес. А ты… Ну что ты умеешь, кроме борщей варить?
Каждое слово било как пощёчина.
— Олежка, я же… я всю жизнь тебе отдала. Я любила тебя как родного…
— Знаю, мам. И я благодарен. Правда. Но это не значит, что отец должен всю жизнь с тобой мучиться. Он мужчина в самом расцвете сил, ему сорок девять. А Лене тридцать два. Они хотят своих детей.
— И ты… ты на его стороне?
Олег пожал плечами.
— Я ни на чьей стороне. Просто думаю, вам лучше развестись по-хорошему. Отец говорит, поможет тебе первое время. Снимет квартиру, даст денег на пару месяцев. Найдёшь работу, устроишься. Тебе всего тридцать семь, мам. Жизнь не кончается.
Вера вышла из его комнаты как в тумане.
Новая жизнь
Развод прошёл быстро. Пётр сдержал слово — снял ей однокомнатную квартиру на полгода вперёд, дал пятьдесят тысяч «на первое время».
— И не появляйся больше в нашей жизни, — сказал на прощание. — Олегу не нужны потрясения перед поступлением.
Первый месяц Вера провела в прострации. Лежала на диване в съёмной квартире, смотрела в потолок. Вставала только в туалет и за водой.
На исходе второго месяца деньги начали заканчиваться. Надо было что-то делать.
Устроилась продавцом в магазин одежды. Платили мало, но хватало на еду и коммуналку. Через полгода, когда закончилась оплаченная Петром аренда, переехала в комнату в коммуналке — всё, что могла себе позволить.
По вечерам училась — закончила курсы бухгалтеров, потом — компьютерные курсы. Нашла работу получше — помощником бухгалтера в небольшой фирме.
Об Олеге старалась не думать. Он не звонил, не писал. Вера видела его страницу в соцсети — поступил в престижный вуз, фотографии с одногруппниками, из ночных клубов. На одной фотографии — с Петром и Леной. Подпись: «Семейный ужин».
Лена была действительно красивая — ухоженная блондинка с идеальной фигурой. На её фоне Вера, посмотрев на себя в зеркало, увидела уставшую женщину с потухшими глазами и ранними морщинами.
— Да кому ты такая нужна, — сказала своему отражению.
Встреча
Прошло четыре года. Вера дослужилась до главного бухгалтера, накопила на первый взнос и взяла ипотеку на небольшую студию. Своё жильё, пусть крошечное — но своё.
Жизнь вошла в спокойное русло. Работа, дом, иногда — театр или кино с коллегами. Мужчин в её жизни не было. Пару раз коллеги пытались познакомить, но Вера отказывалась. Зачем? Чтобы снова стать бесплатной домработницей?
И вот теперь — звонок от Олега.
Встретились в кафе в центре города. Вера пришла заранее, нервничала. Какой он теперь? Помнит ли её?
Олег вошёл — и у Веры перехватило дыхание. Высокий, широкоплечий, в дорогом костюме. Из нескладного подростка превратился в красивого мужчину. Только глаза остались прежние — карие, серьёзные.
— Вера Степановна, — он неловко остановился у столика. — Можно просто Вера? Как раньше?
— Конечно, — она попыталась улыбнуться. — Садись. Ты… вырос.
— Четыре года прошло, — он сел напротив, не сводя с неё глаз. — Вера, я… я должен извиниться. За всё. За то, что сказал тогда. Я был идиотом.
— Олежка, не надо. Это всё в прошлом.
— Нет, надо. Вера, я только сейчас понял, кем ты была для меня. Настоящая мама. Единственная, кто меня по-настоящему любил. А я…
Его голос дрогнул. Вера машинально протянула руку, накрыла его ладонь — как в детстве, когда он плакал.
— Всё хорошо, солнышко. Всё прошло.
— У отца с Леной сын родился, — сказал Олег после паузы. — Два года назад. Вадик. И знаешь что? Лена наняла няню. Говорит, не собирается гробить молодость на памперсы. Они вообще… они оба такие. Думают только о себе. Отец Вадика видит полчаса в день, перед сном. Если не задерживается на работе.
— Мне жаль малыша.
— Вера, а помнишь, как ты водила меня в зоопарк? Мы там целый день провели, ты рассказывала про всех животных. А потом мы ели мороженое, и ты испачкалась, и смеялась…
— Помню, — Вера улыбнулась. — Ты тогда сказал, что я самая красивая мама на свете.
— Так и было. Так и есть.
Они просидели в кафе три часа. Олег рассказывал про учёбу — закончил с красным дипломом, про работу — устроился в крупную компанию, уже дорос до замначальника отдела. Спрашивал про её жизнь, и Вера удивлялась — искренне интересовался, переживал.
— Вера, можно мы будем встречаться? — спросил он, когда официант принёс счёт. — Ну, иногда. Кофе попить, поговорить. Я так по тебе скучал все эти годы. Просто гордость не давала позвонить.
— Конечно, можно, — Вера чувствовала, как предательски щиплет в носу. — Звони, когда захочешь.
Возвращение сына
Встречи стали регулярными — раз в неделю, по субботам. Кафе, прогулки в парке, иногда — театр или выставка. Олег рассказывал о работе, спрашивал совета. Вера делилась своими небольшими новостями.
— Представляешь, нас на корпоратив в Запорожье отправляют, — рассказывала она. — Первый раз в жизни на море поеду.
— Как это первый раз? — удивился Олег. — А как же…
И осёкся. Вспомнил — когда ему было десять, Вера упрашивала Петра поехать на море всей семьёй. Пётр отмахнулся — дорого, незачем. В итоге он с друзьями рыбачить ездил на Днепр, а Вера с Олегом остались дома.
— Прости, — тихо сказал он.
— За что? Олежка, перестань постоянно извиняться. Мне с тобой хорошо. Правда.
И это была правда. Рядом с ним она снова чувствовала себя нужной, важной. Он смотрел на неё с такой нежностью, так внимательно слушал.
Через три месяца их субботних встреч Олег позвонил в среду.
— Вер, у меня тут форс-мажор на работе. Важный клиент, презентация. Можешь помочь? Ты же главбух, разбираешься в цифрах лучше меня.
Вера приехала к нему в офис вечером. Три часа разбирали финансовые показатели, строили графики. К полуночи закончили.
— Вера, ты гений! — Олег смотрел на неё сияющими глазами. — Без тебя я бы не справился. Слушай, поздно уже. Давай я тебя отвезу?
По дороге молчали. Когда подъехали к её дому, Олег вдруг сказал:
— Знаешь, я встречался с девушками. В универе, после. Красивые, умные. Но ни с одной мне не было так… спокойно. Так правильно. Как с тобой.
— Олежка, я старше тебя на четырнадцать лет. Я твоя бывшая мачеха. Не говори глупостей.
— При чём тут возраст? — он повернулся к ней. — Вера, я… я думаю о тебе постоянно. Жду наших встреч. Это неправильно?
— Это… сложно, — Вера чувствовала, как бешено колотится сердце. — Олежка, давай не будем торопиться. Мы только-только нашли друг друга снова.
Признание
Но торопился как раз Олег. Звонил каждый день, приезжал после работы — то с пирожными, то с букетом цветов.
— Люди на работе думают, у меня роман, — смеялась Вера. — Каждый день с цветами прихожу.
— Пусть думают, — Олег смотрел серьёзно. — Вера, я понимаю, как это выглядит со стороны. Но мы же знаем правду. Ты никогда не была мне мачехой в полном смысле. Ты была мамой, когда я был маленький. А сейчас… сейчас ты женщина, которую я люблю.
— Олег…
— Выслушай. Пожалуйста. Я четыре года встречался с девушками и понял — искал тебя. Твою доброту, твою заботу, твою улыбку. Только молодые и глупые, не понимающие жизни. А ты… ты настоящая.
— А что скажет твой отец? — Вера пыталась говорить спокойно, хотя внутри всё дрожало. — А что скажут люди?
— Какая разница? Я взрослый человек. И потом… Вер, он тебя использовал. Выбросил как ненужную вещь. Думаешь, я это забыл? Думаешь, я простил?
— Не надо так об отце.
— Надо. Знаешь, что он мне сказал, когда я поступил? «Хорошо, что успели от Верки избавиться. А то стыдно было бы перед профессорами — мачеха-продавщица».
Вера вздрогнула.
— Он не знал, что я устроилась…
— Да плевать ему было! Вер, пойми — для него ты была функцией. Няня, кухарка, уборщица. А для меня ты — самый близкий человек. Была и остаёшься.
В тот вечер он её поцеловал. Просто, по-мальчишески неловко. И Вера ответила, понимая, что сходит с ума, что это неправильно, невозможно.
Но так хотелось быть любимой. Нужной. Единственной.
Счастье
Они скрывали отношения полгода. Встречались тайком, как подростки. Вера отговаривала Олега — мол, поговорят люди, осудят. Он смеялся — какие люди? Кому какое дело?
— Но мы же были… ты был моим сыном.
— Был. Когда мне было пять, десять, пятнадцать. А сейчас мне двадцать два, Вер. И ты мне не мать. Ты женщина, которую я люблю. Которую хочу видеть рядом каждый день.
На новый год Олег сделал предложение. Просто, без пафоса — за ужином в её крошечной квартирке.
— Выходи за меня замуж. Я знаю, тебе страшно. Знаю, ты думаешь о прошлом. Но это наш шанс быть счастливыми. Настоящая семья, которой у нас обоих не было.
— Олежка, а дети? Ты же молодой, захочешь детей. А мне уже сорок один.
— Во-первых, сорок один — не приговор. Медицина сейчас творит чудеса. Во-вторых, если не получится — усыновим. Или удочерим. Главное — мы будем вместе. А дети… дети будут самыми счастливыми на свете. Потому что будут расти в любви. Настоящей любви.
Вера плакала и смеялась одновременно. И сказала «да».
Разговор с прошлым
Свадьбу назначили на весну. Тихую, камерную — только самые близкие. У Веры таких было немного — пара подруг с работы. У Олега — друзья из универа.
— А твои коллеги? — спросила Вера. — Ты же говорил, на работе хороший коллектив.
— Вер, я… я пока не говорил им о нас. Понимаешь, если узнают, что ты моя бывшая мачеха…
— Понимаю, — она погрустнела. — Стыдно будет.
— Нет! — Олег обнял её. — Не стыдно. Просто… дай время. Пусть сначала узнают тебя как мою жену. Полюбят. А потом, если спросят — расскажем. Или не расскажем. Какая разница?
За неделю до свадьбы позвонил Пётр.
— Вера? Это правда?
— Что именно? — Вера старалась говорить спокойно.
— Не прикидывайся дурой! Олег сказал, что женится. На тебе. Это какая-то месть?
— Месть? Пётр, с чего бы мне мстить? Ты дал мне прекрасный урок — научил полагаться только на себя. Спасибо за это.
— Да ты… ты совратила моего сына!
— Твоего сына? — Вера рассмеялась. — Пётр, ты видел его может раз пять за последние четыре года. Какой он тебе сын? И потом — ему двадцать два. Он взрослый мужчина, сам принимает решения.
— Я запрещаю!
— Попробуй. Только учти — у Олега тоже есть хорошие адвокаты. И он помнит, как ты меня выставил. Помнит каждое слово. Так что не советую портить отношения с единственным сыном. Хотя нет, уже не единственным. Как там Вадик?
— Сука…
— Всего хорошего, Пётр. И не звони больше.
Она отключилась, удивляясь собственному спокойствию. Когда-то этот человек мог растоптать её одним словом. А сейчас — просто бывший муж. Чужой, далёкий, ненужный.
Эпилог. Пять лет спустя
— Мама, мам! Смотри, я нарисовала!
Четырёхлетняя Машенька влетела в кухню, размахивая листком бумаги. Темноволосая, кареглазая — копия Олега в детстве.
— Что же ты нарисовала, солнышко? — Вера присела на корточки.
— Это наша семья! Вот папа, вот ты, вот я, а вот — Ванечка!
Годовалый Ваня в это время деловито размазывал кашу по столику для кормления. Олег, сидевший рядом, пытался хоть что-то донести до рта сына.
— Вер, по-моему, проще его в ванной кормить, — засмеялся он. — А потом сразу мыть.
— Нормальный творческий процесс, — Вера поцеловала дочку в макушку, подошла к мужу. — Не мешай художнику.
— Художнику уже пора спать, — Олег ловко выхватил ложку у сына, донёс до цели. — Есть! Гол! Ваня ест кашу!
Вера смотрела на свою семью и не могла поверить в собственное счастье. Пять лет прошло с их свадьбы. Машенька родилась через год — быстро, легко, словно природа решила вознаградить за прошлые страдания. Врачи, правда, настаивали на тщательном наблюдении — всё-таки возраст, но беременность прошла идеально. Ваня появился ещё через два года.
— О чём задумалась? — Олег обнял её сзади.
— Да так… вспомнила кое-что.
— Прошлое?
— Угу. Знаешь, я ему благодарна. Твоему отцу. Если бы он меня не выгнал — не было бы всего этого. Нас с тобой, детей.
— Философски смотришь, — Олег повернул её к себе. — Вер, ты счастлива?
— А ты как думаешь?
Вместо ответа он её поцеловал. Маша захихикала:
— Опять целуются! Ваня, смотри, родители целуются!
Ваня в ответ радостно размахал ложкой, отправив остатки каши на стену.
— Вот теперь точно в ванную, — засмеялась Вера. — Всей семьёй. Устроим банный день!
— Ура! — завопила Маша. — Папа, а русалку можно?
— Всё можно, принцесса. Маме можно всё.
Вера поймала его взгляд — нежный, влюблённый. Как тогда, в детстве, когда маленький Олежка говорил: «Ты самая красивая мама на свете».
Оказывается, иногда жизнь даёт второй шанс. Надо только не бояться его взять.
А где-то в другой части города Пётр Самойлов ругался с Леной — она опять задержалась на вечеринке, оставив Вадика с няней. Пятой по счёту за год — предыдущие не выдерживали капризов избалованного мальчика и требований его родителей.
Но это уже совсем другая история. История про то, что каждый получает то, что заслуживает.
А Вера заслужила счастье. Настоящее, без условий и оговорок. Просто любовь — та самая, которая не спрашивает «за что», а просто есть.
Эта история заставляет задуматься о том, что значит быть семьёй, и что истинная любовь может прийти к нам в самый неожиданный момент. А вы верите, что можно построить счастье с тем, кто когда-то был для вас ребёнком?
