— Ну что ты, Вика, не видишь, как это удобно? Квартира в центре, высокие потолки, старинный буфет — сама роскошь. Почему бы не подумать об этом? — Марина Петровна медленно провела пальцем по деревянным полкам буфета, словно проверяя, не застряла ли где-то пыль. Словно это был её последний шанс напомнить Виктории, что она права.
Виктория с трудом поднялась с дивана, не обращая внимания на свою свекровь. Окно было закрыто, но душное лето всё равно забивалось в квартиру, создавая атмосферу уныния. Этот запах старых вещей, давно не живших в доме людей… И вот, она опять здесь — в этой квартире, в которую не заходила уже три месяца. После смерти дедушки. После того, как это «наследство» свалилось на неё без всяких предупреждений.
— Я вам говорила, Вика, не стоит упускать такой шанс… Квартира в самом центре, у вас такой вариант на руках… — Марина Петровна продолжала настойчиво, словно уговаривала её купить золотые серьги.
— Мы с Романом всё решили, мам, — Виктория сказала, нервно вцепившись в ручку окна и открыв его настиж. Она втянула воздух и почувствовала, как в грудной клетке освобождается место. — После ремонта квартиру продадим.
Скользнув взглядом по лицу свекрови, она увидела, как та снисходительно вздохнула и опустилась в кресло, в котором когда-то сидела её собственная мама. В голове Виктории снова пронеслось, как долго она живёт среди этих разговоров.
— Вика, я ведь не глупая. Мы с Романом тоже думали про загородный дом, но знаешь, тут ничего не обманешь. Центр — это золото! Сдавай и живи, или детям оставь.
— У нас нет детей, — коротко оборвала её Виктория. Это был её стандартный ответ на всё.
Марина Петровна усмехнулась. — Нет детей, да, но это ж пока… Роман, всё же, тоже не вечный одинокий волк, правда? Три года в командировках, вот и пожил бы дома. Ожидает, не скучает ли он?
Виктория закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Её свекровь всегда находила нужные слова, чтобы напомнить о всех возможных проблемах. Это не была забота, это был контроль, как её дедушка, так и её собственная мать. Всё же они всегда считали, что лучше знать, как жить, чем просто слушать.
— Не могу сейчас, у меня встреча через час, — сказала Виктория, подняв взгляд на часы, чтобы показать, что разговор исчерпан.
Марина Петровна встала из кресла, немного покачнувшись. — Ну, беги, беги, но подумай. Я же не зря говорю.
Виктория молча закрыла дверь квартиры и спустилась вниз. Вечная тяга в этом доме, обсуждения, как лучше жить, что делать. Марина Петровна как всегда осталась при своём мнении, а Виктория вновь потеряла несколько минут своей жизни в этом бессмысленном разговоре.
— Как ты там? — в трубке снова раздался голос Романа. Виктория прижала телефон к уху, чувствуя, как усталость поглощает её. Все эти поездки, новые города, переговоры, которые не давали ни минутки для себя.
— Как всегда, — ответила она, пытаясь скрыть раздражение. — Работы хватает, что сказать. А у тебя как?
— Всё нормально, не переживай, — Роман почему-то говорил не совсем уверенно, словно что-то скрывал. — Ты когда возвращаешься?
— В пятницу вечером, как и обещала. А в выходные, наверное, займёмся ремонтом в дедушкиной квартире. Сколько можно тянуть, правда?
— Да, да, конечно… — муж как-то нервно замолчал, и Виктория почувствовала, что что-то не так. — Ты, наверное, права. Но… мама тут говорит…
— Рома, — она перебила его, не выдержав. — Мы же всё обсудили, помнишь? Квартира требует ремонта, у нас нет на неё времени. Мы её продаём и покупаем дом. Всё по плану.
— Ладно, как скажешь, — ответил он, и что-то в голосе его звучало так, будто он спешил. — Мне пора, созвонимся потом.
И звонок оборвался, прежде чем Виктория успела что-то сказать. Она долго стояла с телефоном в руке, прислушиваясь к тишине в номере отеля. Странно всё это. Но она решила не углубляться в мысли — разберётся, когда вернётся домой.
Пятница. После утомительного перелёта она приехала домой поздно. В квартире было темно и тихо. Виктория включила свет в прихожей и тихо позвала:
— Рома, ты дома?
Но ответа не последовало. На кухонном столе лежала записка: «Уехал к маме, вернусь поздно». Вздохнув, Виктория бросила сумку и посмотрела по сторонам. Обычно, возвращаясь из командировок, она всегда находила мужа, который готовил ужин или ждал её с чашкой чая. Что-то определённо не так. Сердце снова сжалось.
Утром, всё ещё недоумевающая, она решила поехать в дедушкину квартиру. Хотела разобраться с ремонтом, хотя бы прикинуть, сколько времени всё займёт. Когда припарковалась у дома, её взгляд сразу привлекла незнакомая женщина, выходившая из подъезда с мусорным пакетом. Она не придала этому значения, но что-то в её фигуре показалось Виктории странным.
Поднявшись на этаж, она вдруг услышала звуки телевизора, доносящиеся из-за двери. Виктория замерла, сердце пропустило один сильный удар. Она не могла поверить своим ушам. Почему из квартиры, которую ещё вчера оставил пустой дедушка, сейчас звучит телевизор? Виктория быстро достала ключи и подошла к двери, но замок не поддался сразу. Он был закрыт на задвижку изнутри.
Она снова попробовала, её пальцы дрожали. Что-то внутри неё уже понимало, что эта поездка будет не просто проверкой ремонта.
— Ну что, приехала наконец? — раздался знакомый голос Романа, и Виктория, словно сдавшаяся, повернулась к двери. Она не ожидала, что увидит здесь женщину с мусорным пакетом, да и, честно говоря, сама квартира вдруг показалась ей чужой.
— А вы кто? — спросила Виктория, и голос её едва сдерживал ярость.
— Ах, вы хозяйка, наверное? — женщина заулыбалась и выглядела удивлённо радостной. — Мы тут с Мариной Петровной договорились. Она нам сдала квартиру на полгода вперед. Очень хорошая женщина, такая заботливая! Говорит, что ты все равно не занимаешься этим, так хоть польза будет.
Виктория стояла как вкопанная, не веря своим ушам. Но в тот момент раздались шаги — шаги Романа, и она почти почувствовала, как её сердце сжалось. Он был рядом, и она уже знала, что ответы она услышит от него.
— Дорогая, ты уже здесь? А я как раз маму привез… — раздался его голос. Виктория обернулась. На лестничной площадке стояли Роман и его мать, Марина Петровна. Та, как всегда, была идеально одета, и с ней было легко провести беседу, но в этот момент Виктория почувствовала, как её терпение вот-вот иссякнет.
— Виктория, как хорошо, что ты приехала! Я как раз хотела обсудить с тобой условия аренды… — начала Марина Петровна, невозмутимо улыбаясь. — Представляешь, какие замечательные люди! Заплатили деньги вперёд. Всё, как должно быть.
Виктория вошла в квартиру, ощущая, как тепло, и какое-то наивное, незаметное, но противное чувство отторжения проползло по её спине. Запах супа. И это ещё не всё — в той комнате, где раньше стояло дедушкино кресло, теперь стоял новый диван. На стенах чужие фотографии, на подоконниках — горшки с цветами. Печально. Неприятно.
— Что здесь происходит? — Виктория остановилась, поражённо осматривая комнату, полную коробок и чемоданов. — Откуда все эти вещи?
Из кухни выглянула женщина средних лет, и, видно, не понимая, почему Виктория в такой растерянности, улыбнулась:
— Ой, здравствуйте! Я Анна, а это мой муж Сергей, — она показала на мужчину, который что-то раскладывал на столе, — мы вот тут обживаемся потихоньку. Марина Петровна сказала, что можно начинать ремонт…
Виктория побледнела. Её руки начали дрожать. Всё перевернулось. Она просто не могла поверить.
— Ну что ты так нервничаешь? — Марина Петровна, присев на край дивана, продолжала свою роль беззаботной мамочки. — Я для семьи стараюсь. Квартира пустует, а так хоть какая-то польза. Анна с Сергеем — замечательные люди, они даже ремонт сделают за свой счёт.
— Вы не имели никакого права! — Виктория, наконец, не выдержала и повысила голос. — Это моя собственность!
Роман попытался вмешаться, его лицо было напряжено. — Вика, давай спокойно всё обсудим…
— Обсудим? — Виктория резко повернулась к мужу. — Ты пустил чужих людей в квартиру моего дедушки! Ты так и не рассказал мне о том, что договорился с мамой!
Марина Петровна махнула рукой, как будто всё, о чём говорила Виктория, не имело значения. — Да какая разница — твоя, не твоя. Мы же одна семья, разве нет? — её голос был убаюкивающим и уверенным. — К тому же, они уже все документы оформили, и деньги заплатили…
— Какие документы? — Виктория ощутила, как её ладони стали холодными, а дыхание перехватило. Всё это казалось кошмаром, но он был таким реальным.
— Рома, ты серьёзно? — Виктория стояла, держа в руках договор аренды, а глаза её быстро пробежали по строчкам, пока не остановились на том, что заставило её дыхание оборваться. — Это моя подпись! Ты что, подделал её?
Роман виновато потупил взгляд. Её рука сжимала документы так сильно, что пальцы побелели.
— Мама сказала, так будет лучше… — сказал он, стараясь избегать её взгляда.
— С ума сошли? — Виктория буквально сдавливала бумагу. — Как вы могли так поступить?
Марина Петровна, как всегда спокойная и уверенная в себе, фыркнула и отмахнулась.
— Не драматизируй, Вика. Лучше посмотри, какую сумму они готовы платить каждый месяц. Это же нормально.
— Мне плевать на деньги! — Виктория не могла больше держать себя в руках. Она повернулась к квартирантам, которые стояли и молчали, наблюдая за всем происходящим. — У вас есть два дня, чтобы освободить квартиру.
Анна, женщина средних лет, выглядела растерянной. — Но мы же заплатили…
— Это не моя проблема. — Виктория подошла ближе, смотря в глаза каждому. — Разбирайтесь с той, кто взял у вас деньги. А вы, Марина Петровна, даже не думайте больше приближаться к моей собственности. И ты, Роман, тоже.
— Что значит не приближаться? — свекровь буквально взорвалась. — Я действовала в интересах семьи!
— В интересах семьи? — Виктория горько усмехнулась. — Нет, вы действовали в своих интересах. Как всегда. Но с этим покончено.*
Она развернулась, не дождавшись ответа, и вышла из квартиры, оставив за собой растерянных квартирантов, возмущённую свекровь и молчаливого мужа. В её голове прокручивалась только одна мысль — как она могла быть такой слепой все эти годы, не замечая, что происходило у неё под носом.
На следующий день Анна позвонила.
— Мы очень извиняемся за всю эту ситуацию. Марина Петровна уверяла, что вы в курсе… Мы уже собираем вещи.
— Хорошо, — ответила Виктория, голос её был холодным и сухим. — Ключи оставьте у консьержки.
— Вика, может, все-таки поговорим? — Роман стоял в дверях, чуть сгорбившись, как будто вдруг стал старым, нервно теребя воротник рубашки.
— О чём? О том, как вы с мамой решили распоряжаться моим наследством?
Роман стиснул зубы и опустил голову. — Я знаю, что мы поступили неправильно, но мама действительно хотела помочь…
— Помочь? — Виктория горько усмехнулась. — Подделать мою подпись — это помощь? Тем более, что мы уже не раз обсуждали, как все должно быть, а она всё равно сделала по-своему.
Тишина. В дверях появилась Марина Петровна, как всегда безупречно одетая, будто не было ничего, что омрачало бы её жизнь.
— Доченька! — раздался её голос, резкий, как всегда. — Что ты устроила? Людей выгнала, а они уже ремонт начали!
— Мама, — Роман попытался вмешаться, но его голос был едва слышен, так как свекровь, будто бы и не замечая его, продолжала:
— Я сколько для вас сделала, а ты, Виктория, ведёшь себя как неблагодарная девчонка! Ты что, не понимаешь, что в аренду квартиры сдать — это искусство? У тебя ведь даже опыта нет… А я нашла таких приличных людей, вы бы не думали, что это маловажно.
Виктория подняла руку, чтобы прекратить этот поток слов. — Вон отсюда, — сказала она, тихо, но твёрдо, будто всё уже было решено. — Оба.
Марина Петровна замерла на месте, глаза её стали немыми от удивления. — Что?
— Вон, — повторила Виктория. — Чтобы духу вашего здесь больше не было.
— Ромочка, ты слышишь, как она с нами разговаривает? — свекровь расплескала свои эмоции, как воду из ведра. — А все потому, что ты ей слишком много позволяешь! Вот в моё время…
— Мама, хватит, — Роман неожиданно произнёс, почти беззвучно, но твердо. — Вика права. Мы поступили подло.
Марина Петровна побагровела, словно её ударили. — Ах так? — её голос стал резким, как нож. — Ну и оставайтесь тут со своей гордячкой! А я пойду к Людмиле Сергеевне, расскажу, как моя невестка обращается с родной матерью мужа…
На этом её слова обрывались.
Через неделю Виктория привела бригаду рабочих. Ремонт шёл полным ходом. Она часто оставалась допоздна, проверяя работу, выбирая материалы. Она всегда мечтала о таком доме — полном света и воздуха. Теперь этот дом был её. Роман помогал, но между ними словно висела невидимая стена. Стена, которую нельзя было просто так разрушить.
Марина Петровна начала кампанию. Слухи о Виктории, как о неблагодарной и жестокой невестке, разнеслись быстро. На семейном ужине у тёти Романа Виктория случайно услышала, как Марина Петровна сидела на кухне и рыдала, словно это было всё, что она могла теперь делать.
— Она даже советоваться со мной не хочет! А я ведь как лучше хотела…
Через два месяца ремонт был завершён. Квартира преобразилась: светлая, современная. Она быстро нашла своего покупателя. Виктория вложила деньги от продажи в строительство дома за городом — тот самый дом, о котором они с Романом когда-то мечтали.
Дом получился таким, как они и планировали: большая веранда, просторная кухня, уютные спальни. Но Марина Петровна так и не ступила в этот дом. Она считала, что приезжать туда, где ей «не рады», — ниже её достоинства.
И Виктория, смотря на этот новый дом, понимала: она сделала правильный выбор.
