— Ритуль, ну ответь, пожалуйста! Я знаю, что ты дома!
Настойчивый звонок разбудил Риту в десять вечера.
Она потянулась к телефону, заранее догадываясь, кто звонит. Младшая сестра всегда была королевой драмы, но в последнее время ее звонки участились, а тон становился все более требовательным.
— Да, Кир, что случилось? — Рита старалась говорить спокойно, хотя внутри все сжималось от предчувствия очередного разговора на повышенных тонах.
— Представляешь, он опять отказывается! Говорит, что его все устраивает! — голос Киры звенел от возмущения. — Как может устраивать зарплата в шестьдесят тысяч? Это же просто… просто неуважение ко мне!
Рита присела на край кровати. В свои тридцать два она была полной противоположностью двадцатисемилетней сестре.
Высокая, статная, с короткой стрижкой и внимательным взглядом карих глаз — она всегда излучала спокойствие и уверенность.
Кира же — миниатюрная, с длинными каштановыми волосами и большими зелеными глазами — была воплощением эмоциональности и порывистости.
— Кир, но ведь Андрей всегда был честен с тобой. Еще до свадьбы говорил, что его призвание — это работа на скорой.
— Призвание, призвание! — передразнила Кира. — Знаешь, что Марина на курсе говорит? Мужчина, который не стремится зарабатывать больше пятисот тысяч — это не мужчина! Это… — она запнулась, подбирая цензурное слово, — это человек без амбиций!
Рита вздохнула, вспоминая, как познакомились Кира и Андрей. Это было три года назад, в разгар золотой осени. Кира тогда работала в библиотеке — тихая, застенчивая девушка, которая обожала классическую литературу и проводила вечера за чтением. Андрей приехал на вызов к пожилой читательнице, у которой случился приступ в читальном зале.
Высокий, широкоплечий, с внимательными серыми глазами и аккуратной щетиной — он сразу притянул взгляд Киры. Но главное было не во внешности. Андрей говорил с пациенткой так мягко, так заботливо, что Кира потом призналась сестре — влюбилась в его голос и в то, как бережно он относится к людям.
Их роман развивался стремительно. Через полгода они поженились, потихоньку накопили на первый взнос за небольшую двушку в кредит. Кира продолжала работать в библиотеке, Андрей — на скорой. Жили скромно, но счастливо. По крайней мере, так казалось со стороны.
А потом появилась Марина.
— Рит, ты меня слушаешь вообще? — голос сестры вернул ее в реальность.
— Конечно, слушаю. Просто пытаюсь понять, что изменилось? Еще полгода назад ты говорила, как гордишься мужем.
— Я поумнела! — отрезала Кира. — Открыла глаза! Марина познакомила меня с настоящими экспертами по отношениям. Ты бы знала, какие у них мужья! Один владеет сетью ресторанов, другой…
— А ты знаешь, сколько они вложили в эти рестораны? Откуда стартовый капитал? — перебила Рита.
— При чем тут это? Главное — результат! А мой… — Кира снова всхлипнула. — Знаешь, что он мне сегодня сказал? «Зайка, я же предупреждал, что не стану миллионером. Я спасаю жизни — разве этого мало?»
Рита молчала.
Она слишком хорошо знала эту интонацию в голосе сестры.
Кира что-то задумала, и переубедить ее будет сложно.
— Может, тебе стоит меньше слушать этих… экспертов? — осторожно предложила она.
— Ты такая же, как он! — взорвалась Кира. — Ничего не понимаешь в современной жизни! Сидишь в своей бухгалтерии, довольствуешься малым… А я хочу большего! Я достойна большего!
В трубке послышались короткие гудки.
Рита откинулась на подушку и закрыла глаза. Она чувствовала — это только начало. И развязка будет непростой…
Марина появилась в жизни Киры полгода назад. Яркая блондинка с безупречным маникюром и дорогой машиной — Рита даже не знала точно как они познакомились. Зато знала о том, что она привнесла в жизнь сестры.
— Ты серьезно? Да как можно жить на такие деньги? — качала головой Марина, узнав о зарплате мужа Киры. — Нет, срочно надо что-то менять! У меня как раз начинается новый поток курса «Царица: как вдохновить мужчину на успех». Записывайся, первое занятие бесплатно!
Кира записалась. А потом еще на один курс. И еще. Домой она теперь приходила с горящими глазами и строила планы, как будет «прокачивать» мужа.
— Андрюш, милый, а почему бы тебе не уйти в частную клинику? — начала она издалека. — Ты такой опытный врач, тебя с руками оторвут!
Андрей только качал головой:
— Кир, мы же обсуждали это. На скорой я на своем месте. Здесь каждая минута важна, каждый вызов может спасти чью-то жизнь.
— Но ты мог бы зарабатывать в три раза больше! И это не предел!
— А люди? Кто будет спасать людей?
— Пусть другие спасают! Ты о себе подумай!
Таких разговоров становилось все больше. Кира словно превратилась в другого человека — требовательного, недовольного, вечно раздраженного. Она больше не интересовалась рассказами мужа о работе, не восхищалась его успехами. Теперь все сводилось к одному — деньги, деньги, деньги.
А потом начались намеки на переезд в Москву.
— Там совсем другие возможности! — убеждала она мужа. — Частные клиники, частная практика…
— Кир, какая Москва — тут наш дом, наша жизнь. Здесь моя работа, которую я люблю.
— Вот именно — твоя работа! А я? Обо мне ты подумал?
Рита наблюдала за этими изменениями с растущей тревогой. Она помнила, какой счастливой была сестра еще недавно. Как светились ее глаза, когда она рассказывала об очередном успешном вызове мужа, как гордилась им…
Рита как раз заканчивала работу над квартальным отчетом, когда в дверь позвонили. На пороге стоял Андрей — осунувшийся, с покрасневшими глазами и едва заметной щетиной на щеках. Его обычная форма скорой помощи выглядела помятой, словно он спал в ней.
— Извини за поздний визит, — он переминался с ноги на ногу, явно чувствуя себя неловко. — Можно войти? Мне очень нужно поговорить.
— Конечно, проходи, — Рита посторонилась, пропуская зятя в квартиру. — Только что со смены?
— Да, двое суток отработал, — Андрей прошел в комнату и тяжело опустился в кресло. — Знаешь, раньше Кира всегда ждала меня после таких смен. Готовила что-нибудь вкусное, расспрашивала, как прошел день…
Он замолчал, глядя куда-то в пространство перед собой. Рита присела напротив, давая ему возможность собраться с мыслями.
— А теперь прихожу домой, а там… — он провел рукой по лицу. — Знаешь, что она мне вчера сказала? «Я не для того выходила замуж, чтобы жить как нищая. Посмотри на Маринкиного мужа — вот это настоящий мужчина!»
— И часто такое случается? — осторожно спросила Рита.
— Каждый день. Каждый божий день, понимаешь? — в его голосе звучала глухая тоска. — Я уже не знаю, что делать. Вчера спас ребенка — четырехлетнего мальчика. Приступ астмы, счет шел на минуты. Приехал домой счастливый, хотел поделиться — а в ответ только «А сколько тебе заплатили за этот вызов?»
Рита слушала и не узнавала свою сестру в этих рассказах. Куда делась та чуткая, понимающая девушка, которая когда-то работала в библиотеке?
— А эти ее новые подруги, — продолжал Андрей. — Вчера зашел в комнату, она как раз с ними по видеосвязи разговаривала. Знаешь, что услышал? «Девочки, у кого муж зарабатывает меньше пятисот тысяч — тот не мужик. Это закон! А мой все никак не поймет…»
Он замолчал, сжав кулаки.
— Андрей, — тихо позвала Рита. — А ты пробовал с ней серьезно поговорить? Объяснить?
— Каждый день пытаюсь! — он резко встал и прошелся по комнате. — Говорю, что люблю свою работу, что это мое призвание. Что не все измеряется деньгами. Что мы не бедствуем — у нас квартира, машина… Да, не новая, но своя. Что я готов работать еще больше, брать дополнительные смены — только вот не ради денег, а ради людей.
— И что она?
— Смеется. Говорит, что я безнадежен. Что все эти разговоры про призвание — отговорки для неудачников. А вчера… — он запнулся. — Вчера сказала, что, видимо, ошиблась с выбором мужа.
Рита похолодела. Она знала свою сестру — если та что-то вобьет себе в голову, переубедить ее почти невозможно. Но ведь должен быть какой-то выход?
— Слушай, — она подошла к Андрею. — А может, сходить вместе к семейному психологу? Или съездить куда-нибудь вдвоем, отдохнуть от всего этого?
— Пробовал предложить. В ответ услышал, что никакой психолог не поможет мужчине, который не хочет развиваться. А про отпуск… Знаешь, что она ответила? «В Турцию летать — это для нищебродов. Вот заработаешь на Мальдивы — тогда поговорим».
Рита смотрела на этого сильного мужчину, который сейчас казался совершенно потерянным, и чувствовала, как внутри закипает злость. На сестру, на ее глупость, на этих «подруг» с их нелепыми курсами.
— Андрюш, — медленно произнесла она. — Я скажу то, что, возможно, тебе не понравится. Но я считаю, что ты не заслуживаешь такого отношения. Даже если речь идет о моей родной сестре.
Он поднял на нее усталый взгляд:
— И что ты предлагаешь?
— Не мучай себя. Если она не ценит то, что имеет… Может, стоит отпустить ситуацию?
Звонок раздался в половине двенадцатого ночи.
Рита даже не успела поднести телефон к уху, как услышала взволнованный голос сестры:
— Все, я подала заявление на развод!
— Чего? Кир, ты че творишь…
— Нечего ждать! — в голосе сестры звучало какое-то лихорадочное возбуждение. — Представляешь, я сегодня была на новом тренинге. И тренер сказала — если мужчина за три года не достиг определенного уровня дохода, значит, он никогда его не достигнет. Это закон! Понимаешь?
Рита прикрыла глаза, пытаясь справиться с нахлынувшим раздражением:
— А ты не думала, что эта тренер может ошибаться?
— Ой, началось! — фыркнула Кира. — Ты просто завидуешь! У тебя вообще нет цели в жизни — сидишь в своей бухгалтерии, считаешь чужие деньги…
— Я не считаю чужие деньги, — спокойно возразила Рита. — Я помогаю людям вести бизнес. И, в отличие от некоторых, прекрасно понимаю реальную стоимость денег в нашем городе.
— Вот именно! В нашем городе! — торжествующе воскликнула Кира. — А я больше не хочу прозябать в Саратове. Марина познакомила меня с девочкой из Москвы — представляешь, она за месяц столько зарабатывает, сколько мы с Андреем за полгода!
— И чем она занимается?
— Ну… — Кира запнулась. — Я точно не знаю. Какой-то бизнес в интернете. Но это неважно! Главное — она предложила помочь мне с переездом. У нее как раз освобождается место в квартире…
Рита почувствовала, как внутри все холодеет:
— То есть ты уже все решила? А как же ваша квартира? Кредит?
— Андрей справится, — беспечно отмахнулась Кира. — Он же у нас такой правильный, такой ответственный…
В ее голосе прозвучала неприкрытая издевка.
— Кира, — медленно произнесла Рита. — Ты хоть понимаешь, что делаешь?
— Конечно! Я наконец-то начинаю жить для себя! Хватит прозябать рядом с человеком без амбиций.
— Человек без амбиций? — Рита почувствовала, как у нее дрожит голос. — Ты это сейчас про врача скорой помощи говоришь? Про человека, который каждый день спасает жизни? Который, между прочим, три года назад спас и тебя от одиночества?
— Ой, не начинай эту сказку про благородную профессию! — перебила Кира. — Знаешь, сколько получают врачи в частных клиниках Москвы? А он что? «Я не могу бросить своих пациентов…» Пф! Просто боится перемен, вот и все!
Рита молчала, понимая, что любые слова сейчас бесполезны. Сестра словно попала в какой-то параллельный мир, где единственной мерой успеха были деньги, а все остальное не имело значения.
— Значит так, — деловито продолжала Кира. — Завтра я переезжаю к подруге, а через неделю — в Москву. Квартиру оставляю Андрею, пусть выплачивает кредит сам, раз он такой принципиальный. А я начинаю новую жизнь!
— А родители? Им ты что скажешь?
— Ничего не скажу, — наконец ответила Кира. — Пока не устроюсь в Москве, не хочу никого видеть. И тебя прошу — не говори им ничего. Я сама… потом.
— Кира…
— Все, мне пора собирать вещи! — торопливо перебила сестра. — Позвоню, как устроюсь!
В трубке раздались короткие гудки.
Рита еще долго сидела, глядя на погасший экран телефона. Внутри было пусто и больно. Она понимала, что сестра совершает огромную ошибку, но не могла ничего сделать. Иногда людям нужно набить собственные шишки, чтобы понять очевидные вещи.
На следующий день Кира действительно ушла из дома. Просто собрала самое необходимое и уехала, оставив Андрею короткую записку: «Заявление на развод подано. Не ищи меня. Квартира твоя».
А через неделю ее телефон уже был недоступен.
Москва встретила Киру промозглым октябрьским дождем. Девушка из интернета, обещавшая помощь с жильем, оказалась владелицей трехкомнатной квартиры в Бирюлево, где в каждой комнате жило по три человека. Кире досталось место на двухъярусной кровати за тридцать тысяч в месяц.
— Ничего, это временно, — успокаивала она себя, разбирая немногочисленные вещи. — Главное — я в Москве. Здесь совсем другие возможности!
Марина писала каждый день, интересовалась успехами:
— Ну как ты там? Устроилась? Работу нашла?
— Пока в поисках, — уклончиво отвечала Кира. — Знаешь, оказывается, в частных клиниках без московского опыта работы даже администратором сложно устроиться…
— А ты не в клинику иди! Там все равно много не заработаешь. Попробуй в продажи — у меня подруга официанткой работает, три тысячи в день только чаевыми получает!
Кира пробовала. Ходила на собеседования — в общепит, в магазины одежды, обуви, косметики. Но везде требовался опыт работы в продажах, который у бывшего библиотекаря отсутствовал.
А деньги таяли с пугающей быстротой. Москва оказалась совсем не такой, как в красивых историях успеха с тренингов. Здесь за все нужно было платить — и платить много.
Через месяц поисков она устроилась продавцом-консультантом в сетевой обувной магазин. Тридцать пять тысяч оклад плюс проценты с продаж. График два через два, по двенадцать часов на ногах.
— Ничего, это тоже временно, — повторяла она себе каждое утро, натягивая форменную футболку. — Я же в Москве. Здесь все возможно…
Но проходили недели, а чудес не случалось. Съемная кровать в переполненной квартире, длинные смены в магазине, вечная усталость и постоянный подсчет денег — хватит ли на продукты и проезд…
Телефон она сменила сразу после приезда — не хотела, чтобы кто-то из прошлой жизни мог ее найти. Особенно Андрей. Или сестра с ее вечными нравоучениями.
Марина писала все реже, а потом и вовсе пропала. Видимо, Кира стала неинтересна — ведь она не вписывалась больше в красивую картинку успешной жизни, которую рисовали на курсах.
А по ночам, лежа на своей узкой кровати под чужими разговорами и храпом соседок, она все чаще вспоминала…
Как Андрей приходил с ночной смены и, несмотря на усталость, готовил ей завтрак. Как гордо рассказывал о спасенных пациентах. Как обнимал ее, когда она грустила…
Вспоминала их маленькую, но уютную квартиру. Книжные полки, которые он сам для нее собрал. Кактусы на подоконнике — ее маленькая коллекция, за которой он так трепетно ухаживал, когда она уезжала к родителям…
— Я сама все разрушила, — шептала она в темноту. — Променяла настоящее счастье на красивую обертку…
Но признаваться в этом вслух она не хотела. Гордость не позволяла.
А потом ее сократили. Магазин закрыли и Кира оказалась без работы. Денег хватило только на месяц аренды.
— Можешь пожить у меня, — предложила одна из коллег по магазину. — У меня комната в коммуналке, но одной как-то скучно. Заплатим пополам — всем легче будет.
Кира согласилась. Теперь она жила в старой коммуналке на окраине, делила десятиметровую комнату с такой же неудачницей, как она сама, и работала в другом обувном — благо сеть была большая, и ее взяли по старому опыту.
Два года пролетели незаметно. Два года попыток зацепиться в большом городе, который так и остался чужим. Два года притворства в соцсетях — красивые фотографии на фоне модных кафе (но только снаружи, внутрь зайти было не по карману), истории про «покорение столицы» и «безграничные возможности»…
А потом она случайно увидела его фотографию.
Кира листала ленту новостей в обеденный перерыв, когда среди репостов и рекламы мелькнуло знакомое лицо. Она даже не сразу поняла, что заставило ее вернуться на несколько постов назад.
Андрей. На фотографии был Андрей — в форме скорой помощи, с легкой улыбкой и всё той же аккуратной щетиной. Только в висках появилась едва заметная седина. Статья называлась «Герои нашего города: врачи скорой помощи Саратова».
Дрожащими пальцами она открыла публикацию: «…Андрей Николаевич Соколов, врач высшей категории, работает на седьмой подстанцией скорой помощи. За последние два года спас более семисот жизней. Коллеги отмечают его профессионализм и преданность делу…»
— Кира, ты чего застыла? Перерыв заканчивается! — окликнула ее напарница.
— Да, сейчас… — Кира торопливо сохранила статью и поспешила в торговый зал.
Весь день она работала как в тумане. Путала размеры, забывала закрывать коробки, отвечала невпопад. А перед глазами стояла эта фотография — и воспоминания накатывали волна за волной.
Вечером, вернувшись в свою комнату в коммуналке, она снова открыла статью. Вчитывалась в каждое слово, разглядывала фотографию.
На одном из снимков Андрей был запечатлен с бригадой — все в защитных костюмах, только глаза видны. И эти глаза светились каким-то особым светом — усталые, но счастливые.
«А ведь он всегда так смотрел, — подумала Кира. — Когда возвращался со смены и рассказывал об очередном спасенном пациенте. А я… я называла его безамбициозным…»
Она не выдержала и набрала номер сестры. Трубку сняли после первого гудка:
— Алло?
— Рит… — голос предательски дрогнул. — Это я.
Молчание. Долгое, тяжелое.
— Объявилась, — наконец произнесла Рита. В ее голосе не было ни радости, ни злости — только усталость.
— Прости, что пропала… — Кира запнулась. — Я просто… я не могла…
— Два года, Кира. Два года ты не давала о себе знать. Родители с ума сходили, думали, что с тобой случилось что-то…
— Я знаю. Я во всем виновата.
Снова молчание.
— Как ты? — спросила наконец Рита.
— Честно? — Кира горько усмехнулась. — Работаю продавцом обуви в торговом центре. Живу в коммуналке. Все эти сказки про московские возможности… это всё ложь, Рит. Я такая ду.ра…
— Даже спорить не стану, — спокойно ответила сестра.
— Я сегодня видела фотографию Андрея. В статье. Он теперь заведующий подстанцией?…
— Да.
— Рит… — Кира собралась с духом. — А как он? У него… у него кто-то есть?
— Кира, — в голосе сестры впервые появились жесткие нотки. — Даже не думай.
— Но…
— Нет. Я не дам тебе снова сломать ему жизнь.
— Я просто хотела извиниться…
— Извиниться? — Рита невесело рассмеялась. — А ты знаешь, каким он был после твоего ухода? Знаешь, как он переживал? Как винил себя в том, что не смог дать тебе ту жизнь, о которой ты мечтала?
Кира молчала, чувствуя, как по щекам текут слезы.
— Он тогда чуть не уволился со скорой, — продолжала Рита. — Думал податься в частную клинику, заработать денег… Только чтобы тебя вернуть. Знаешь, кто его остановил? Я. Потому что видела, как он угасает от одной мысли об уходе с любимой работы.
— А сейчас… сейчас он счастлив?
— Счастлив. Полностью посвятил жизнь работе. Его уважают, ценят. Он спасает жизни и гордится этим. А самое главное — он больше не пытается соответствовать чьим-то завышенным ожиданиям.
Кира закрыла глаза:
— Я могу хотя бы написать ему? Попросить прощения?
— Нет, — твердо ответила Рита. — Оставь его в покое. Он заслужил жить без этих драм.
— А ты? Ты сможешь меня простить?
Пауза.
— Не знаю, Кир. Правда не знаю. Ты не просто бросила мужа — ты предала человека, который любил тебя всем сердцем. Который был готов отдать тебе всё, кроме своего призвания. И знаешь, что самое страшное? Ты даже не поняла тогда, насколько это ценно — когда мужчина настолько верен своему делу.
После того разговора Кира перестала писать в социальных сетях. Удалила все фотографии, где изображала успешную московскую жизнь. Хватит притворяться.
В один из дождливых вечеров она набралась смелости и позвонила родителям. Разговор вышел тяжелым — мама плакала, отец молчал, и это молчание было страшнее любых упреков.
— Доченька, возвращайся домой, — просила мама.
— Не могу, мам, — тихо отвечала Кира. — Не могу вернуться в город, где каждая улица будет напоминать о том, что я натворила.
Она осталась в Москве. Устроилась на курсы повышения квалификации, стала старшим менеджером в своем магазине. Зарплата немного выросла — хватило на комнату в нормальной квартире с двумя соседками.
Рита писала раз в месяц — коротко, сухо, в основном новости о родителях. Но писала — и это уже было важно.
А потом случилась та встреча.
Кира шла с работы, когда услышала звук сирены скорой помощи. Машина остановилась у соседнего дома — кому-то стало плохо прямо на улице. Она замедлила шаг, наблюдая, как работает бригада медиков. Четко, слаженно, профессионально.
И вдруг накрыло осознанием — она ведь почти забыла, как это было. Как Андрей рассказывал о своих вызовах, как загорались его глаза, когда удавалось спасти особенно сложного пациента. Как он говорил: «Понимаешь, Кир, каждая спасенная жизнь — это целая вселенная. Семья, дети, внуки, которые могли не появиться на свет…»
Вернувшись домой, она написала Рите: «Сегодня я наконец-то поняла, почему он не мог уйти со скорой. И… я рада, что он не сломался тогда. Не предал себя.»
Ответ пришел через несколько дней: «Он получил награду от области. На церемонии награждения сказал, что главное в жизни — оставаться верным своему призванию. Даже если придется чем-то жертвовать.»
Кира долго смотрела на эти строчки. Потом открыла ноутбук и начала писать.
Ей вдруг захотелось рассказать свою историю — историю женщины, которая променяла настоящее счастье на красивую обертку. Которая под влиянием чужих идей разрушила то, что было по-настоящему ценным.
Через полгода её статья «Исповедь бывшей жены врача скорой помощи» набрала тысячи просмотров. Ей писали другие женщины — кто-то благодарил за откровенность, кто-то признавался, что вовремя остановился на пути к похожей ошибке.
— Знаешь, — сказала она Рите во время очередного телефонного разговора, — я наконец-то поняла, в чем была моя главная ошибка. Я искала счастье там, где его не могло быть. В красивой обложке, в чужих историях успеха… А оно было рядом. Просто я не умела его ценить.
— Лучше поздно, чем никогда, — ответила сестра, и Кире показалось, что в ее голосе впервые за долгое время промелькнуло тепло.
Андрей свою личную жизнь так и не устроил. Говорят, был какой-то короткий роман с коллегой, но не сложилось. Он полностью посвятил себя работе — создал центр поддержки для молодых врачей, написал методичку по оказанию экстренной помощи, развивал свой канал в соцсетях.
А Кира… Кира научилась жить со своей ошибкой. Научилась находить радость в простых вещах — в любимой работе — выучилась на мастера-бровиста, в общении с клиентами, в волонтерстве в детском доме.
Она больше не гналась за чужими стандартами успеха. Не пыталась никому ничего доказать. Просто жила — и старалась делать это честно.
Каждый год в день их несостоявшейся годовщины она отправляла небольшое пожертвование в фонд помощи врачам скорой помощи. Анонимно. Это было её личное покаяние — тихое, незаметное, но искреннее.
А Рита… Рита наконец-то простила сестру. Не сразу, не полностью, но простила. Потому что увидела: тот урок, который получила Кира, изменил её навсегда. Сделал мудрее, глубже, человечнее.
И теперь, когда молодые девушки спрашивали у неё совета о замужестве, Кира всегда говорила одно и то же:
— Самое главное — научиться видеть настоящие ценности. Они редко бывают упакованы в красивую обертку. Чаще всего они спрятаны в простых вещах — в искренней улыбке, в горящих глазах человека, влюбленного в своё дело, в способности жертвовать чем-то ради других…
Не гонитесь за чужими стандартами счастья. Они могут завести так далеко, что пути назад уже не будет.
