Наталья открыла глаза и потянулась. Шесть утра. Будильник ещё не звонил, но она уже не спала — привычка с тех времён, когда Максим просыпался каждые два часа. Теперь спит до восьми, а она всё равно встаёт рано.
Три года декрета научили её ценить тишину. Эти полчаса утром — только её. Никто не требует завтрак, не ищет носки, не спрашивает, где что лежит.
Сегодня особенный день. Первая зарплата за три года.
Наталья села на кровати, глядя на спящего мужа. Алексей лежал, раскинув руки, лицо расслабленное, спокойное. Последние месяцы он сильно уставал — один тянул всю семью. Работал сверхурочно, чтобы хватало на всё: ипотеку, ребёнка, продукты. Она это видела, понимала.
Но теперь всё изменится.
Наталья вышла на кухню, включила чайник. За окном серое октябрьское утро, дождь барабанил по стеклу. Она достала телефон, открыла банковское приложение. Там, где три года красовался ноль, теперь стояла цифра: 40 000 гривен.
Первая зарплата после возвращения на работу. Скромно, но это её деньги. Заработанные собственными руками, а не выпрошенные у мужа на каждую мелочь.
— Мам, а можно мультики? — сонный Максим появился в дверях, волосы торчали во все стороны.
— Доброе утро, солнышко. Конечно, включай.
Наталья заварила чай, нарезала хлеб. Обычное утро, но настроение приподнятое. Наконец-то она снова чувствовала себя человеком, а не приложением к ребёнку и домашнему хозяйству.
Алексей появился на кухне в половине седьмого. Помятый, недовольный — вчера засиделся допоздна с отчётами.
— Кофе есть? — буркнул он, садясь за стол.
— Конечно. — Наталья поставила перед ним чашку. — Слушай, у меня новость.
— Какая ещё?
— Вчера пришла зарплата. Сорок тысяч. Представляешь, наконец-то могу себе что-то позволить. Хочу на массаж сходить — спина убитая после декрета. И в магазин нормально сходить — хоть обновить гардероб по моде — накупить всего.
Алексей поднял глаза. Пауза затянулась.
— Погоди. Деньги куда тратить собралась?
— Ну… на себя немного. А что?
— Как на себя? — голос мужа стал холоднее. — Ты забыла, что на носу зима? Резину менять надо. Максиму куртку покупать. А ты — на массажики.
— Лёша, это же моя зарплата… Первая за три года…
— Твоя? — он усмехнулся. — А кто три года один пахал? Кто ипотеку платил, пока ты дома с ребёнком просиживала?
— Я же не отдыхала. Я растила нашего сына.
— Растила… А кто деньги зарабатывал? Кто вкалывал по двенадцать часов, чтобы у тебя было на что этого сына растить?
Наталья почувствовала, как внутри что-то сжимается. Не так она представляла этот разговор.
— Я думала, ты обрадуешься. Теперь легче будет.
— Обрадуешься? — Алексей отставил чашку. — Сорок тысяч на массажи и тряпки? Это серьёзная помощь семье? А резина сама себя купит?
— Но я же тоже человек. Три года на себя почти не тратила…
— И что теперь? Решила наверстать за мой счёт?
Максим, сидевший перед телевизором, оглянулся. Мультики играли громко, но родительские голоса пробивались сквозь звук.
— Тише, — шепнула Наталья. — Ребёнок слышит.
— Пусть слышит. Пусть знает, как деньги зарабатываются.
— Лёша, ты себя слышишь?
— Слышу. И ты меня тоже слушай внимательно. — Он встал, навис над столом. — Все деньги в этом доме идут на семью. А что семье нужно — решаю я. Резина важнее твоих массажей. Ты теперь мне вообще за эти три года должна!
Наталья смотрела на мужа и не могла ничего выдавить из себя. Три года назад он совсем другим был. Понимающим, поддерживающим. А теперь…
— Значит, я три года работала бесплатной няней, а теперь ещё и работаю, чтобы на резину деньги сдавать?
— Бесплатной? — Алексей рассмеялся. — Ты забыла, кто тебе квартиру обеспечил? Кто еду покупает? Кто коммуналку оплачивает? А резина — это безопасность семьи. Не какие-то там тряпки.
— Знаешь что? — Наталья встала. — Поговорим, когда ты остынешь.
— Остыну? Это ты остынь. И запомни: зимняя резина важнее твоих хотелок. Пока живёшь в моей квартире — будешь думать о семье, а не о себе любимой.
Наталья ушла в спальню. Закрыла дверь, села на кровать. Руки дрожали от злости и обиды.
Она думала, работа всё изменит. Что она снова почувствует себя самостоятельной, нужной. А оказалось — просто дала мужу повод показать, кто здесь хозяин.
За дверью хлопнула входная дверь. Алексей ушёл на работу, даже не попрощавшись.
День прошёл в напряжении. Наталья работала, но мысли были дома. К вечеру надеялась, что Алексей одумается, извинится. Но когда вернулась, муж сидел на диване с каменным лицом.
Максима покормила, уложила спать. Алексей молчал, переключая каналы. Она попыталась заговорить — он отвечал односложно.
— Ужинать будешь?
— Не голоден.
— Может, всё-таки поговорим?
— О чём говорить? Всё ясно.
Наталья легла в половине одиннадцатого. Алексей остался в зале. Она долго не могла уснуть, прислушиваясь к звукам за стеной. Телевизор выключился около полуночи, послышались шаги.
Дверь в спальню тихо открылась. Наталья притворилась спящей. Алексей постоял у кровати, потом подошёл к комоду, где лежала её сумка.
Она сквозь ресницы видела, как он осторожно достал кошелёк, вытащил банковскую карту. Постоял, покрутил в руках. Потом сунул в карман и вышел из комнаты.
Сердце заколотилось. Наталья лежала не шевелясь, пока не услышала, как хлопнула входная дверь.
Он ушёл. С её картой.
Первый импульс — броситься за ним, кричать, требовать вернуть. Но что толку? Он сильнее, злее. Ну и пусть забирает, она может пользовать приложением — не велика потеря.
Наталья лежала в темноте и понимала: это месть. За утренние слова, за попытку почувствовать себя равной. Он показывает, кто здесь главный.
Алексей шёл по ночной улице, сжимая карту в кармане. Злость всё ещё клокотала внутри.
Наконец обновлю гардероб, подумал он с усмешкой. Три года она сидела дома, тратила его деньги, а теперь вдруг решила, что имеет право потратить всё в никуда?
Банкомат светился в темноте, как маяк. Алексей вставил карту, набрал пин-код — он давно его знал, Наталья никогда не скрывала. На экране высветилась сумма: 40 000 гривен.
Он выбрал «Снять наличными», ввёл всю сумму. Аппарат подумал, затрещал, выдал толстую пачку купюр.
«Хотела независимости? Получи. Все деньги в этой семье — МОИ».
Алексей сунул деньги во внутренний карман куртки и пошёл домой. На душе стало легче. Справедливость восторжествовала.
По дороге встретил Игоря — соседа с работы. Тот шёл из круглосуточного магазина с пакетом.
— О, Лёха! Че такой мрачный?
— Да дома поругался. Настроение паршивое.
— Понимаю. Слушай, а давай зайдём где-нибудь, развеемся? Знаю место, там тихо, спокойно.
Алексей хотел отказаться, но подумал: а почему бы и нет? Домой всё равно не тянет, с Натальей разговаривать не хочется. Пусть подождёт.
— Пошли.
Игорь привёл его в небольшое кафе на первом этаже жилого дома. Полутёмное, уютное, играла тихая музыка. За столиками сидело несколько компаний, негромко разговаривали.
— Классное местечко, — сказал Алексей, оглядываясь.
— Да, хозяин — мужик нормальный. Не дерёт цены, обстановка домашняя.
Они заказали по кружке разливного, взяли тарелку сухариков. Игорь рассказывал про работу, жаловался на начальство. Алексей слушал вполуха, расслабляясь.
Злость потихоньку отпускала. В кармане лежали Натальины деньги — теперь его деньги. Справедливо.
— Ты чего молчишь? — спросил Игорь. — Рассказывай, что дома случилось.
— Да жена взбесилась. На работу вышла, зарплату получила — и сразу начала качать права. Мол, теперь на себя будет тратить.
— Ха! Знакомо. Моя тоже недавно такое выдавала. Пришлось объяснить, кто в доме хозяин.
Алексей усмехнулся, отпил из кружки.
— Я ей объяснил по-другому. Взял её карту, снял все деньги. Пусть подумает, кто здесь главный.
— Серьёзно? — Игорь присвистнул. — Круто. А она что?
— Ещё не знает. Спит. Утром узнает.
— Жёстко, братан. Но правильно. Женщины быстро наглеют, если не показывать ей место.
Они ещё посидели, поговорили о футболе, о планах на выходные. Алексей почувствовал, что расслабился окончательно. Настроение улучшилось.
Около двух ночи решили расходиться. На улице было прохладно, но не холодно. Алексей попрощался с Игорем и пошёл домой.
Алексей добрался до дома в хорошем настроении. Тихо открыл дверь, в квартире тишина. Наталья спала. Он разделся, аккуратно повесил куртку в шкаф и лёг рядом с женой.
Справедливость восторжествовала. Сорок тысяч лежат в кармане куртки, а завтра он объяснит Наталье, кто в доме хозяин.
Алексей заснул спокойно, довольный собой.
Утром Алексей проснулся первым. Хорошо выспался, настроение бодрое.
Он встал, пошёл в прихожую за курткой — достать деньги и продемонстрировать жене её место.
Залез во внутренний карман. Пусто.
Алексей замер. Перещупал все карманы куртки. Внешние, внутренние, даже маленький кармашек для мелочи. Ничего.
Деньги исчезли.
Сорок тысяч гривен — испарились.
Он стоял в прихожей, чувствуя, как холодеет кровь. Где мог их потерять? Вчера вечером точно были — он же сунул пачку в карман сразу после банкомата.
А потом… кафе. Игорь. Куртка висела на спинке стула. Он несколько раз вставал — то по неотложным делам сходить, то ещё заказать. А куртка оставалась без присмотра.
В кафе было полутемно, народу хватало. Любой мог подойти, залезть в карман…
Алексей прислонился к стене прихожей.
Сорок тысяч. Натальина зарплата. Та самая, которую он отобрал из принципа.
А теперь её нет. Вообще.
Что теперь сказать жене? Признаться, что взял деньги, а потом потерял? Это же полный провал. Он будет выглядеть не хозяином положения, а бараном.
Нет. Он не может этого допустить.
Алексей вернулся в спальню, лёг в кровать. Наталья ещё спала. Придётся держать лицо. Делать вид, что всё под контролем.
Максим ещё спал — выходной. Можно было не торопиться.
Она заварила чай, достала телефон проверить банковский баланс. И замерла.
Баланс: 0,00 гривен.
Операция: «Снятие наличных 00:17». Сумма: 40 000 гривен.
Наталья села за стол, глядя на экран. Значит, он реально это сделал. Взял карту, пошёл в банкомат, снял все деньги до копейки.
В спальне заскрипела кровать — Алексей встал. Через минуту появился на кухне, сонный, растрёпанный.
— Доброе утро, — сказала Наталья холодно.
— Доброе.
— Отдавай карту.
Алексей достал из кармана пижамы карту, положил на стол.
— И деньги отдавай.
— Какие деньги?
Наталья показала телефон с банковским приложением.
— Вот эти деньги. Сорок тысяч гривен. Мои заработанные деньги, которые ты ночью снял.
Алексей налил себе чай, сел напротив.
— А, эти. Я их взял. Это семейные деньги, я ими и распоряжаться буду.
— Как? И куда?
— Не твоё дело. Главное, что теперь они там, где должны быть.
— Лёша, я серьёзно. Отдавай деньги немедленно.
— Или что? — он усмехнулся. — Будешь скандалить? Жаловаться? Кому?
Наталья чувствовала свою беспомощность. Но говорила ровно:
— Это кража. Ты украл мои деньги.
— Ничего я не украл. Взял то, что по праву принадлежит мне. А семьёй распоряжаюсь я.
— Верни деньги!
— Не верну.
— Лёша!
— Что — Лёша? Думала, заработала копейки — и сразу решать тут будешь? Ошибаешься. Кто содержит семью, тот и решает.
Наталья встала, подошла к нему вплотную.
— Последний раз говорю: отдавай мои деньги.
— Последний раз отвечаю: не отдам. — Алексей откинулся на спинку стула. — Можешь хоть из кожи вон вылезти.
— Хорошо. Тогда начиная с сегодня ты сам покупаешь продукты, готовишь ужин и стираешь свои вещи. Раз ты единоличный хозяин бюджета — справляйся единолично со всем.
— Вот и буду.
Наталья развернулась и ушла в спальню. Слёзы жгли глаза, но она не позволила им пролиться.
Сорок тысяч гривен. Её первая зарплата за три года. Деньги, которые дали ей ощущение независимости. И он их просто заграбастал.
А что теперь? Подавать в суд? Смешно. Муж взял деньги жены — это не кража по закону. Это семейные отношения.
Вызывать полицию? Они только посмеются.
Остаётся одно: терпеть. И копить силы для того, чтобы когда-нибудь уйти от этого человека, который считает её своей собственностью.
Алексей остался на кухне один. Допил чай, покрутил в руках пустую чашку.
Всё прошло, как планировал. Наталья получила урок, поняла, кто здесь главный. Больше не будет качать права.
Но почему на душе так пакостно?
Может, потому что деньги-то испарились? Сорок тысяч, которые могли реально пойти на семейные нужды, на Максимовы игрушки, на отпуск — их больше нет.
Алексей встал, походил по кухне.
Нет, он не может признаться. Не может сказать Наталье: «Я взял твои деньги, чтобы проучить тебя, а потом потерял их неизвестно где». Это же полный провал.
Лучше пусть она думает, что он их потратил на что-то важное. Или отложил. Главное — что он хозяин положения.
Но внутри грызла мысль: а что если это знак? Что если нельзя было брать чужое — даже жены?
Алексей покачал головой, отгоняя глупые мысли. Никаких знаков. Просто не повезло. Бывает.
Но всё равно на сердце лежал камень. И с каждым часом он становился тяжелее.
Прошла неделя. Наталья больше не заговаривала о деньгах. Выполняла свои обязанности по дому, но с Алексеем общалась сухо, по необходимости.
Максим чувствовал напряжение, стал капризничать. Алексей раздражался всё чаще — на работе, дома, на ровном месте.
Ночами он лежал без сна, прокручивая в голове тот вечер. Кафе, разговор с Игорем, дорога домой. Где мог потерять деньги? Кто мог их взять?
А главное — зачем он вообще это сделал?
Да, Наталья его задела утренними словами. Но разве это повод красть у неё деньги? Да ещё и теперь врать, что не отдаст?
Алексей понимал: он завёл себя в тупик. Не может признаться — потеряет лицо. Не может вернуть деньги — их нет. Не может извиниться — гордость не позволяет.
И теперь в семье атмосфера, как перед грозой. Тяжёлая, гнетущая, готовая разразиться скандалом в любую минуту.
А в глубине души зрела мысль, которую Алексей боялся признать: может, он не прав? Может, не стоило трогать Натальины деньги?
Но эту мысль он старательно заглушал. Мужчина должен быть главой семьи. И точка.
Даже если для этого приходится врать жене и самому себе.
Наталья получила вторую зарплату. На этот раз сама сняла деньги и спрятала так. чтобы не нашел. Но он и не искал — видимо, первый урок счёл достаточным.
Она молча покупала продукты, оплачивала Максимовы хотелки, откладывала по тысяче в тайник. Копила на чёрный день, который, она чувствовала, не за горами.
Алексей ходил мрачный, замкнутый. Иногда она ловила на себе его взгляд — виноватый, изучающий. Но он молчал, и она молчала.
А по ночам, лёжа рядом с этим человеком, который считал её своей собственностью, Наталья планировала будущее. БЕЗ НЕГО.
Что вы думаете об этой ситуации? Как бы вы поступили на месте Натальи? А как бы вы поступили на месте Алексея, если бы вдруг поняли, что натворили? Поделитесь своими мыслями! 👇
