Алина стояла перед зеркалом и сама себе не верила. Новое вечернее платье — из натурального шёлка! — струилось по её фигуре, словно ручей. Сорок пять лет она выбирала себе вещи исключительно на распродажах, а тут вдруг…
— Какая же ты красавица! — голос за спиной заставил её вздрогнуть.
Денис подошёл и обнял её за талию. Руки у него были гладкие, ухоженные. Не чета рукам её бывшего — вечно в машинном масле. Алина прищурилась от удовольствия. Наконец-то!
— Ты же понимаешь, что теперь тебе не нужны эти тряпки из дешёвых магазинов? — он повернул её к себе лицом. — Я же обещал: всё, что твоей душе угодно.
Всё, что твоей душе угодно. Эти слова эхом звучали в голове Алины уже две недели, с тех пор как она согласилась на его предложение. Она оставила свою крошечную квартиру-студию в Одессе, попрощалась с работой в небольшом продуктовом магазине. Подруги шептались: «Алька, ты с ума сошла! Что ты знаешь об этом человеке?»
А что тут, собственно, знать? Апартаменты в центре Киева — огромная трёхкомнатная квартира! Новая дорогая машина. Деньги — есть. И самое главное — он же любит её, правда? Иначе зачем бы он звал её жить к себе?
— Деня, а может, мы сегодня заедем к Оксане? — Алина поправила локон. — Давно не виделись с ней.
Лицо Дениса моментально изменилось. Брови свело к переносице.
— К какой Оксане?
— Ну, к моей лучшей подруге. Мы же дружим ещё со школьных лет.
— Алина, дорогая моя. — Голос стал резким, командным. — Мне кажется, ты не до конца осознаёшь свой новый статус. Зачем тебе эти подруги из прошлой жизни? У тебя теперь совсем другое положение. Другое окружение. Ты меня понимаешь?
Алина не поняла. Но поспешно кивнула. Она порылась в своей новой дизайнерской сумочке.
— А где мой старый кошелёк?
— Кошелёк? — Денис усмехнулся. — А зачем он тебе? Деньги, если нужно будет что-то приобрести, я тебе выдам. Скажешь — дам. Зачем таскать с собой лишнюю вещь?
И Алина опять согласилась. Ведь и правда, логично же! Зачем ей вообще носить кошелёк?
Только вот вечером, лёжа в гигантской постели рядом с храпящим Денисом, она почему-то думала об Оксане. О том, как они громко смеялись над чашкой самого обычного чая на её тесной кухне. Как считали последние гривны до зарплаты, но всегда умудрялись покупать друг другу маленькие, но приятные подарки.
«Глупости, — одёрнула себя Алина. — У меня же теперь всё есть!»
Первая неделя в доме Дениса пролетела как в тумане. Правда, в очень странном тумане.
Алина проснулась в половине седьмого. Сама. Без будильника. А Денис уже стоял у кровати — в идеально сидящем костюме, причёсанный, с чашкой кофе в руке.
— Подъём, красавица. Завтрак уже готов?
— А, Денис, я ещё даже толком не проснулась.
— В семь часов я должен быть на встрече. Значит, завтрак ровно в полседьмого. Это правило номер один.
Бывало ли у вас такое, что вы просыпаетесь — а ваша жизнь вам уже не принадлежит?
Алина потянулась за халатом, но Денис неодобрительно покачал головой:
— Дома нужно выглядеть прилично. Халаты — это проявление неуважения к мужчине.
Она промолчала. Надела домашнее платье, поплелась на кухню. Денис сидел за огромным столом, просматривал деловые бумаги и постукивал ложечкой по блюдцу.
— Яичница пережарена, — сказал он, не поднимая глаз. — В следующий раз будь внимательнее.
— Но ты же даже не попробовал.
— Мне и так видно. Я не привык есть подгоревшую пищу.
И при этом съел всё до последней крошки. А Алина стояла и убеждала себя: «Ладно, ничего. Мы привыкнем. Он ведь не со зла».
Но привыкать пришлось к невероятному количеству вещей.
Во-первых, к расписанию. У Дениса всё было строго по часам: завтрак, деловой обед, ужин, прогулки, сон. Словно в казарме!
— А если я не хочу ужинать ровно в шесть вечера? — спросила Алина на третий день.
— Хочешь, не хочешь — это неважно. Режим — это основа дисциплины. А дисциплина — это фундамент нормального существования. Ты что, собираешься жить, как попало?
И тут самое интересное. Оказалось, что у Дениса есть очень чёткие и нерушимые представления о том, кого можно пускать на порог его дома.
— Оксана хочет зайти в гости, — сказала Алина за завтраком на второй неделе. — Она будет рядом, едет к врачу.
— Какая Оксана?
— Моя подруга. Я же тебе говорила.
— Та, что сидит в супермаркете на кассе? — Денис поморщился, как будто лизнул лимон. — Алина, ты теперь человек совершенно другого круга. Зачем тебе эти люди?
— Это моя подруга!
— Была твоя. — Он отпил кофе. — Теперь у тебя другая, приличная жизнь. А эти твои продавщицы пусть общаются в своём кругу.
Представьте, что у вас забрали не деньги, не одежду, а людей! Просто взяли и сказали: «Теперь ты не имеешь права видеться с теми, кто тебя по-настоящему знает и любит».
— Но Денис…
— Никаких «но»! — рявкнул он впервые за всё их знакомство. — В мой дом я не пущу это быдло!
Алина замерла. Оксана — быдло? Оксана, которая три года назад, когда умер её отец, каждый день приезжала к ней в больницу? Которая отдавала ей последние деньги на лекарства?
— Я не понимаю.
— А понимать и не требуется. Просто запомни и выполняй.
И это ещё не всё! Спустя три дня выяснилось, что Денис в принципе не любит, когда Алина надолго отлучается из дома.
— Куда это ты собралась? — спросил он, увидев, что она берёт с собой сумку.
— В районную поликлинику. Мне нужно к терапевту.
— Езжай в частный центр. Туда, где работает мой партнёр. Это и быстрее, и никаких очередей.
— Но у меня есть медицинский полис, это же бесплатно.
— Алечка, — он взял её за плечи, — ты теперь моя женщина. Ты не будешь сидеть в общих очередях с сомнительными личностями. У меня репутация.
Репутация. Казалось бы, что может быть хуже такого тотального контроля! Но, оказалось, может.
На третьей неделе Денис объявил, что они идут на ужин к его деловому партнёру.
— Надень то самое шикарное платье, что я тебе покупал. Синего цвета.
— Мне больше нравится то, зелёное.
— Мне совершенно наплевать, что нравится тебе! — он уже не пытался говорить мягко. — Ты будешь в синем. И постарайся улыбаться. И поменьше болтать. Изображай умную женщину.
— То есть как это?
— А так! Мужчины ведут беседу — ты молчишь. Если тебя спросят — отвечаешь кратко и по делу. И всё!
В тот вечер Алина ощутила себя куклой. Дорогой, красивой куклой, которую достали из коробки, нарядили и поставили рядом с её владельцем. Показали: смотрите, какая у меня спутница! А потом обратно в коробку — до следующего показа.
— Денис, а можно мне…
— Женщины за столом не вмешиваются в деловые разговоры, — прервал он её прямо при гостях. — Лучше расскажи дамам про рецепт того торта, который ты вчера испекла.
Но она же не пекла никакого торта! Купила готовый в дорогой кондитерской.
Домой они ехали в полном молчании. Алина смотрела в окно и думала: «Где же та красивая жизнь? Где же моё счастье?»
А дома её ждал самый главный сюрприз.
— Завтра утром прибудет моя помощница по хозяйству, — сообщил Денис, снимая пиджак. — Снежана Петровна. Она тебя всему обучит.
— Чему обучит?
— Как правильно вести этот дом. Как готовить именно то, что я предпочитаю. Как одеваться по статусу. Как держать себя в приличном обществе.
— Денис, я не ребёнок! У меня есть руки, есть голова на плечах.
— Есть-то есть, — усмехнулся он, — но ты не умеешь этим пользоваться. Вот Снежана Петровна тебя и научит.
И тут Алина осознала. Наконец-то до неё дошло! Ему не нужен партнёр. Ему нужна… прислуга! Красивая, покорная, максимально удобная прислуга, которая будет просто играть роль его женщины.
— Денис, а если я не хочу учиться у твоей помощницы?
— Хочешь, не хочешь — это не имеет значения, — он зевнул. — Тебе некуда деваться. Работы у тебя нет, денег нет, жилья нет. Так что ты будешь делать ровно то, что я тебе скажу.
Алина пролежала ту ночь без сна до самого утра. Лежала и слушала, как Денис мирно посапывает рядом. И думала: «Господи, что же я натворила? Во что я превратила свою жизнь?»
Утром пришла Снежана Петровна. Женщина лет пятидесяти пяти, сухая, строгая, с тугим пучком и блокнотом в руках.
— Значит, слушайте внимательно, — объявила она, даже не потрудившись поздороваться, — Денис Семёнович мне всё объяснил. Мы будем вас учить жизни.
— А чему конкретно учить?
— Всему! Готовить на должном уровне. Убираться так, чтобы было идеально. Одеваться со вкусом. И главное — не лезть туда, куда вас не приглашают!
И начались Алинины университеты. Снежана Петровна оказалась требовательнее самого Дениса!
— Суп пересолён! Срочно переделывать! Пол вымыт с разводами — видите? Снова мыть! А это что у вас за причёска? Вы что, никогда не пользовались услугами стилистов?
К концу первой недели «обучения» Алина поняла: она живёт не с мужчиной. Она живёт с начальником. Причём с невероятно придирчивым начальником, который не даёт ей покоя даже дома.
— А скажите мне, Снежана Петровна, — осмелилась спросить Алина, — а долго ещё будут продолжаться эти уроки?
— Пока не сделаем из вас человека достойного! — отрезала помощница. — Денис Семёнович привык к определённому уровню. А вы, вы пока не дотягиваете.
Не дотягивает. Сорок пять лет прожила, а тут выясняется — не дотягивает! И это говорит женщина, которая тут работает прислугой!
— Снежана Петровна, а можно ещё один вопрос? Вы у Дениса давно работаете?
— Пятый год. А что?
— А до этого где?
— А вам какое дело? — ощетинилась помощница. — Лучше учитесь, как правильно запекать мясо!
Но Алина не сдавалась. Что-то в поведении этой Снежаны Петровны её очень настораживало. Уж больно она по-хозяйски держалась в этом доме.
— А где вы живёте?
— В доме Дениса Семёновича есть отдельная комната. Служебная.
— И давно вы тут живёте?
— Да уже лет семь, — И тут помощница внезапно замолчала. Поняла, что сказала лишнее.
А Алина поняла другое. Эта «помощница» была не просто помощницей. Она была бывшей! И продолжала здесь жить, работать и обучать новых женщин Дениса «правильной жизни»!
— Снежана Петровна, а до меня кто-то ещё… проходил обучение?
Помощница покраснела, отвернулась к плите:
— Были. Но они не выдержали обучения. Сбежали.
— Сколько их было?
— Это вас не касается!
Но по её лицу Алина поняла всё. И ей стало не просто страшно, ей стало мерзко.
Она не первая. И, судя по всему, далеко не последняя в этом доме. Денис просто коллекционировал женщин! Заманивал, держал, дрессировал, а когда надоедали — выставлял за дверь. И приводил следующую.
А Снежана Петровна была ключевым элементом этой системы. Она их всех «готовила» для Дениса!
Вечером Алина попыталась поговорить с ним об этом.
— Денис, скажи мне честно, до меня здесь кто-то жил?
— А тебя это сильно волнует? — он даже не отвлёкся от своего планшета.
— Волнует.
— Жили. И что с того?
— И где они сейчас?
— Не подошли по уровню. — Он посмотрел на неё впервые за вечер. — Надеюсь, ты окажешься умнее.
А потом наступила та самая, роковая, пятница.
Денис объявил утром:
— Сегодня вечером у нас приём. Приедут очень важные люди. Мои бизнес-партнёры с жёнами. Будешь играть роль хозяйки.
Алина кивнула. За три с половиной недели «обучения» она уже усвоила: спорить бесполезно. Снежана Петровна научила её готовить те блюда, которые любит Денис. Научила накрывать стол по всем «принятым в приличном обществе» правилам. И самое главное — научила улыбаться и молчать.
— Что мне нужно приготовить? — спросила она покорно.
— Всё, как обычно. Салат «Оливье», сельдь под шубой, жаркое, торт. И поставь хорошей водки.
Представьте, как ей хотелось крикнуть: «А может, что-то современное? Нормальное? А не эти «закуски из девяностых»?» Но нельзя. Потому что «так принято в этом доме».
Весь день Алина готовила, убирала, прихорашивалась. Снежана Петровна, как всегда, руководила:
— Сюда побольше сметаны! Здесь осталась пылинка! А платье не то — слишком вызывающее. Денис Семёнович предпочитает сдержанность.
К шести вечера стол был накрыт. Алина надела то самое «скромное» платье — серое, совершенно невыразительное, которое делало её старше лет на десять. Денис остался доволен:
— Вот, теперь ты выглядишь нормально. Запомни — говоришь только тогда, когда тебя спрашивают. И ничего лишнего!
Гости прибыли в половине седьмого. Три пары. Мужчины — солидные, в дорогущих костюмах. Жёны… О, Боже! Алина такого не видела даже в сериалах!
Одна — вся увешана золотом, с губами, накачанными до размера вареников. Вторая — худая, как жердь, в платье ценой в полмиллиона гривен (цену ей потом объяснил Денис). Третья — совсем юная, лет двадцати пяти, явно просто содержанка.
— Знакомьтесь, — объявил Денис, приобнимая Алину за плечи, — это моя новая пассия. Алина.
Пассия. Не жена. Не женщина. Не спутница жизни. Пассия!
— Ой, какая милашка! — пропищала молоденькая. — А что, Денёк, эта хоть готовить умеет? Помню твою предыдущую — она же даже яичницу не могла сделать!
Все громко засмеялись. А Алина почувствовала, как что-то внутри неё болезненно сжалось.
— Готовить учится, — снисходительно улыбнулся Денис. — Снежана Петровна её дрессирует.
Дрессирует! Как домашнего питомца!
— А работала она где до этого? — спросила та, что с «варениками» на лице.
— На кассе в магазине, — Денис говорил о ней, будто её здесь вообще нет. — Но я её оттуда вытащил. Думаю, из неё что-то толковое получится.
— Ну да, материал неплохой, — оценивающе посмотрела на Алину костлявая. — Главное, чтобы не зазналась. Они, эти простые, быстро нос задирают.
Алина стояла рядом и слушала, как о ней говорят в третьем лице. Будто она — часть интерьера. Или животное.
— Аля, неси закуски! — скомандовал Денис.
И она понесла. Расставляла тарелки, наливала водку, улыбалась и молчала. Как её учила Снежана Петровна.
А самое интересное началось во время ужина.
— Денёк, а ты помнишь Марину? — захихикала молоденькая. — Твою прошлогоднюю? Она ведь тоже из магазина была!
— Ага, та ещё актриса, — подхватила «вареничная». — Месяца два продержалась, да? Зато какие сцены устраивала, когда ты её выгонял!
— Выгонял? — Алина не сдержалась.
— А ты что думала? — удивлённо посмотрел на неё Денис. — Что я всех своих баб буду до пенсии содержать?
Все снова рассмеялись. А у Алины внутри всё перевернулось.
— Денис, можно я принесу воды? — тихо сказала она.
— Неси.
И она ушла на кухню. Стояла у раковины, сжимая кран, и думала: «Господи, что я сделала со своей жизнью?» Вернулась с водой — а разговор продолжался.
— Да она ему неделю письма слала, — рассказывала костлявая, — умоляла вернуться! Клялась, что исправится, будет послушной! Денёк, ты же показывал нам её письма?
— Показывал, — равнодушно кивнул Денис. — Забавно было.
— А где она теперь? — спросила молоденькая.
— Да в клинике, наверное, — пожал плечами Денис. — Мне не интересно.
И это ещё не всё! Хуже всего было осознание того, что Алина не просто очередная пассия. Она — развлечение для этой компании! Они смотрели на неё, как на актрису в цирке!
— Ой, Денёк, а эта хоть читать умеет? — спросила «вареничная», показывая на Алину. — А то предыдущая твоя — такая была дурочка!
— Алечка у нас умная, — снисходительно улыбнулся Денис. — Покажи им, дорогая, какая ты умная. Расскажи им что-нибудь интересное.
Все повернулись к ней и ждали. Будто она цирковая лошадка, которая должна выполнить команду.
— Я, — Алина обвела взглядом их лица. Денис смотрел с ожиданием. Эти накрашенные куклы ждали, что она сейчас что-то скажет ради их потехи.
И тут её прорвало! Как мощной волной накрыло!
— Знаете что? — сказала Алина громко, не сдерживаясь. — А пошли вы все!
Тишина повисла такая, что было слышно, как на проспекте Бажана лает собака.
— Что ты сказала? — медленно, процедил Денис.
— Я сказала: пошли вы все! — Алина резко встала из-за стола. — И ты, Денис, тоже пошёл!
— Ты с ума сошла?!
— Может, и сошла! — Алина уже не могла остановиться. — Знаете, что я вам всем скажу? Я вам не развлечение для гостей! Я не собака, которая должна выполнять приказы! И я не тупая кассирша, над которой можно смеяться!
«Вареничная» пискнула что-то возмущённое, но Алина её перебила:
— А вы знаете, что я двадцать лет прожила в браке? С прекрасным человеком? Который меня любил и уважал? И ни разу — слышите?! — Ни разу не позволил себе при людях надо мной издеваться!
— Заткнись немедленно! — взревел Денис и вскочил из-за стола.
— Не заткнусь! — крикнула Алина. — Хватит! Мне надоело тут на вас работать! Готовить вам, прислуживать вам, терпеть ваше хамство!
— Да кто ты такая?! — Денис шагнул к ней. — Ты ничто! У тебя ничего нет! Никого у тебя нет! Живёшь на моём полном содержании!
— Зато у меня есть то, чего у вас у всех никогда не будет! — Алина посмотрела на каждого. — У меня есть человеческое достоинство!
Казалось бы, что может быть хуже этого скандала?
— Да ты неблагодарная тварь! — заорал Денис. — Я тебя из твоей нищеты вытащил! Одел, обул, дал крышу над головой! А ты?!
— А я что? Я месяц на тебя работала! Готовила, убирала, терпела твои издевательства! И знаете что — хватит!
Алина направилась к выходу, но Денис перегородил ей дорогу:
— Куда ты собралась? Думаешь, я тебя просто так отпущу?
— А как ты меня остановишь? Силой?
— Ну да! — он схватил её за руку. — Будешь извиняться перед гостями! И передо мной! На коленях будешь извиняться!
И тут Алина сделала то, чего не делала ни разу в жизни. Ни с мужем, ни с вредными начальниками. Ни с кем!
Она подняла руку и звонко, от души дала Денису пощёчину.
— Это тебе за то, что ты у меня месяц жизни украл! — выкрикнула она. — И за то, что считаешь меня вещью!
Гости ахнули. Молоденькая хихикала от восторга — такое шоу не каждый день увидишь! А костлявая возмущённо верещала о «хамстве и неблагодарности».
— Знаете что, уважаемые, — обернулась к ним Алина, — а вы не боитесь? Не боитесь, что ваши мужья завтра выкинут вас на помойку? Как Денис меня? Как своих предыдущих «пассий»?
И ушла. Просто взяла и ушла. В том самом сером, невыразительном платье, без сумки, без вещей, без ничего.
До своего старого дома в Одессе Алина добиралась два часа. Пешком. Ноги стёрла в кровь — туфли-то были совершенно новые.
Но знаете, что? Впервые за целый месяц она дышала полной грудью.
Дворник у её бывшего подъезда подметал листья и поднял голову:
— Алечка? Что ты делаешь в таком виде?
— Да так, дядя Паша. Домой возвращаюсь.
— А мы тут думали, что ты уже совсем переехала к своему богатому ухажёру.
— Переехала-то переехала, — усмехнулась Алина, — да вот только не прижилась.
Дядя Паша покачал головой, но не стал задавать лишних вопросов. Он был мудрым человеком.
Квартирка её — та самая «тесная клетушка» — встретила тишиной и запахом старой пыли. Мебель старая. Обои давно пора менять. Кран подтекает. Хорошо, что аренда была оплачена на полгода вперёд.
Алина разделась, встала под душ и проплакала минут пятнадцать. От облегчения. От стыда. От радости. Всё сразу.
А потом заварила самый обычный чай в самой простой кружке. И поняла: Господи, как же это вкусно! Как давно она не пила чай просто так, для себя, когда ей захотелось!
Утром первым делом позвонила на старую работу.
— Елена Михайловна! — обрадовалась заведующая. — Мы вас очень ждали! Когда сможете выйти?
— А можно уже завтра?
— Конечно! А как там ваша новая жизнь? Наверное, скучаете по нашему коллективу?
— Да уж, скучаю, — Алина улыбнулась сквозь слёзы. — Очень скучаю.
Первого покупателя она встретила, как родного. Пенсионерка тётя Катя покупала кефир и буханку хлеба:
— Алечка! Вернулась? А мы думали, ты насовсем переехала к своему кавалеру!
— Не подошёл кавалер, тётя Катя. Не мой он человек, оказался.
— И правильно! А то мы тут волновались: куда это Алечка наша пропала? Хорошая ведь ты девочка была.
«Была» и стала! Тётя Катя даже не представляла, как важны сейчас для Алины эти простые, человеческие слова.
Через неделю объявилась Оксана. Примчалась на работу к Алине с букетом жёлтых хризантем:
— Алька! Ну ты и дурёха! Чего ты молчала? Я же с ума сходила от волнения!
— Стыдно было, Оксан. Совершила такую глупость.
— Да брось ты! Главное, что ты вовремя одумалась. А то я уже думала — всё, пропала моя подружка, зазналась.
Они сидели после работы в их любимом, стареньком кафе — том самом, где чашка чая стоила как половина буханки хлеба, а не как Алинина дневная зарплата. И Алина рассказывала.
— Знаешь, Оксан, я ведь целый месяц жила как в дешёвом театре. Играла роль «правильной женщины». А кто я такая на самом деле — совсем забыла.
— И кто же ты теперь?
Алина задумалась. Потом улыбнулась:
— Я — это просто я. Алька с кассы, которая обожает крепкий чай, старые фильмы и свою подружку Оксану. Которая умеет жить на копейки, но при этом не теряет своего человеческого лица.
— Вот-вот! — Оксана чокнулась с ней кружкой. — А эти богачи пусть сами друг друга дрессируют!
Денис звонил три дня подряд. Сначала он ругался, потом умолял вернуться, потом начал угрожать. А на четвёртый день Алина просто заблокировала его номер.
И знаете что? Жизнь потихоньку наладилась. Не сказать, что она стала роскошной — всё те же восемь часов на ногах, всё та же скромная зарплата. Но утром Алина просыпалась, когда хотела. Ела то, что хотела. Встречалась с теми, с кем хотела.
И главное — никто ей не говорил, что она «не дотягивает». Что её нужно «переделывать» или «дрессировать».
А через полгода в магазин пришёл мужчина лет сорока восьми. Самый обычный — в джинсах, в простом свитере. Покупал молоко и хлеб. Для внука, как выяснилось.
— У вас невероятно добрые глаза, — сказал он неожиданно.
— Спасибо, — улыбнулась Алина.
— Вы не подумайте, просто редко сейчас встретишь человека с таким взглядом.
Он приходил каждую неделю. Покупал нехитрые продукты, немного разговаривал с Алиной. Познакомилась она с ним только через месяц — звали его Андрей Иванович.
— Можно просто Андрей, — улыбнулся он. — А вас как зовут?
— Алина.
— Очень красивое имя.
И никаких дорогих ресторанов! Никаких букетов по четыреста гривен за штуку! Никаких громких обещаний «красивой жизни»!
Но Алина поняла: вот оно — настоящее. Когда мужчина смотрит на тебя и видит тебя. Не «пассию» для развлечения своих друзей. Не «материал» для дрессировки. А просто женщину, которая достойна уважения уже потому, что она есть.
Вот так, друзья, бывает: блеск и роскошь могут обернуться настоящей тюрьмой, где тебе не дают даже выбирать, что есть и с кем дружить. 😔 Алина прошла через унижение, но нашла в себе силы сбежать из золотой клетки, выбрав простое человеческое достоинство.
Как вы думаете, почему женщины вроде Алины так легко попадают в ловушку таких «богатых кавалеров», как Денис? И что бы вы посоветовали той женщине, которая только что узнала, что её «любимый» мужчину называет её «пассией» при друзьях? 👇
