— Маша, мама сказала, что ты сделала новый маникюр, — возмущённо сказал Олег, звоня жене на работу. — Мы же договаривались экономить.
— Мы уже экономим, но это не значит, что я не буду за собой ухаживать. Я ведь не прошу у тебя денег из семейного бюджета, у меня есть свои, — спокойно ответила Маша.
— Разве ты забыла, что наши доходы — общие? Мы должны обсуждать любые траты, — резко перебил её Олег.
С каждым днём Маша всё чаще задумывалась, как так получилось, что в свои тридцать лет ей приходится скрывать доходы от собственного мужа. Она всегда была независимой, не привыкла отчитываться перед кем-то за свои действия. Но в последнее время она чувствовала себя как маленькая девочка, которой всё запрещают.
— Я давно повзрослел, нагулялся, и теперь хочу построить настоящую семью, — убеждал Олег, когда они только начинали встречаться. — Хочу познакомить тебя с мамой, уверен, что ты ей очень понравишься.
Маше нравилось, что Олег был заботливым и семейным человеком. Он не любил шумные вечеринки, излишние траты и всячески заботился о матери. Возможно, именно это и подкупило Машу: перед ней был образ ответственного мужчины, с которым можно связать свою жизнь. Олег, как и она, обожал путешествия, и мечтал создать видеоальбом со своими поездками.
Маша была уверена, что именно таких отношений ей и не хватало. Она уже имела стабильную карьеру, квартиру, машину. Не хватало только тёплого семейного очага.
Знакомство с мамой Олега, Валентиной Петровной, прошло успешно. Женщина показалась доброй и заботливой, и никто тогда не мог предположить, что после свадьбы все изменится.
— Маша, мы с Олегом привыкли делиться всем, — сказала Валентина Петровна сразу после свадьбы. — Теперь и у тебя не должно быть от меня секретов. Ваша жизнь — общая, но я буду в ней принимать участие, ведь сын у меня один.
— Я ничего от вас не скрываю, — ответила Маша, пытаясь сохранять спокойствие. — Вы и так обо мне всё знаете.
— Надеюсь, что так и будет, — кивнула свекровь.
Свекровь сразу настояла на том, чтобы Маша сдала свою квартиру, а они с Олегом переехали к ней, а деньги откладывали на «нужное дело». Что за «нужное дело», Валентина Петровна толком не могла объяснить, но постоянно упоминала, что это будет полезно для будущего. Маша наотрез отказалась переезжать к свекрови, и они с Олегом остались в её квартире.
— Олег, мы уже взрослые, нет смысла жить с мамой. У нас своя жизнь, — поясняла Маша.
— Да, я с тобой согласен. Просто мама привыкла, что мы всегда рядом, вот и не хочет отпускать, — соглашался Олег.
— Я сейчас об этом говорю, чтобы потом не было разногласий. Я не готова жить с Валентиной Петровной.
Маша и Олег договорились, что их бюджет будет общим, но без строгих ограничений. Они зарабатывали примерно одинаково, и это позволяло им жить комфортно, отдыхать и даже помогать маме Олега. Но Валентине Петровне казалось, что невестка слишком много тратит на себя и это когда-нибудь обернётся против неё.
— Маша, это новое платье у тебя?
— Да, купила себе подарок с премии, — ответила Маша с улыбкой. — Красивое?
— Не красивое, а неприличное! — отрезала свекровь. — Раньше, чтобы понравиться Олегу, я терпела, а сейчас зачем тебе наряжаться? Уже замужем, можно и поскромнее. Сколько платье стоило?
— Я зарабатываю достаточно, чтобы покупать то, что мне нравится, и одеваюсь не для кого-то, а для себя, — твёрдо ответила Маша.
Свекровь была недовольна, настаивая, что Маша должна согласовывать свои покупки с мужем. Она стала настраивать Олега, что его жена скрывает траты и ведёт себя слишком эгоистично. Олег, сначала не придававший этому значения, вскоре начал раздражаться и всё чаще соглашаться с матерью.
— Я подумал, что нам нужно купить дачу, — однажды сказал Олег. — Давай будем откладывать, и через год купим участок с домом.
— Олег, ты знаешь, что я не люблю дачи, мне больше нравится отдых на море. Я не хочу тратить деньги на дачу, которая будет нужна только твоей маме, — ответила Маша.
— Пусть так, но теперь тратить на себя столько денег я тебе больше не позволю, — отрезал Олег.
Маша была шокирована такой переменой в муже. Она поняла, что Валентина Петровна всё больше влияет на него, и это начало разрушать их брак. Постепенно Олег стал контролировать каждый её шаг, а привычные вещи, такие как маникюр или встреча с подругами, стали поводом для ссоры.
— Мы же говорили о доверии и отсутствии жёстких рамок, — пыталась объяснить Маша. — Куда всё это делось?
— Доверие — это не значит спускать все деньги на наряды и салоны! — раздражённо сказал Олег. — Ты делаешь это, чтобы привлекать других мужчин! Как будто я тебе не достаточно.
— Если между нами нет доверия, лучше развестись. Я не собираюсь жить так, как считает правильным твоя мама, — отрезала Маша.
С каждым днём ситуация ухудшалась. Олег поддерживал все решения матери, и пытался сделать из жены послушную хозяйку, которая больше не думает о себе. Маша понимала, что их семейная жизнь, на которую она так надеялась, постепенно разрушается.
— Я устала от этих бесконечных разборок. Готова развестись, лишь бы больше не видеть свекровь, — жаловалась Маша подруге на работе.
— Так и разводись, дальше хуже будет. У меня тоже была такая свекровь, — поддержала её коллега. — Чем дольше тянешь, тем больше проблем.
Олег не разговаривал с женой уже неделю. В пятницу он заявил, что больше не будет тратиться на семью, теперь все расходы на ней.
— Раз тебе хватает денег на маникюр и шмотки, значит, и на продукты должно хватить, — сказал он.
Прошла неделя, но Олег, кажется, был вполне доволен новым образом жизни. Он ел в кафе, покупал технику, водил маму в кино, а к Маше проявлял холодное равнодушие.
— Ты пока на испытательном сроке, — заявил он однажды. — Мы с мамой будем жить за счёт твоих расходов.
Обида в этот момент сменилась яростью, и Маша больше не собиралась это терпеть. Она отправилась в ЗАГС и подала заявление на развод. Она знала, что Олег придёт домой поздно, и оставила бумаги на кухонном столе. Сама она поехала к подруге, чтобы избежать скандала.
На следующий день Маша ждала звонка от мужа, но тот так и не позвонил. Когда она вернулась домой, обнаружила, что её ключ больше не подходит.
— Бумаги о разводе он не подпишет! — через дверь раздался голос Валентины Петровны. — Живи, где хочешь, пока не одумаешься!
Нина вызвала участкового, чтобы вскрыть замок. Пока они меняли замок, свекровь позвонила сыну и вызвала его. Нина попросила участкового подождать, пока муж соберёт вещи и они с мамой уйдут.
— Ты разрушила моему сыну жизнь, и за это ответишь! — кричала Валентина Петровна, уходя.
Когда они ушли, Нина почувствовала облегчение и радость, что наконец-то осталась одна. Она посвятила выходные уборке и наслаждалась спокойствием. Но вскоре свекровь начала требовать моральную компенсацию, обвиняя её в разрушении семьи.
— Забери у него всё оборудование, — посоветовала коллега. — Ты имеешь на это право.
Маша не считала себя мстительной, но не хотела оставлять ситуацию безнаказанной. Она знала, что в среду Валентина Петровна уходит в бассейн, и приехала в их квартиру. Она забрала оборудование, купленное в браке, включая дорогой квадрокоптер Олега.
Когда родственники начали требовать вернуть технику, Маша спокойно заявила, что вернёт всё только после возврата её накоплений. Через неделю угроз и ругани они решили вернуть деньги. Так Маша получила своё, окончательно оставив бывших родственников в прошлом.
