— Ты опоздал. Не на пятнадцать минут, Лёня. На двадцать лет, — холодно сказала Ольга, оставляя букет гнить на полу кафе

На чужом берегу

Ольга стояла на кухне у раковины и, по странной привычке, сортировала мусор. Это была привычка из прежней жизни, когда они с Андреем жили в большом доме в Одинцово, ходили в «Перекрёсток» по субботам и спорили, кто опять не выкинул пустую бутылку из-под вина. Теперь всё было иначе. Квартира съёмная, кухня маленькая, отношения — чужие.

Из соседней комнаты послышался его голос:

— Ты когда закончишь этот цирк с банками, Оль? — сказал Андрей устало, но с той своей вечной усмешкой, которая всегда звучала как вызов.

— А ты когда начнёшь закрывать унитаз? — отозвалась Ольга, не оборачиваясь.

👉Здесь наш Телеграм канал с самыми популярными и эксклюзивными рассказами. Жмите, чтобы просмотреть. Это бесплатно!👈

Она услышала, как он фыркнул. Точно, как всегда — даже спустя два года после развода. Эти уколы, вроде мелочи, а на самом деле — как иглы под ногти.

Они жили теперь «по-дружески». Формально. Потому что надо было закончить продажу квартиры, потому что общий бизнес не развалился, а Андрей всё ещё был прописан в «их» квартире. Потому что у Ольги не было другого жилья. Потому что они, черт побери, всё ещё умели смеяться вместе — даже через зубы.

— Я завтра встречаюсь с Ириной Павловной. По поводу нового контракта. — Андрей вошёл на кухню, зацепив плечом дверной косяк. — Хочешь — поехали вместе. Всё равно ты ей больше нравишься, чем мне.

— Она всех любит, кто не просит у неё аванс, — пожала плечами Ольга. — Но я не поеду. У меня встреча с Лёней.

— С Лёней?! — переспросил Андрей, и у него резко вытянулось лицо. — Тем самым Лёней?

— Тем самым, — спокойно ответила она, открывая холодильник.

— А он разве ещё жив? — Андрей прищурился. — Ты же говорила, у него инфаркт был, когда он узнал, что ты вернулась в Москву.

— И что? Теперь будет второй. Если узнает, что мы ещё и вместе живём.

— Мы не вместе живём, — быстро сказал Андрей. — Мы временно делим территорию.

— Ну да. Как два бывших оккупанта, которые вдруг вспомнили, что тут вообще-то была чья-то родина.

Он замолчал. На кухне повисла тишина, плотная, как старое одеяло. За окном серая весенняя морось запотевала стекло. Город медленно просыпался, и внутри этой тихой кухни шевелилось что-то невыносимо личное.

Лёня… Имя прозвучало внутри её головы с привкусом давнего стыда. Первая любовь. Первая близость. Первый мужчина, который ей изменил — и единственный, кого она простила. Потому что была глупой. И потому что верила в его обещания.

Андрей посмотрел на неё с каким-то новым интересом.

— А ты чего с ним встретиться решила? Ностальгия или… проверка, кто из нас всё-таки лучше постарел?

— А ты чего волнуешься? — Ольга усмехнулась, но внутри было не до смеха.

— Я не волнуюсь, — Андрей подошёл ближе, встал за её спиной. — Просто интересно, в какой момент ты решаешь, что прошлое снова становится актуальным.

Ольга не обернулась. Руки продолжали машинально протирать столешницу, пока сердце било в виски.

— А ты, когда мне жениться собрался — не думал, что это навсегда. И что? — Она развернулась резко, глядя ему в глаза. — Три года, Андрей. Три года, и ты уже в телефоне у девочки, которая на двадцать лет моложе. И у неё, кстати, унитаз всегда закрыт.

Андрей молчал. Он смотрел на неё с той же самой усмешкой, но теперь в ней не было иронии. Только что-то тяжёлое, как ком в горле.

— Ты ревнуешь, — сказал он вдруг. Тихо. Почти удивлённо.

Ольга не выдержала — рассмеялась. Смех вышел громкий, злой, почти истеричный.

— Я? Тебя? Ревную?! Ты в зеркало давно смотрелся, милый? Ты похож на уставшего кондуктора из Балашихи. Ревность тут ни при чём. Просто не люблю, когда мне лгут в лицо.

Он отвернулся. Помолчал. Потом вздохнул:

— Слушай… Может, не стоит тебе встречаться с этим Лёней? Ну просто — не с руки. Ты сама потом будешь жалеть. Я тебя знаю.

— Ты меня уже давно не знаешь, — спокойно сказала Ольга. — Ты забыл, какая я, когда начинаю вспоминать, кто я есть.

Она вышла из кухни, бросив на ходу:

— А за мусором сходи. Ты же теперь современный мужчина. Вот и докажи.

Дверь хлопнула, и Андрей остался один.

Он достал телефон. Открыл переписку с той самой «девочкой». Там было последнее сообщение: «Ты обещал, что разведёшься». Он долго смотрел на экран, потом выключил телефон и кинул его в раковину. Вода булькнула.

Интересно, кто из нас тут всё-таки предатель?

Пепел к пеплу

Кафе называлось «Искра». Слишком претенциозное название для места, где пахло капучино из автомата и пылью с подоконников. Ольга сидела у окна, держа в руках бокал вина — красное, кислое, но дешёвое. В руке — телефон, в голове — паника. Лёня опаздывал уже на пятнадцать минут.

Всё как раньше, — подумала она с кривой ухмылкой. Всегда опаздывал. Всегда приходил с глазами щенка и глупыми объяснениями.

Она уже начала сомневаться, стоит ли вообще это всё — того. Старый любовник, старая боль. Она даже надела те самые серьги — синие капли, которые он когда-то подарил. На спор. Потому что проиграл в дурака и сказал: «Если выиграешь — подарю тебе что хочешь». Она выиграла. А он, зараза, помнил.

— Извини за опоздание, — раздалось за спиной.

Она обернулась, но вместо Лёни увидела… Андрея.

— Ты что тут делаешь?! — резко встала она, сбивая стул.

— А ты думала, я не найду это “Искру”? Милая, я в этом городе тебя раньше, чем Яндекс, находил, — Андрей говорил спокойно, но в глазах у него плавало что-то опасное.

— Уходи, Андрей. Это не твоё дело.

Он сел напротив.

— Наоборот. Моё. Это ты в моей квартире живёшь, ешь мой сыр и встречаешься с призраками из юности. Ты вообще в своём уме?

Ольга наклонилась ближе, сдерживая дрожь:

— Ты сломал мне жизнь — а теперь хочешь сломать воспоминания? Уйди.

Андрей усмехнулся:

— Слушай, ты правда хочешь с ним снова начать? Ты думаешь, он изменился? Или ты думаешь, ты изменилась?

Ольга выдохнула. Но не ответила. Потому что ответ был — нет. И в этом была самая большая её слабость.

— Ты не вернёшься ко мне, это я уже понял, — сказал он, опуская взгляд. — Но не надо бросаться в старое дерьмо с головой, Оля. Ну пожалуйста. Не ты. Ты же умная.

И тут, как в театре с опозданием, появился Лёня. Пузатый, лысоватый, с огромным букетом в целлофане. Он замер на входе, как турист, впервые попавший в метро.

— О-о… — только и сказал он, увидев Андрея.

— Привет, Лёня, — развернулся Андрей. — Давно не виделись. Ты всё ещё пишешь стихи или уже стал нормальным человеком?

— Ты кто вообще такой? — вскинулся Лёня, будто бы не знал. Хотя знал.

— Я? Бывший муж. Текущий сосед. Будущий, скорее всего, психиатр этой прекрасной женщины, — показал на Ольгу.

Она вскочила.

— Хватит. Я не вещь. Не между вами выбираю. Я вообще сюда пришла, чтобы поставить точку. И ты, Лёня, — ты тоже, извини, запоздал. Не только сегодня. А на лет двадцать.

Лёня попытался что-то сказать, но махнул рукой и вышел. Цветы остались на полу.

Андрей молчал. Потом поднял бокал и допил вино.

— А зря. Букет красивый. Я бы его домой забрал.

— Ты вообще ничего не понял, — сказала она тихо. — Я не тебя выбираю. Я — себя.

Он кивнул. И не стал спорить.

Вышли они вместе, молча, как люди, которые слишком долго прожили под одной крышей, чтобы нуждаться в словах. И на улице, уже у такси, она повернулась:

— Знаешь, Андрей… а ведь ты был не худшим мужчиной в моей жизни.

Он усмехнулся:

— А ты — самой лучшей женщиной. Только не в моей. А в своей.

Она кивнула и села в машину. Он остался на тротуаре. И впервые за много лет не пошёл за ней.

источник