— Полиночка, у вас тут просто душа отдыхает, — Маргарита Павловна обвела взглядом квартиру сына и невестки, словно впервые её увидела. — Не то что у меня — то потолок капает, то обои отклеиваются…
Полина едва сдержала вздох. Опять. Каждый раз, как свекровь переступала порог, начиналось одно и то же: жалобы, нытьё, намеки. То трубы старые, то проводка искрит, то соседи сверху заливают.
— Мам, ну хватит, — Алексей поставил перед матерью чашку чая, слегка хлопнув по столу. — Давай я заеду, посмотрю, что там у тебя. Может, и не всё так плохо.
— Посмотришь? — Маргарита Павловна фыркнула, будто он предложил ей полететь на Луну. — Там уже смотреть не на что. Весь дом разваливается! Капитальный ремонт нужен, а не твои заплатки. И куда я денусь, пока его делать будут?
Полина насторожилась. Что-то в тоне свекрови ей не понравилось. Особенно то, как та поглядывала по сторонам, будто оценивала обстановку.
— А у вас тут просторно, — как бы между прочим заметила Маргарита Павловна, поправляя платок на плечах. — И ремонт свежий, и мебель новая…
— Ну, старались, — осторожно ответила Полина, чувствуя, как внутри что-то сжимается. — Год копили, чтобы всё сделать как надо.
Они с Алексеем купили эту двушку три года назад. Взяли ипотеку, которую до сих пор выплачивают — по 45 тысяч в месяц. Хорошо, что оба неплохо зарабатывают: Алексей — инженер в строительной компании, Полина — дизайнер интерьеров. На двоих выходит около 180 тысяч.
— И дача у вас хорошая, — продолжила свекровь, словно не замечая напряжённой атмосферы. — Летом там, наверное, просто рай…
— Ну, это громко сказано, — усмехнулась Полина. — Домик старенький, удобств никаких. Только летом и можно пожить.
— Зато воздух какой! — воодушевилась Маргарита Павловна, размахивая руками, будто хотела обнять весь мир. — Природа, тишина… Вот вы бы и поехали туда на время.
— В каком смысле? — Полина нахмурилась, чувствуя, как в голове начинают звенеть тревожные звоночки.
— Ну как… — свекровь замялась, опустив глаза. — Мне же где-то жить надо, пока ремонт. А тут у вас так хорошо…
Полина почувствовала, как внутри всё сжалось в комок. Она посмотрела на Алексея, но он, как всегда, избегал её взгляда, уткнувшись в чашку с чаем.
— Мам, — наконец сказал он, — давай не будем торопиться. Мы всё обсудим, подумаем…
— Подумаем, — повторила Полина, но в её голосе уже звучала лёгкая ирония.
Маргарита Павловна вздохнула, словно с неё сняли тяжкий груз, и принялась рассказывать, как ей тяжело живётся в её старом доме. Полина слушала вполуха, думая о том, что этот разговор — только начало.
И что же будет дальше? — мелькнуло у неё в голове.
Полина чуть не поперхнулась чаем, поставила чашку на стол и посмотрела на свекровь широко раскрытыми глазами:
— Вы хотите, чтобы мы съехали на дачу, а вы жили в нашей квартире?
— Ну не навсегда же! — Маргарита Павловна всплеснула руками, будто отмахиваясь от невидимых мух. — Месяца на два-три, не больше. Что тут такого?
— Мама, ты это серьезно? — Алексей, до этого молчавший, подал голос. Он сидел на краешке дивана, сжав в руках газету, которую даже не читал.
— А что такого? — свекровь пожала плечами, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся. — Вы молодые, вам что дача, что квартира… А мне в моем возрасте нужны условия. Вы же понимаете?
— На даче нет горячей воды, мама, — Полина старалась говорить спокойно, но в голосе уже прокрадывалась легкая дрожь. — И отопления нормального. И интернета для работы. Я не могу просто так взять и уехать.
— Ой, да ладно тебе! — Маргарита Павловна отмахнулась, словно горячая вода и интернет были пустыми причудами. — Сейчас лето, тепло. А интернет — это все ваши модные штучки. Мы раньше как-то без него жили, и ничего.
— Маргарита Павловна, — Полина сжала пальцы в кулаки под столом, чтобы не повысить голос. — Я не могу работать без интернета. У меня клиенты, проекты… Это мой доход.
— Вот! — свекровь торжествующе воскликнула, будто поймала Полину на слове. — Только о работе и думаешь! А как матери помочь — так сразу отговорки!
— Мам, — Алексей поднялся с дивана, пытаясь встать между двумя женщинами, словно живой щит. — Давай все спокойно обсудим. Не надо так нервничать.
— А что тут обсуждать? — Маргарита Павловна нервно вскрикнула, и ее голос стал выше, тоньше. — Я тебя вырастила, воспитала, а теперь даже пожить у вас не могу? Это как называется?
— Можете, — Полина вздохнула, чувствуя, как внутри все сжимается. — Приезжайте в гости. Но мы не будем переезжать на дачу. Это нереально.
— Какая ты черствая! — свекровь всплеснула руками, словно пытаясь призвать в свидетели весь мир. — Леша, неужели ты позволишь своей жене так обращаться с матерью?
Алексей стоял между ними, словно мальчик, попавший в перекрестье двух огней. Он посмотрел на мать, потом на жену, и в его глазах читалась растерянность. Он не знал, что сказать. С одной стороны — мать, которая всегда была для него авторитетом, с другой — жена, которую он любил и с которой строил свою жизнь.
— Мама, — он начал осторожно, — давай подумаем. Может, есть другой вариант?
— Какой еще вариант? — Маргарита Павловна уже почти кричала. — Я же не прошу ничего невозможного!
Полина молчала. Она понимала, что дальше этот разговор пойдет по кругу, и конца ему не будет. Она взяла чашку, допила остывший чай и встала из-за стола.
— Я пойду, — сказала она тихо. — Мне нужно работать.
Маргарита Павловна бросила на нее взгляд, полный упрека, но Полина уже вышла из кухни, оставив за собой тишину, которая тут же наполнилась новыми претензиями и обидами.
Алексей остался один на один с матерью, чувствуя, как на него давят с двух сторон. Он понимал, что должен что-то решить, но как? Как найти выход, который устроит всех? Или такого выхода просто не существует?
Алексей стоял, не зная, что сказать. Полина наблюдала — он явно не знал, как быть. С одной стороны, матери не хотелось отказать, с другой — не хотелось идти на конфликт с женой.
— Маргарита Павловна, — сказала Полина, стараясь держать себя в руках. — У нас есть ипотека, работа, свои планы. Мы не можем просто взять и уехать на дачу.
— Так значит, мать для тебя — не важно? — Маргарита Павловна сразу перешла в наступление. — Ты вообще понимаешь, что я надеялась на твою помощь? Значит, зря… Ну хорошо, запомню.
— Мам, ну не начинай, — вдруг встревожился Алексей. — Полина права — сейчас не можем все оставить.
— Вот так значит? — Свекровь резко поднялась с места. — Ну, раз вы такие, то и говорить не о чем.
Она схватила свою сумку и направилась к двери. Уже в дверях, не оборачиваясь, сказала:
— Я думала, у меня есть сын и невестка, а на самом деле — чужие люди.
С дверью захлопнулась, оставив за собой пустоту и тяжесть в воздухе. Полина, как будто потеряв силы, опустилась на диван.
— Леш, ты понимаешь, что это только начало? — её голос прозвучал словно предостережение.
Алексей кивнул. Глаза его были затуманены, и, казалось, он не знал, как двигаться дальше.
— Понимаю, но что я могу сделать? Маме ведь нельзя отказать.
— То есть мне можно отказать? — Полина вздернула брови. — Ты хочешь, чтобы я поехала на дачу без удобств, а она осталась здесь? Это нормально?
— Нет-нет, я не это имел в виду, — Алексей растерялся. — Просто мама…
— Мама прекрасно понимает, что делает, — перебила его Полина. — И если мы сейчас уступим, потом вообще не выйдем отсюда.
Как всегда, не ошиблась. Через два дня Маргарита Павловна вернулась, и в руках у неё был чемодан.
— Ну вот что, — заявила она с порога, не дождавшись приглашения. — Освобождайте квартиру для меня. А вы на даче поживёте!
Полина замерла, не в силах даже рот открыть. А свекровь, пройдя мимо, не спросив разрешения, села в кресло, словно это был её дом.
— Мам, ты что? — Алексей был в шоке.
— А что такого? — Маргарита Павловна достала из сумки какие-то бумаги. — Вот, смотрите — смета на ремонт. Мне минимум три месяца нужно. Не на улице же мне сидеть?
— Почему именно у нас? — не выдержала Полина.
— А где ещё? — свекровь искренне удивилась. — Сын родной, невестка… Мы же семья, должны помогать друг другу. Я вот Лешеньку вырастила, в люди вывела. Теперь ваша очередь помочь.
— Маргарита Павловна, мы не уедем на дачу, — твёрдо сказала Полина.
— Почему? — свекровь прищурила глаза, явно готовясь к битве.
— Потому что мы здесь живём и работаем. У нас ипотека, обязательства, — спокойно ответила Полина.
— Какая же ты эгоистка! — воскликнула Маргарита Павловна, расправив руки. — Леша, ты слышишь? Твоя жена выгоняет родную мать!
— Мам, никто тебя не выгоняет, — попытался успокоить её Алексей. — Давай, может, найдём другой вариант?
— Другой? — голос свекрови взвился до максимума. — Ты хочешь сказать, что мне, матери, ремонт не заслужен? Ты что, бросаешь меня в трудную минуту? А кто тебя в институт устраивал? Кто ночами не спал, когда ты болел?
А Полина стояла, чувствовала, как невыносимо тяжело на душе, но больше всего её поражало одно: после всех её усилий, любви и заботы, она так и не научилась быть на первом месте.
Полина видела, как Алексей теряется, не зная, что ответить. Всё как всегда — маменькин сынок, который не может просто взять и сказать матери «нет».
— Слушайте, — наконец пробормотал он, — а давайте мы тебе квартиру снимем? На время ремонта?
— Что?! — возмутилась Маргарита Павловна, будто это было последнее кощунство. — Деньги на ветер выбрасывать, когда тут, под носом, отличная квартира!
— Она не пустует, — снова вмешалась Полина, пытаясь вернуть разговор в реальность. — Мы здесь живем.
— Ну так на дачу поедете! — отрезала свекровь, будто вопрос решен. — Не развалитесь, подумаешь!
Полина просто встала и молча ушла на кухню. Всё внутри неё бурлило, кипело. Какая наглость — прийти с чемоданом и заявить, что квартира должна быть освобождена.
Вечером, когда Маргарита Павловна, наконец, ушла (правда, не забыв пригрозить, что «это ещё не конец»), Полина решила, что пора поговорить с мужем.
— Леш, так больше продолжаться не может, — её голос был твёрд, но всё же с оттенком усталости.
— В смысле? — Алексей не понял сразу.
— В прямом. Твоя мать просто требует отдать ей нашу квартиру, а ты всё мямлишь про какие-то компромиссы! Это нормально?
— А что я должен делать? — Алексей развёл руками. — Она же мать…
— А я твоя жена! — Полина не удержалась, её голос повысился. — И это наша квартира, наш дом. Мы платим ипотеку, мы делали ремонт. А ты готов всё это отдать, лишь бы мамочка не обиделась?
— Ну зачем ты так, — попытался успокоить её Алексей.
— Затем, что пора выбирать, Леш. Или ты на моей стороне, или наши отношения катятся в пропасть.
Алексей молчал. Полина видела, как он ёжится, будто пытаясь усидеть на двух стульях одновременно. Страх перед конфликтом с матерью и любовью к ней – всё это в его взгляде. Она знала, что он мучается, но и она сама не могла понять, что делать. И вот ещё звонки от родственников. Все, как по заказу, — они уже знали, какая она, эта «бессердечная невестка».
— Как вам не стыдно! — причитала по телефону тетя Алексея. — Женщине негде жить, а вы уперлись!
— Да у неё нормальная квартира! — не выдержала Полина. — Просто хочет нашу занять!
— Ах так? — тётка возмутилась. — Ну, я всё поняла. Видно, правда, Рита говорит — только о себе и думаешь!
Полина просто выдохнула и положила трубку. Вечером, сдерживая раздражение, она сказала мужу:
— Всё, с меня хватит. Или ты ставишь точку в этом цирке, или я подаю на развод.
— Ты что? — испугался Алексей, как всегда, принимая на себя вину.
— То! — ответила Полина, чуть не сорвавшись. — Я не собираюсь всю жизнь доказывать твоей матери, что имею право жить в своей квартире!
Алексей сидел молчаливый, его лицо стало тяжёлым. Потом, сдержанно, он сказал:
— Прости. Ты права — я вел себя как тряпка. Обещаю, завтра поговорю с мамой.
На следующее утро они позвали Маргариту Павловну. Та пришла с тем же чемоданом, видимо, уже уверенная, что победила.
— Мам, нам надо серьёзно поговорить, — начал Алексей, но свекровь сразу перебила.
— О чём тут говорить? — махнула рукой Маргарита Павловна, не вникая в слова. — Я уже всё решила. Вот, вещи собрала…
— Нет, мама, — твёрдо сказал Алексей, — мы никуда не переезжаем.
Маргарита Павловна замерла, глядя на них, будто не веря собственным ушам.
— Что значит «не переезжаете»? — её голос дрожал, и она с трудом переводила взгляд с одного на другого, как если бы они сказали что-то, что она просто не могла понять.
— То и значит. Это наша квартира, наш дом, — спокойно сказал Алексей, подставив плечо под груз ситуации. — Мы не можем и не хотим его оставлять.
— Но как же… — свекровь растерялась, моргая, как если бы на неё обрушился дождь. — А я? А ремонт?
— Мы готовы помочь с ремонтом, — вмешалась Полина, стараясь говорить спокойно, не позволяя себе сорваться. — Можем нанять бригаду, они всё сделают быстро и качественно.
— Бригаду? — фыркнула Маргарита Павловна, будто ей предложили самое невозможное. — Да они все халтурщики! Нет уж, лучше я сама…
— Мам, — вмешался Алексей, его голос был твёрдым, — я знаю хорошую бригаду. Ребята из нашей компании подрабатывают. Сделают как надо, быстро и без лишних заморочек.
— Вы что, откупиться от матери хотите? — голос свекрови вдруг стал резким, и в нём пробежала тонкая струйка слёз.
— Нет, мам, — ответил Алексей, решительно. — Мы хотим помочь. Но не ценой собственного комфорта.
— Ах вот как! — Маргарита Павловна вскочила с места, словно в театре, где актёр выходит на сцену, чтобы заявить свой монолог. — Значит, сын предпочёл жену матери! Ну что ж, запомню…
— Мама, хватит, — твёрдо сказал Алексей, подойдя ближе. — Полина — моя семья, и я не позволю на неё давить.
— Семья? — свекровь горько усмехнулась, её голос стал глухим. — А я тебе кто? Чужая?
— Ты моя мама, и я тебя люблю, — Алексей не свёл с неё взгляда. — Но это не значит, что ты можешь командовать нашей жизнью.
Маргарита Павловна молча схватила свой чемодан и направилась к двери. С силой хлопнула дверью, оставив в воздухе шлейф обиды.
Две недели от неё не было ни слуху, ни духу. Алексей уже начал думать, что всё наконец уляжется. Но однажды телефон зазвонил, и на экране высветилось её имя.
— Ладно, давай свою бригаду, — сказала Маргарита Павловна с тяжёлым вздохом. — Только чтобы всё по уму сделали!
Ремонт растянулся на месяц. Маргарита Павловна осела у сестры, как-то изредка подзванивала Алексею, интересуясь, как идут дела. С Полиной не разговаривала. Будто её просто не было. Забыта, затёрта. Эта тишина оставляла ощущение пустоты, но Полина не думала, что это должно её волновать. Она была тверда: свои обиды свекровь должна пережить сама.
— Может, сходишь к ней? — предложил как-то Алексей, беспокойно вздыхая. — Всё-таки мать…
— Нет, Леш, — ответила Полина, не поднимая глаз от чашки с чаем. — Пусть сама разберется со своими обидами. Я не буду извиняться за то, что защищала наш дом.
Когда ремонт завершился, и квартира наконец обрела вид, Маргарита Павловна неожиданно пригласила их. Похоже, она решила, что настало время «помириться». Понемногу жизнь входила в привычное русло.
— Красиво получилось, — сказала Полина, искренне восхищаясь новым интерьером.
Свекровь что-то буркнула, но хотя бы не закрыла глаза и не сделала вид, что не слышит. Уже и это было победой.
И вот спустя время отношения начали налаживаться. Маргарита Павловна больше не пыталась захватить их квартиру. Теперь она звонила заранее, если собиралась прийти. С Полиной общалась сдержанно, но, по крайней мере, не устраивала истерик.
— Знаешь, — сказал как-то Алексей, обнимая жену, — спасибо тебе.
— За что? — Полина удивлённо подняла брови.
— За то, что заставила меня повзрослеть. Я ведь правда как тряпка себя вел — все пытался и маме угодить, и тебя не обидеть.
— И как, получилось? — усмехнулась она.
— Нет, конечно, — он улыбнулся в ответ. — Но я понял главное — надо уметь говорить «нет», даже если это сложно.
Полина почувствовала тепло в груди. Прижалась к нему, закрывая глаза. Да, было непросто, но они справились. И теперь они точно знали: их дом — это их крепость. И никто, никакие манипуляции не заставят их отступить.
Маргарита Павловна… ну, что ж. Время шло, и ей пришлось смириться с тем, что сын вырос. Может, когда-нибудь она поймёт, что уважение важнее контроля. А пока… хотя бы она начала звонить перед визитом. И это уже был прогресс.
В конце концов, главное, что они сохранили: свою семью, свою квартиру и собственное достоинство. А обиды… обиды, как и всё в жизни, проходят. Главное — не позволить им управлять твоей жизнью.
