Визит, который перевернул всё
Алина, еле дождавшись, когда наконец-то развесит бельё на балконе, и с радостью почувствовав солнечные лучи на лице, вдруг услышала знакомый звонок в дверь. Она нахмурилась: «Ну конечно, не так уж и повезло». Звонок был явно не от Максима — он ведь обещал вернуться не раньше семи.
«Черт, опять она» — мелькнуло в голове.
Открывая дверь, она увидела Галина Андреевну, свою свекровь, с двумя пакетами в руках. Она сразу вошла, даже не спросив разрешения, и, как обычно, принялась целовать Алину в щёку. Эта традиция ей явно нравилась.
— Здравствуй, дорогая! — произнесла Галина Андреевна с таким выражением лица, как будто Алина тут на положении гостя. — Я тебе кое-что полезное принесла. Ты не против, да?
Алина сжала губы и натянула улыбку.
— Конечно, заходите… — сказала она, но интонация явно не была гостеприимной.
Галина Андреевна, не потеряв времени, прошла на кухню и начала распихивать свои покупки по холодильнику.
— Я купила тебе нормального мяса, а не этой химии, которую ты постоянно таскаешь. И сыр хороший, настоящий, не то, что ты в своих супермаркетах покупаешь.
Алина почувствовала, как у неё в голове начинают тарахтеть мозги от этого «помощника».
— Спасибо, но я сама разберусь, что нам есть. — ответила она, пытаясь сдержать раздражение.
Галина Андреевна повернулась к ней, улыбнулась, и эта улыбка была такой приторной, что зубы заточило.
— Алина, милая, ну ты же понимаешь, я просто переживаю. Максим с детства привык к правильному питанию.
— Максиму тридцать два, он взрослый человек, — холодно отрезала Алина, чувствуя, как из её слов вытекает раздражение.
Галина Андреевна пожала плечами, словно для неё это не аргумент.
— Ах, детка, мужчины всегда остаются мальчиками, — проговорила свекровь, взмахнув рукой, как если бы она только что объяснила философию жизни. — Кстати, я тут заметила, что у тебя на кухне беспорядок. Давай я покажу, как правильно раскладывать посуду?
Алина почувствовала, как у неё внутри будто что-то пронзило. Она стиснула зубы, чтобы не сорваться.
— Галина Андреевна, я ценю вашу заботу, но это мой дом. И мне нравится, когда всё так, как я решила.
Свекровь остановилась, её лицо посерьезнело, но сразу же появилась настороженная улыбка, как у актрисы на сцене, готовой разыграть драму.
— Ну, если ты хочешь, чтобы мой сын жил в хлеву… — произнесла она, как будто Алине предложили жить в какой-то дыре.
Алина, не выдержав, резко развернулась и ушла в другую комнату.
Муж, который не выбирает сторону
Максим вернулся домой поздно, уставший. Он бросил ключи на тумбочку и без особого энтузиазма прошёл на кухню.
— Что-то случилось? — спросил он, сквозь усталость заметив, что в квартире атмосфера напряжённая.
Алина сидела на диване, скрестив ноги, и задумчиво смотрела в окно.
— Твоя мама была здесь. — Она ответила спокойно, но в голосе уже чувствовалась какая-то неудовлетворенность.
— Ну и что? — Максим, не обратив на это особого внимания, открыл холодильник. — О, мясо! Значит, мама приходила?
Алина резко повернулась к нему.
— Максим, она опять всё на кухне переставила! И продолжала мне объяснять, как мне жить!
Максим, наливая себе воды, лишь пожал плечами.
— Она же просто помогает, чего ты так накручиваешь?
— Помогает?! — Алина вскочила с дивана. — Она не помогает, она контролирует! Это мой дом, а я уже не знаю, как мне тут быть — гостьей или кем вообще!
Максим поставил стакан с водой на стол так, что тот аж подскочил. Алина вздрогнула от резкого звука.
— Хватит! Я устал от этих ссор! Мама — часть моей жизни, и ты должна это принять! — его голос звучал напряженно и уставше.
Алина, почувствовав, как её горло сжимается, прошептала:
— А я — часть твоей жизни? Или я только до тех пор, пока твоя мама не против?
Максим замолк. Он не ответил. Тупо развернулся и ушёл в спальню, хлопнув дверью.
Взрыв, который нельзя было остановить
На следующее утро Галина Андреевна появилась снова. На этот раз она держала в руках пакеты с полотенцами.
— Я принесла новые полотенца, — заявила она, проходя мимо Алины в коридоре, как если бы это был её дом.
Алина поймала её у двери.
— Галина Андреевна, нам нужно поговорить. — её голос был твёрдым, как никогда.
Галина Андреевна приподняла брови и загадочно улыбнулась.
— О чём это? — спросила она, изогнув губы в странной ухмылке.
— О том, что это МОЙ дом! И мне надоело, что вы приходите, когда хотите, меняете всё местами и решаете, как нам жить.
Галина Андреевна застыла на мгновение, а потом её лицо расплылось в широкой улыбке, настолько фальшивой, что Алине стало тошно.
— Дорогая, ты, наверное, просто устала. Тебе бы отдохнуть.
Алина не сдержалась и вскричала:
— Я не устала! Я зла! — она сделала шаг вперёд, пытаясь контролировать себя. — Вы не слышите меня! Вы не уважаете меня!
В это время из-за спины раздался голос Максима.
— Алина! — он стоял в дверях, бледный как призрак.
— Максим, скажи ей, чтобы она прекратила! — воскликнула Алина, не скрывая ярости.
— Мама, может, правда, давай не будем… — начал Максим, но было видно, что его слова не несут решимости.
Галина Андреевна, услышав слова сына, вдруг расплакалась, расставив руки в сторону.
— Сынок, я же просто хочу помочь! А она меня выгоняет!
— Алина, извинись. — Максим сказал это так, будто дал команду.
Алина буквально почувствовала, как земля уходит у неё из-под ног.
— Ты… серьёзно? — её глаза наполнились слезами, но она не могла сдержаться.
Максим молчал. Он не сказал ни слова.
— Хорошо, — её голос стал хриплым от злости. Она резко развернулась и схватила сумку. — Я ухожу!
Последний разговор
Алина сидела в кафе, сжимая чашку с кофе так, будто пыталась надавить на неё до тех пор, пока не расплавится. Через час Максим нашёл её.
— Ты правда уходишь? — он сел напротив, в глазах — беспокойство, но без внятной решимости.
— Ты сделал выбор, Максим. — её голос звучал ровно, но внутри всё горело.
— Это не выбор! — он схватил её за руку. — Я люблю тебя! Но мама…
— Но мама важнее? — она вырвала руку. — Я так больше не могу. Я не буду бороться за место в твоей жизни.
Максим опустил голову, кажется, наконец понимая, что всё сломалось.
— Я не знаю, что делать…
Алина встала, её взгляд стал хладнокровным, как у того, кто уже всё решил.
— Знаешь что? — она сделала шаг к двери. — Просто отпусти меня.
Она вышла, не оглянувшись.
Неожиданный союз
Телефон вибрировал на тумбочке. Алина, завернувшись в одеяло, словно в броню, не хотела отвечать. Все эти звонки — только ещё один способ напомнить, что её жизнь — не её. Но когда экран снова показал имя Максима, она сдалась. Что ещё оставалось делать?
— Чё тебе, Макс? — её голос был хриплым, почти сиплым от бессонной ночи.
— Алина… — его голос звучал так, как будто он вдруг понял, что весь мир сдался. — Мама в больнице. Инфаркт…
Алина резко села. Она почувствовала, как кровь застыла в жилах.
— Что? Когда? — она смотрела на экран, не веря своим ушам.
— Час назад. Я… не знаю, что делать…
Впервые за всё это время его голос дрожал, и в нём не было ни капли уверенности, только пустота. Алина вздохнула, натягивая джинсы.
— В какой больнице?
Он назвал название больницы. Алина не задумываясь бросила трубку и побежала в коридор.
В больнице всё было как в плохом фильме. Сильно освещённый холл, люди в белых халатах, суета. Галина Андреевна лежала на койке, вся такая бледная, с капельницей в вене. Максим, словно потерянный, метался вокруг, сжимая телефон, как спасательную веревку. Когда Алина вошла, он будто увидел привидение.
— Ты пришла… — его голос был тихим, и в нём звучала слабость, которой не было раньше.
— Как она? — Алина подошла к койке, не смотря на Максима. Всё это казалось далеким и чуждым.
— Стабильно, но… — Максим потер лицо руками. — Врачи говорят, это из-за стресса. Из-за нас…
Алина молча взяла стакан с водой, аккуратно приподняла голову свекрови и поднесла её к губам.
— Пейте маленькими глотками.
Галина Андреевна с трудом открыла глаза и, увидев Алину, попыталась что-то сказать, но вместо слов сжала её руку. Алина почувствовала, как что-то холодное застыло в груди.
В больничном коридоре была такая тишина, что слышно было, как капает вода из крана в туалете. Максим вернулся с двумя стаканами кофе из автомата. Он протянул один Алине.
— Спасибо, что пришла… — его голос был мягким, но в нём всё ещё чувствовалась беспомощность.
Алина взяла стакан, не глядя на него.
— Не из-за тебя.
Он молчал.
— Алина… — Максим вдруг резко повернулся, его глаза стали серьёзными. — Я был идиотом. Я не защищал тебя. Я…
— Не сейчас, Максим, — прервала его Алина, взглядом фиксируя точку на стене. — Сейчас важно, чтобы она поправилась.
Он замолчал, не зная, что сказать. Это была первая пауза, когда они оба почувствовали, что их ссоры — это не главное. А главное — что с ними происходит, что происходит с Галиной Андреевной.
Утром Галина Андреевна почувствовала себя лучше. Когда врач разрешил ей говорить, она первым делом позвала Алину.
— Дочка… — её голос был тихим, почти смиренным, без привычной властности. Это заставило Алину почувствовать, что мир перевернулся. — Прости меня.
Алина села рядом, опустив взгляд. Она не ожидала такого.
— Вам нужно отдыхать, — она тихо сказала, не в силах поверить, что эти слова приходят из уст той женщины, которая всегда была готова её уничтожить за малейшее упущение.
— Нет… — Галина Андреевна слабо потянулась к ней. — Я… я понимаю теперь. Ты любишь моего сына. По-настоящему. А я… я просто боялась его потерять.
Алина почувствовала, как по её щекам катятся слёзы. Её горло сжалось. — Вы не потеряете его. Никогда.
Галина закрыла глаза, и одна слеза скатилась по её щеке, словно подтверждая, что всё, что было раньше, — не так важно.
Максим ждал её у выхода. Когда он увидел её, то сразу подошёл.
— Я поеду домой, — сказала она, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.
— Подожди, — он схватил её за руку, крепко, но не больно. — Пожалуйста, давай поговорим.
Алина обернулась, и в его глазах была такая боль, что она не смогла отвернуться.
— О чём?
— О нас. О том, что я всё испортил. О том… что я люблю тебя. И если ты дашь мне ещё один шанс, я буду бороться за нас. Даже с мамой.
Она долго молчала, разглядывая его лицо, и, наконец, выдохнула.
— Ты уверен?
— Я никогда не был так уверен ни в чём.
Алина посмотрела на него, и в её глазах не было ни злости, ни боли, только пустота. Она выдохнула и, возможно, впервые за долгое время, чуть-чуть расслабилась.
— Хорошо. Но учти — я больше не буду молчать.
Максим вдруг улыбнулся. Это была настоящая улыбка, и Алина не могла не почувствовать, что всё — совсем не так, как раньше.
— Я и не прошу.
Они вышли из больницы, но теперь уже на одной стороне. Это был первый шаг.
