В целом, Яна была собой довольна. К тридцати семи годам у неё была своя квартира со стильным ремонтом, любимая работа и возможность ни в чём себе не отказывать. Женщина была в прекрасной форме: занималась йогой и танцами. Несмотря на то, что мужчины заглядывались на неё, своего человека Яна пока не встретила. Она относилась к этому спокойно, считая, что это плата за успех. Согласно теории четырёх конфорок (семья, здоровье, друзья, работа), ярко гореть могут только три.
Именно семьи в привычном смысле у Яны не было — были родители и младшая сестра. О своих детях Яна не думала. Ей было хорошо одной и она посмеивалась над замужними подругами. Ей было известно, что многие из них завидуют ей, некоторые даже не скрывали этого.
В тот день, проснувшись, Яна открыла глаза и поняла: сегодня случится что-то интересное. Она сделала зарядку, потом встала под прохладный душ. На завтрак у неё был белковый коктейль со свежими ягодами, никаких хлопот. Обычно она красилась на бегу, но в этот раз обстоятельно нанесла макияж.
На парковке уже почти все разъехались, только какая-то бабушка кружила, как майский жук, на своём «спарке», не имея возможности припарковаться из-за низкой посадки машины — кругом было полно неубранного снега.
Какой-то мужчина, видно только что раскопав свой «паркетник», курил возле него. «Бережёт салон, ковбой Мальборо»— мысленно похвалила его Яна.
Она порадовалась тому, что ей не пришлось очищать свою машину, снег выпал до того, как она вчера вернулась. Сев за руль, она повернула ключ. Мазда бодро завелась и заглохла. Яна нахмурилась. Новая попытка ни к чему не привела. Яна достала телефон, чтобы позвонить на работу, но тут услышала стук в стекло. Она увидела мужчину, того самого, что курил возле своего паркетника, и опустила стекло.
— Вам помочь? — спросил он, — я немного разбираюсь.
— Если вам не трудно, — она вышла, оперевшись на предложенную руку, и наблюдая, как он садиться за руль, невольно улыбнулась: кресло было отрегулировано под её рост, и мужчина с трудом помещался. Он попробовал завести, но тоже потерпел неудачу.
Через несколько минут безуспешных попыток, ковбой Мальборо предположил, что причиной может быть качество топлива, или проводки, и предложил подбросить Яну до работы. Недолго думая, она согласилась.
Мужчину звали Антоном, он был остроумен и мил. На вопрос о семье и детях пожал плечами:
— Да всё, как у всех! А вы? Замужем? — и сам себе ответил: — ну, конечно, замужем! Где это видано, чтобы такая женщина…
— Нет, нет, я не замужем, — перебила его Яна, — у меня свой взгляд на институт брака. Я считаю его анахронизмом!
— Оу, — кивнул Антон, и замолчал, не зная, что ответить, — он был слегка шокирован. Привык, что у него на работе все дамочки были замужними. Было правда, две разведёнки, но и те отчаянно пытались избавиться от одиночества, и висели на сайтах знакомств.
Оставшуюся часть пути молчали. Антон остановился у шлагбаума бизнес-центра.
— Спасибо, Антон, приятно было познакомиться, — улыбнулась Яна, выходя из машины. — Увидимся!
— И мне приятно! — отозвался тот,— а вы до скольки? Я мог бы вас и обратно довезти, — предложил он.
Она могла сказать что-то вроде: «Спасибо, возьму такси», но вместо этого засмеялась:
— Почему бы нет?
Ей понравилось беседовать с этим парнем. Ну и что, что он женат. В конце концов, он представляет для неё профессиональный интерес. Отдав свою машину в ремонт, Яна была разочарована — мастер сказал, что она сможет забрать машину на следующий день.
Назавтра, забрав машину из сервиса, Яна поставила её не как всегда, на стоянке, а в соседнем дворе. Антону она сказала, что ремонт затянется, и теперь пользовалась его любезностью: он отвозил её на работу и с работы. Каждое утро она с радостным возбуждением шла на стоянку, видела его улыбающееся лицо, и убеждала себя, что Антон очень интересный типаж, и ей интересно наблюдать за ним. Затем профессиональный интерес трансформировался в симпатию, и Яна убедила себя, что это приключение «для тонуса», чтобы чувствовать себя женщиной.
В конце недели Яна попросила Антона помочь ей донести коробку с дисками, которую она прихватила с работы нарочно. Коробка имела приличный вес, и представить с ней худенькую Яну, которая к тому же, была на шпильках, было совершенно невозможно.
Так вышло, что Яна не зная, где живёт Антон, припарковала свою мазду недалеко от его подъезда и он сразу узнал её. Он расценил это по-своему и понял, что Яна ведёт с ним какую-то свою игру. Но и отказаться помочь ей он не мог. Яна его привлекала и как женщина, и как человек. Она казалась ему невероятной, интересной и независимой, и это возбуждало его не меньше, чем длинные ноги и чувственные губы.
Помучившись немного, он вспомнил приятеля с работы, многодетного отца, который постоянно твердил, что «хороший левак укрепляет брак». Этот приятель настолько был уверен, что жена с четырьмя детьми никуда не денется, что «укреплял» свой брак направо и налево. «Будь, что будет» — подумал Антон, заходя с коробкой в незнакомый подъезд кирпичной многоэтажки.
— Поставь там, — сказала Яна. За несколько дней знакомства они перешли на «ты», — выпьешь чего-нибудь?
— Конец недели, её величество пятница, — сказал он, ставя коробку в указанное место, — можно и отметить.
Отметили они превосходным коньяком, который ждал своего часа более двенадцати лет. Потом Яна включила тихую музыку, подошла к гостю сзади и принялась массировать его плечи.
— Останься со мной, — нежно шепнула она, наклонившись к его уху, и он ощутил манящий запах её духов.
— До полуночи я твой, — хрипло шепнул он.
Яна устроила настоящее представление: довела мужчину до безумия, после чего отдалась, как в последний раз. Теперь он, откинувшись на подушки, пытался прийти в себя. С женой он уже давно ничего такого не испытывал. Быт не способствует любви. Мысли путались.
— Хочешь матэ? — спросила она, или, может, кофе?
Антон посмотрел на часы. Половина девятого. Достал телефон — несколько пропущенных вызовов от Насти.
— Чёрный чай, — сказал он, вставая, — прости, мне нужно позвонить.
Он вышел на кухню. Набирая номер жены, пытался восстановить разбежавшиеся мысли.
— Господи, Антон! Где ты? — услышал он обеспокоенный голос.
— Прости, котёнок. У нас совещание затянулось, я только что вышел, представляешь? Через пару часов буду дома… ну, если не затащат отметить успех.
— А что за успех? — спросила жена.
— Дома расскажу, мне пора, — шепнул он ей, чувствуя спиной горящий взгляд любовницы.
— Жена? — спросила она, запахивая на себе полупрозрачный халатик.
— Да, волнуется, — стал оправдываться Антон, опускаясь на табурет.
Яна включила чайник, насыпала заварки в другой, и сев напротив, подпёрла рукой подбородок:
— Ох, как я тебе сочувствую! Это всё такая… — она хотела сказать «кабала», но решила, что это будет слишком, — такая… несвобода!
— Вообще-то это называется семья, — сказал он, но как-то тихо и неуверенно.
— Анахронизм! — засмеялась она.
— Неужели ты никогда не мечтала о детях, о мужчине, который бы заботился о тебе? — совершенно искренне удивился Антон, — мне кажется, все женщины этого хотят.
— Чтобы он бегал на сторону? Ну уж нет, — Яна гордо тряхнула волосами, но заметив, как потемнело лицо Антона, поспешила исправиться: — я не тебя имела ввиду, прости.
— Не извиняйся, всё правильно сказала, — сказал он, вставая.
— Нет, ты обещал до полуночи быть моим, и я тебя не отпущу, — она села к нему на колени, лицом к лицу, и обняла его.
Через два часа, покидая её дом, Антон обещал себе, что никогда больше не вернётся сюда.
Давать такие обещания после бурного c*кca, всё равно, что объевшись, садиться на голодную диету. Не прошло и недели, как Антон снова стал искать встречи с Яной. Но она заблокировала его номер. Может быть, именно это заставило его думать о ней каждую секунду. Его жизнь превратилась в ад. Жена стала раздражать его. Когда она просила Антона сделать что-то по дому, он еле сдерживался, чтобы не накричать на неё. Настя поняла, что что-то с её мужем не так, пыталась говорить с ним, но он отдалялся всё больше. Не зная, что делать, Настя позвонила более опытной подруге и рассказала, что Антон стал чужим.
— Чтобы там не говорили, а любовь это цветок, — выдала свой вердикт подруга, — его нужно подпитывать постоянно, иначе он засохнет и погибнет. А бывает, что кто-то и яду плеснёт… Если корни совсем засохли, то лучше принять как данность, закопать его и продолжать жить дальше.
— Но как? Как жить дальше? Я даже заговорить с Антоном боюсь, — призналась Настя.
— В смысле «как жить»? Без него, — спокойно сказала подруга, — На кой ляд тебе человек, который остыл к тебе! Ты сама-то что чувствуешь?
— Отчаяние.
— Тогда дело плохо. Пиши номер психолога. Отличный специалист, мне очень помогла, — было слышно, как Вера на том конце перелистывает свою записную книжку.
Записав телефон, Настя пообещала подруге, что непременно расскажет о своём посещении психолога, и повесила трубку. Она была в растерянности и смятении. «Без него» — повторила она несколько раз, но это никак не хотелось уложиться в голове: «Как без него, а сын»?
Костику было четыре года, он часто болел, и Насте приходилось отпрашиваться с работы. В конце концов, не отработав и года после декрета, Настя уволилась. Муж её тогда поддержал, сказав, что его заработка им вполне достаточно.
Посмотрев на часы, она всполошилась: уже час, как нужно было будить сына. Если он долго спал днём, вечером его было очень сложно угомонить. Настя оставила бумажку с номером возле телефона, на столе. Заботы закрутили её, и она на время забыла о психологе, занявшись приготовлением ужина, Антон вот-вот должен был вернуться с работы.
***
Сначала Антон был доволен, что жена ушла с работы: дома чистота и уют, вкусные завтраки и ужины. Костик перестал капризничать, стал более спокойным. Но всё-таки вся эта семейная идиллия, как оказалось, исподволь душила его. В юности он занимался музыкой, даже мечтал о своей группе. А теперь гитара и комбик пылились на шкафу. Сам он — начальник средней руки в консалтинговой фирме, а Настя превратилась в уставшую домохозяйку, в ней почти ничего не осталось от той восторженной девчонки, вместе с которой они сбегали с пар в институте. После того, как он изменил жене с Яной, совесть мучила его, но недолго. Потихоньку из пострадавшей Настя становилась обвиняемой, хотя сама об этом не подозревала.
Открыв дверь, Антон разделся в прихожей и прошёл на кухню, где жена готовила ужин.
— А, уже вернулся, — сказала она, обернувшись, — а у меня почти всё готово! Иди мой руки. Через пять минут садимся ужинать.
Она выключила сотейник и стала доставать тарелки, чтобы накрыть на стол, но вдруг заметила, что Антон не тронулся с места. В руках у него был клочок бумаги, на котором жена записала номер психолога и её имя.
Этот номер он знал наизусть, и в его голове сложилась неверная картина. Он решил, что жена как-то узнала о Яне и позвонила ей. Вот почему Яна его заблокировала!
Он смял бумажку и бросив её на пол, вышел с кухни.
— Что с тобой, Антон? В чём дело? — не понимая, что она сделала не так, крикнула жена.
— Не ожидал, что у меня жена- ищейка! — он оделся и выскочил из дома.
Настя подняла бумажку, расправила её и положила в карман. Она хотела позвонить психологу немедленно, но постеснялась, потому что мысли путались, врядли она бы смогла говорить сейчас внятно. Под тяжестью напрасных обвинений Настя не выдержала и расплакалась.
На улице был уверенный минус. Сырой, пронизывающий ветер дул с северо-запада, и Антон, который сначала хотел было уехать, куда глаза глядят, передумал. Пошёл снег. Антон походил туда-сюда, успокоился немного и вернулся, решив объявить жене бойкот. В следующий раз будет думать, прежде чем следить за ним. Наверняка кто-то из знакомых видел, как он возил Яну на машине, но никто не видел, что происходило у неё дома. Никто… и занавески были плотно задёрнуты! Если жена верит всяким там завистникам, то сама виновата! А он терпеть беспочвенные обвинения не намерен! Но что, если жена позвонила Яне, и та всё рассказала? Нет, такого не может быть,— подумал он, заходя в подъезд.
Когда он вернулся, у Насти глаза были на мокром месте. Она всё ждала, что муж объяснит своё поведение, но он молчал. Так и легли спать.
Утром, за завтраком, Антон не выдержал и спросил:
— Что ты ей сказала?
— Кому? — не поняла жена, наливая мужу кофе из стеклянного кофейника.
— Яне! Зачем ты звонила ей? Откуда у тебя телефон?
— Мне Вера дала! Сказала, что это телефон классного психолога! А в чём дело? Чего ты взъелся? И откуда ты её знаешь? Ты что, пользовался её услугами?
Антон молчал, соображая. Настя вела себя так, словно ничего не произошло.
— Не хотел тебе говорить, дорогая. Да, я ходил к ней. Как к психологу! Мне друг рекомендовал…— соврал он, — у меня тоже не всё гладко в последнее время!
— Я заметила, — опустила голову жена, — ты разлюбил меня, да?
— Ну, что ты такое говоришь, котёнок! Вы с Костькой для меня… вы… моё всё! — и сам не ожидая, Антон пустил слезу.
— Ну что ты, ну не плачь, милый… — гладила Настя мужа по волосам, — наверное, это кризис семи лет. Конечно, кризис. Мы справимся! Ну и что скажешь? Хороший Яна Дмитриевна психолог? Вера её очень хвалила!
— Котёнок, я думаю, она сильно переоценена. Нам нужен другой специалист, семейный врач. Мне тут порекомендовали одного… Говорят, много семей спас. Доктор наук!
***
— Ну, как? Сходила к психологу? — спросила подруга Вера, встретив Настю в магазине.
— Мне вроде как и не надо уже, — улыбнулась Настя, — потихоньку всё налаживается, Антон такой внимательный стал! Цветы вчера принёс, с сыном каждый вечер занимается!
— Ну, чудненько! — порадовалась за подругу Вера, — но, если что, смотри! Яна Дмитриевна, конечно, берёт недёшево, но любую проблему решит.
— Спасибо, Вер, всё хорошо, — повторила Настя, — ладно, мне нужно бежать, а то Костик проснётся, а меня нет.
— Конечно, беги, — махнула вслед ей Вера.
Настя вышла из магазина и вдруг увидела на другой стороне улицы Антона, который должен был быть на работе. Настя потерла бы глаза, но в руках были тяжёлые сумки. Она пыталась догнать мужчину, но он шёл быстро. «Этого не может быть! Наверное, просто похож» — успокаивала она себя. Но в глубине души она знала, что это был Антон. Или нет?
Она дошла до ближайшей лавочки, поставила сумки и позвонила мужу. Он снял трубку и заверил, что он на работе. Она слышала офисный гул на заднем фоне… «Я схожу с ума», решила она.
Вернувшись домой, она открыла коробку, где хранила милые сердцу мелочи. Сверху лежала смятая мужем бумажка, та самая, с телефоном психолога. Настя подобрала её, сама не понимая, зачем. Сейчас она расправила её и набрала номер. Трубку никто не брал, лишь через час удалось дозвониться.
— Слушаю, — услышала она хорошо поставленный голос.
— Яна Дмитриевна, мне срочно нужно, чтобы вы меня приняли, — сказала Настя.
— Извините, но на ближайшее время всё расписано. Я смогу вас принять… — психолог замолчала, видимо сверяясь с графиком, — во вторник, пятнадцатого.
— Пожалуйста, мне срочно надо! — попросила Настя, — умоляю вас!
— Успокойтесь, девушка. Вы были у меня? Я могу посоветовать вам хорошего специалиста, если вам срочно нужна помощь! — предложила Яна Дмитриевна.
— Пожалуйста! Мне нужны вы. Моя подруга Вера так вас хвалила!
— Ладно, — вздохнула трубка, — приезжайте к шести тридцати, постарайтесь не опаздывать. Адрес знаете? Я беру сотню за полчаса. Час — сто пятьдесят.
— Да, да. Я знаю, буду без опозданий, спасибо!
Настя положила трубку. Проснулся Костик, она накормила его, одела, и отвезла к матери, которая жила на соседней улице. Посидев немного с ними, Настя отправилась на приём к Яне Дмитриевне.
***
Разглядывая сидевшую в кресле напротив женщину, Яна Дмитриевна держала паузу. Настя заёрзала в кресле. Она тоже представляла себе заслуженного психолога иначе — значительно старше и представительнее.
— Вы очень напряжены, — ласково сказала Яна Дмитриевна, — вам нужно расслабиться. Как вас зовут?
— На.. Анастасия.
— Красивое имя. Греческое?
— Я не знаю, — простодушно сказала Настя, и вдруг испугавшись, что время консультации вовсю идёт, выдала: — я пришла к вам, потому что чувствую, что муж меня обманывает. Доказательств у меня нет, это где-то внутри меня… подозрение… а сегодня он мне померещился!
Яна Дмитриевна сделала пометку в блокноте, и подняла на Настю глаза:
— А почему вы решили, что это галлюцинация? Ваш муж исчез? Или это оказался другой человек?
— Я не уверена, что это был он, но мне так кажется. Я позвонила и оказалось, что он на работе! Но я его видела! — разволновалась Настя.
— Расскажите мне подробности вашей семейной жизни, — попросила Яна Дмитриевна, — сколько лет вы в браке, есть ли дети.
Настя рассказала ей всё. Как познакомились, как вместе сбегали в институте с пар, чтобы прийти домой к Антону, и пока его родители на работе, познавать искусство любви. Потом была свадьба и они очень долго ждали первенца. Как они были счастливы, когда родился мальчик, и как потихоньку, по капле, словно вода через крошечную дырочку в надувном бассейне, это счастье пошло на убыль.
— Вы живёте отдельно? — уточнила Яна Дмитриевна, — ваш муж работает?
— Вы знаете моего мужа! — внезапно сказала Настя.
Она подумала, что психологу будет проще оценить картину происходящего, если она вспомнит Антона. Ведь он наверняка рассказал ей о своих проблемах!
Но дипломированному специалисту Яне Дмитриевне больших усилий стоило справится с лицом.
— С чего вы взяли, что я его знаю? — её тон стал ледяным. Теперь у неё не осталось сомнений, что перед ней жена Антона.
Яна терпеливо ждала, что она предпримет дальше. Станет оскорблять? Вцепится в волосы? На этот случай у неё была тревожная кнопка, связанная с пультом охраны.
Но Настя молчала, уловив лёд и отчуждение в голосе психолога. Она строила догадки, почему тон изменился при упоминании Антона. Может быть, он её обидел? Не заплатил? — рассуждала она про себя.
«Как много она знает»? — в свою очередь напряжённо думала Яна, и наконец, произнесла глядя Насте в глаза:
— Что вы конкретно от меня хотите, Анастасия?
— Я боюсь сойти с ума, — опустила та глаза, — муж уверяет, что у него никого нет. Он вовремя приходит домой… ему никто не звонит… Но я всё равно чувствую, что он мне…
— Ну, говорите, смелее! — Яна Дмитриевна нервно барабанила пальцами по столу.
— Что он мне изменяет! — выдохнула Настя.
— Вы его любите? — не дав ей опомниться, спросила Яна Дмитриевна.
— Конечно, — не задумываясь, ответила Настя.
— Вы бы смогли простить ему измену? — Яна Дмитриевна заметила замешательство. Настя сцепила руки в замок и опустив голову замолчала. Наконец, посмотрела прямо на психолога:
— Вы ведь знаете моего Антона, не так ли?
— Сначала ответьте на мой вопрос, — спокойно сказала Яна Дмитриевна, и вдруг в голове Насти всё сложилось: ярость мужа, который обнаружил у неё телефон Яны Дмитриевны, её ледяной тон при упоминании его имени и нежелание сказать правду, что они с Антоном знакомы… Та пятница, когда он пришёл… Господи, и эти духи! Она узнала этот аромат!
Настя молча встала и пошла на выход.
— Куда вы? — крикнула ей вслед Яна, — а деньги за консультацию?
— С моего мужа получите, — через плечо бросила Настя и с достоинством удалилась.
Вернувшись к матери, Настя предупредила, что останется ночевать. Прочитав сыну сказку на ночь и уложив его в постель, Настя вышла на кухню. Екатерина Викторовна помешивала суп, который варила на завтра.
— Мам, я хочу выйти на работу, — тихо сказала Настя, садясь на табурет. — Ты поможешь? Если что, подстрахуешь с Костиком?
— Конечно, а что случилось? Неужели у Антошки с работой что? — спросила Екатерина Викторовна.
— С работой у него порядок. Но, похоже, что наш цветок завял… корни высохли, не спасти.
— Какой цветок, Настя? Ты толком говори, оставь эти аллегории! — повернулась к ней пожилая женщина.
И тут Настя заплакала. Сначала тихо, а потом всё громче и громче. Всё, что копилось внутри, выходило наружу:
— Он предал меня, понимаешь, — рыдала она, и слёзы, смешанные с тушью, капали на её светлую блузку, и оставляли серые пятна.
— Тише ты, Костю разбудишь! — Екатерина Викторовна закрыла дверь и подсела к дочери: — с чего ты взяла-то? Если кто рассказал, так забудь, люди они от зависти что хошь наплетут!
— Нет, я сама узнала, случайно. Он мне изменил с психологом!
— Боже мой! Неужто Антон из «этих»? — Екатерина Викторовна была шокирована: — надо же, а столько лет маскировался под положительного мужчину!
— Да нет, мам. Психолог женщина. Красивая, уверенная в себе, свободная.. в общем, не то что я.
— Ох, ну это, неприятно, конечно, но поправимо! А я, так каждый день небо благодарю, какой у меня прекрасный зять! И зарплату в дом, и не пьёт, и к тебе со всем уважением, и меня не обижал! Всегда по имени -отчеству, вежливый — покачала головой тёща, — может быть, обойдётся? Остынь, Настя, подумай, может, не стоит рубить с плеча?
— Я же спрашивала Антона, чувствовала, что скрывает он от меня что-то! — хлопала себя по груди Настя, — но он врал, врал мне прямо в глаза!
— Ну, ничего, ничего. Ты, главное успокойся, — мать поднесла дочери стакан воды. — А сейчас-то он где?
— Кто его знает! Может быть, к ней поехал, я не…
Не успела она договорить, как раздался звонок в дверь.
— Ой, мама, не открывай! Не хочу, чтобы он видел мои слёзы! — дочь схватила Екатерину Викторовну за рукав халата, — спровадь его как-нибудь!
— Ну, он же не ко мне приехал, — возразила Екатерина Викторовна, — как я его спроважу?
— Скажи, что нас здесь нет! — умоляюще сложив руки, попросила Настя.
— Нет, я так не могу. Он же в полицию пойдёт. Шутка ли — жена и ребёнок исчезли! — Екатерина Викторовна пошла открывать, а Настя бросилась у умывальнику, ополоснуть лицо.
Она слышала спокойный голос матери, и резкий Антона. Потом хлопнула дверь, пожилая женщина вернулась одна.
— Ушёл. Обиделся! — развела она руками.
— Что ты ему сказала? — прошептала Настя, — он знает, что мы здесь?
— Сказала, что ты не желаешь его видеть, — ответила мать, — так лучше: и ты поостынешь, и он образумится, а там глядишь, всё пойдёт на лад.
— Нет, не пойдёт. Он меня разлюбил, — Настино отчаяние теперь сменилось безразличием, — что мне делать, мама?
— Тебе решать, твоя жизнь, — скрестив руки на груди, ответила Екатерина Викторовна, — я бы простила напервой, а там смотри сама, — только учти, дочка, что Костику нужен отец, и вряд ли ты найдёшь лучше мужа. Вон, помнишь Оксану Забродину?
— Конечно, помню! Подружка моя! — глядя на помпоны на тапочках, отозвалась Настя.
— Я её мать встретила сегодня утром в поликлинике, разговорились.
— И что?
— Ты не подумай, что пугаю, или ещё что… просто все почему-то думают, что хорошего человека найти легко… Как бы не так! — сказала Екатерина Викторовна.
— Так что с Оксанкой-то мам! — забыв про мужа, спросила Настя.
— Развелась она со своим, после мужика нашла. Всем говорила, мол мальчонке папка нужен! — Екатерина Викторовна покосилась на дочь, которая ловила каждое слово, — а он… а он взял и выкинул из окна её сынишку, пока Оксана на работе была! Спать, говорит, мешал!
— Вот кошмар! Бедная Оксанка! Надо бы зайти к ней, выразить соболезнования!
— К счастью, мальчонка выжил, — буркнула мать, — под окном сугроб, в него приземлился. Сожителя, нелюдя этого, посадили. А Оксанка поплыла с тех пор, мамка её жалуется, что пьёт. Я давно её саму не видела! А мальчонку, как после выяснили, биологический отец забрал, прямо из больницы.
— Я думаю, что Костику отец не обязателен, да и мне муж… как можно вообще людям верить после такого? Лучше одна останусь!
— Ну, как не нужен? Ещё как нужен! — спохватилась бабушка, — а воспитывать кто будет?
— В кадетское училище отдам, — отмахнулась Настя, сама не веря в то, что говорит.
Екатерина Викторовна посмотрела на дочь и не узнала её. Перед ней сидела взрослая женщина, с опущеными плечами и скорбными складками у рта.
— Ладно, утро вечера мудренее, пошли спать. Ведёшь завтра Костю в садик? — спросила она.
— Нет, нам выписаться сначала надо,— Настя обняла мать, — спокойной ночи, мам! И… спасибо тебе за всё!
***
Вернувшись домой, Антон сел на табурет и затосковал. Ему послышалось, что Настя его зовёт ужинать, но это всего лишь работал соседский телевизор. Соседка сверху была глуховата, она любила смотреть старые советские фильмы и выкручивала звук на всю катушку.
На полу лежал грузовичок сына, Антон бережно поднял его и поставил на стол. Он вспомнил, как его коллега, тот самый многодетный Казанова, утверждавший что «левак укрепляет брак», рыдал у него на плече. Его жена, устав от его постоянных измен, всё-таки ушла от него. Забрала всех детей и уехала к своей родне, в Кемерово, где встретила свою первую любовь — на двоих у них шесть детей и они счастливы.
Теперь Антон понял, что у его Насти гораздо больше шансов… а какая она была! Звонкая, смешливая умница Настенька! Из огромного числа поклонников она выбрала его! Засыпал Антон с крепким намерением вернуть жену. Он расскажет ей всё, повинится, и будет рассчитывать на то, что она простит его… его Настенька.
Однако утром он подумал, что не всё так просто. Во сне он видел женщину, похожую на Яну, и она проделывала с ним такие трюки, что он понял, что всё ещё хочет Яну . «Я сволочь, гад» — думал он, чистя зубы, — «Настя не простит меня, и будет права»!
Проезжая мимо знакомого шлагбаума, он остановился недалеко от него. Теперь ему хотелось увидеть Яну, поговорить с ней, заглянуть в глаза. Ведь это она, чёрт побери, виновата в том, что его семейная жизнь летит под откос!
Он увидел её автомобиль издалека. Красная мазда встала перед шлагбаумом, после чего он поднялся, и машина проехала на внутреннюю парковку. Антон перехватил женщину у входа в здание. Он грубо схватил её за руку и потащил за собой в арку, куда подъезжали машины, привозившие воду и прочие грузы с черного хода.
— Ты что, рехнулся? — зло зашипела Яна, потирая свою руку, как только он её отпустил, — кто дал тебе право хватать меня?
— Мне нужны ответы! — сказал он, закуривая, — из-за тебя мой брак полетел под откос. Что ты можешь предложить мне взамен?
— Не надо перекладывать на меня ответственность, — она смеялась ему в лицо, — не из-за меня полетел твой брак, дурашка. Не я, так другая, не вчера, так сегодня, не сегодня, так завтра!
Он резко стукнул её по лицу, но она продолжала оскорблять его. Кто-то видел, как мужчина грубо тащил женщину, и к ним уже спешили охранники бизнес-центра.
— В-вы в п-порядке? — заботливо спросил один из охранников Яну, — этот ч-че-человек ударил вас?
Она весело посмотрела на охранника:
— Это мой пациент. Он немного не в себе. А ещё он мне должен за консультацию!
— Ясно, п-пойдёмте с нами, м-молодой человек,— ласково положил руку на плечо Антону охранник, — В-вам п-придётся оплатить.
— Что она несёт?! Я не её пациент!
— Похоже, уже нет, ему нужен психиатр, — Яна сложила руки лодочкой, — могу порекомендовать! Ваша жена сказала, что вы заплатите за консультацию. Она была у меня вчера.
Антон достал бумажник, отсчитал рубли по курсу, и бросил ей в лицо.
— Вот. Но это не за консультацию, а за доставленное удовольствие. Поняла ш*ха?
— Я б-бы п-по-просил вас, — встрял охранник, — об-бойтись б-без оскорблений!
Охранник проводил Антона до шлагбаума, и пока они шли, доверительно сообщил:
— К-как м-му-ужчина я вас понимаю!
— Правда? — спросил Антон, — и что же вы понимаете? Я сам себя не понимаю!
По дороге с работы он купил цветы и поехал к тёще. Та встретила его ласково, пригласила зайти, пообщаться с сыном.
— А где же Настя? Я вот, цветы ей купил, — удивился Антон.
— А Настенька поехала к себе на работу. Хочет снова выйти, — Екатерина Викторовна поставила цветы в воду и повернулась к зятю, — Можешь подождать, она скоро обещала подъехать.
— Конечно, я пока с Костей поиграю, — Антон снял пальто и подхватил на руки сына, который вышел его встречать, и скромно ждал, когда папа обратит на него внимание, — пойдём, командир, у нас дорога с прошлого раза не достроена!
Когда Настя вернулась домой и увидела картину, как муж играет с Костиком, она поняла, что могла бы простить Антону измену, но прежнего доверия и любви не вернуть. Со следующей недели она должна была выйти на работу, и это придало ей самоуважения и сил.
— Знаешь, Антон, мы конечно можем реанимировать наши отношения, — сказала она, глядя мужу в глаза, — но мне кажется, что корни уже… засохли, понимаешь? Сколько не поливай, растение мертво.
— Что мертво, какие корни? — не понял Антон.
Она посмотрела на мужа и решила не объяснять: всё равно не поймёт. Через месяц они развелись.
