— Верни мне всё, что было подарено. Гена стоял на пороге их общего, но уже чужого дома, набычившись.
— До последнего кольца. Я так решил.
— Сбрендил, что ли? — Ася не могла поверить в происходящее. — Мы что, вот так по-нищенски расстаёмся?
— Верни по-хорошему, — угрожающе приблизился он. — Я не шучу. Марина сказала, чтобы я забирал всё. И ты мне это отдашь. Иначе будет очень серьёзная борьба в суде за сына.
— Да тебе же плевать на Максима, — с болью ответила она. — Марина важнее, я это давно поняла. Ген, вообще, давай не сейчас. У меня весь дом в коробках. Вещи я пока ещё только складываю.
— Ты не поняла. Я сказал: сейчас.
Муж пошевелился, и за его широкой спиной показалась ещё одна знакомая фигура.
— Это наши семейные реликвии. Кольцо. Бабушкина брошь. Часы, что тебе моя мать дарила. Ты больше не часть этой истории. Так что возвращай.
«Вот же крохобор», — подумала Ася. Она стояла бледная, пошатываясь. «Господи».
— Из-за этого человека я вышла замуж. Не нужно упорствовать, — голос свекрови, Маргариты Сергеевны, прорезал тишину, словно нож режет масло.
— Гена прав. Ты не можешь просто так оставить ценные вещи себе. Это наши фамильные реликвии. И вам добрый вечер.
Асю затошнило от отвращения.
— Как же здорово, да, когда в семье царит такое единодушие.
— Не нужно иронизировать, — чуть мягче сказала Маргарита Сергеевна и прошла в дом. — Ты и так получаешь достаточно.
Ася стояла и смотрела, как муж и свекровь лавируют между картонных коробок. Там были сложены остатки их когда-то счастливой, совместной жизни. Асе же предстояло не просто собрать себя по осколкам. После предательства Гены, который три месяца назад ушёл к любовнице, теперь она ещё должна была унизительно возвращать то, что когда-то ей с таким пафосом дарила эта семья. Но что делать? Она ведь бесприданница, простая учительница с небольшой однокомнатной квартирой в Черкассах, полученной после выхода из детского дома. А вот у Вавиловых всегда жили богато.
Гена был типичным мальчиком-мажором, который вдруг почему-то пришёл на дискотеку в их педагогический университет. Это учебное заведение в городе негласно именовали «Фабрикой невест». Красавица Ася была одной из самых привлекательных его студенток. И настойчивый парень, изучавший экономику в своём университете, был не единственным её поклонником. Но Генка оказался самым ярким из них. Хотя бабушка Аси ещё в детстве говорила, что нельзя судить птицу по оперению. Бабуля, которой не стало, когда внучке было десять, оказалась трагически права. При ближайшем знакомстве Гена напоминал напыщенного павлина, а после десяти лет брака и вовсе, как какая-то кукушка, улетевшая из гнезда. В общем, оказался птицей совершенно не Асиного полёта.
— Так где всё лежит? — Гена смотрел холодно. — Некогда мне. Давай быстрее.
— Сейчас, — вздохнула Ася. — Дай хоть дух перевести. Всё в комоде, как обычно, ты же знаешь.
Ничего не поменялось. Гена обвёл взглядом дом.
— Ты когда съезжаешь?
— Ну, скоро. Почти всё собрала, видишь? — сказала Ася.
— Марина планирует здесь ремонт, так что поторопись, — потребовал муж. — Кстати, мне нужен ключ от вашей квартиры с Максимом, чтобы навещать сына. Но не стану же я звонить каждый раз и унижаться.
— Он у тебя на связке, — вздохнула Ася ещё горше. — Я же дубликат давала, забыл?
— А, да, — кивнул Гена. — Ладно, пошевеливайся.
Ася подошла к предмету, который у неё пока никто не забирал. Это был старый комод, массивный, из ценных пород дерева. Ещё одна реликвия семьи, которой больше нет. Она медленно потянула на себя ящик. Комод угрожающе скрипнул. Старое дерево рассохлось и явно нуждалось в реставрации. Ася потянула ещё сильнее. Ящик практически выскочил ей в руки. Свекровь где-то сзади тихо ахнула и почти рухнула на стул. Ася смотрела на неё изумлённо. Обычно Маргарита Сергеевна к театральным жестам была не склонна, но Ася не стала оборачиваться. Боялась разреветься от боли и обиды.
Глядя на с трудом сдерживающую слёзы невестку, Маргарита Сергеевна ощущала неловкость. Она вообще не догадывалась, зачем сын сюда заехал. Думала, вещи забрать. Осталась в машине, чтобы никого не смущать. Но Генин телефон зазвонил. Пришлось идти выяснять, в чём дело, а заодно отдать ему трубку. Сын же сунул её в карман, словно ненужную вещь. И вот теперь Маргарита Сергеевна, не отрываясь, смотрела на то, что невестка в упор не замечала. Задняя планка вытащенного ящика отошла. Из неё торчал край старой потрёпанной записной книжки в кожаном переплёте. Вещь эта была ей слишком хорошо знакома. Маргарита Сергеевна с ужасом смотрела на записную книжку и сама не заметила, как издала то ли вздох, то ли стон облегчения.
— Мам, ты в порядке? Случилось что? — переполошился Геннадий. — Может, врача вызвать или воды?
— Ась, ну что ты стоишь столбом? Видишь, матери плохо!
— Нет-нет, ничего не надо. Всё в порядке, — Маргарита Сергеевна расстегнула ворот своей безупречной блузки. — Просто стало немного нехорошо.
— Ой, ты всегда так говоришь. А потом оказывается, что случился инфаркт, как в прошлый раз, — Гена сам побелел, как полотно. — Не надо было вообще тебя сюда тащить.
Вот знал же, сколько всего связано с этим домом. Ася выскочила на кухню за водой. Гена принялся открывать окна. Воспользовавшись общим замешательством, Маргарита Сергеевна встала и сделала пару шагов. Затем ловко схватила записную книжку и сунула её в карман своего дорогого пальто. И только после этого царственно опустилась в кресло, пояснив, что ей тут удобнее. Вернувшаяся Ася отдала стакан с водой. Маргарита Сергеевна жадно пила мелкими глотками. На её аристократическое бледное лицо возвращался румянец.
Ася со вздохом погладила бок резной шкатулки. Потом протянула её Гене. Тот взял её нерешительно, словно сомневаясь. Затем отвернулся и пошёл к двери. Его мать поспешила следом. Ася же опустилась в кресло без сил и закрыла лицо руками. Смотреть на опустевший ящик комода, сиротливо стоявший на столе, было невыносимо. И дело было даже не в украшениях, неизменно приводивших её в трепет. Просто Гена продолжал растаптывать её жизнь, даже не понимая, как больно его бывшей жене. Ну, точнее, пока ещё настоящей, но развод-то был делом времени.
Ася не знала, сколько вот так просидела. И лишь когда в комнату вошёл Максим, убрала руки от лица. Сын подошёл, обнял её. Он всегда был ближе к маме, чем к отцу. И даже внешне ничего не перенял от Гены. Так что неудивительно, что муж к ребёнку относился с прохладцей.
— Мам, а в комоде давно потайной ящик? — поинтересовался Максим. — Там что-то было. Бабушка достала и убрала это в карман.
— Ой, да не выдумывай! — отшутилась Ася, испытывая при этом нешуточное волнение.
— Мам, правда. Ну, посмотри, там планка отходит, — заявил Макс и пошёл показывать тайник. — Ну вот, здесь. И там было что-то похожее на книжечку. Ну, как твой любимый ежедневник. А тут сейчас ничего нет.
Ася просунула внутрь ладонь.
— Интересно, мы столько лет жили и ничего не знали об этом. Бабушка, кажется, тоже удивилась.
— Тихо, — сказал сын. — Я же на лестнице сидел и всё видел, а вы меня не заметили. У неё были такие большие глаза.
— Да уж, странновато, — сказала Ася. — Но вообще, это ведь комод твоего дедушки, ну, точнее, его семьи. А вдруг тут и другие тайники имеются?
— А давай поищем, — предложил Макс. — Может, тоже что-нибудь найдём? Так интересно?
— Да, вряд ли, наверное.
Ася же машинально прощупывала планки, перевернув ящик вверх дном. И вдруг одна из них, щёлкнув, отъехала вбок. Внутри обнаружился ещё один тайник, куда более сложно устроенный. Максим ахнул от восхищения, заинтересованно посмотрев на маму. Ася вынула всё содержимое. Ещё один блокнот, исписанный убористым почерком свёкра. Имена, фамилии, даты и суммы. Ничего интересного. Больше похоже на бухгалтерскую сводку. И зачем это нужно было прятать в комоде? С трудом успокоив сына, принявшегося строить всякие теории, Ася убрала блокнот подальше. А ночью села его читать, отложив проверку тетрадей.
По мере изучения стало ясно: блокнот — это список должников, которым свёкр ссужал немалые суммы под процент. И многие из них долги так и не вернули. Ася сидела и вспоминала. А что она знала о свёкре? Они были почти незнакомы. Владимир Викторович всегда был слишком занят своими делами. Она лишь знала, что мужчина довольно богат, но не предполагала, что настолько. Суммы, записанные в книжечке, исчислялись миллионами гривен. Очевидно, что ростовщичеством Вавилов-старший занимался профессионально, но при этом тайно. А официально владел строительной фирмой, которую после смерти отца возглавил Геннадий.
Владимир Викторович погиб ещё до рождения внука, девять лет назад, когда Ася была беременна. Не справился с управлением, уснул за рулём и тому подобное. Версий о причинах той аварии было много, но факты говорили только об одном: свёкор погиб на трассе в собственной машине. А судя по списку должников и суммам, это вполне могло быть и подстроено. Некоторые фамилии были ей знакомы, как, впрочем, и всем в этом городе. Хвалик — бывший глава местного ЖКХ, был в тюрьме за растрату. Изосимов бежал от огромных долгов за границу. Ася смотрела на книжечку со священным ужасом. В её руках оказалось что-то очень важное. Так что неудивительно, что свекровь при виде тайника чуть не умерла от страха. Впрочем, делиться с ней новой находкой Ася не собиралась.
Тем временем Гена сидел в квартире любовницы. Марина равнодушно перебирала украшения, стараясь не слишком откровенно демонстрировать алчный блеск в глазах. Она знала их истинную ценность, но сейчас просто проверяла своего мужчину. Ставки были слишком высоки. Она целый год «окучивала» идиота Гену, изображая дочь богача, живущего за границей. И вот теперь могла, наконец, получить с этого хоть какие-то выгоды.
— Ты правда поговоришь с отцом? — нерешительно спросил её любовник. — Понимаешь, в строительном бизнесе сейчас реальный кризис. Я такого и не припомню. И связи моего отца мне уже не помогают. Это когда-то он был всесильный Вавилов, а теперь просто покойник, которого никто не боится.
— Но я же сказала, будут тебе инвестиции, — отмахнулась Марина. — Папа как раз хотел строить здесь. Вот и станет твоим партнёром. Но спешка тут ни к чему. Или ты мне не доверяешь?
— Ну что ты, я ведь всё сделал, — заюлил Гена. — Просил забрать подарки. Вот.
— Хм, кстати, видела бы ты лицо Аськи, когда я у неё всё потребовал обратно.
— Да уж, хотелось бы посмотреть, — усмехнулась любовница. — Знаешь, это даже забавно.
— Я доказал свою преданность, — юлил Гена. — Так что теперь дело за тобой. Украшения нужно продать, — веско заявила Марина, наслаждаясь видом его вытянувшегося лица. — Ты же в курсе? В большом бизнесе обеспечение сделки — процесс двусторонний. Отец не станет вкладываться, если партнёр ничего не принесёт.
— Да это же фамильные реликвии, — побледнел Гена. — Как я матери скажу, что продал бабушкину брошь?
— А ты просто промолчи, — предложила Марина. — И потом, знаешь же, всегда можно выкупить украшения обратно. Ну или изготовить хорошие копии, чтобы твоя мать не слишком волновалась.
Гена кивнул, но почувствовал себя скверно из-за необходимости жертвовать семейными ценностями. Но и признаться в том, что почти обанкротил фирму отца, тоже не мог. Мать бы такого никогда не простила. Он покраснел, побледнел. Марина же с интересом наблюдала за этими метаморфозами, словно энтомолог за новым видом насекомого. А потом широко улыбнулась. Денег, вырученных с продажи украшений, ей хватит надолго.
Тем временем Маргарита Сергеевна у себя дома потрошила блокнот, вытащенный из тайника. Она точно знала, насколько ценную информацию хранила маленькая книжечка. Володя долгие годы вёл нелегальный бизнес, ссужая деньги в городе. Начинал ещё в студенчестве, когда богатых людей вокруг почти не было. Нет, её муж вовсе не был благородным рыцарем. В этом Маргарита Сергеевна себе отчёт вполне отдавала. Он с лёгкостью принимал в счёт оплаты долга машины и квартиры, невзирая на последующее бедственное положение своих заёмщиков. При необходимости использовал и силовые методы. Благо, скучающих спортсменов в окружении мужа было предостаточно, и они всегда были не прочь заработать лишнюю гривну. Когда мужа не стало, Маргарита Сергеевна даже испытала некоторое облегчение. Больше никаких бессонных ночей и постоянного страха за их жизни. Ведь случалось всякое. Строительный бизнес был лишь ширмой, а ведь по сути её муж был обыкновенным бандитом, казначеем очень богатых людей. Так что случалось всякое. Его должники даже пару раз врывались к ним в дом, угрожали. И вот всё закончилось. Но появление маленькой книжечки, кажется, меняло всё.
Маргарита Сергеевна вовсе не была наивной. У неё остались свои капиталы. Ну, а сын после смерти мужа получил только бизнес и дом, где сейчас жила Ася с сыном. Причём Владимир Викторович удивил всех. Он успел составить завещание. И дом получили пополам невестка и сын, с припиской, что Асина доля — это вклад в будущее внука или внучки. Завещание было написано за три дня до его кончины. То ли предчувствовал, то ли правда опасался за свою жизнь.
Маргарита Сергеевна знала и про проблемы Гены в бизнесе. Сын оказался вовсе не так удачлив, как его отец. Да ещё и проявлял склонность к транжирству. В общем, чудес она не ждала. А с появлением любовницы понимала, что Гена скоро начнёт испытывать реальные финансовые проблемы. А тут блокнот покойного мужа, который вполне мог бы помочь их решить. Вот только эта записная книжка оказалась фальшивкой. Это Маргарита Сергеевна поняла довольно быстро. Поначалу думала, что записи просто зашифрованы, но перепробовала все коды, что использовал Володя, и поняла: записи просто для отвода глаз. Это совершенно точно был не тот блокнот. Маргарита Сергеевна вскочила и забегала по комнате. Ей срочно нужно было снова вернуться туда.
Ася же, не подозревавшая об этих метаниях, следующим утром отправилась на работу. Там царила привычная суета. В школе вообще некогда было скучать. То контрольные, то проверка тетрадей. И Анастасия Юрьевна, так её звали здесь, преподавала английский язык. А в этом году только старшеклассникам и в средней школе. Она сознательно не брала начальные классы. Ведь её сын и так постоянно привлекал к себе внимание. В свои девять лет Макс был звездой школы. Перепрыгнул через класс и уже учился в четвёртом. Легко побеждал на олимпиадах. Сам занимался программированием и даже ходил в кружок естественных наук, планируя изучать химию или биологию после школы. Он даже язык по настоянию мамы учил французский, чтобы никто не говорил, что Анастасия Юрьевна своему ребёнку благоволит больше, чем остальным. Впрочем, и лингвистика давалась Максиму без труда. Педагоги талантливого ученика хвалили. Краснеть за его поведение тоже не приходилось.
Вот и сегодня сын умчался на занятия, а Ася отправилась учить девятиклассников. Своё полное имя она не любила с детства. В обычной жизни обходилась короткой его формой. Хотя из-за этого и возникала путаница. А от обращения по имени-отчеству иногда даже вздрагивала. Настолько оно казалось чужеродным.
— Анастасия Юрьевна, зайдите в перерыв к директору, — крикнули ей из учительской.
— А что случилось? — Ася просунула голову в дверь.
— Романова в декрет ушла, — сообщила ей Инна, местная сплетница, учитель технологии. — Так что придётся брать её класс.
— Я не могу, — Ася позеленела от ужаса.
— А больше некому, — вздохнула Инна. — У всех нагрузка повышенная. Изофон вообще два класса тянет.
— А ты не одного!
Ася вздохнула. Сумка с тетрадями показалась чугунной гирей, тянувшей её к земле. Она всеми силами избегала классного руководства. Да ещё и у Романовой были пятиклашки, самые сложные и проблемные в их школе. И теперь их собирались передать Асе, у которой вообще не было подобного опыта.
В своё окно между уроками она постучала в кабинет директора. Тот приветствовал её радостно.
— А, Вавилова, проходите, я уж заждался.
— Михаил Николаевич, я не могу взять класс, — покаянно произнесла Ася.
— Ну что за капризы? — поинтересовался он. — Вы же опытный педагог, а ведёте себя как какая-то ломающаяся школьница. Я, честно говоря, разочарован. Но в любом случае приказ уже подписан. Вы разводитесь, и деньги вам явно лишними не будут. Ведь за классное руководство идёт доплата.
Ася выскочила из кабинета в бешенстве. Ей просто не оставили выбора. Теперь нагрузка возрастёт, ведь добавятся дополнительные классные часы. А сын и так растёт практически брошенный. На помощь Гены рассчитывать уже не приходилось. Да ещё и переезд на днях. А её квартира была значительно дальше от школы. Так что от безысходности хотелось просто выть.
Вечером, пробежавшись с сыном по его урокам, Ася села за проверку тетрадей. И в этот момент в замке завозился ключ. Она вздрогнула. Неужели бывший снова явился требовать что-то ещё? Однако на пороге обнаружилась свекровь.
— Асенька, а я вот Максимку заехала проведать, — смущённо произнесла Маргарита Сергеевна. — Соскучилась по внучку. Да и расстались мы вчера как-то некрасиво.
— Да уж, Гена совсем уже перешёл черту, — кивнула Ася.
— Тут я с тобой полностью согласна, — горячо заверила свекровь. — А ты вещь-то уже упаковала? Мебель забирать, кстати, будешь или тут оставишь?
— Маргарита Сергеевна, я еду в квартиру, больше похожую на конуру. Ну, как думаете, это туда влезет?
— Вот об этом я и хотела поговорить, — свекровь оживилась, напрочь забыв о притворной цели своего визита. — Видишь ли, милая, тот комод, где ты держала шкатулку, я ведь когда-то его тебе подарила, а забирать презенты назад некрасиво. Ну вот, если он тебе не нужен, отдай мне. Генке-то всё равно, плевать на эту рухлядь.
— Ну нет, комод мне точно не нужен, — скрывая волнение, ответила Ася. — А вам он зачем? В ваш интерьер явно не впишется.
— Ой, да чтоб ты понимала, — всплеснула руками Маргарита Сергеевна. — Это же память об отце. Знаешь, он был человеком простым, но с золотыми руками. Работал на оборонном заводе мастером, а в свободное время в гараже делал мебель. Когда-то мечтал стать краснодеревщиком. Но, сама понимаешь, эта профессия тогда вряд ли приносила бы деньги. А отец кормил семью. В общем, этот комод он сделал для моей мамы. И я подумала, справедливо будет оставить его себе. Так что подарила тебе. Но сейчас понимаю, что поспешила.
— Да уж, похоже, идёте по стопам своего сына, — вздохнула Ася.
— Нет, ну ты чего? — насупилась свекровь. — Милая, ну как ты могла такое подумать? Кстати, а что там у вас с разводом?
— Я не знаю. Но Максима точно стану воспитывать сама, — ответила Ася. — Гене с его Мариной явно не до ребёнка.
— Согласна. Послушай, а дом ведь у вас в совместной собственности? — начала осторожно подводить разговор к нужной теме Маргарита Сергеевна. — Если не станешь упираться, то я смогу убедить сына подарить его долю Максу. И по сути это будет справедливо.
— Серьёзно? Вы правда готовы это сделать? — изумилась Ася.
— Ну почему? Ради справедливости, — загадочно ответила свекровь. — Ну, неужели тебе дом лишний? И взамен…
— Вы хотите этот комод? — Асе было почти смешно. — Да забирайте, мне он точно не нужен!
— Вот видишь, как всё прекрасно решилось! — заулыбалась нежданная гостья. — Сейчас вызову грузчиков. Моя машина его точно не потянет!
Она просидела в прихожей до появления рабочих. Затем командовала транспортировкой комода. Ася же с удивлением смотрела на свекровь, при этом отлично понимая, зачем ей нужна эта мебель. Вот только Маргариту Сергеевну ждало большое разочарование. Отдавать блокнот добровольно Ася не собиралась. Она и так прекрасно понимала, что муж и свекровь её попросту обобрали. Каждый в этой семье действовал только в своих интересах. И особенно обидным было то, что свой визит Маргарита Сергеевна прикрыла интересом к внуку, хотя вообще не поинтересовалась у Макса его делами. Ася решила, что не станет помогать. Пусть сами крутятся, как хотят. Она посмотрит, какую выгоду можно извлечь из этой неприметной книжечки. Впереди же был развод, и муж мог устроить любую подлость. А так у неё появился пусть призрачный, но шанс побороться за свои интересы.
Дома Маргарита Сергеевна разобрала комод буквально на щепки. Немолодая уже женщина крушила его в поисках тайника, но обнаружила только пустоту в одном из ящиков. Она поняла: записи мужа пропали, но пока не была уверена, в чьих они руках, так что решила действовать хитростью.
На следующий день у Аси на работе объявили внеплановый педсовет. Перераспределяли нагрузку с учётом ушедших в декрет коллег. Максим шёл домой один и очень удивился, увидев возле школы бабушку.
— Внучок! — голос Маргариты Сергеевны был слаще мёда. — Как твои дела? Ой, я вчера так замоталась и не успела ничего спросить.
— Нормально, — буркнул мальчик. — Бабуль, а ты что тут делаешь?
— Да вот, решила сводить тебя в торговый центр, — заискивающе сказала пожилая женщина. — Кстати, как вы с мамой поживаете? Денег хватает? У тебя всё есть?
— Нормально, — снова буркнул Макс, не привыкший к такому вниманию. — Мне вообще-то на кружок надо.
— А я тебя подвезу, — предложила Маргарита Сергеевна. — Кстати, а вы с мамой в моём старом комоде ничего не находили?
— Нет, — покачал головой мальчишка, понимая, что дело не чисто. — Так мама же всё папе отдала. Ну, украшения.
— Это да, он забирал, — рассеянно кивнула Маргарита Сергеевна. — Но вот, знаешь, ты не видел у мамы старый блокнот? Коричневый такой, в кожаной обложке.
— Да, у неё куча блокнотов. Мама же любит всякие ежедневники, — улыбнулся мальчик.
— Не знал, что ты тоже. Максимушка, послушай, — сказала Маргарита Сергеевна. — Если ты найдёшь и принесёшь мне этот блокнот, получишь новую приставку или компьютер.
— А что, он какой-то важный? — поинтересовался внук, хитро глядя на неё.
— Да, это же память о дедушке, — сказала Маргарита Сергеевна, смахнув притворно слезу. — Твоя мама всё равно не поймёт ценности этой вещи, а для нас это целая семейная реликвия, понимаешь?
— Ну не знаю, — пожал плечами мальчик. — Если так важно, посмотрю. Ну, не знаю, вдруг и не найду.
— А ты постарайся, — заулыбалась Маргарита Сергеевна.
— Ну, старого блокнота у неё точно нет, — вздохнул Максим.
Ну не нравилось ему врать. И я не могу понять, что важного в скучных цифрах. И внук, сам того не желая, подтвердил её догадки. Фраза про цифры решила дело. Маргарита Сергеевна ликовала. Оригинальный блокнот существовал. Оставалось только подобраться к нему. Если внук не захочет помогать, Маргарита Сергеевна знала, кому можно с этим обратиться. Но демонстрировать невестке интерес к этой вещице она пока не собиралась.
Вечером Максим всё рассказал маме. Он был честным ребёнком и не хотел больше врать. Ася сына похвалила, но почему-то стала тревожной. Эта находка казалась чем-то слишком важным. Так что следующим утром она сунула блокнот в свой рабочий портфель. Оставлять его дома не хотелось. До вечера они с Максом пробыли в школе. Там проходили праздничные мероприятия. Так что Максим старался в них помогать. А потом просто сидел и читал, пока мама заканчивала свои дела.
Вечером они вернулись домой и сразу поняли, что что-то не так. Ключ в замке проворачивался плохо. Закрыта дверь была на один оборот. А когда они вошли в прихожую, стало ясно, что в доме кто-то побывал. Ася, схватив сына за руку, поспешила к соседям и уже от них вызвала полицию. К сожалению, ни Борис Ефимович, ни Аделаида Павловна ничего не видели и не слышали, а приехавшие полицейские обследовали дом, но не нашли злоумышленников.
— Да уж, уборка вам теперь предстоит серьёзная, — вздохнул капитан. — Может, детишки баловались?
— А с чего бы это? — поинтересовалась Ася. — И двери взломать дети вряд ли бы стали.
— Ну, недооцениваете вы современную молодёжь, — ухмыльнулся капитан. — Сами же говорите, ничего не пропало. В общем, смените замки и живите себе спокойно.
Ася вздохнула, а ночь провела в страхе за себя и за сына. На следующий день взяла на работе отгул, к большому неудовольствию директора. Затем вызвала слесаря, чтобы поменял замки. Но всё равно находиться в доме было страшновато. Так что Ася приняла решение переехать в свою квартиру. Там была всего одна комната, но зато там она чувствовала себя в безопасности.
На следующий день в своём классе, доставшемся от беременной коллеги, Ася увидела двух новых учениц. Это были близняшки Маша и Даша. Светленькие, слегка испуганные и, как оказалось, сильно отставшие от школьной программы. Весь день бедно одетых новеньких задирали одноклассники. Ася же проводила все перемены вместе с пятиклашками. Так что потихоньку удалось уладить конфликты в коллективе. Но Ася не обольщалась. Новеньких в школе часто проверяли на прочность.
— Мам, давай я с ними буду везде ходить, — предложил Макс, глядя, как она выбивается из сил. — Всё равно на уроках скучно, я уже всё знаю.
— Ладно, сынок, — вздохнула она, — только поосторожней. Сам видишь, как им сложно.
— Я не дам их в обиду, — уверенно сказал Максим.
Ася с гордостью посмотрела на него. Сын рос настоящим мужчиной. Таким, каким и хотелось видеть своего мальчика. А ведь перед его глазами не было хорошего примера. Родители Аси умерли довольно рано и в целом не были благополучными людьми. Отец выпивал, мать тоже пристрастилась к бутылке. Они погибли в пожаре в чужом доме. Асю забрала к себе бабушка, но и она прожила недолго. Так что у Максима никогда не было дедушек, на которых можно было бы положиться. Да и отец уделял мало внимания.
Макс в тот день проводил близняшек до дома. А вечером взахлёб рассказывал маме то, что ей не потрудилось сообщить школьная администрация. Маша и Даша были в сложной жизненной ситуации. Их отец, талантливый врач, был прикован к инвалидной коляске после аварии. Он был родом из этих мест, но до этого жил в Киеве. Переезд дался непросто.
На следующий день Ася решила сама навестить мужчину вместе с Максимом и девочками. Те были только рады гостям. Они все никак не могли привыкнуть к новым жизненным обстоятельствам. В доме их встретил сероглазый мужчина с густой шапкой светлых непокорных волос. Его звали Эдуардом.
— Надо же, гости! Девчонки, сбегайте, купите что-нибудь к чаю, а мы с Анастасией Юрьевной пока поговорим, — скомандовал отец и протянул близняшкам банковскую карту.
— Да ничего страшного, — отмахнулась гостья. — Я уже пообедала.
— Ну что вы, нам только в радость, — улыбнулся Эдуард.
Ну а когда девчонки ушли, сказал:
— Спасибо вам. Маша и Даша рассказали, как вы их защищали. Знаете, так было глупо возвращаться сюда. Но киевскую ипотеку я больше не тяну. Да и работать возможно только удалённо. Консультирую коллег и пациентов по старой памяти.
— Понимаю, — кивнула Ася. — Наверное, вам очень сложно.
— Ещё как. Для дочек вообще стресс. Их ведь мать бросила, — вздохнул Эдуард. — Присылает нам щедрую тысячу гривен алиментов. Пока я был здоров и хорошо зарабатывал, консультировал в трёх клиниках сразу. Но после аварии она меня бросила прямо в больничной палате. Как только стало известно, что не буду ходить, дети Анжелики тоже оказались в тягость. Нас развели, девчонки остались со мной. А пока я был на лечении, их забирали в приют.
— Какой ужас! — Ася смотрела на этого сильного мужчину с восхищением. — Вы настоящий борец.
— Да ладно. Вот теперь приехал в родительский дом. А тут оказалось всё в запустении. Да ещё и кучу административных дел пришлось решать. Хорошо, друзья остались, не бросили.
— И как же вы один-то справляетесь? — спросила она. — Кстати, вашим дочкам нужно нагонять программу. Сильно отстают.
— Да, понимаю, — вздохнул Эдуард. — Мы постараемся наверстать, честное слово. Но, мне кажется, это будет небыстро.
— А хотите, я помогу? — предложила Ася. — Как классный руководитель, да и вообще. Девочкам вашим, кстати, положены бесплатные обеды и завтраки в такой ситуации. Всё экономия бюджета.
Эдуард поблагодарил её. И вообще показался Асе человеком очень достойным. Она сочувствовала несчастному отцу, не смирившемуся с обстоятельствами. Дом действительно выглядел удручающе. Хотя окна и полы в нём были чисто вымыты, еда для детей готова. В общем, Эдуард старался не унывать. Ася же очень хотела помочь близняшкам быстрее адаптироваться. Так что довольно скоро Маша и Даша действительно начали нагонять программу. С ними занимался и Максим. Ася же посвящала время после уроков. Глядя на их общие усилия, класс потихоньку начал сочувствовать новеньким. А когда главный школьный хулиган, восьмиклассник Сидоров, принялся обзывать сестёр, за них вступились даже те, кто до этого не относился к девочкам слишком тепло.
Впрочем, проблем хватало и без этого. Ася совершенно забыла про ограбление дома и была удивлена, когда спустя какое-то время ей позвонил бывший муж. Его она считала одним из вероятных организаторов взлома. Так что теперь, после допросов полиции, Геннадий был просто взбешён.
— Ты чё там выдумала? — орал он. — Решила меня в тюрьму засадить?
— Гена, не ори, а? — попросила она. — Я просто перечислила всех, кто бывал в доме.
— А предупредить, что могут вызвать, не собиралась? — возмущался он. — Пришли, прервали важные переговоры, чуть ли не в наручниках увели. Опозорила меня перед инвесторами. Контракт сорвался.
— А то, что мы с Максом до смерти перепугались, тебя не интересует? — разозлилась Ася. — Между прочим, дом действительно кто-то взломал, и вещи там до сих пор разбросаны. Мне страшно идти их собирать.
— Чё ты панику развела? — презрительно поинтересовался Гена. — Кому нужны твои старые тряпки? Наверняка дети хулиганили.
— Ну конечно. У полиции, кстати, такая же версия, — обиделась Ася. — Но если бы ты общался с сыном, всё бы уже знал.
— Ага, тоже мне умная нашлась.
Гена бросил трубку.
В школе у Аси дела тоже шли неблестяще. Директор начал придираться по пустякам. Классное руководство при этом отбирало уйму времени и сил. Так что она пришла к Михаилу Николаевичу, чтобы попросить о снижении нагрузки. В ответ же получила новую порцию упрёков.
— Ну конечно, Вавилова, ты же у нас особенная! — негодовал Михаил Николаевич. — Вот только другие учителя почему-то успевают гораздо больше и не жужжат. А у тебя самый проблемный класс. Вечные драки. Ещё этот кляузник с его дочками. Пишет и пишет. Как времени только не жалко, а? Но ничего, я добьюсь справедливости. Отберут у него детей, и поедут эти две нахалки в интернат учиться.
— Вы о ком? — испуганно спросила Ася.
— О ваших новых любимцах, Поповых, — рявкнул Михаил Николаевич. — Вся школа уже в курсе, что вы с их папашей себе решили личную жизнь устроить. Не стыдно? От мужа постель ещё не остыла, а вы позарились на какого-то приезжего киевлянина.
— Что за глупости? — пролепетала Ася. — Вы что, не понимаете? Девочкам сложно, им нужна помощь в адаптации.
— Ага, теперь это так называется, — гнусно усмехнулся директор. — Анастасия Юрьевна, давайте начистоту: если вы и дальше будете позорить высокое звание учителя, можете сразу писать заявление по собственному. Или я вас по статье уволю.
— Я ничего такого не делала, — обиделась она.
— Пока, — поднял палец вверх директор. — А нам не нужны в школе проблемные дети. Пусть ими занимаются соответствующие службы. Ну а на кляузника-папашу я тоже найду управу. Так ему и передайте.
Ася вышла из кабинета в раздумьях. У директора явно была какая-то личная неприязнь. Ну а вечером снова зашла проведать Эдуарда. Он выглядел утомлённым. Под глазами залегли чёрные тени.
— Что, плохо выгляжу? — усмехнулся он.
Вот так, друзья! Пока бывший муж и свекровь охотились за старыми семейными секретами, Ася, сама того не ведая, нашла своё призвание и, возможно, гораздо больше, чем просто новый смысл жизни.
Как вы думаете, что важнее всего сейчас для Аси: сохранить загадочный блокнот любой ценой или сосредоточиться на помощи близняшкам и Эдуарду, даже если это вызовет гнев директора?
