— Виктор, твой брат окончательно перешёл все границы! — Ростислав швырнул ключи на тумбочку. — Только что соседка рассказала, что видела его вчера в «Мулен Руж» с двумя барышнями!
Виктор замер над сковородкой. Масло зашипело, но он не шевелился.
— Ростислав, может, она ошиблась? Александр же обещал затаиться…
— Ошиблась? — Ростислав подошёл к окну, резко отдёрнул занавеску. — Витя, мы четвёртый месяц оберегаем твоего брата, а он нас за идиотов держит! Знаешь, сколько стоит столик в этом заведении?
Виктор медленно выключил плиту. Руки дрожали. Почему Александр не может просто переждать? Почему всегда должен всё усложнять? И почему он снова оказался между двух огней?
— Может, он… может, ему нужно было по делам? — слабо попытался оправдать брата Виктор.
— По каким делам? — Ростислав развернулся. — Витя, тебе Анатолий что рассказывал? Этот черниговский «дядечка» оказался не просто обманутым покупателем. У него есть связи, и он очень зол. Александр его на крупную сумму развёл, а теперь прячется у нас!
Виктор опустился на стул. Да, Анатолий рассказывал. Александр продал машину человеку, который потом узнал, что она в залоге. Когда банк забрал автомобиль, покупатель был… недоволен. Очень недоволен.
— Ростислав, но куда ему деваться? Дома его найдут, у мамы тоже…
— А почему это моя головная боль? — Ростислав сел напротив мужа. — Витя, у нас двое детей. Вчера Тимофей спросил, почему дядя Александр весь день спит, а ночью куда-то исчезает. Что я ему сказал? Что дядя работает в службе безопасности?
Виктор сжал кулаки под столом. Мать вчера звонила, плакала в трубку: «Витек, если с Сашенькой что-то случится, я не переживу. Он же у меня один сын». Как объяснить Ростиславу, что нельзя бросить брата? Что семья — это святое?
— Я понимаю, что тебе тяжело, — тихо сказал Виктор. — Но он исправится. Обещает же…
— Исправится? — Ростислав встал так резко, что задел чашку. — Витя, он за четыре месяца ни разу не предложил помочь по дому. Ест наши продукты, живёт в детской комнате, а мальчишки теснятся в нашей спальне. И при этом умудряется спускать твои деньги в клубах!
— Мои деньги? — Виктор почувствовал, как краснеет лицо.
— Думаешь, я не знаю, что ты ему даёшь? — Ростислав наклонился к мужу. — Каждую неделю по пять тысяч гривен. Это половина твоей зарплаты, Виктор!
Он хотел возразить, но слова застряли в горле. Да, даёт. Потому что Александр просит так жалобно, говорит, что ему нужно «поддержать статус», чтобы не выделяться. Потому что мать звонит и напоминает: «Витя, ты же старший, ты должен заботиться о брате».
Должен. Всегда должен.
— Ростислав, дай мне поговорить с ним. Я объясню…
— Поговорить? — Ростислав засмеялся, но смех был злой. — Витя, мы с тобой уже полгода не можем нормально поговорить! Ты весь на нервах, я весь на нервах. Дети чувствуют напряжение в доме.
Виктор закрыл глаза. Да, они почти не разговаривают. Вечерами он боится лишний раз заговорить о брате, а Ростислав ходит мрачный, будто перед грозой. Когда они в последний раз смеялись вместе? Когда обнимались просто так, не из вежливости?
— Знаешь, что меня больше всего злит? — Ростислав сел обратно, но не за стол, а в кресло. Далеко от него. — Ты защищаешь человека, который даже спасибо не сказал. Ни разу за четыре месяца.
— Он благодарен, просто не умеет выражать…
— Виктор, хватит! — Ростислав ударил кулаком по подлокотнику. — Твой брат — эгоист и паразит. Он привык, что все проблемы за него решают другие. Сначала мать, теперь ты.
Он хотел возразить, но вспомнил детство. Александр разбил соседскую теплицу — мать платила за ремонт. Александр не сдал экзамены — мать договаривалась с преподавателями. Александр потерял работу — мать искала новую. Всегда кто-то другой расхлёбывал его проблемы.
— Может, тебе стоит подумать не о том, как помочь брату, а о том, как сохранить свою семью? — тихо спросил Ростислав.
Виктор посмотрел на мужа. Он осунулся, под глазами синяки. Когда он в последний раз замечал, как тот выглядит? Когда интересовался его работой, его проблемами?
— Ростислав, я…
В коридоре послышались шаги. Александр, зевая, вошёл в кухню. Волосы всклокочены, на лице следы от подушки.
— Витёк, кофе есть? — он потянулся, не замечая напряжения в комнате.
— Александр, — Ростислав встал, — нам нужно поговорить.
— О чём? — Александр открыл холодильник, достал молоко. — Слушай, а у вас творог кончился? Я хотел запеканку…
Виктор увидел, как у Ростислава сжались челюсти. Александр требует творог, а они с мужем четвёртый месяц не покупают себе ничего лишнего, чтобы прокормить «гостя».
— Александр, — Виктор встал, — тебя вчера видели в «Мулен Руж».
— Ну и что? — Александр пожал плечами. — Мне нельзя развеяться? Я же не преступник какой-то.
— Нет, — сказал Ростислав, — ты хуже. Ты человек, который подставляет под удар семью, которая его спасает.
Александр поставил стакан на стол. Первый раз за всё время его лицо стало серьёзным.
— Что ты имеешь в виду?
— Имею в виду, что если тебя вычислят, к нам могут прийти не только за тобой, — Ростислав подошёл к Александру. — У меня двое детей, Александр. Двое.
— Никто не придёт, — Александр отвёл глаза. — Я же осторожен.
— Осторожен? — Виктор почувствовал, как внутри что-то обрывается. — Ты осторожен, когда спишь до трёх дня, а потом идёшь в самый известный клуб города?
Александр молчал. Виктор смотрел на брата и вдруг понял: он никогда не изменится. Он будет брать, пока есть кто даёт. Будет прятаться, пока есть кто прикрывает. Будет жить за чужой счёт, пока есть кто платит.
— Александр, — он сел обратно за стол, — собирайся.
— Куда? — он не понял.
— Домой. К маме. Или куда хочешь. Но отсюда.
— Витёк, ты что? — Александр побледнел. — Меня же…
— Мне всё равно, — сказал Виктор и удивился собственному голосу. Спокойному, твёрдому. — Мне всё равно, что с тобой будет. Потому что тебе всё равно, что будет с моей семьёй.
Александр посмотрел на брата, потом на Ростислава. Понял: уговоры не помогут.
— Хорошо, — он кивнул. — Но запомни: если что-то случится, это на твоей совести.
— Нет, — Виктор встал. — Это на твоей совести. Ты сам выбрал этот путь.
Через час Александр ушёл. Взял рюкзак, немного одежды. На пороге обернулся:
— Витёк, может, передумаешь?
— Нет, — он закрыл дверь.
Ростислав обнял мужа. Крепко, как давно не обнимал.
— Как думаешь, мы правильно поступили? — спросил Виктор.
— Мы поступили как взрослые люди, — ответил Ростислав. — Мы выбрали свою семью.
Виктор прижался к мужу. На душе было тяжело, но впервые за четыре месяца он чувствовал себя дома в собственной квартире. Впервые за долгое время он был не между двух огней, а рядом с человеком, который его любит.
Александр больше не звонил. Мать кричала в трубку, обвиняла Виктора в чёрствости. Но дети снова могли играть в своей комнате, а по вечерам в доме была тишина.
Через месяц Виктор узнал, что Александр уехал в другой город. К каким-то дальним родственникам. Живой, здоровый. Наверное, снова кого-то уговорил его спасать.
— Не жалеешь? — спросил Ростислав.
— Жалею, — честно ответил Виктор. — Но не о том, что отпустил его. Жалею о том, что так долго держал.
Эта история — настоящее испытание на прочность. По-моему, очень сложно найти баланс между помощью близким и защитой своей семьи. А что вы думаете? Где та самая грань, которую нельзя переступать? И всегда ли семья важнее всего?
