— Полинка, у меня новость, — голос отца звучал взволнованно, почти радостно. — Мы возвращаемся. Все — я, Вероника, Мишка. В наш родной город.
Сердце Полины дрогнуло. Три года. Столько времени прошло с тех пор, как отец уехал в другой город, начав новую жизнь с новой женой, оставив их с мамой.
— Серьёзно? — прошептала она.
— Абсолютно. И, представляешь, мы купили дом. Большой, с садом. Там есть комната специально для тебя.
«Комната для тебя» — эти слова стали для неё целым миром.
У неё снова будет место в жизни отца. Не просто звонки раз в неделю, а дом, угол, в котором её ждут.
— Когда вы приедете?
— Через месяц. Но дом требует ремонта. Поможешь?
— Конечно, пап. Я приеду.
После звонка Полина ещё долго смотрела в окно. За стеклом шёл снег, ложась на подоконники. А внутри всё согревалось — как раньше, когда отец обещал мороженое или поход в парк. Только теперь он обещал больше.
Ноябрь
Дом стоял на окраине, среди частного сектора. Двухэтажный, облупившийся, с заросшим садом. Но Полина видела не это. Она видела, каким он будет.
— Здесь будет гостиная, — Игорь водил её по комнатам. — Там — кухня. Наверху три спальни. Одна — наша с Вероникой. Вторая — для Мишки. А третья…
Он открыл дверь в небольшую, но светлую комнату.
— Твоя.
Окна выходили в сад, где стояла старая яблоня. Полина представила весну — цветы, аромат по утрам.
— Нравится? — спросил он.
— Очень.
Вероника вошла с годовалым сыном на руках. Элегантная, уверенная, с тем особым взглядом, от которого веет холодом.
— Полина поможет с ремонтом, — сказал Игорь.
— Отлично, — кивнула Вероника. — Помощь не помешает.
Улыбка была, но без тепла. Полина заметила — и забыла. Ведь мачехи бывают разные.
Ремонт
Полина приезжала на выходные, иногда прогуливала пары. Обдирала старые обои, красила стены, помогала с ламинатом. Мозоли, краска под ногтями — и счастье.
— Смотри, что я купила, — как-то сказала она отцу, доставая светильник в виде птичьей клетки. — Будет красиво.
Он потрепал её по голове.
— Умница. Вкус у тебя отличный.
Она почувствовала себя нужной. Частью чего-то настоящего.
Вероника участия не принимала — занималась ребёнком. Иногда появлялась, чтобы внести поправки — и исчезала.
— Не обижайся, — говорил отец. — Ей непросто.
Она кивала. Терпела. Понимала.
Декабрь
Дом преобразился. Свежие стены, новая кухня. В комнате Полины — полки, диванчик, подушки. Светильник отбрасывал тени по стенам.
— Как с Pinterest, — засмеялся Игорь.
— Тебе нравится?
— Очень. Ты большая молодец.
Новоселье назначили на середину декабря. Полина испекла пирог, развесила гирлянды. Запах корицы и хвои наполнил дом.
— Моя мама приедет, — сказала утром Вероника. — Немного погостит.
— Отлично, — кивнул Игорь. — Полина, добавь прибор.
Антонина Сергеевна была точной копией дочери. Оценивала взглядом, говорила сдержанно.
— Так это ты — Полина? — протянула, изучая.
— Здравствуйте.
— Где ты живёшь?
— В общежитии. Но по выходным — здесь. У меня комната наверху.
Брови поднялись.
— Комната наверху?
— Да. Мы её подготовили, — вмешался Игорь. — Она ведь моя дочь.
Слова отца согрели. Она — дочь. У неё есть место.
Антонина промолчала. Но в её взгляде был вопрос. И холод.
Перелом
Прошла неделя. Антонина не уезжала. Обосновалась. Заняла гостевую, взяла на себя кухню и ребёнка.
Полина старалась быть невидимой. Жила тихо. Но везде чувствовалась новая хозяйка: шторы, мебель, правила.
— Полина, потише. — Полина, не раскидывай. — Полина, не мешай ребёнку.
Отец молчал. Вероника соглашалась с мамой. Дом становился чужим.
И вот, однажды вечером, отец зашёл в комнату. За ним — Вероника.
— Полин, нужно поговорить.
Он не смотрел в глаза. И она уже знала — что-то сломается.
— Маме Вероники трудно подниматься по лестнице. Колени. А внизу — только одна спальня…
— И?
— Может, ты поживёшь пока в гостиной? А она — в твоей комнате.
«Временно» — самое лживое слово.
— Но это же моя комната… — голос дрожал.
— Полин, ну пойми…
— Я её обустраивала. Сама.
— Ты приезжаешь только на выходные, — вставила Вероника.
Гость. Пришлая. Мешающая.
— Хорошо, — сказала Полина. — Пусть будет так.
Они ушли. Она осталась в комнате, глядя на свой светильник. На свою комнату. Которая больше не её.
Новый этаж
На следующий день она собрала вещи. Спустила вниз. Антонина Сергеевна позволила оставить книги — «на время».
Гостиная — проходная. Диван, телевизор, люди снуют мимо. Ни уединения, ни покоя.
— Устроилась? — спросила мачехина мать.
— Да, спасибо.
— Вот и хорошо. Молодым везде удобно.
Ночью она лежала в темноте. Сверху — скрипы. В её бывшей комнате. С её вещами. Под её светильником.
А она — внизу. Ненужная. Временная.
Последнее
Полина стала приезжать реже. Экзамены. Поводы. На самом деле — боль.
День рождения. Восемнадцать.
— Приезжай, — сказал отец. — Посидим семьёй.
Она приехала. Купленный торт. Конверт с деньгами. Дежурные поздравления. Холод.
На столе — документы. Забыл убрать. О снижении алиментов.
— Что это?
— Полин, это не то, что ты думаешь…
— Меньше платить? Теперь, когда я взрослая?
— У нас расходы. Дом, ребёнок…
— А я — не ребёнок?
— Не груби отцу, — вмешалась мачехина мать.
Три взгляда. Один — стыд. Другие — лёд.
— Понятно, — сказала Полина. — Я поняла всё.
Собрала сумку. Ушла. Тихо закрыла дверь. Навсегда.
После
Звонки — без ответа. Сообщения — без реакции. Деньги — без смысла. Выпускной — без отца.
Мама — рядом. Молча. Поддержкой.
Прошёл год. Потом два. Колледж окончен. Работа. Съёмная студия. Своя жизнь.
Папа звонил раз в год. День рождения. Новый год. Без встреч.
Возвращение
Звонок в дверь. Утро субботы. Кофе.
Отец. Постаревший. Один.
— Привет.
— Привет.
— Можно войти?
— Проходи.
Крошечная студия. Её территория.
— Кофе?
— Да, спасибо.
— Мы развелись. Миша — не мой сын.
Шок.
— Жаль. Мишу жаль.
— Прости меня, Полин.
— Ты выбрал не меня. Даже не попытался это скрыть.
— Я был дураком.
— Да. Был.
Молчание.
— Может, попробуем сначала? Без давления.
— Один шанс. Можешь звонить. Но предашь — всё. Навсегда.
— Не предам.
— Просто не предавай.
Он ушёл.
Эпилог
Прошёл месяц. Он звонил. Спрашивал. Не лез. Они встречались. Осторожно.
В марте — прогулка в парке.
— Помнишь уток?
— Помню.
— Ты им хлеб таскала. Мама ругалась. Я защищал.
— Помню.
Весна. Время начинать заново. Даже если корни были повреждены.
Она помнила. Боль — как прививка. Ценность — как броня.
— Кофе?
— Пойдём.
Отец и дочь. Рядом. Не вместе. Пока. Может, никогда.
У каждого — выбор. Прощать. Или помнить. Или отпустить. Главное — чтобы это был твой выбор.
А весна всё равно придёт. С цветами или без. С теплом. С надеждой. Всегда.
