Не завидую вам…
— Сергей! Нет и ещё раз нет! — раздражённо воскликнула Марина, стоя в дверном проёме кухни.
— Маришка, мама очень больна! — пытался Сергей вызвать сочувствие, но Марина была непреклонна.
— Ты представляешь, что будет? Твоя мама и так сует свой нос в нашу жизнь, хотя живёт на другом конце города. Если она переедет к нам, у нас совсем не останется личного пространства.
— Да перестань, ей сейчас не до этого, она едва дышит. Она еле говорит, сама не может помыться или поесть. Уборка и готовка — это уже другое дело, — Сергей серьёзно описывал Марине, как будет жить с её матерью.
— В конечном итоге, если случится что-то с твоей матерью, ты и подумать не сможешь, — с обидой отвернулся он и стал смотреть в окно.
Этот аргумент был убедительным. Марина сдалась. Переезд Елены Петровны в их квартиру был запланирован на выходные. Нужно было найти транспорт для её переезда и нескольких вещей.
— Давай ты сам этим займёшься, — поручила Марина Сергею, — А я обустрою для неё комнату.
Свекровь привезли в наилучшем виде, словно королеву, на инвалидной коляске.
— Не завидую вам, — прошептал один из санитаров, нанятых Сергеем за деньги, — Она за пятнадцать минут полностью нас вымотала. Постоянные подергивания, дыхательные проблемы, жара, громкие разговоры. Вот! — парень прошёл ладонью по горлу. Марина только вздохнула.
— Марина! — слабый голос Елены Петровны раздался из специально подготовленной комнаты. Марина попрощалась с санитарами и пошла на зов.
— Марина, — голос становился настойчивее, — ты где? Мне нужна помощь!
— Я здесь, Елена Петровна, — Марина вошла и замерла: свежее постельное бельё, которое она подготовила, было разорвано и валялось на полу.
— Дорогуша, я не могу спать на грубой ткани, мне нужен шелк, — снова голос свекрови звучал слабым.
— Извините, у нас нет шёлка, — развела руками Марина.
— Не удивительно с такими запросами, — хмыкнула Елена Петровна, — вы вместо того, чтобы отправить меня в санаторий, купили новый телевизор.
— Вы уже были в санатории три месяца назад, — уловила Марина намёк, — телевизор мы давно хотели заменить. Ваш старый, что вы нам подарили, давно сгорел.
— Возьми из сумки и постели мне, — решила свекровь прекратить спор и указала на чемодан.
Марина достала комплект постельного белья из чемодана, который больше походил на нейлон, чем на шелк. Хмыкнув про себя, она снова застелила кровать, несколько раз получив неприятный удар электричеством.
— Пожалуйста! Принимайте! — невестка собрала свой комплект и вышла из комнаты.
— Марина! — снова раздался голос свекрови, едва Марина отошла на метр от двери. Она вернулась.
— Приготовь мне обед, — со страдальческим видом произнесла Елена Петровна.
— Всё готово! Что хотите: гороховый суп или макароны по-флотски?
— Ой, что ты, что ты! — замахала руками и чуть не закричала, — У меня от гороха метеоризм.
— Ничего, мы закроем для вас двери, — успокоила её Марина, про себя улыбнувшись.
— А от макарон у меня тяжесть в животе, — капризно надула губы свекровь.
— И что же вы хотите, ваше величество? — вздохнула Марина. Она поняла, что вздыхание станет её постоянным состоянием.
— Зачем ты так? — мать Сергея сделала такое несчастное лицо, что Марине стало немного стыдно.
— Хорошо! Что вам приготовить?
— Лопатку на гриле, ты, вряд ли, умеешь, — оживилась Елена Петровна, — Но жаркое в горшочке даже первоклассник сделает. Да и Сергей его очень любит.
— Не думаю, что такое питание принесёт лёгкость вашему желудку. Тушеную картошку сделаю, — Марина развернулась и вышла, не слушая ворчащую свекровь.
С этого дня для Марины начался ад.
— Марина, можно потише? У меня давление поднялось! — стучала в стену Елена Петровна, когда Марина убиралась с пылесосом.
— Елена Петровна, я просила, но он не может быть тише, — заходила Марина в комнату с пылесосом, предлагая сделать его тише. Свекровь отворачивалась и отказывалась ужинать.
— Маришка, ну что ты её донимаешь? — Сергей приходил от матери расстроенный. Она постоянно жаловалась на жену.
— Сергей, я не могу ходить по дому на цыпочках и говорить шёпотом! Я сомневаюсь, что твоя мать настолько больна, что не может даже встать и умыться! Нет, ей нужно, чтобы я вставала рано, протирала её влажными салфетками и кормила с ложечки! А потом бежала на работу. В конце концов, это твоя мать! Ты мог бы уделять ей больше внимания! — Марина выговаривала мужу вечером в постели. «И чтоб она от меня отстала, наконец!» — про себя думала.
— Женщины, вы лучше поймёте друг друга, — Сергей похлопал жену по плечу, отвернулся и захрапел. Марина ещё долго ворочалась, обдумывая, как дальше жить.
— Марина! — разбудил её голос свекрови раньше будильника.
«Что за ерунда?!» — едва открыв глаза, Марина посмотрела на часы — вставать через сорок минут. Она уткнулась лицом в подушку и застонала.
— Марина! — голос становился громче.
— Что? — вошла невестка в комнату и включила свет. Елена Петровна сидела на полу, вокруг разбросано её постельное бельё.
— У тебя неудобная кровать, я всё время соскальзываю. Где твои простыни? Постели мне обратно, что ли, — свекровь, похоже, забыла, что больна. Её голос был прежним — строгим и властным.
— А что, мне на работу с утра?! Я могла ещё час поспать! Не могли соскользнуть минут через сорок? — нервы Марина не выдержали.
— Ой, я не хотела тебя будить, думала подожду, пока ты проснёшься, но замёрзла лежать на полу, — свекровь поняла, что переборщила, и голос стал слабым и болезненным.
— Сейчас позову Сергея. У него сегодня выходной, он отоспится днём. Пусть вам поможет.
— Что за чертовщина происходит? — на пороге появился сын Елены Петровны, — Марина! Почему мама на полу? Она же простудится!
— Всё в порядке, сынок, — мать лукаво успокаивала его, — твоя жена просто постелила мне очень странное постельное бельё. Оно постоянно бьёт током, просто ужас! Я думала, у меня инфаркт случится.
У Марины от такой наглой лжи глаза на лоб полезли. Она не знала, что сказать.
— Ну, жена, я такого не ожидал, — Сергей вышел из комнаты и вернулся с тем же комплектом, что лежал на кровати изначально.
— Я сама всё сделаю, — он выпроводил Марину из комнаты, чему она была только рада. Ей оставалось полчаса для сна.
Однажды Марине показалось, что обувь свекрови стоит не на своём месте. Решив проверить, она снова переставила туфли Елены Петровны. Вечером они снова оказались на другом месте. Марина задумалась.
— Сергей, как ты думаешь, твоя мать действительно так больна? — поинтересовалась Марина у мужа.
— Конечно! — он обиделся на такое недоверие, — Ты что думаешь, кто-то бы с радостью целыми днями лежал в постели, притворяясь больным?
Видя скептический взгляд жены, он возмутился.
— У тебя больная фантазия! Я не хочу больше обсуждать болезнь мамы. Пусть её лечат и наблюдают врачи!
— О, да! Кстати, о врачах! Я не видела ни одного доктора в нашем доме, который бы обследовал её или следил за её состоянием, — Марина вопросительно посмотрела на мужа.
— Они приходили, когда тебя не было, — ответил Сергей, — мама звонила мне на работу, и я приезжал к ним.
Марина проглотила ложь. У неё созрел план.
Взяв отгул в тёплый день, она расположилась в кафе напротив своего дома, заказав кофе и круассан. Из окна хорошо виднелась дверь подъезда. Ждать пришлось недолго. Она не доела ещё половины круассана, как из подъезда вышла Елена Петровна в элегантном наряде: аккуратная прическа, лёгкий макияж, стильный костюм и сумочка. «Со стороны и не скажешь, что мадам тяжело больна», — усмехнулась Марина, доедая круассан и допивая кофе. Быстро расплатившись, она незаметно для свекрови вышла из кафе и пошла за ней.
Невеста удивлялась выносливости свекрови. Та обошла почти все магазины, прокатилась на экскурсионном троллейбусе, прогулялась по набережной. Хотела поехать на автобусную экскурсию, но, поскандалив с экскурсоводом, ушла в парк. Посидела в открытом кафе и, посмотрев на часы, поспешила домой. Марина, едва успевая за ней, чувствовала себя выжатой, а у свекрови не было ни малейшей усталости.
Елена Петровна огляделась и вошла в подъезд. Марина чуть не попалась, но вовремя спряталась за углом дома.
«И что теперь?» — не знала, как лучше объяснить мужу, что его мать насмехается над ними и манипулирует.
— Как есть, так и скажу! — решила Марина не придумывать сложностей.
Подождав несколько минут, она вернулась в свою квартиру. Туфли свекрови стояли на другом месте, видимо, она машинально их надевала, не обращая внимания на расположение.
— Сергей, это ты? — бодрым голосом закричила Елена Петровна, не ожидая Марины так рано.
— Нет, это Маришка! — Марина вошла в комнату свекрови, заставив её начать переодеваться. — Как прошли прогулки?
— Марина? А ты что тут делаешь? — свекровь растерялась.
— Вообще-то, я живу здесь! А вы что тут делаете, можно узнать? — она скрестила руки и приготовилась слушать очередную ложь.
— Ты всё неправильно поняла! — пыталась свекровь вернуть себя к роли больной, но Марина жестом дала понять, что это не поможет.
— Я действительно не понимаю ваше поведение. Что за цирк вы здесь устраиваете?
В этот момент ключ повернулся в замке.
— Мам, я дома! Ты здесь? — Сергей не сразу заметил Марину, а увидев, растерялся. Он тоже не ожидал увидеть её так рано.
— Интересно, где у нас может быть тяжело больная мама, да? — Марина с интересом посмотрела на мужа. — Наверно, мама лечилась речным воздухом? Или ей прописали шопинг для выздоровления? Или шашлыки с острой морковью и маринованным луком для лучшего пищеварения? Что скажете, Елена Петровна? А ты, «Серёжка», что молчишь?
— Ну а что? Мама немного прогулялась? Это преступление? Что ей, сидеть и киснуть в четырёх стенах? Вы постоянно ругаетесь, вот она решила развеяться. Правда, мама?
— Ты абсолютно прав, сынок, — Елена Петровна даже не пыталась оправдываться. Она встала у зеркала и стала поправлять прическу.
— Я что, зря потратила деньги на стрижку и обновку, чтобы дома только сидеть и слушать, как ты издеваешься над больной женщиной? — похоже, у свекрови началось раздвоение личности. Она никак не могла определиться, кто она — больная мать или властная свекровь. Свекровь победила.
— Я всегда говорила Серёже, что не ту он себе жену выбрал. Вот дочка моей подруги, Света, больше ему подходила. Добрая, интеллигентная девочка, до сих пор тоскует по Сергею. Так нет, ему простолюдинку подавай! Видите ли, страсть у него! Только, что-то эта ваша страсть дальше храпа не идет!
— Мама! Ты что, подслушивала? — щеки сына покраснели от стыда.
— А зачем мне подслушивать? Кроме храпа я ничего не слышала, никаких звуков больше! — фыркнула Елена Петровна, — А вот со Светой у вас бы всё было по-другому. У вас была бы любовь.
— Ну, хватит! — Марине надоело слушать оскорбления. Муж не мог или не хотел её защитить.
— Сергей, приструни свою мать, иначе…
— Иначе что? — свекровь не дала договорить.
— Иначе я подам на развод, раз мой муж не может меня защитить.
— Боже мой! Какое горе! — театрально ахнула и размахнула руками свекровь, — Да он локтем перекрестится, чтобы избавиться от тебя! Правда, Серёжка?
Сергей стоял молча, не вмешиваясь в спор женщин. Но тут ему задали конкретный вопрос, и ему нужно было что-то ответить. Он только пожал плечами и отвернулся, будто разводившуюся мать не касался.
— Отлично! — Марина постаралась успокоиться, — Заявление на развод я подам сама. Можешь идти на суд, можешь не идти, нас в любом случае разведут.
— Вот и прекрасно! Правильное решение! А Серёжка подаст заявление на раздел имущества!
— А что вы делить здесь собираетесь? Ваш старый телевизор, который стоит на балконе уже три года? Или новый? Так забирайте! Мне он даром не нужен!
— Ну что ты, деточка?! А квартира? Половина квартиры принадлежит мужу при разводе! — свекровь потирала руки.
— Неужели? Мы что, её совместно нажили? Да мы совместно нажили только вас на наши нервы! А квартира мне подарена родителями. И идите вы лесом вместе с вашим Сергеем! — не выдержала Марина и пнула сумочку свекрови, которая случайно оказалась на полу.
— И я считаю до пяти, чтобы вы оба исчезли из этого дома! Телефон полиции мне известен, — она взяла телефон и посмотрела на часы, — Время пошло!
— Маришка, мне кажется, ты погорячилась, — Сергей понял, что запахло жареным. Но Марина была непреклонна.
— Минута прошла! Большой чемодан можешь тоже забрать, — она указала на большой чемодан на антресолях.
Сергей начал собирать вещи, глядя на жену в надежде, что она шутит и вскоре засмеётся, заявив, что это был розыгрыш.
— Две минуты! Осталось три. Телевизор! — она показала на старое устройство на балконе.
Сергей, корясь, вытащил громоздкий телевизор и вынес на лестничную площадку рядом с чемоданом.
— Осталось две минуты, — отсоединив провода нового телевизора, Елена Петровна собирала свои вещи. Телевизор оказался вместе с чемоданом и старым ящиком.
— Уложились! — Марина ногой выпнула тапочки мужа в подъезд и захлопнула двери за свекровью и Сергеем.
В комнате, где обитала свекровь, что-то изменилось. Марина поняла это, когда расхохоталась и смеялась до слёз, пока не заболел живот и не стало трудно дышать.
— Ну, нафиг! — она едва успокоилась, восстанавливая дыхание и разговаривая сама с собой, — Не хватило только умереть от смеха в самом расцвете лет, свободной женщиной!
На кровати лежал «нейлоновый» комплект белья свекрови, а Марин пододеяльник с простынёй и наволочками благополучно оказались в чемодане Елены Петровны.
Марина долго не могла привыкнуть к свободе. После работы, как раньше, рванулась домой, чтобы приготовить Сергею ужин, но вовремя вспоминала, что мужа у неё больше нет. Даже штампа в паспорте не осталось — она сменила фамилию обратно на девичью. И ей было всё равно, что пришлось переделывать и менять кучу документов.
Только она начала привыкать и наслаждаться свободой, как через пару месяцев в двери позвонили. На пороге стояла Елена Петровна собственной персоной.
— Маришка, здравствуй! — начала свекровь с непривычного для неё тона, — Можно войти?
Марина посторонилась, пропуская её в прихожую. Дальше она не намеревалась пускать свекровь.
— Мариш, — заискивающим голосом продолжала она, — Прости нас, мы погорячились. Сергей ведь был хорошим мужем?!
Марина молчала.
— Ну, поругались, с кем не бывает?! Милые пары ссорятся, сама же знаешь. Может, помиритесь уже? И ты его обратно примешь? — свекровь умоляюще сложила руки перед собой.
Марина продолжала молчать, лишь приподняла одну бровь. Она ждала кульминации. И дождалась.
— Я не могу больше с ним жить! Сил моих больше нет! — женщина опустила руки обречённо, — От него толку никакого! Ни украсть, ни покараулить. Палец о палец не ударит в доме, крошки хлеба не принесёт. Всё я, всё я! Вырастила на свою голову тунеядца!
— Маришка, вы же хорошо жили, ну помиритесь, что вам нужно? — Марина спросила.
— Елена Петровна, идите с миром! И, пожалуйста, забудьте дорогу сюда! Я выхожу замуж! — Марина, конечно, сказала неправду, но не могла отказать себе в удовольствии посмотреть на удивлённое лицо свекрови и закрыть дверь.
