Наталья стояла на кухне, сжимая в руках кружку с уже остывшим кофе. В зеркале напротив отражалось её лицо — усталое, с тёмными кругами под глазами. Как всегда, с утра она выглядела как зомби, но, по её привычке, не обращала на это внимания. Сегодня, как всегда, было предсказуемо тяжело.
Звонок в дверь.
— О, да ладно, не может быть… — пробормотала она сквозь зубы, с тоской глядя на дверь. Но все равно пошла открывать.
На пороге стояла Ева Павловна, её бывшая свекровь. Женщина явно не старела. Нет, ей было явно за пятьдесят, но она держалась, как будто ей не больше тридцати. Глаза — как у орла, а улыбка… Ну, эта улыбка была сладкая, но в ней чувствовалась не та доброта, которую хотелось бы увидеть от старшего родственника. Это была такая улыбка, что могла растопить лёд, но при этом оставить шрам.
— Наташенька, здравствуй! — протянула она руку, готовясь к обнимашкам, но Наталья инстинктивно отступила. Не надо, спасибо.
— Здравствуй, Ева Павловна. Что-то случилось? — ответила Наталья ровным, но в голосе явно слышалось: «Уходи, пока не поздно!»
— Да что ты, просто зашла проведать! — свекровь шагнула внутрь, не дождавшись приглашения. И, как обычно, села на диван, даже не дождавшись, чтобы её попросили. — О, а у тебя тут ремонт?
— Нет.
— Как нет? А шкаф-то новый! — Ева Павловна потрогала глянцевую поверхность, оставив жирный отпечаток пальца.
— Он тут уже год.
— Ну да? А я и не заметила… — свекровь плюхнулась на диван, устроившись, как королева. — А ты квартиру-то свою за сколько продала?
Наталья замерла. Вот оно, это самый момент, когда надо делать вид, что ты не слышишь.
— Ева Павловна, а вам какая разница?
— Ну что ты сразу в штыки! — свекровь закатила глаза, от чего Наталья чуть не залилась кислой улыбкой. — Я же просто интересуюсь!
— Вы никогда просто не интересуетесь. Вам всегда что-то нужно.
— Наташа! — Ева Павловна прижала руку к груди, изображая обиду, но вот этот театральный жест только заставил Наталью закатить глаза. — Неужели это такая тайна?
— Это личное.
— Но мы же семья!
— Бывшая семья.
В комнате повисло молчание. Взгляд Евы Павловны стал таким тяжёлым, что Наталья едва не почувствовала, как этот взгляд вонзается ей прямо в сердце.
— Значит, ты больше не считаешь меня родной?
— Я вас уважаю. Но это не значит, что я должна отчитываться за каждый свой шаг.
Ева Павловна надула губы, глаза её заблестели. Ага, сейчас будут слёзы.
— Наташа, я просто машину для Кристины покупаю… Денег не хватает…
— А причём тут я?
— Ну как же! Ты квартиру продала, у тебя же есть свободные деньги!
Наталья почувствовала, как кровь ударила в виски. Она так сильно сжала кружку, что в какой-то момент ей показалось, что она сейчас треснет.
— Вы серьёзно? — её голос дрогнул. — Вы пришли ко мне, чтобы попросить денег?
— Ну а что такого? — Ева Павловна развела руками, как будто это было совершенно нормальным. — Мы же одна семья!
— Нет. Это мои деньги. Мои. И я никому их не отдам.
Свекровь вскочила, лицо её покраснело.
— Ты всегда такая эгоистка!
— А вы всегда такая наглая!
Дверь захлопнулась так, что стены задрожали. Наталья опустилась на диван, руки её дрожали, а голова как будто шла кругом. Она знала — это только начало.
***
Через два дня — снова звонок.
Наталья открыла дверь — и снова на пороге была Ева Павловна. Только теперь с ней была и Кристина. Та самая, которая «нуждается в машине».
— Наташа, привет! — Кристина улыбалась так, что глаза её казались слишком широко открытыми. Ну, по крайней мере, можно было подумать, что она точно ничего не замышляет.
— Чем обязана? — Наталья не стала делать вид, что её это радует.
Женщины ввалились в квартиру, не спрашивая разрешения, как всегда.
— Нам нужно поговорить, — начала Кристина.
— Я уже всё сказала.
— Ты не понимаешь! — Кристина закатила глаза. — У меня дети! Их в школу возить надо!
— А я чем виновата?
— Ты же не жадина! — встряла Ева Павловна, явно не выдержав паузы.
— Я не жадина. Я просто не дура.
Кристина фыркнула, как будто задели её самые дорогие чувства.
— Ну и семейка у тебя…
— Это ты про себя?
— Хватит! — Ева Павловна встала между ними, как в фильме, когда злодей в последнюю секунду думает, что выиграл. — Наташа, давай по-хорошему. Сколько тебе не жалко?
Наталья сжала кулаки, хотя все её мышцы кричали «отпусти».
— Триста тысяч. Под расписку.
— Что?! — Кристина аж подпрыгнула. — Ты хочешь, чтобы мы тебе их вернули?!
— А ты думала, я тебе просто так подарю?
Свекровь и золовка переглянулись, в их глазах мелькнула какая-то обида.
— Ладно… — Ева Павловна вздохнула. — Договорились.
Но Наталья знала: это ещё не конец.
***
Через неделю под окнами Евы Павловны стояла новенькая «Лада Веста».
— Обмыть надо! — кричала Кристина, размахивая бутылкой шампанского, хотя Наталья подозревала, что она скорее бы бутылку в руку взяла, чем на неё шампанское лила.
Они пили. Сначала пиво, потом вино, потом водку.
Кристина уснула.
А Ева Павловна…
Решила прокатиться.
***
Наталья смотрела новости.
— В ночь на воскресенье пьяная женщина угнала автомобиль…
На экране мелькнуло знакомое лицо.
— О боже…
Следующий кадр — «Лада Веста» летит в реку.
Наталья закрыла глаза.
Ну хоть расписка осталась.
***
Дверь в квартиру Натальи сотрясся от удара.
— Открывай, сука! — голос Кристины был таким, что мог бы пробить стены.
Наталья медленно подошла к двери, но не спешила открывать. Сначала она поднесла глаз к замочной скважине и увидела, как лицо золовки искажено от злости — прям как на картинке, только без фильтров.
— Я тебе дверь выломаю! — снова громыхнуло.
— Ты мне потом новую поставишь? — Наталья ответила спокойно, как будто с её порога не кричала эта истеричка. Она повернула ключ и открыла.
Кристина влетела в квартиру, как торнадо, не удосужившись даже извиниться. Волосы растрёпаны, тушь растеклась, и в руках — смятая расписка, как доказательство всех её бед.
— Ты довольна?! — она пихнула Наталью, и та еле сдержала себя, чтобы не отскочить от её запаха дешёвого вина. Кристина буквально швырнула бумагу ей в лицо. — Мать в тюрьме из-за тебя!
Наталья подняла бровь, посмотрев на неё, как на маленького ребенка, который ищет виноватого.
— Из-за меня? — с сарказмом протянула она. — Это я её за руль пьяную посадила? Это я машину в реку отправила?
— Ты её довела! — Кристина встала так близко, что Наталья чувствовала, как с ней выплескивается кислое дыхание. — Если бы не твои скотские условия, она бы не напилась!
Наталья еле сдержалась, чтобы не рассмеяться.
— Ага, конечно, я её ещё и водкой поила, да? — сказала она, делая вид, что верит в эту версию.
Кристина яростно зарычала — да, именно так, как рычит человек, который понимает, что в комнате не один дурак, и схватила Наталью за рукав.
— Ты вернёшь мне эти деньги! И не только их! Ты заплатишь за мать!
Наталья посмотрела ей в глаза и ответила так тихо, что у Кристины по коже прошёл холодок.
— Отпусти.
— Или что? — Кристина оскалилась, готовая прыгнуть в драку.
— Или я позвоню в полицию и расскажу, как ты приходишь ко мне с угрозами. У меня камера в прихожей.
Кристина резко отпустила её, оглядываясь, как будто заметила привидение.
— Врёшь! — она буквально запрыгала от злости.
— Проверим? — Наталья достала телефон, не теряя ни секунды.
Золовка замерла, но через пару секунд вновь кинулась на неё с угрозами.
— Ладно… Но это не конец. Ты ещё пожалеешь.
Наталья вдруг улыбнулась. О, улыбка была такая, что Кристина почувствовала — её день не задался.
— Знаешь что? — с тихим, но уверенным голосом сказала Наталья. — Я передумала. Я не просто так дала вам деньги под расписку. Я знала, что вы не отдадите. И знаешь, что теперь будет?
Кристина насторожилась. Её интуиция ей подсказывала — сейчас будет что-то такое, от чего волосы встанут дыбом.
— Что? — её глаза уже не горели яростью, а стали гораздо более настороженными.
— Теперь я подам в суд. И заберу не только свои триста тысяч, но и проценты. А ещё… — Наталья сделала паузу и, как по маслу, выпалила следующее: — твою новую машину. Ту, что ты купила на мамины сбережения, пока она сидит.
Кристина побледнела так, что её лицо стало почти прозрачным.
— Ты… ты не посмеешь! — её голос был такой, будто она на самом деле только что поняла, что не может отсюда выбраться.
— Попробуй меня остановить.
Дверь захлопнулась с таким грохотом, что Наталья чувствовала, как дрожат стены.
Она осталась стоять у двери, оперевшись спиной, с улыбкой на губах. Сердце бешено колотилось, но внутри всё горело от ощущения победы. Игра только начиналась.
