Лена сидела на кухне и считала мятые купюры. Раскладывала их по стопочкам — как фишки в какой-то жестокой игре.
Коммуналка. Еда. Денег катастрофически не хватало. Опять.
Из детской донёсся плач трёхлетнего Максима.
Лена закрыла глаза. Молоко закончилось вчера. А до зарплаты мужа ещё четыре дня.
Она встала, подошла к холодильнику. Открыла, закрыла. Как будто надеялась, что пакет молока материализуется из воздуха.
— Макс, сейчас, солнышко, — крикнула она сыну, стараясь не выдать отчаяние в голосе.
В кошельке оставалось сто двадцать рублей. Этого хватит на молоко и хлеб. Но что завтра? И послезавтра?
Лена села обратно за стол, уткнулась лицом в ладони. Когда она в последний раз покупала что-то для себя? Месяц назад? Два?
А может, полгода?
Входная дверь хлопнула. Домой пришёл Сергей.
— Привет, — бросил он, даже не заглянув на кухню.
Лена услышала, как он прошёл в спальню, бросил сумку. Потом звук его шагов в коридоре.
— Лен, а где моя белая рубашка?
— Стирается.
— Как стирается? Мне завтра на работу!
Она вздохнула. Встала, пошла в спальню. Сергей стоял перед шкафом, рылся в вещах.
— Постираю сегодня, высохнет к утру.
— Надо было раньше думать.
Надо было раньше думать. А о чём ещё она думает? О стирке, готовке, ребёнке, деньгах, деньгах, деньгах…
Сергей повернулся к ней, и Лена увидела в его руке коробку. Белую, блестящую. Знакомую.
— Что это? — спросила она, хотя уже знала ответ.
— Айфон. — Он довольно улыбнулся. — Новая модель. Старый совсем тормозить стал.
Лена почувствовала, как что-то горячее поднимается в груди. Зная, что сейчас скажет что-то не то, но не в силах остановиться.
— Айфон? — переспросила она тихо.
— Ну да. А что?
— Сколько он стоит?
— Восемьдесят тысяч. — Сергей достал телефон из коробки, любовно погладил экран. — Но это же инвестиция. Для работы нужен нормальный телефон.
Восемьдесят тысяч.
Лена села на кровать. У неё закружилась голова.
— Серёж, — начала она.
— Что?
— На молоко ребёнку денег нет. А тебе на новый айфон — пожалуйста?
Он поднял на неё глаза. Удивлённые, непонимающие.
— Причём тут молоко?
— При том, что Максим третий день просит молоко, а у меня в кошельке сто двадцать рублей! При том, что я считаю копейки! А ты…
— А я что? — Сергей положил телефон, скрестил руки на груди. — Я работаю. Деньги зарабатываю.
— И тратишь на себя!
— На семью трачу! Квартира, еда, одежда — всё на мои деньги!
— Твои деньги? — Лена встала. — А что, я не часть этой семьи?
— Часть. Но не зарабатывающая.
Слова ударили, как пощёчина. Лена отступила на шаг.
— Не зарабатывающая, — повторила она.
— Ну да. — Сергей пожал плечами. — Сама же хотела сидеть с ребёнком дома. Вот и сиди. А деньги — это моя зона ответственности.
— Твоя зона ответственности… — Лена качнула головой. — А молоко для твоего сына — это чья зона?
— Не устраивай истерику. Завтра куплю молока.
— Завтра? А сегодня что?
— Сегодня обойдётся.
Лена смотрела на мужа — на этого чужого человека с новым айфоном в руках — и понимала: что-то внутри неё ломается окончательно.
— Знаешь что, Серёж, — сказала она тихо.
— Что?
— Ничего. — Она повернулась и пошла к двери. — Просто… ничего.
В ту ночь, лёжа рядом с мирно посапывающим мужем, Лена впервые за долгое время задала себе вопрос:
А ради чего я всё это терплю?
И не смогла найти ответ.
Неожиданное открытие
Через неделю после скандала Лена сидела в кафе с подругой Олей. Максим играл в детском уголке, а они пили кофе — тот самый, на который Лена потратила последние деньги.
— Знаешь, — сказала Оля, размешивая сахар, — вчера Сережа в нашем банке снимал деньги.
— Ну и что?
— Много. — Оля понизила голос. — А потом пошёл к ювелирному. Наверное, тебе что-то покупал?
Лена покачала головой. Серёжа ей ничего не покупал. Уже давно.
— Странно, — пробормотала Оля. — А ещё… — Она запнулась.
— Что ещё?
— Да ничего. Не важно.
— Оль, говори.
— Я случайно увидела его банковское уведомление. Он перевёл кому-то тридцать тысяч.
Лена замерла, чашка застыла у губ.
— Кому?
— Не знаю. Но фамилия была… Кажется, Соколова.
Соколова. Лена знала только одну Соколову — Серёжину сестру Ирину. Ту самую, которая «временно» попала в сложную ситуацию года два назад.
— Слушай, — Оля взяла её за руку, — может, я зря тебе говорю…
— Нет, — тихо сказала Лена. — Правильно говоришь.
Тридцать тысяч. На молоко для сына нет денег, а сестре — пожалуйста.
Разговор ни о чём
Вечером Лена ждала Серёжа на кухне. Максим спал, в квартире была тишина — та самая, которая давит на виски.
— Серёж, нам нужно поговорить.
Он поднял глаза от телефона.
— О чём?
— О деньгах.
— Опять? — Он закатил глаза. — Лена, я же объяснил.
— Ты переводил Ире тридцать тысяч?
Пауза. Короткая, но красноречивая.
— А это твоё дело?
— Твоё дело? — Лена не поверила своим ушам. — Серёж, это семейные деньги!
— Это мои деньги! — рявкнул он. — Я их заработал! И распоряжаюсь, как считаю нужным!
— А что, семья — это не твоё дело? Твой сын — не твоё дело?
— Не начинай. — Серёж встал, прошёлся по кухне. — Ира в трудной ситуации. Я не мог её не поддержать.
— А нас ты можно не поддерживать?
— Вас я поддерживаю каждый день! Крыша над головой, еда на столе.
— Какая еда? — Лена почувствовала, как голос срывается. — Серёж, мы макароны едим уже неделю! Мясо покупаем раз в месяц!
— Нормально живём.
— Нормально? — Она засмеялась. Горько, зло. — Ты знаешь, сколько стоит детское питание? А лекарства?
— Знаю. И что?
— И то, что ты тратишь на себя и на сестру больше, чем на нас.
Серёж остановился, медленно повернулся к ней.
— А знаешь что, Лена? — голос у него стал холодным. — Если тебе не нравится, как я трачу деньги — иди работай. Зарабатывай сама. Захотела сидеть с ребёнком — сиди. Но не указывай мне.
— Серёж.
— Всё. — Он взял телефон, направился к двери. — Разговор окончен.
Лена осталась одна на кухне. Смотрела на грязные тарелки, на пустой холодильник, на счета, которые лежали стопкой на столе.
Побег к маме
На следующий день Лена собрала вещи и поехала к маме. Максим радостно повис на шее бабушки, а Лена села за стол и заплакала.
— Доча, что случилось? — мама присела рядом.
И Лена рассказала. Всё. Про айфон, про деньги, про то, как Серёжа смотрит на неё — будто она обуза.
— Понятно, — тихо сказала мама. — Леночка, а ты знаешь, на кого ты похожа?
— На кого?
— На меня. В твоём возрасте.
Лена подняла глаза.
— Твой отец тоже считал, что раз я не работаю — значит, ничего не стою. — мама вздохнула. — Тоже тратил на себя, на родню, а нам с тобой доставались крохи.
— Но вы же не развелись.
— Нет. — Мама покачала головой. — Я терпела. Тридцать лет терпела. Знаешь, что получила в итоге?
— Что?
— Ничего. — Мама посмотрела в окно.
— Мам…
— Не повторяй моих ошибок. Ты молодая, красивая, умная. У тебя всё впереди.
— А Максим?
— Максим будет гордиться мамой, которая не сдалась.
Первые шаги
Лена провела у мамы три дня. Думала, взвешивала, искала выход.
А потом открыла в ноутбуке сайт фриланса.
Копирайтер. Переводчик.
У неё было филологическое образование. Когда-то она писала статьи, редактировала тексты. До замужества. До Максима.
Лена создала профиль. Загрузила фото. Написала о себе.
«Ответственная, исполнительная, с опытом работы в сфере контента…»
Первый заказ пришёл через два дня. Мелкий — написать описание товара за триста рублей. Лена просидела над ним до ночи, переписывала, шлифовала каждое слово.
Триста рублей. Смешные деньги. Но это были ее деньги.
Второй заказ — за пятьсот. Третий — за тысячу.
Лена работала ночами, когда Максим спал. Глаза слезились от монитора, спина болела, но она продолжала.
Я справлюсь, — говорила она себе. — Я обязательно справлюсь.
Серёжа звонил каждый день.
— Когда домой вернёшься?
— Не знаю.
— Лена, хватит дуться. Я же не виноват, что денег мало.
— Да? — Она усмехнулась. — А кто виноват?
— Ситуация такая.
— Ситуация? — Лена покачала головой. — Серёж, ситуация — это когда тебе нечего есть. А когда ты покупаешь айфон за восемьдесят тысяч — это выбор.
— Не начинай снова.
— Я уже закончила.
И положила трубку.
Первые деньги
Лена смотрела на экран компьютера и не верила собственным глазам. На счету — двадцать три тысячи рублей. Её деньги. Заработанные за месяц упорной работы.
Двадцать три тысячи.
Это было больше, чем Серёж давал ей на месяц на еду и Максима.
Телефон зазвонил. Серёжа.
— Лена, мне надоело это дерьмо. Возвращайся домой.
— Нет.
— Как — нет? Ты моя жена!
— Твоя жена? — Лена усмехнулась. — А не твоя прислуга, которая должна молчать и терпеть?
— Не неси чушь.
— Серёж, я работаю. Зарабатываю. Теперь у меня тоже есть деньги.
— Сколько там твой фриланс приносит? Копейки?
— Достаточно.
— Лена, хватит играть в независимость. Семью нужно беречь.
Семью нужно беречь. А когда он думал об этом, покупая айфон?
— Ты прав, — сказала она. — Семью нужно беречь. Только у нас с тобой разное понимание семьи.
Решающий разговор
Через неделю Серёжа приехал к тёще.
— Лена, поговорим. Наедине.
Они вышли на балкон. Максим остался с бабушкой.
— Я скучаю, — сказал Серёж. — По тебе, по сыну. Дома пусто.
— Серёж…
— Нет, дай сказать. — Он взял её за руки. — Может, я был резок. Но ведь я же ради семьи стараюсь! Работаю, деньги приношу.
— И тратишь их, как хочешь.
— Ну хорошо! — Он отпустил её руки. — Будем вместе планировать бюджет. Ты составишь список трат — я буду давать деньги.
Лена посмотрела на него. Усталого, растерянного. И поняла: он так и не понял.
— Серёж, дело не в планировании бюджета.
— А в чём?
— В том, что семейные деньги для тебя — твои деньги. С того, что мое мнение не важно. С того, что ты помогаешь сестре, но на молоко сыну денег жалеешь.
— Лена, это мелочи.
— Мелочи? — Она повернулась к нему. — Серёж, для меня это не мелочи. Для меня это жизнь.
— Хорошо, я понял. Буду… буду лучше.
— Не надо.
— Как — не надо?
— Не надо становиться лучше для меня. — Лена вздохнула. — Если ты не понимаешь, что унижаешь жену и голодом морить сына нельзя — объяснения не помогут.
Серёж молчал. Потом спросил:
— И что теперь?
— Не знаю.
Точка невозврата
На следующий день Лена пришла домой за вещами. Квартира встретила её запахом несвежего белья и немытой посуды.
Серёж сидел на кухне с пивом.
— Ну что, нагулялась? — бросил он, не поднимая глаз.
— Я за вещами.
— За вещами, — Он допил пиво, смял банку. — А до тебя дошло, что натворила?
— Что именно?
— Семью разрушила! Сына без отца оставляешь!
— Серёж…
— Нет, ты послушай! — Он вскочил. — Из-за твоих капризов мы разводимся! Из-за каких-то копеек!
Из-за каких-то копеек.
— Да, — тихо сказала Лена. — Из-за копеек. Из-за того, что ты считаешь копейками молоко для сына.
— Хватит заладила! Молоко, молоко! Я же сказал — куплю!
— Когда? После того, как сестре ещё денег переведёшь?
Серёж побледнел.
— Откуда ты знаешь?
— Неважно. — Лена прошла в спальню, начала складывать вещи в сумку. — Важно то, что семейные деньги — это твои деньги. А я и Максим — твоя обуза.
— Не неси чушь!
Лена застегнула сумку, взяла Максимовы игрушки.
— Лена! — Серёжа схватил её за руку. — Ты не можешь просто так уйти!
— Всё, Серёжа. — Лена подошла к двери. — Я устала оправдываться. Устала просить. Устала жить на подачки.
— Куда ты идёшь?
— Куда угодно. — Она обернулась в последний раз.
Дверь за ней закрылась тихо.
А Серёжа остался один среди немытой посуды и пустых пивных банок. И впервые за долгое время задумался: а что, если она не вернётся?
Что, если всё — по-настоящему?
Но было уже поздно.
Новая жизнь
Прошло полгода. Максим рисовал за столом, мама готовила ужин на кухне.
— Мам, а папа больше не будет с нами жить? — спросил сын, не отрываясь от рисунка.
— Не знаю, солнышко.
— А мне и не очень хочется. — Максим взял жёлтый карандаш. — У нас и так хорошо.
Лена улыбнулась. Да, хорошо. Впервые за долгое время — действительно хорошо.
