- Арина сидела на кухне, медленно ковыряя ложкой гречневую кашу, которая, казалось, глядела на неё с немым осуждением. Ну что ж, снова одна, размышляла она. Муж, Олег, задержался на работе. По крайней мере, так он сказал. Но Арина нутром чуяла неладное. Когда человек возвращается домой со светящимися глазами и «случайным» запахом чужого парфюма, это верный признак, что его трудовой день проходит вовсе не в офисе. Однако сейчас её беспокоило совсем не это.
- — Нет, Олег. Это вы переступаете черту. И знаешь что? Держите свой «чудо-животик» подальше от моей спальни. Тишина снова обрушилась на квартиру. Но теперь это была не мирная тишина, а грозовая. Арина точно знала, что это только начало.
- — Но чудеса долго не длятся.
- — Вперёд. Ваша кроватка вас уже ждёт. Он стоял, бледный и растерянный. Даша — с глазами, полными победного блеска. А Арина впервые за много лет ощутила, что дышит полной грудью. — Всё, — сказала она твёрдо. — Вы свободны. И я тоже. И захлопнула за ними дверь.
Кажется, у каждого из нас есть такие истории, которые заставляют сердце сжиматься. Истории о семейных драмах, о том, как хрупки отношения, когда в них вмешиваются третьи лица. Вот и у моей знакомой, назовём её Ариной, случилось нечто подобное. Этой ситуацией она поделилась со мной, и я не могу не рассказать её вам.
Арина сидела на кухне, медленно ковыряя ложкой гречневую кашу, которая, казалось, глядела на неё с немым осуждением. Ну что ж, снова одна, размышляла она. Муж, Олег, задержался на работе. По крайней мере, так он сказал. Но Арина нутром чуяла неладное. Когда человек возвращается домой со светящимися глазами и «случайным» запахом чужого парфюма, это верный признак, что его трудовой день проходит вовсе не в офисе. Однако сейчас её беспокоило совсем не это.
Тишина в квартире для неё была одновременно и успокаивающим средством, и предвестником беды. Она знала, что за такой умиротворённой тишиной часто скрывается то, что способно перевернуть жизнь с ног на голову. Именно так и произошло.
Дверь хлопнула, и Олег вошёл не один. За ним несмело, с нарочитой «ой-ой, какая я несчастная» интонацией, прошелестела его младшая сестра, Даша. Она шла, аккуратно выставив вперёд свой округлившийся животик.
— Ариночка, привет! — Олег говорил так, словно вот-вот вручит ей орден. — У нас тут… гостья.
— Гостья? — Арина приподняла бровь. — С животиком? Даша кокетливо погладила свой «шар», как будто показывала бесценную коллекцию.
— Да хватит тебе, Арина… Это не живот, а маленькое чудо! — протянула она, наигранно засмеявшись. — И надолго это чудо к нам? — с каменным выражением лица спросила Арина, глядя прямо на мужа. Олег замялся. Его вечная черта — взгляд, как у побитого пса. Раньше Арина таяла от этого, а теперь он вызывал только раздражение.
— Даша… ненадолго… Она сейчас в сложной ситуации… — Ненадолго — это сколько? — Арина отложила ложку. — День, неделя, год? — Ну что ты сразу со счётами, — попытался отшутиться Олег. — Как в какой-то налоговой службе. — Да уж лучше бы ты и правда там жил, — пробурчала Арина. — Там хотя бы всё по правилам. Даша демонстративно вздохнула и уселась в кресло, словно королева на трон.
— Меня мой мужчина выгнал… Ну… не совсем муж… просто человек, с которым мы были.
— Ах, вот как? — Арина криво усмехнулась. — То есть ты не только без мужчины, но и без жилья?
— Ну, только не надо! — вмешался Олег, подняв руки. — Мы же семья, мы должны друг другу помогать! Арина рассмеялась — коротко и жёстко.
— Семья? Я тебе напомню, Олег, эта квартира — моя. Куплена до брака. И, как ты видишь, в документах о «должны помогать» ничего не написано. — Арина… — он смотрел умоляюще. — Это же сестра… Она ждёт ребёнка…
— И что? У неё теперь автоматическая бронь? — парировала Арина. — Может, мне ещё и красную дорожку расстелить? Даша, закатив глаза, добавила елейным тоном:
— Конечно, тебе не понять. Ты же не мать. В комнате повисла оглушительная тишина. Даже холодильник будто замер, боясь произнести хоть слово. — Повтори, пожалуйста? — спокойно, но с опасностью в голосе спросила Арина. Даша, почувствовав, что её слова подействовали, ещё сильнее разыграла обиженную.
— Ну, это правда… Дети — это истинное счастье. А у тебя всё работа, порядок… Тебе не дано узнать, что такое настоящее счастье. Арина резко встала, стул скрипнул, словно поддержав её хозяйку.
— Настоящее счастье — это когда ты приходишь домой, и там нет чужих беременных женщин, которых поселили без твоего ведома. Олег поднял ладони, как полицейский при задержании.
— Ну, давайте без криков, прошу! Арина, пойми… Даше сейчас нелегко…
— Мне тоже тяжело. Но я почему-то никого не тяну жить у себя на шее. Даша снова вздохнула так, будто проходила пробы на «Оскар».
— Ну конечно. Эгоизм чистой воды. Арина наклонилась, глядя Даше прямо в глаза.
— Эгоизм — это заявиться в чужой дом и считать, что все вокруг тебе чем-то обязаны. — Прекрати, — нервно прервал Олег. — Мы со всем справимся! Ты же сильная, ты выдержишь. — Ага, — иронично усмехнулась Арина. — Сильная я. Именно поэтому я уже целый час молчу, хотя у меня внутри всё клокочет. Она снова опустилась на стул и налила себе чай дрожащей рукой. Пар поднимался из чашки, словно дым от надвигающегося пожара. «Интересно, сколько ещё мне придётся терпеть этот цирк?» — подумала Арина. — Я на диване спать не буду! — вдруг выпалила Даша, уже осваиваясь в гостиной. — У меня положение!
— О, ну вот и началось, — Арина хмыкнула. — Может, тебе ещё и завтрак в постель? — Арина! — взмолился Олег. — Ты заходишь слишком далеко… Она резко поставила чашку на стол.
— Нет, Олег. Это вы переступаете черту. И знаешь что? Держите свой «чудо-животик» подальше от моей спальни. Тишина снова обрушилась на квартиру. Но теперь это была не мирная тишина, а грозовая. Арина точно знала, что это только начало.
И ведь что самое обидное — я предвидела всё это ещё месяц назад. Когда Олег вдруг начал созваниваться с Дашей по три раза в день. А я, дурочка, думала, что он просто заботливый брат… Она встала, глядя на них обоих.
— Ладно. Живите пока. Но запомните: моё терпение не безгранично. Олег с облегчением выдохнул, а Даша победно улыбнулась. Арина заметила это, и что-то внутри неё хрустнуло. «Да, ещё чуть-чуть. И я сама покажу, что значит, когда терпению приходит конец».
Прошла неделя. Семь бесконечно длинных, тягучих дней. Арина считала их, как заключённый зарубки на стене. Даша полностью освоилась. Она уже не «гостья», а полновластная хозяйка. На кухне стояли её баночки с витаминами, на полке в ванной — кремы от растяжек, а в коридоре возвышался огромный пакет с детскими вещами. Арина каждый раз спотыкалась об него и мысленно обещала, что в один прекрасный день этот пакет полетит в окно. И вот — апогей. Вечером Арина вошла в гостиную и замерла в дверях. Посреди комнаты красовалась новая детская кроватка. Белая, блестящая, украшенная бантиками. Символ окончательной капитуляции её дома. — Это что за диковинная штуковина? — Арина застыла на месте. Даша радостно похлопала по бортикам.
— Кроватка! Мама нам помогла купить. Сказала, что малышу нужно своё место.
— Нам? — Арина прищурилась. — Каким это «нам»? В этот момент в комнату вошёл Олег, неся ещё один пакет.
— Арин, ну смотри, красиво же? — сказал он с наивной гордостью, как ребёнок, притащивший домой бездомного котёнка. — Красиво? — Арина саркастически рассмеялась. — Просто великолепно! Особенно то, что эта кроватка стоит в МОЕЙ гостиной.
— Ну а где ещё? — растерялся Олег. — В коридоре тесно, на кухне тоже…
— Запихни её к Даше в кровать! — резко отрезала Арина. — Пусть ребёнок сразу привыкает к маминым привычкам. Даша обиженно округлила глаза.
— Ты так говоришь, будто мой ребёнок — ненужная вещь.
— Нет, — Арина холодно посмотрела на неё. — Ненужная вещь — это ваша привычка всё решать за меня. Олег опустился на диван и сжал виски.
— Арин, ты понимаешь, как это звучит? Это же семья… Родня…
— Да уж, — перебила Арина. — Родня. Только у меня от вашей «семьи» эта кровь уже стучит в висках так, что даже таблетки не помогают. Даша вздохнула с показным страданием.
— Знаешь, Арин, иногда мне кажется, что ты ревнуешь…
— Ревную? — Арина усмехнулась. — К кому? К твоему «бывшему»? Так ты же сама говорила, что он сбежал быстрее, чем ты успела одеться. — Арина! — вскочил Олег. — Не заходи за рамки!
— А что? — не сдавалась она. — Я тут живу, Олег. Я! И я хочу знать, почему решение о кроватке принимается без меня. Он замялся и начал моргать.
— Ну… Я думал, ты отнесёшься с пониманием.
— Я всё понимаю, — голос Арины сорвался. — Я понимаю, что у тебя есть мама, которая всегда права, и сестра, которая всегда жертва. А жена — где-то там, в подвале ваших приоритетов. — Не переходи на личности! — Олег ударил кулаком по колену. — Ты же знаешь, я хотел как лучше!
— Как лучше? Для кого? Для неё? — Арина ткнула пальцем в Дашу. — Для своей мамочки, которая считает, что я «неправильная жена»? Даша прижала руки к животу, словно защищая его от ядерного удара.
— Ты жестокая… Вот правда… Может, поэтому у тебя и детей нет… Повисла мёртвая тишина. Даже работавший фоном телевизор, казалось, сам выключился. Арина сделала шаг вперёд. Голос её был тихим, но острым, как нож.
— Ещё раз произнесёшь это — и никакая кроватка тебя не спасёт. Олег встал между ними.
— Хватит! Стоп! Я больше не позволю! — Он обвёл глазами обеих женщин. — У нас тут ребёнок!
— У нас? — Арина вскинула руки. — Опять «у нас»! Нет, Олег. У ВАС. У вас с Дашей и вашей мамочкой. А у меня — нервы и таблетки. Даша разрыдалась, театрально уткнувшись в подушку.
— Боже… И как малышу жить в такой обстановке…
— Вот именно, — хмыкнула Арина. — В такой обстановке жить сложно. Особенно мне. Олег метался по комнате.
— Да поймите же вы друг друга! Ну неужели трудно немного потерпеть? Арина посмотрела на кроватку. На эти бантики, на белые перекладины. И вдруг осознала: это не просто мебель. Это символ. Символ того, что её жизнь захватывают без спроса. Что её мнение — пустое место. Она подошла ближе, постучала пальцем по бортику.
— Симпатично. Надёжно. Хорошо, что сделано из дерева. А знаешь почему? Потому что из этого же дерева можно гробик сколотить. Для нашего брака. Олег побледнел.
— Арина, хватит!
— Нет, — покачала головой она. — Хватит будет тогда, когда вы поймёте: я не обязана терпеть всё, что вам вздумается. Даша всхлипывала так, что даже кот испуганно спрятался под диван.
— Олежечка, ну скажи ей хоть что-нибудь… Она меня ненавидит…
— Нет, Дашенька, — Арина устало села на стул. — Я тебя не ненавижу. Я просто не собираюсь отдавать свою жизнь на корм вашему «счастью». И тут она вдруг рассмеялась. Громко, нервно, так, что у обоих челюсти отвисли.
— А знаете, в чём самая главная ирония? Вы оба уверены, что я ужасная женщина. Но ведь я вас обоих терплю. Каждый день. И всё ещё держусь. Вот это и есть настоящее чудо. Она встала, медленно подошла к окну и, не поворачиваясь, бросила:
— Но чудеса долго не длятся.
Тишина снова опустилась на квартиру. Но в этой тишине уже гремела гроза — финал был неминуем. Арина проснулась посреди ночи от странного шороха. Как будто кто-то в её квартире копался в шкафу. Она поднялась, босая, и пошла в коридор. И что же она увидела? Даша, в три часа ночи, переставляла её вещи, освобождая место для новой детской коляски. — Ты что делаешь? — голос Арины был ледяным. Даша вздрогнула, но потом улыбнулась с невинным видом.
— Ой, Ариночка, извини… Просто места мало, а коляску завтра привезут. Я подумала, твои старые вещи можно переложить в кладовку…
— Мои старые вещи? — Арина шагнула ближе. — Это мой дом, Даша. МОЙ. И мои вещи здесь будут стоять там, где Я захочу. В этот момент в комнату ввалился сонный Олег, зевая.
— Девочки… ну чего вы снова? Ночь на дворе… — Олег, — Арина повернулась к нему. — Это последний раз, когда я говорю спокойно. Или твоя сестра завтра же уезжает, или уезжаешь ты вместе с ней. — Ты в своём уме? — он потёр глаза. — Куда она поедет? Она же беременная!
— Куда угодно, — спокойно ответила Арина. — У неё есть мама. У неё есть подруги. Может, даже тот самый мужчина. Но здесь она не останется. Даша драматично схватилась за живот.
— Ты выгоняешь беременную женщину! Это же бесчеловечно!
— Нет, — резко отрезала Арина. — Это справедливость. Олег в отчаянии развёл руками.
— Арин, ну пойми… Я не могу бросить сестру! Она же моя родня!
— А я кто тебе? Вода из-под крана? — Арина повысила голос. — Я твоя жена! И если ты не способен это понять, то мне и правда лучше быть одной. Повисла мёртвая пауза. Даша всхлипывала в углу. Олег смотрел то на неё, то на жену, как подросток, которого заставили выбирать между сладостями и игрушкой. — Так… — наконец сказала Арина. — Я вижу, тебе тяжело принять решение. Я тебе помогу. Она подошла к шкафу, достала его дорожную сумку и молча начала складывать вещи. Рубашки, брюки, носки. Всё летело в чемодан с выверенной яростью. — Арина, прекрати! — Олег схватил её за руку.
— Нет, Олег. Это ты прекрати. Прекрати быть безвольным. Прекрати жить так, будто у тебя нет жены, а есть только вечная мамина дочка и вечно «бедная сестричка». Он попытался остановить её, но она резко оттолкнула его руку.
— Ты сделал свой выбор. И он не в мою пользу. Даша в этот момент тихо произнесла, словно наслаждаясь драматизмом:
— Я знала, что так и будет. Она тебя не ценит. Арина повернулась к ней и впервые улыбнулась. Но это была улыбка, от которой мороз пошёл по коже.
— Дашенька, знаешь, что самое смешное? Ты думаешь, что победила. Но на самом деле ты просто останешься с братом и его вечными комплексами. А я, наконец, буду жить в своей квартире одна. И это будет моё истинное счастье. Она закрыла сумку и протянула её Олегу.
— Вперёд. Ваша кроватка вас уже ждёт. Он стоял, бледный и растерянный. Даша — с глазами, полными победного блеска. А Арина впервые за много лет ощутила, что дышит полной грудью. — Всё, — сказала она твёрдо. — Вы свободны. И я тоже. И захлопнула за ними дверь.
В квартире стало тихо. Но это была не тревожная тишина. Это была долгожданная, настоящая. Та, о которой она мечтала все эти годы. Она вернулась на кухню, налила себе чай и впервые за долгое время улыбнулась по-настоящему. «Да, вот теперь у меня есть свой дом. Настоящий.»
А у вас бывало такое, что приходилось принимать жёсткие решения, чтобы вернуть себе ощущение собственного дома? 💔
