— Я продал квартиру, — его голос был глухим, как если бы он пытался сдержать слёзы, но не мог.
Анна покачала головой, не веря своим ушам. Она нервно рассмеялась.
— Что за ерунда? Как ты мог продать квартиру без моего согласия?
Анна выключила свет в прихожей и замерла. Часы показывали пятнадцать минут третьего. Глубокая ночь. И тишина такая, что будто мир замер — и в этот момент в квартире так отчётливо не хватает Дмитрия. Её взгляд скользнул по темному коридору, но его тени всё не было.
Она достала телефон, как будто откуда-то, из пустоты. Проверила пропущенные звонки — пусто. Ни смс, ни сообщений. Пару секунд стояла, пытаясь заставить себя не думать о пустом экране.
— Опять, да? — тихо прошептала Анна, глядя на ночь.
Сколько раз уже она задавала себе этот вопрос? Сколько раз откладывала его, чтобы не проверять? Каждый раз были эти объяснения, эта убаюкивающая рутина. «Срочный проект», «корпоратив затянулся». Она привычно кивала, а потом шла и закрывала за собой дверь, но вот — уже который раз это повторяется. И она уже не верит. Не полностью.
Забыв про свои мысли, Анна шагнула на кухню, включила чайник, решив, что этот вечер не будет отличаться от всех других. Пусть Дима увидит — она не спит, она ждёт. Это какой-то маленький, почти неощутимый упрёк, который никогда не станет скандалом. Она не любила ссоры. Она умела молчать, как никто.
Телефон вибрировал. Лена, подруга с детства.
— Ты не спишь? Прости, что поздно. Я видела, что ты онлайн, — голос Лены звучал каким-то не своим. Взволнованным, слегка нервным.
— Жду Диму. Опять задержался.
— Аня… мне нужно кое-что сказать. — Лена сделала паузу, как будто собираясь собрать слова. — Я не знаю, как тебе это сказать, но сегодня моя коллега видела его. С какими-то людьми возле банка. Они громко спорили. Ты в курсе?
Анна закрыла глаза. Странно, как эти разговоры зачастили. Катя из бухгалтерии, Марина с работы, теперь вот Лена. И все они — о том же самом.
— Опять эти сплетни. — Анна терла висок, будто пытаясь избавиться от их тяжести. — Он просто работает с клиентами. Всё нормально.
— Но… — Лена не сдавалась. — Но он часто ходит в банк. Может, у него долги?
Анна почувствовала, как сердце сжалось, но быстро прогнала эту мысль. Зачем раздувать из мухи слона?
— Лен, всё в порядке. Он не виноват. Прости, но не надо раздувать.
Анна отключила телефон, откинувшись назад. Вот так всегда. Эти слова — больше ничего. Лена, конечно, не врала. Но она ведь не знала Дмитрия. Никто не знал.
Чайник закипел, и Анна сделала чашку чая. Ночь не спешила уходить. Она взглянула на куртку мужа, брошенную на спинку стула. Обычно он всегда вешал её аккуратно, а тут… Странно. Он должен был повесить её в прихожей.
— Дима, зачем ты… — Анна остановилась, когда случайно задела рукав куртки. И тут, как по волшебству, из кармана выпал какой-то листок. Бумага, сложенная вчетверо.
Она подняла её и развернула. Официальный бланк с логотипом банка в углу. И как-то сразу стало не по себе. Как будто за этим стояло что-то важное.
Сначала она хотела вернуть назад. Не трогать. Это ведь личное дело. Но цифры на документе сразу привлекли внимание. Одна цифра особенно. Она словно встала перед глазами и не отпускала. Сумма. Слишком большая.
— Кредит? — Анна прошептала, перечитывая строчки. — Зачем?
Дыша тяжело, она аккуратно сложила бумагу обратно и вернула в карман куртки. Мысли роились в голове, но она решила подождать. Уверенность. Он объяснит. У него есть время.
Прошло несколько недель. Дмитрий продолжал задерживаться, всё чаще был какой-то… отстранённый. Он ничего не говорил. Она ждала.
Как-то вечером, разбирая вещи в гардеробной, Анна заметила пустое место на полке. Там, где раньше стояли её золотые часы, подаренные Дмитрием. Свадебный подарок.
— Дим, ты не видел мои часы? — спросила она, когда он вернулся домой.
Дмитрий замер у холодильника. Его спина вдруг напряглась, лицо стало напряжённым.
— А, часы… Я отдал их в ремонт. Стекло треснуло, ты не заметила? — он повернулся с какой-то невнятной улыбкой, но глаза… Они оставались настороженными.
— Странно, что ты не сказал мне.
— Просто не хотел тебе лишний раз тревожить. Ты и так на работе устала.
Через несколько дней Анна заметила, что исчез старый, но всё ещё рабочий ноутбук. Не новый, конечно, но у неё было время привыкнуть к нему, привыкнуть к его шуму, его экрану, который вечно тускнел, но всегда исправно выполнял свои задачи. Она снова обратилась к мужу.
— А, этот хлам, — Дмитрий махнул рукой, как будто об этом не стоило вообще говорить. — Продал знакомому за копейки. Он всё равно еле работал. Купим тебе новый.
Анна кивнула, но тревога в груди не отпускала. Что-то было не так. Ей это не нравилось. А главное, её внутренний голос всё чаще говорил, что на поверхности прячется что-то намного более тёмное.
Вечером, за ужином, когда обеденное молчание наполнило комнату, Дмитрий, неожиданно для себя, заговорил.
— Знаешь, я подумал… Тебе стоит уволиться с работы.
Анна поперхнулась чаем и мгновение сидела, не веря своим ушам.
— Что?
— Твоя работа отнимает слишком много времени и сил, — он снова наклонился к ней, глядя своими напряжёнными глазами. — Мы можем жить на мой доход. Я сам обо всём позабочусь.
Анна почувствовала, как холодный страх сковал её плечи. Что-то не сходилось. Совсем не сходилось.
— Дим, ты же знаешь, что я люблю свою работу. Я не хочу сидеть дома.
Он не отводил взгляд, но что-то в его глазах было такое, что она не могла разобрать. Это было не то, что она привыкла видеть в нём. Это был какой-то странный холод.
— Но ты так устаешь, — Дмитрий продолжал, — и нервничаешь. Это вредно для здоровья. Да и там твои подруги…
— А ты не нервничаешь, да? — Анна внимательно посмотрела на него, и в голосе её появилась какая-то горечь. — Что происходит, Дим? Ты сам не свой в последнее время.
— Всё в порядке, милая. Просто много работы, — он поднялся с кресла, его движения стали резкими, как будто он хотел поскорее убежать. — Пойду проветрюсь.
Она оставалась сидеть, глядя на пустую тарелку. Много работы. Это уже стало его излюбленной фразой.
Дни продолжались, а Анна начала замечать, что деньги семейного бюджета исчезают слишком быстро. Дмитрий объяснял это инвестициями, проектами, которые якобы «скоро принесут прибыль». Она слушала и кивала, но не верила. Что-то было не так.
И вот сегодня, когда Дмитрий снова задержался, Анна приняла решение. Она не могла больше терпеть. Нечто шевелилось внутри неё, как шершень, и она почувствовала, что если не пойдёт в его кабинет, то не выдержит. В этот раз она должна была понять всё.
Она вошла в кабинет, включила свет. На столе лежали какие-то бумаги, файлы — ничего особенного. Открыв ящик стола, она не нашла ничего ценного. Где же Дмитрий скрывает свои документы? Ничего не было на виду. Но взгляд зацепился за полку с книгами.
Анна нерешительно подошла ближе. Это было вторжение, но её душа, её беспокойство, требовали действий. За книгами лежал свернутый вдвое документ. Взяла его, развернула. И вот оно — кредитный договор на огромную сумму. Оформленный на имя Дмитрия Сергеевича Воронцова. И его подпись внизу. Подпись её мужа.
Анна не могла поверить своим глазам.
В тот момент хлопнула входная дверь, и она мгновенно отдернула руки, вернув документ обратно. Сердце забилось так, что даже уши заложило. Суетливо вышла из кабинета, пытаясь не выдать своего волнения.
— Ты ещё не спишь? — Дмитрий появился в дверях комнаты, и от него пахло морозом, как будто он только что вернулся с улицы.
Анна, стоя, глубоко вдохнула, пытаясь успокоить нервы.
— Нам нужно поговорить, — сказала она, голос её дрожал, но глаза смотрели прямо. — Я видела кредитный договор.
Лицо Дмитрия изменилось мгновенно. Он сжался, как будто ударили, а глаза стали холодными, как лед.
— Ты копалась в моих вещах? — его тон был ледяным, почти чужим.
— Случайно нашла, — Анна не отступала. — Дима, что происходит? Откуда этот кредит? И подпись там твоя.
Он прошел мимо, намеренно задев её плечом, сбросил куртку на кресло. Его движения были резкими и неестественными, как у человека, пытающегося скрыть что-то.
— Тебе показалось. И вообще, я взрослый человек. Могу сам разбираться со своими делами.
— Но это огромная сумма! — Анна последовала за ним на кухню. — Чем ты будешь её выплачивать?
— Господи, Аня, ты перебарщиваешь! — Дмитрий резко обернулся, глаза горели от раздражения. — У тебя паранойя из-за этих подруг, которые суют нос не в своё дело.
— Не приплетай сюда моих подруг! Я своими глазами видела документ… — Анна уже почти кричала, но её голос дрожал от боли.
— Хватит! — Дмитрий ударил ладонью по столу, так сильно, что посуды на полке звякнули. — Мои финансы — это моё дело! Ты всю жизнь будешь мне не доверять?
Анна отступила на шаг, не узнавая его. За десять лет брака он никогда не говорил с ней так, не повышал голос. Это было не то, что она ждала услышать.
— Когда-то я доверяла тебе безоговорочно, — тихо сказала она, пытаясь не расплакаться. — Но последнее время ты как будто другой человек.
Дмитрий молча вышел из кухни, оставив за собой тягостную тишину. Анна услышала, как он зашел в ванную и включил воду — это был его способ скрыться. Разговор был окончен. Вздохнув, Анна пошла в спальню и упала на кровать, не раздеваясь. Сон не шел. Мысли метались, как попавшие в клетку мыши. Всё, о чём она так долго отказывалась думать, теперь выстроилось в тревожную картину, не оставляя места для оправданий.
Через неделю, вернувшись домой раньше обычного, Анна открыла дверь и сначала даже подумала, что ошиблась квартирой. В прихожей стояли большие чемоданы. В гостиной вещи были упакованы в пакеты и коробки. Всё как в каком-то кошмаре, только наяву.
— Дима? — её голос эхом отразился от стен, но ответа не было. Тишина была как смерть.
Она подошла в кухню. Дмитрий сидел за столом, опустив голову, как тот, кто уже не может ответить за свои поступки. Услышав шаги, он вздрогнул, но не повернулся.
— Что происходит? — Анна подошла ближе, но чувство, что это всё — нелепая шутка, не отпускало. — Что это за чемоданы?
— Я продал квартиру, — его голос был глухим, как если бы он пытался сдержать слёзы, но не мог.
Анна покачала головой, не веря своим ушам. Она нервно рассмеялась.
— Что за ерунда? Как ты мог продать квартиру без моего согласия?
— Договор оформлен на меня. Ты забыла? — он наконец-то поднял глаза, и они были пустыми, как осеннее небо.
Холодок пробежал по спине. Да, квартира была записана только на него. Она считала это формальностью, об этом вообще не думала. Но сейчас это стало страшной правдой, которую никак не проглотить.
— Но как… Почему? — Анна опустилась на стул напротив него, чувствуя, как всё внутри её рушится.
— Я взял кредит, вложился в бизнес друга… — Дмитрий замолчал на секунду, будто вспоминая, как всё пошло не так. — Но он сбежал. Чтобы покрыть долг, пришлось продать жильё.
Слова били по мозгу, становясь всё громче, как барабан. В голове звенело, ничего не складывалось, и было слишком поздно, чтобы что-то объяснить себе.
— И ты молчал? Все это время ты позволял мне жить, не зная, что завтра мне некуда будет возвращаться? — голос её сорвался, но боль не ушла. — Как ты мог?
— Я думал, что выкручусь! — Дмитрий вскочил, как если бы его разорвал внутренний шторм. — Я думал, что верну деньги до того, как всё станет совсем плохо. Но не получилось.
— А мои вещи? Мои часы? Ноутбук? Ты всё это тоже продал? — Анна стояла, не веря, что слышит. Этот человек был не тем, с кем она строила свою жизнь.
Дмитрий отвел взгляд, и это было ответом, который был громче любого слова.
— Нам нужно съехать к завтрашнему вечеру, — добавил он тихо, и этого было достаточно, чтобы понять: всё, что они строили, рухнуло.
Анна уже не слушала. Чувство, что всё потеряно, не отпускало её, но внутренний голос кричал, что это уже не тот мужчина, за которого она выходила замуж.
— Убирайся, — сказала она спокойно, но в голосе её звучала тяжесть. — Прямо сейчас.
— Аня…
— Убирайся! — её крик расколол тишину. — Ты разрушил наш дом, нашу жизнь! Из-за тебя мы на улице остались!
Он молча опустил голову и, не сказав больше ни слова, вышел.
Утром, не успев ещё оправиться от вчерашнего кошмара, Анна набрала номер адвоката. Подтвердила, что квартира — общее имущество. Она имеет право на половину от её стоимости.
Она позвонила мужу, зная, что он теперь — чужой человек.
— Я подаю на развод. И буду требовать свою часть денег, — её голос звучал решительно, как будто через его слова она впервые снова почувствовала контроль над своей жизнью.
Дмитрий взорвался.
— Ты предаешь меня? Сейчас, когда я в беде? — кричал он по телефону.
— Нет, Дима. Ты предал меня гораздо раньше, — ответила Анна, сжимая трубку. — И вискнув, повесила её, как гвоздь в крышку гроба их отношений.
Через день начались звонки от свекрови. Тамара Николаевна пыталась заставить её чувствовать себя виноватой.
— Как ты можешь бросать Димочку в такой момент? — возмущалась она. — Хорошая жена должна поддерживать мужа в беде!
Анна молчала. Знала, что правда не в её руках, и чем дольше она будет молчать, тем яснее станет всё остальное.
Позже ей позвонила Валентина, сестра Дмитрия.
— Ты превратила моего брата в развалину, он же для тебя старался, а теперь он стал тебе не нужен, — говорила она, звуки обвинений были как режущие ножи. — Ты разрушила его жизнь!
Анна не сдержала горького смеха.
— Я? Разрушила? — Анна смахнула набежавшие слёзы. — Это не я взяла кредит. Не я продала квартиру втайне от супруга. Не я лгала и притворялась месяцами. Валя, это ваш Димочка разрушил нашу жизнь. А теперь вы хотите, чтобы я взяла вину на себя?
Валентина замолчала, а Анна глубоко вздохнула.
— Прощай, Валя, — тихо сказала она и нажала кнопку отбой.
Суд затянулся на три месяца. Дмитрий отчаянно пытался доказать, что денег нет. Но юрист Анны была как тигр — уверенная и неумолимая.
— Это совместно нажитое имущество, — заявила она на последнем заседании. — По закону моя клиентка имеет право на половину суммы от продажи, независимо от того, куда муж потратил деньги.
Суд вынес решение в пользу Анны. Дмитрий должен был выплатить ей половину от стоимости проданной квартиры.
Анна не теряла времени. Этой суммы было недостаточно, чтобы купить полноценное жильё, но хватило для первоначального взноса на ипотеку. Она выбрала оптимальный вариант кредита и начала новую жизнь.
Через несколько дней она уже переезжала в новую квартиру — небольшую однушку на окраине города. В разы меньше, чем их старое жильё, но… она была её. Никто не мог продать её без ведома хозяйки.
А Дмитрий остался один на один со всеми долгами, и для Анны он был больше не нужен. У неё была своя жизнь.
