— Ленка! Лен! Ты дома? Ты даже не представляешь, что сегодня произошло! — раздался громкий голос Андрея из прихожей.
Елена вытерла руки кухонным полотенцем и выглянула из кухни. Муж стоял посреди коридора, размахивая какой-то бумагой, его глаза лихорадочно блестели.
— Господь всемогущий, ты чего шальной такой? Что-то случилось? — спросила она, заметив его волнение.
— Повысили! Представляешь? Наконец-то оценили! Повысили! Теперь я начальник технического отдела! — он протянул ей приказ. — Смотри, зарплата в три раза больше прежней! Ты понимаешь, что это значит?
— Конечно, понимаю! Андрюшка, это же прекрасно! — Елена искренне обрадовалась и шагнула к мужу, чтобы обнять его.
— Нет, не понимаешь, — он резко отстранился, окинув её оценивающим взглядом. — Теперь всё будет по-другому. Я теперь главный. По-настоящему главный! А ты… ты теперь будешь делать то, что я скажу.
Елена замерла на месте. За пятнадцать лет брака она впервые слышала такой тон в голосе мужа. Властный, чужой, холодный.
— В каком смысле — будешь делать то, что я скажу? О чём ты говоришь? — тихо спросила она.
— О том, что хватит тебе в твоей поликлинике прозябать. Какая-то медсестра… Это несолидно для жены начальника! Завтра же пойдёшь и напишешь заявление об уходе. Мне зарплату подняли в три раза, теперь ты будешь моей прислугой – он как-то зловеще рассмеялся.
— Ага, щас, размечтался, прислугой я… – не успела договорить Лена.
В этот момент входная дверь открылась, и в квартиру влетела их двенадцатилетняя дочь Маша.
— Мам! Ма-а-а-а-м! Я сегодня на олимпиаде по математике первое место заняла! — но, увидев напряжённые лица родителей, она осеклась на полуслове.
Это было начало. Начало истории, которая изменила не только их семью, но и весь старый дом на улице Строителей, где они прожили столько лет.
Первые тревожные звоночки начались уже через пару недель.
Андрей вернулся с работы с несколькими большими коробками.
— Что это? — поинтересовалась Елена, помогая ему втаскивать покупки в квартиру.
— Новый телевизор, колонку купил Алису и кофемашину! — гордо объявил он. — Я теперь могу себе это позволить. И это только начало!
— Но мы же собирались сначала Машке компьютер купить для учёбы… У неё олимпиады на носу.
— В этом доме я решаю, на что тратить деньги! — отрезал Андрей. — И вообще, с завтрашнего дня я запрещаю тебе ходить на работу. Нечего там копейки считать, когда я могу обеспечить семью. Ты должна быть дома, создавать уют, готовить нормальную еду, а не эти твои вечные супы наспех.
Маша, делавшая уроки за кухонным столом, вздрогнула от громкого голоса отца. Она никогда не слышала, чтобы он так разговаривал с мамой. Обычно они всегда всё обсуждали вместе, советовались друг с другом.
За стеной послышалось осторожное шарканье — это соседка, Нина Петровна, подошла ближе к стене послушать. В старых хрущёвках звукоизоляция была никакая, все разговоры соседей были слышны как через громкоговоритель.
— А ещё я записался в престижный спортклуб, — продолжал Андрей. — Начальник должен выглядеть солидно. И тебе надо бы… — он окинул жену критическим взглядом, — привести себя в порядок. Купи себе приличную одежду, а не эти халаты медицинские.
— Да здрасьте, я вообще-то свою работу люблю, — попыталась возразить Елена. — Там люди ко мне привыкли, пациенты…
— Какие пациенты?! — перебил он. — Ты обычная медсестра! Тебе что, нравится горшки выносить и уколы ставить? Это унизительно для жены начальника отдела! И вообще, кто деньги в дом приносит, тот и командует.
Через месяц квартира изменилась до неузнаваемости. Андрей купил новую мебель, нанял рабочих, которые перекрасили стены в модный серый цвет и переставил всё по-своему. Старый уютный диван, который они с Еленой когда-то выбирали вместе, отправился на помойку.
— Я начальник! Начальник технического отдела! Не могу жить как нищий! — заявил он, когда привезли новый гарнитур.
Елена молча расставляла новые вазы — подарок мужа. Красивые, дорогие, совершенно чужие в их простой квартире.
В поликлинике она всё-таки написала заявление об уходе. Заведующая отделением, Мария Ивановна, долго не хотела её отпускать:
— Леночка, как же так? Ты же лучшая медсестра! Пациенты тебя обожают! Старики только тебе уколы доверяют делать…
— Муж настаивает, — тихо ответила Елена, глядя в пол.
— А ты сама чего хочешь? — внимательно посмотрела на неё заведующая.
Елена промолчала, только плечи чуть дрогнули…
Вечером в квартире сверху собрались соседи. Семья Кравцовых жила над ними все эти годы — Михаил работал водителем автобуса, его жена Светлана трудилась продавщицей в супермаркете. Их сын Димка дружил с Машей с детского сада.
— Что с Андрюхой творится? — качал головой Михаил, расхаживая по кухне. — Совсем с катушек слетел! Вчера встретил его во дворе, поздоровался — он даже не ответил, нос задрал.
— Деньги многих портят, — вздохнула Светлана, разливая чай. — Но чтобы так…
В дверь постучали — пришла Вера Николаевна, учительница математики из их школы. Она жила этажом ниже.
— Я за Машу очень беспокоюсь, — сказала она, присаживаясь к столу. — Девочка на уроках сама не своя. Сегодня контрольную впервые в жизни завалила. А ведь какая способная! На олимпиады ездила.
— Да как тут не завалить, — вмешалась Нина Петровна, которая тоже поднялась к соседям. — Когда дома такое творится! Вчера слышу — Андрей на Лену кричит. Она, видите ли, не так суп сварила. А то, что она целый день стены перекрашивала по его прихоти их серого, который сам же хотел, — это ничего!
— А помните, какой он раньше был? — тихо спросила Светлана. — Добрый, внимательный. Машку из садика всегда сам забирал, чтобы Лена могла подольше на работе задержаться, если нужно.
— И в подъезде всегда лампочки менял, — добавил Михаил. — Говорил — мы же соседи, должны друг другу помогать…
На следующий день Нина Петровна собрала женский совет в своей квартире на первом этаже. Пришли все соседки, даже бабушка Клава с пятого этажа спустилась, хотя ноги у неё уже плохо ходили.
— Надо что-то делать, — решительно заявила Нина Петровна, разливая всем чай. — Лена совсем извелась, а Андрей как с цепи сорвался. Вчера слышу — запретил ей с подругами встречаться. Говорит, не солидно жене начальника с медсёстрами да продавщицами общаться.
— Может, его припугнуть как-то? — предложила Светлана. — Мишаня мог бы поговорить с ним по-мужски…
— Нет, — покачала головой Вера Николаевна. — Тут другое нужно. Помните, какой он раньше был? Может, попробовать напомнить ему?
— И Леночку на руках носил, — вставила бабушка Клава. — Я с первого этажа видела, как они вечерами гуляли. Он ей цветы каждую неделю покупал, прямо с получки.
— А как Машеньку любил! — подхватила соседка с третьего этажа. — Каждый вечер сказки читал. У меня сын тогда маленький был, я всё слышала — такой голос добрый был у Андрея…
План родился неожиданно. Решили действовать тонко, всем домом…
Михаил подкараулил Андрея у подъезда рано утром:
— Слушай, друг, мне тут повышение светит. На новый автобус хотят перевести, импортный. Только я сомневаюсь…
— Чего сомневаться? — усмехнулся Андрей. — Бери, пока дают! Деньги на дороге не валяются.
— Да вот боюсь, как бы не заважничать. Есть у нас один водитель — получил новую машину, так совсем другим человеком стал. Жену за человека не считает, с друзьями не общается. Противно смотреть. Был нормальный мужик, а стал…
Андрей нахмурился и быстро ушёл.
Вечером Светлана позвала Елену к себе на чай:
— Знаешь, у моей начальницы похожая история была. Муж разбогател и совсем зазнался. Командовал ею, унижал при всех. А потом его с должности сняли — и снова человеком стал. Только поздно было, жена не простила. Ушла к другому, который её уважал всегда, и в горе, и в радости.
Елена молчала, но пальцы, сжимающие чашку, побелели от напряжения.
А Вера Николаевна тем временем дала детям сочинение на тему «Мой папа». Машино сочинение читали всем классом:
«Раньше мой папа говорил, что в жизни главное — не деньги, а любовь и уважение. Он всегда защищал слабых и помогал всем соседям. А теперь он изменился. Говорит, что главное — это статус и власть. Но я знаю, что мой настоящий папа где-то там, внутри. Он просто потерялся и обязательно найдёт дорогу домой.»
В воскресенье случилось сразу несколько событий.
Андрей проснулся в плохом настроении — накануне на корпоративе коллеги шептались за его спиной, обсуждая, как сильно он изменился после повышения.
— Сантехника вызывать не будем, — заявил он жене, заметив, что кран на кухне подтекает. — Не хватало ещё, чтобы весь дом судачил, что начальник техотдела с простым краном справиться не может.
— Андрюша, может всё-таки позвоним Петровичу? Он же всегда нам помогал… — осторожно предложила Елена.
— Забудь! Я сам! — отрезал он, доставая новенький набор инструментов.
Через пятнадцать минут раздался оглушительный свист, и струя воды ударила в потолок. Андрей пытался перекрыть вентиль, но только делал хуже. Вода стремительно заливала пол, просачиваясь к соседям снизу.
— Звони в аварийку! — крикнула Елена, пытаясь удержать напор воды.
— Не нужно никого звать! Я сам справлюсь! — упрямо твердил Андрей, хотя вода уже затопила всю кухню.
Через пятнадцать минут в дверь отчаянно забарабанили. На пороге стояла Вера Николаевна, с её потолка лило как из ведра:
— Андрей Петрович! У меня вся квартира плывёт! Что же вы делаете?
Елена молча набрала номер аварийной службы. Через двадцать минут пожилой сантехник Петрович быстро перекрыл воду и оценил ущерб:
— Эх, Андрей, что ж ты творишь? Разве ж можно было без опыта за такой ремонт браться?
— Я начальник…! — всё ещё пытался сохранить лицо Андрей. — Я должен уметь…
— Начальник ты или нет, а сантехника — это особая наука, — покачал головой Петрович. — Тут опыт нужен, а не должность.
Вера Николаевна стояла в дверях, с её волос капала вода:
— Андрей Петрович, а ведь раньше вы умели признавать свои ошибки. В этом была ваша настоящая сила. Помните, как два года назад признались, что неправильно решение на олимпиаде Маше подсказали? Вот это был поступок настоящего мужчины…
Вечером у Маши поднялась температура. Андрей хотел вызвать платного врача, но Елена молча достала фонендоскоп, который принесла с работы, и привычно взялась за дело. Она спокойно и уверенно осмотрела дочь, сделала компресс, дала нужные лекарства.
— Мамочка, — прошептала Маша, — я так скучаю по тебе. По твоим дежурствам, по твоим рассказам о работе…
Андрей сидел в новом кожаном кресле и смотрел, как жена борется с болезнью. Её движения были чёткими и уверенными — годы практики. А главное — она делала это с такой любовью, с таким достоинством…
В три часа ночи, глядя на спящую дочь и измученную, но не сломленную жену, он вдруг понял. Понял, как был глуп и слеп. Его мнимая «власть» оказалась пустышкой рядом с настоящей силой — силой любви, заботы и профессионализма.
Утром, когда Елена собиралась в аптеку за лекарствами, Андрей преградил ей путь:
— Подожди. Нам нужно поговорить.
Она остановилась, привычно опустив глаза.
— Лена, посмотри на меня, — тихо попросил он. — Я был неправ. Во всём неправ. Эта чёртова зарплата… она меня с ума свела. Я возомнил себя каким-то особенным, а на самом деле стал просто никудышным мужем и отцом.
Елена медленно подняла взгляд:
— Помнишь, что ты сказал месяц назад? «Мне зарплату подняли в три раза, теперь ты будешь моей прислугой»… А я тогда подумала — неужели все эти годы ты так ко мне относился? Просто не мог высказать, пока зависел от моей зарплаты?
— Нет, что ты! — Андрей схватил её за руки. — Я сам не понимаю, что на меня нашло. Словно другой человек во мне поселился. Высокомерный, злой, чужой… Прости меня, если сможешь.
В этот момент из своей комнаты вышла Маша. У неё всё ещё был жар, щёки горели, но глаза смотрели внимательно и серьёзно:
— Папа, ты вернулся? Ты снова наш папа?
Целый месяц в их квартире шёл ремонт. Теперь уже не для показухи, а для уюта. Андрей сам перекрасил стены в тёплый персиковый цвет — такой, как хотела Елена.
Маша наконец получила новый компьютер для учёбы. А ещё отец стал снова помогать ей с математикой по вечерам, как раньше.
Елена вернулась в поликлинику. Заведующая приняла её с распростёртыми объятиями:
— Я знала, что ты вернёшься! Такие специалисты на дороге не валяются.
В выходные во дворе дома снова стали собираться соседи — жарили шашлыки, пели песни, общались. Андрей больше не считал это «несолидным». Наоборот, он понял, что именно здесь, среди простых и искренних людей, ему по-настоящему хорошо.
Михаил действительно получил свой новый автобус, но остался таким же открытым и дружелюбным. Они с Андреем часто вспоминали эту историю, сидя вечерами на лавочке во дворе:
— Знаешь, Миша, я ведь реально думал, что если получаешь больше денег, то становишься лучше других, — признавался Андрей.
— А оказалось наоборот — чуть не стал хуже всех, — подмигивал друг.
Прошло полгода.
В квартире Андрея и Елены собрались гости — отмечали день рождения Маши. Девочка только что вернулась с городской олимпиады по математике, где заняла первое место.
— За нашу умницу! — произнёс тост Андрей. — И за мою любимую жену, которая всегда в меня верила. Даже когда я сам в себя верить перестал.
Нина Петровна, сидевшая во главе стола, довольно кивала. Их дом на улице Строителей снова стал местом, где живёт настоящая любовь и взаимопонимание.
Поздно вечером, когда гости разошлись, Елена и Андрей вышли на балкон. Весенний воздух был свеж и чист.
— Знаешь, — сказал Андрей, обнимая жену, — я понял одну простую вещь. Неважно, сколько ты зарабатываешь. Важно, кто ты есть на самом деле.
— И кто рядом с тобой, — добавила она, прижимаясь к его плечу.
А из-за стены доносился голос Нины Петровны, разговаривающей по телефону:
— Нет, Клавдия Ивановна, можете не волноваться. В нашем доме теперь всё хорошо. Все на своих местах. А деньги… Что деньги? Они всего лишь помогают жить чуть легче, но не могут заменить настоящую любовь.
В этот момент с верхнего этажа послышалась музыка — Кравцовы, как всегда, включили старый проигрыватель. И весь дом наполнился теплом и уютом, которые не купишь ни за какие деньги.
