-Мои вы золотые! — Таня с гордостью посмотрела на своих детей и перевела взгляд на мужа. — Гриш, ведь правда, мы с тобой счастливые родители? Ты рад, что мы на троих решились?
-Решились?! — Григорий изобразил возмущение, но его глаза при этом смеялись. — Да я и ещё на столько же хотел бы решится… А что? Эти уже большие…Может за второй комплект возьмёмся?
-О, нет. — Татьяна отвела глаза , а сердце её захлестнула боль.
Недавно во время прохождения медосмотра у мужа обнаружили что-то подозрительное и рекомендовали пройти дополнительное обследование.
-Да ничего не буду я проходить. — Григорий скомкал бланк с направлением на анализы. — Нормально я себя чувствую. Просто прикапываются они.
Таня расправила листочек. Она видела, что, не смотря на бравурный тон, уверенности в голосе мужа не было — он и на самом деле вдруг резко похудел, начал уставать, но списывал это на отсутствие аппетита из-за летнего пекла.
На днях они с Гришей заехали в поликлинику и врач огорошил мужа фразой:
-У вас, уважаемый Григорий Иванович, опухоль. Будем лечить.
-То есть… Rak что ли?
-Ну… это общее название, а у вас….******
-А прогноз? Это лечится?
-Всё лечится, если вовремя начать и выбрать правильный протокол, — туманно ответил врач.
А вот ей, Татьяне, он, удрученно разведя руками, озвучил ужасный результат анализов Григория: «Увы, увы… уже метастазы по всему организму…. поздно…слишком поздно…»
***
Прошло всего полгода с того дня и всё.
Позади мучительные, но уже бесполезные процедуры терапии.
Гриша стойко терпел выматывающую тошноту и головную боль.
Он все бы вытерпел, потому что надеялся
Он очень хотел жить. Он не мог смирится с тем, что его достаточно молодой, крепкий организм не справится, что он обречен.
Однако, как и сказал врач, было слишком поздно.
Гриши больше нет.
Остался только холмик с фотографией на памятнике.
А ещё осталась трехкомнатная квартира и, Гришкина гордость — дача. Там он выстроил добротный дом, баню, развел сад.
А еще осталось у Татьяны самое ценное — это дети.
Её с Гришей дети.
Нина — старшая. Её уже девять.
Похожа, как две капли воды на мужа — на цыганистого красавца Григория, — такая же яркая с огромными, в поллица, глазищами, удивительно и неожиданно синими на смуглой коже.
Нина была похожа на своего отца не только внешне, но и характером.
Она, понимая свою уникальную красоту, не зазнавалась, не строила из себя принцессу, а, напротив, росла тихой, скромной, серьёзной и молчаливой.
Казалось, что она наперёд знала о своей такой же, как и у отца, короткой жизни и не хотела разменивать отведенное ей время на пустое…На болтовню, на ссоры, на хвастовство, сплетни…
Шестилетний Дима -средний. Он не такой красавчик, как Григорий, больше пошел в её, Татьянину породу. Светловолосый, круглолицый. Только цвет глаз отцовский, но на светлом лице это не выглядело чем-то таким уж необычным.
Ну так он же мужчина. А для них гораздо важнее иметь другие достоинмтва — поважнее красоты. А именно — внутренний стержень, которого к сожалению, у Димы был пока ещё слабоват. Мальчик часто плакал, капризничал и был трусоват.
-Маленький ещё…. — улыбаясь, оправдывала сына Татьяна, когда Григорий сокрушался, что не парень, а какой-то хлюпик растёт.
Младшая Дашенька — ей всего три годика.
Она такая же хорошенькая, как и Нина — сразу видно, что сестрёнки.
Но все равно, не такая ярка
Ну и характером больше похожа на брата Димку — капризная балаболка.
Еще в два годика, когда и говорить-то толком не научилась, тараторила без умолку.
***
Детей Татьяна вырастила. или, как говорят, подняла.
Не всегда было материально легко, но спасала дача, на которой трудились всей семьёй. Дети, хоть и не очень охотно помогали.
Больше всего против «вкалывания на даче» бунтовали младшие.
Ну а старшая Нина — та , как обычно, серьезно и молчаливо, трудилась почти наравне с мамой.
Получилось у Татьяны и дать образование — девочки поступили на бюджет, а за Диму пришлось платить. Но ничего. Всё уже позади.
Все трое встали на ноги.
Все трое радовали мать тем, что создали серьезные семьи, сами купили себе жильё в ипотеку, никто не тянул с неё деньги, ни с кем, даже с так и оставшимся слабохарактерным Димой, не случилось проблем.
Со временем, особенно, когда у детей появились свои малыши, они все реже и реже заезжали к матери.
Но Татьяна и не обижалась, считая, что раз не трогают, значит у них все хорошо.
А вот она теперь, выполнив родительский долг, остаток жизни может посвятить себе — отдыху, хобби, куда входила и её любимая дача, и вышивка, общение с подругами и прочими радостями.
Вечерами, когда все дела были переделаны, она часто вспоминала Григория, представляя, как бы им сейчас вдвоем было хорошо.
***
Беда пришла, как обычно, неожиданно.
-Мам, ты дома? Можно мы сейчас к тебе с Юлькой приедем? — позвонила старшая дочь.
По голосу Нины Татьяна поняла, что произошла неприятность. И, если честно, то она давно, сразу после рождения внучки, начала догадываться, что в семье дочери не все ладно.
-Всё нормально, мама, — отмахивалась от её вопросов скрытная Нина. — Не переживай.
А вот теперь, когда дочь с внучкой зашли в прихожую, Таня поняла, что её опасения были не напрасны.
На левой скуле Нины красовался синяк, глаза припухли от слёз, а трехлетняя Юлька бросилась к бабушке в объятия и заплакала, дрожа крошечным тельцем.
-Мам, мы немного поживем у тебя?- спросила Нина, затаскивая в квартиру несколько объёмных сумок.
-Ну, конечно…Какой вопрос — занимай свою комнату…А Юленьке можно в комнате младших спать. — растерянно ответила Таня. — Проходи. Рассказывай.
Оказалось, что зять в желании обогатиться давно уже влез в какие-то мутные схемы игр на биржах, а потом ещё в новомодную крипту, набрал кучу кредитов и личных долгов, и прогорел.
Чтобы выпутаться, он жёстко потребовал продажи квартиры, потащил Нину в МФЦ, чтобы та вместе с ребенком выписались, и вчера уже покупателей привел.
-Мама, я и выписалась, и подписала договор купли-продажи, потому что…. — Нина прикоснулась к синяку под глазом, потому что он …он…конченый…. он не только меня ударил, а пригрозил расправиться с Юлькой на моих глазах или потом, если я не соглашусь…
-И правильно сделала, жизнь важнее, тем более я одна в трёшке, места хватает. Но… А как же сделку разрешили, ведь ребенок маленький…- изумилась Татьяна.
-Так мы же без материнского капитала квартиру покупали, я еще даже не беременная была, так что Юлька не собственница, выписались — и все дела… Мама, как же все это гадко! Прости!
-Всё. Успокойся. У тебя есть дом.
***
Появление старшей дочери и внучки, с одной стороны, выбили Татьяну из комфортной колеи, но с другой… в квартире стало теплей от присутствия родных, любимых «девочек», как называла их Татьяна.
Нина ушла из жизни также внезапно, как и Григорий.
Только в отличии от него Нина знала об обнаруженном заболевании, знала прогноз врачей и, сколько могла, скрывала эту информацию от матери.
Вот и получилось, что Таня даже ахнуть не успела. Узнав о диагнозе дочери, она через месяц похоронила её.
Только Юлька, которой к этому времени исполнилось девять, как и тогда было девять её маме, когда ушёл Гриша, только её присутствие и ответственность за её жизнь, смогли помочь Татьяне выкарабкаться из пучины горя и отчаяния.
Ну а потом…прошел процесс оформления опекунства. и Жизнь постепенно начала входить в колею.
Во время оформления Татьяна узнала, что муж дочери погиб в каких-то разборках, и девочка была полная сирота.
***
Татьяна к этому времени вышла на пенсию.
Так что доход у них с Юлей был невелик — пособие от государства, пенсия и…как всегда, кормилица-дача.
Жили с Юлей скромно, но не голодали и одевать внучку Таня старалась по современному.
Да и девочка характером была в маму — не привередничала — росла спокойной, послушной и…как потерянный котёнок, просто обожала свою бабулю Танечку.
К младшим детям Татьяна за помощью не обращалась — да и какая от них помощь? Не олигархи, и даже не бизнесмены, а своих детей кормит, одевать, учить нужно.
С дачей они с подросшей Юлей справлялись и даже часть урожая отправляли Диме с Дашей.
***
Пошли годы. Юля, получив образование, вышла на работу, где и познакомилась с будущим мужем.
И снова Татьяна осталась одна.
Только теперь все было иначе.
Теперь, когда ей уже было хорошо за семьдесят, сил на обработку дачного участка катастрофически не хватало.
Младшие давно «забили» на дачное хобби мамы и настаивали на продаже дачи.
Юля же с мужем безоговорочно и добровольно помогали, но… Татьяна понимала, что им тоже не слишком -то нравится отрывать свое время., что они просто жалеют её и поэтому приезжают.
Никому кроме неё эта дача и не нужна.
***
Поэтому, завершив очередной дачный сезон, она решилась-таки на её продажу.
-Вот что я вам скажу. — обратилась она к дочери, сыну и внучке, которых собрала вместе с их семьями в субботу на дачном участке, приурочив это к шашлыкам по поводу закрытия дачного сезона .- Я долго тянула…мне жаль расставаться с дачей, которую построил ваш отец и дед, но… я уже не в силах на ней работать, а поэтому решила продать её.
-Правильно! — в два голоса воскликнули дети.
Юля задумчиво смотрела на бабушку — она понимала, как пожилой женщине тяжело прощаться с любимой дачей, но…промолчала, оставив выбор за ней.
-Ну так вот…Я собрала вас для того, чтобы объяснить, как я планирую разделить вырученные после продажи деньги. Я хочу поступить по справедливости. По сути — эта дача по праву принадлежала вашему отцу и… деду, — она бросила взгляд на внучку. — Он её с нуля поднял. А я только в помощниках была. А поэтому считается наследством от Григория. Разделим деньги по честному — на четверых наследников — меня, Диму, Дашу и Юлю.. Всем по двадцать пять процентов достанется.
-То есть… Как это на четверых? При чем тут Юля? Она ведь просто внучка. — возмутился Дима, а Даша закивала головой в поддержку.
-А так, мои дорогие. У нас с отцом было трое детей. Ещё и ваша сестра была — Нина. То, что она умерла, не означает, что её не существовало. Так вот её часть наследства достанется её дочери. Юля получит лишь то, что получила бы её мама, если бы осталась жива. — голос Татьяны прозвучал неожиданно холодно и твёрдо.
Даша с Димой переглянулись, но промолчали. Однако скрыть недовольство они не смогли.
Татьяна усмехнулась и пригласила всех в беседку, откуда тянулся вкусный шашлычный аромат.
***
-Бабушка, спасибо, конечно, но… я же видела, как обиделись на меня тётя Даша и дядя Дима…Может не нужно их травмировать? — осторожно спросила Юля, помогая Татьяне навести порядок после того, как гости разъехались.
-Извини, дорогая, но именно ты имеешь больше прав на эту дачу, чем они — ведь именно ты, а потом и вдвоем с твоим мужем, столько лет вкладывали сюда много физических сил, да и материальных ресурсов. Ну и я считаю, что поступила справедливо. Вы же с Сашей ипотеку платите? Так вот закинете большой кусок — всё вам легче будет. Ну а Дима с Дашей… Они должны понять и перестать дуться.
Юля закусила губу. Она понимала, что с этой минуты их отношения с родственниками уже не будут прежними, что она стала для них ещё более чужой, чем была до сих пор.
Более того — она стала для них врагом, отщипнувшим от принадлежащего им куска, как они считали, значительную часть.
***
-Дима… Ты хоть понимаешь, что дача — это только начало. А из нашей трехкомнатной квартиры, накоплений и драгоценностей матери, она тоже своей любимой внучке долю выделит?
-Да с какого перепуга? Этой меркантильной Юльки и на свете не было, когда наша семья эту квартиру приобрела! Мы -дети, и только мы, имеем право на наследственную квартиру- вспылил Дима.
-Точно! А, если уж мать решила внукам выделять, то пусть и наших детей учитывает. А то странно получается — ах Юлечка…ах Юленька…. только и слышно, а наших как будто и не существует! -поддержала Даша.
-Так-то оно так…Но я уверен, что она знаешь что ответит? Скажет — ваших детей я только по праздникам вижу, когда они за подарками прибегают, а Юлька всегда рядом.
-Вот именно. Хитрая эта Юлька — заползла, как змея, пригрелась…Что-то нужно делать, пока не поздно.
-А может начнем по очереди к ней наших детей засылать — пусть они тоже вокруг бабки вьются, может она одумается, поймёт, что не только Юля у неё внучка, — Дима неуверенно посмотрел на сестру — он с детства так и не научился принимать собственные решения, ему всегда была нужна поддержка и одобрение.
-Ага… наша матушка может быть и малость того…, но не д.у.р.а. Она ведь поймёт, что это спектакль. Да и наши дети…Они не смогут любовь изображать, там, где её нет… Как эта хитросделанная Юлька делает. — Даша задумалась и вдруг вскрикнула. — Йес!!! Идея.
Она поделилась с Димой планом, который они тут же решили выполнять.
***
-Мамулечка, ты у нас ещё пока вполне молодая и здоровая, — начала Даша, забежав к Татьяне на вечерний чаёк.
Таня удивленно-иронично вскинула бровь.
Во-первых, ну надо же «мамулечка»…
Во-вторых, в кои-то веки, младшая дочь явилась просто так, да еще и тортик к чаю чаю принесла.
Ну, а в третьих, женщина догадывалась, о чем пойдёт речь.
И не ошиблась.
-Но… тебе к восьмидесяти приближается… И жить одной, без помощницы, в трёхкомнатной квартире становится все тяжелее. Ведь так?
-Ну… как сказать. Пока с мелочами я и сама прекрасно справляюсь, прибираю, стираю, готовлю, в магазин хожу… А так-то Юлька прибегает — и генеральную уборку делает, и стратегические закупки совершают они с мужем, а частенько разные вкусняшки завозят. Так что пока все нормально. А что ты предлагаешь? Сиделку мне нанять? Так рано ещё. Или в богадельню отправиться предлагаешь?
-Нет, нет… Какую сиделку?!А уж тем более в дом престарелых. Мы с Димой недавно размышляли, как дальше нам всем жить, что делать, если ты вдруг сосем ослабнешь. И решили, что предложить тебе на выбор два варианта.
-Ну-ну… — Татьяна улыбнулась. — Интересно… давай-ка, расскажи.
-Первый вариант, на наш взгляд самый оптимальный. Мы продаем нашу квартиру — Даша акцентировала слова «нашу квартиру». — Делим деньги на нас с Димой. А ты будешь жить поочередно — месяц у Димы, месяц у меня. Ну…как тебе?
-«Наша квартира», говоришь? Ваши квартиры — это то, что у вас с мужьями. А эта — моя, личная! Мы с отцом при его жизни разделили — дача — его собственность, а квартира — моя. Дачу я продала, а деньги честно поделила между вами, а вот с квартирой …я еще не решила, что делать… Но уж во всяком случае, квартиру эту я не продам. И не надейтесь даже, что буду я, как бездомная собака, из дома в дом бегать, пока вы деньги делите.
-Я понимаю тебя,мамулечка. — Даша изо всех сил попыталась скрыть раздражение. — Ну, в таком случае, вот второй вариант. Мы продаем нашу….э-э-э-…, то есть, твою, квартиру и покупаем тебе….комнату в общежитии, которое находится в соседнем со мной доме. Ты там будешь сама себе хозяйка, а я рядом, — прямо в двух шагах. Прикинь, как здорово. И волки сыты, и овцы целы.
-Волки, стало быть в этом раскладе, вы с Димой? Мда… А ты уверена, что я являюсь той самой овцой?
-Мам, ну зачем ты так? — Даша надула губы. — Мы же с Димой, как лучше хотим.
-Разумеется…лучше для вас двоих. Деньги от продажи квартиры вы предполагаете на двоих разделить?
-Ну а как? Нас же двое..
-Трое! — жестко ответила Татьяна. -Вы забыли об Юле. Думаешь я не понимаю, что вы не заботу проявляете, а боитесь, чтобы Юля, дочь вашей покойной сестры Нины, ничего не получила… Но этому не бывать.
-Ах, снова Юля! Но она просто внучка! Почему ты об одной внучке печешься, а остальных вроде бы как и не существует?! У нас с Димой тоже дети! В сумме четверо, если ты забыла. Твои внуки родные, между прочим! — вскипела Даша.
-У них есть вы- родители. А у Юли родителей нет .
-Так что…давай теперь и мы с Димкой будем скидываться помогать этой…этой… только потому что Нинка умерла. Да и она тоже хитрой всю жизнь была…тихоня… а сама…как змея грелась вечно у тебя на груди, а мы с Димкой все сами! Ничего не просили! — Дашу понесло и она не заметила, как далеко перескочила красную линию.
-Вон! — лицо Татьяны побелело от гнева. — Вон из дома! И не смей больше сюда появляться. Если всё, что ты сейчас наговорила, ваше общее мнение с Димой, то и ему передай то же самое. Мне противно на вас смотреть
На следующий день Татьяна отменила завещание, в котором все свое движимое и недвижимое разделила на три равные части.
А вместо него составила договор дарения на Юлю.
-Бабуль… подумай хорошенько…Давай не будешь делать все на эмоциях. — пыталась остановить её внучка.
-Нет. Это не эмоции. Я научилась , детка, делать правильные выводы и принимать правильные решения. И знаешь почему?
-Почему?
-Инстинкт самосохранения — самый главный в жизни любого человека.
