Сыну Русику было почти три, когда Татьяна окончательно поняла, что дальше жить с мужем не может.
Оглядываясь назад, она сама не понимала, как незаметно, изо дня в день менялся Тимур. Они познакомились с ним в Алуште, куда Татьяна приехала со своими молодым человеком. Тимур, узнав что они с Татьяной из одного города, сказал ей, что это судьба. Он изящно увёл её от парня, да и неудивительно: он был красив и щедр, сыпал шутками, красиво ухаживал. У Игоря, что приехал с Татьяной, не было ни единого шанса.
По возвращению влюблённые поженились. Свадьба была немноголюдной, но очень дорогой. Родня Тимура сделала новобрачным роскошный подарок – свадебное путешествие по Италии. Верона, Венеция, Рим.
Там, кстати, Тимур дважды закатывал скандал из ревности, но каждый раз просил прощения, и всё это заканчивалось бурным примирениями в постели. Из Италии Татьяна вернулась беременной.
Во время беременности Тимур был ревнив, однако держал себя в руках, но после рождения сына всё чаще позволял себе повышать на жену голос. Потом стал делать оскорбительные замечания, унижать её при посторонних. И, наконец, поднял на неё руку из-за того, что ему показалось, что она флиртует с одним из его друзей. А она всего лишь поблагодарила его за комплимент!
Как-то незаметно, вместо любящего, великодушного и сильного человека рядом с ней оказался монстр.
Однажды муж вернулся домой за полночь. Он был хмур: крупно проиграл в карты. Татьяна, уложив ребёнка, уснула в детской, и не слышала, как он пришёл.
Он грубо разбудил её и потребовал близости. Татьяна отказалась, тогда он ударил её и, грубо оскорбляя, попытался изнacилoвaть. Проснулся сын и заплакал.
Озверевший «папаша» набросил на ребёнка одеяло.
— Тимур, ты что?! Он же задохнётся! — бросилась к кроватке Татьяна, и откинула одеяло от ребёнка, который от страха зашёлся плачем.
Глядя на жену, которая прижимая к себе сына, пыталась его успокоить, Тимур немного пришёл в себя. Он, как ни в чем ни бывало, стал помогать Татьяне укладывать ребёнка, снова стал заботливым и милым.
Именно той ночью она впервые серьёзно задумалась о побеге и последующем разводе.
Прямо предложить развестись она боялась. Боялась, что, Тимур отберёт у неё сына. Она знала, что у него везде знакомые.
Утром, когда муж ушёл, Татьяна покормила ребёнка, собрала его, и поехала к матери. Нина Борисовна жила на другом конце города, в спальном районе.
Сидя за столом на маленькой кухоньке, Таня раздумывала, как преподнести матери свой план, и стоит ли вообще это делать. Поначалу та была против их брака, но в последствии зять нашёл к ней подход.
— Добираться до тебя стало долго, всё перекопали, — начала разговор Татьяна, — таксист крутился, крутился с этими объездами.
— Я не понимаю, а чего тебе Тимур машину не купит? Деньги у него есть! Не зависела бы от транспорта и таксистов, — сказала мать, усаживаясь напротив.
— Зачем мне машина, я и водить не умею, — невесело усмехнулась Таня, — заикнулась было, но Тимур сказал, что мне ни к чему.
— Чтой-то у тебя, Тань? — охнула мать, заметив разбитую губу, которую дочь безуспешно пыталась замаскировать тональником.
— Это вместо машины, — прикрыв рот ладонью, сказала Татьяна. — В общем, домой мы с Русиком не вернёмся.
— Ой, как же это? — всплеснула руками Нина Борисовна, — совсем не вернётесь?
— Совсем! — твёрдо сказала дочь, — я не стану ждать, пока он меня убьёт.
— Так это… это он тебя? — прошептала мать.
— Врать, что налетела на дверной косяк, не стану, — отвернулась Татьяна.
— Ой, погоди, — мать положила руку на левую грудь, — вот, слушаю и не верю!
— Не волнуйся, мама. Прости, что напугала тебя, — виновато улыбнулась Татьяна.
— Господи, да что же это такое! А говорила тебе, нечего было за басурманина идти!
— Говорила, пока он тебе шубу не подарил! — тихо сказала Таня, но мать расслышала и обиделась:
— Спорить с тобой было бесполезно! Вот честно скажи, Таня: разве я не говорила? И как ты меня слушала? Я не хотела тебя потерять! А потом… он такой добрый был, положительный!
— Нет. Прости мама, я помню. Тимур так красиво ухаживал… он был идеальным. Я сама не верю, что тогда и сейчас один и тот же человек!
— Ох, доченька, что же теперь нам ждать? Я читала, что они, детей своих, мальчишек, всегда забирают!
Маленький Русик, дремавший до этого на кресле, заворочался и открыл зелёные, как у отца глаза.
— Потому что им отдают. Я сына не отдам, — она улыбнулась ребёнку: — правда, солнышко?
Татьяна сделала пару звонков. Мать накормила дочь с внуком обедом, и смотрела на Русика сквозь слёзы.
— А ведь он вылитый отец. Ничего нашего… Может, и лучше, чтобы Тимур воспитывал?
— Не отдам, — ещё раз повторила Татьяна, и отвела мать в сторонку: — Вечером Тимур станет меня искать. Скорее всего, приедет к тебе. Лучше куда-нибудь уезжай, мама. Мало ли, что придёт ему в голову!
— Да что он мне сделает? Не стану открывать, и всё. Типа никого нет дома. Не станет же он дверь ломать! — обнимая дочку и внука, прошептала Нина Борисовна.
***
Школьная подруга, Настя, жила недалеко от Нины Борисовны, через дом, и позвонив ей, Таня с сыном отправились туда. Родители у Насти почти всё время жили за городом, на даче, и женщина осталась хозяйкой в трёхкомнатной квартире.
Поэтому Таня думала, что пока она будет приводить мысли в порядок и искать адвоката, который будет представлять её интересы в суде, комната в Настиной квартире вполне сгодится им с сыном как убежище.
Прошло всего пять лет, как она в последний раз была в Настином доме, но всё изменилось настолько, что она и представить себе не могла.
Квартира представляла собой настоящий притон, а сама хозяйка, пьяненькая, хихикающая, попросила деньги за комнату вперёд и потянула худые руки к Русику:
— Уси-пуси, какой халосенький!
— Я сейчас вернусь, — подхватив сына, Татьяна выскочила из злополучного дома на улицу. Мысли путались в голове:
— Куда бежать?
Если бы она была одна, она без сомнения, нашла бы куда. Здесь же когда-то жил её рыцарь, влюблённый в неё Мишка Кузнецов, которого все называли Кузей. Парнишка был, как говорила Нина Борисовна «ни с чем пирожок», и не привлекал внимание красавицы Татьяны. Она приятельствовала с Мишкой, и могла запросто прийти к нему в гости, когда его мать работала, с другим парнем. И Кузя их не прогонял.
Может быть, спрятаться у него? Там точно никто искать не будет! Вспомнить бы, на каком этаже он жил…
***
Михаил Кузнецов в это время был далеко. После школы он отслужил в армии, а затем, отучившись в институте, уехал на Дальний Восток. Это Татьяне сообщила его мама, Лариса Кирилловна.
Одинокая женщина, обрадовавшись возможности поговорить о сыне, пригласила Татьяну к себе, выпить чаю.
— У меня до сих пор хранятся Мишины игрушки, — с теплом в голосе сказала она.
Татьяна видела Ларису Кирилловну всего один раз, на проводах Кузи в армию. Они ещё с подругами смеялись, называя её между собой «Кузькина мать».
Лариса Кирилловна тоже запомнила Таню. Женское чутьё подсказывало, что сын влюблён в эту красивую блондинку с открытым лицом и медовыми глазами. К своему огорчению, она видела, что чувство сына не взаимно.
С того дня, когда Мишу провожали в армию, прошли годы, но Лариса Кирилловна не забыла Татьяну.
— Проходите, вот сюда, — провела она Таню с Русиком в прихожую, — вот, тапочки, если надо, — мойте руки, проходите в залу.
«Залой» — Лариса Кирилловна называла небольшую гостиную, ту самую, где накрывали стол на проводы. Сейчас этот стол был пуст, не считая стоящей в центре вазы с сухоцветами, да лежащих на скатерти очков хозяйки.
— Здесь вам будет удобно, располагайтесь, — улыбнулась Лариса Кирилловна, — а я пока похлопочу, заварю нам чай.
Мальчик, потянул мать за руку и сказал:
— Игуськи, ма.
— Ах, да! Сейчас, сейчас. Они чистые, не беспокойтесь Таня! Я мыла их с порошком! Вот, малыш, смотри, выбирай. Как тебя зовут?
— Услан!
— Руслан… поправила Таня, — можно просто Русик.
Спустя несколько минут на столе появился чайник, чашки, пряники и конфеты в вазочке.
Русик с интересом перебирал игрушки, которыми был забит нижний ящик комода. Там были невиданные им раньше чудеса, солдатики и кубик Рубика.
— Могу я поинтересоваться, — Лариса Кирилловна осторожно подбирала слова, боясь обидеть гостью: — зачем, собственно, вам понадобился Миша?
— Просто… Повидаться! Случайно шли мимо, — отпивая из чашки, ответила Татьяна, — вспомнила о нем. Дай, думаю, посмотрю, как там Мишка!
— Ясно, — кивнула головой Лариса Кирилловна, — вы виделись с ним после армии?
В её душе шевельнулась надежда: а вдруг этот замечательный карапуз, играющий Мишиными игрушками — её внук?
Говоря с матерью по телефону, Миша никогда не рассказывал ей о личной жизни. Иногда высылал фото, на которых были и женщины, и она гадала, с которой из них он бы мог завести отношения.
— Нет, не виделись, — одним махом разбила её надежды Татьяна, — я после школы уехала в Москву, закончила институт… а потом вскоре встретила своего мужа.
При воспоминании о Тимуре вона поперхнулась и замолчала.
Женщина, конечно, заметила разбитую губу, и поняла, что личная жизнь у Тани не задалась.
— Русик, хочешь, я мультики тебе включу? У меня есть кассета, — обратилась она к ребёнку, — соседка с внучкой заходила, и забыла!
— А что такое мультики? — посмотрел на неё мальчик.
Тимур не позволял смотреть ребёнку телевизор. Детская передача «Спокойной ночи» и та была под запретом. Мультфильмы муж считал мишурой, забивающей чистый разум ребёнка ненужными картинками, а он мечтал вырастить сына настоящим мужчиной, каким считал и себя.
Русик и Лариса Кирилловна смотрели на Таню, в ожидании решения.
— А какие у вас мультики? — спросила она.
Пенсионерка достала видеокассету, и надев очки, прочла:
— Сборник номер семь. «Домовёнок Кузя», «Карлсон, который живёт на крыше» и другие.
— Хороший выпуск! — улыбнулась Таня и обратилась к сыну: — будешь смотреть?
Тот радостно закивал и пошёл с Ларисой Кирилловной в смежную комнату, где на тумбочке стояла видеодвойка. Послышалась музыка, и хозяйка вернулась.
— Он, что, никогда не видел мультиков? — удивилась хозяйка.
— Не видел, — подтвердила Татьяна. — наш папа был против.
Она сама не поняла, что говорит о муже в прошедшем времени: «был». А ведь он есть, и он будет искать её.
— Спасибо за вкусный чай, — поблагодарила Таня хозяйку, — сейчас Русик один мультфильм посмотрит, и мы пойдём, хорошо? Нам нужно спешить.
— Куда, если не секрет?— взволнованно спросила Лариса Кирилловна, — я могу помочь?
Таня задумалась.
— Танечка, вы можете мне доверять! — видя, что она колеблется, сказала Лариса Кирилловна, — я вижу, что с вами стряслась беда. Вы не говорите, но я сердцем чувствую!
Таня подошла к окну. По дорожке, у подъезда, между плотно припаркованных машинами медленно ехал джип. Почти такой, как у Тимура. Уже начинало темнеть, а идти ей некуда — не в притон же к Насте возвращаться!
— Можно мне остаться у вас на время, пока я не подыщу нам с Русиком жильё? — спросила она, — мне неловко, ведь квартира у вас небольшая!
— Ну что ты, Танечка! Конечно, оставайтесь! Квартира, конечно, небольшая, но места всем хватит! — горячо заверила её хозяйка, — я и сама хотела тебе предложить, — вижу, что беда у тебя!
Оставив Русика смотреть мультфильм, Таня отправилась в магазин и в аптеку, где купила им с сыном вещи первой необходимости. Потом забежала в банк и сняла наличность. Она не сомневалась, что муж, узнав о её побеге, придёт в бешенство и попытается лишить её средств. Он будет рассчитывать на то, что в этом случае она сама приползёт к нему вымаливать прощение.
Вернувшись, Таня разобрала покупки, и выложила кое-какие продукты на стол.
— Извините, я почти не купила еды, — потупилась она, и отсчитав несколько купюр, протянула хозяйке, — вот, возьмите за комнату.
— Да что ты! — шарахнулась от неё женщина, — Танечка! В кои веки мне выдалась возможность сделать доброе дело, помочь, а ты превращаешь меня в скволыгу!
— Извините, я не хотела обидеть вас, — настаивала Татьяна, — возьмите на продукты. Прошу.
Нехотя Лариса Кирилловна взяла деньги, и тряхнув ими, сказала:
— На эти деньги я должна кормить вас полгода! Мальчику нужно здоровое питание!
Женщина выделила Тане с Русиком «залу». Сама она спала в смежной комнатке, там, где Русик смотрел мультики. Татьяна боялась, что мальчик их пересмотрит, потому что он с восторгом начал копировать домовёнка Кузю, и просил включить ему его снова и снова.
Наконец, поужинав, легли спать. Русик почти сразу уснул на разложенном для него кресле. Под его ровное дыхание стала засыпать и Татьяна. Вдруг ей послышалось, что кто-то переговаривается. Стены в панельке были тонкие, слышимость отличная. Потом Татьяна с услышала, как лязгнул замок.
Кто это? Миша на Дальнем Востоке, Лариса Кирилловна спит в своей комнате! Липкий ужас сковал Татьяну, когда она услышала знакомые шаги. Комнату наполнил любимый парфюм Тимура от Тома Форда.
Парализованная страхом, она почувствовала, как сильные ладони сомкнулись на её шее. Заплакал Русик. Она забилась, наконец, он разжал руки и ей удалось сесть в кровати, она плакала и он дал ей не сильную, но внятную пощёчину.
Когда она открыла глаза и они привыкли к темноте, оказалось, что никакого мужа в комнате нет, она сидит на кровати, а возле неё испуганная Лариса Кирилловна.
— Танечка, ты так кричала, и мне показалось, что у тебя истерика, — прошептала она. Ребёнок испугался. Пришлось дать тебе пощёчину. Прости!
— Спасибо, Лариса… Кирилловна, мне кошмар приснился, — Таня встала и подошла к сыну, чтобы успокоить его.
— Если хочешь, поговорим об этом. Не стоит держать в себе, видишь, к чему это может привести, — сказала Лариса Кирилловна.
Когда Русик снова уснул, Таня рассказала женщине всю правду про мужа. Та слушала молча, а потом сказала:
— Ты можешь жить у меня столько, сколько потребуется, я никому тебя не выдам. Твой муж страшный человек, но я его не боюсь, взять с меня нечего! Но, у меня есть одно условие… даже не условие, просьба.
— Какая? — спросила Таня.
— Не впутывай моего сына. Не хочу, чтобы твой сумасшедший Тимур убил его. Ты мать, ты не должна на меня обижаться…
— Я понимаю, — кивнула Татьяна, — но ведь Миша на Дальнем Востоке. Что может ему там угрожать?
— Я не знаю, что, и не знаю как, — женщина положила руку на сердце, — просто мне страшно за него. Я не хочу, чтобы мой единственный сын пострадал.
— Я поняла, — перебила её Татьяна, — обещаю вам, что завтра мы с Русиком уйдём.
— Ну вот, обиделась, — вздохнула Лариса Кирилловна, встала и пошла в свою комнатку, но у двери обернулась: — а зря! Я помню, как мой Миша на тебя смотрел. И ты пришла сюда именно потому, что тоже помнишь это… пока ты замужем за психопатом, ты опасна для любого мужчины, который будет рядом с тобой!
— Я не думала оставаться, вы сами предложили! — со слезами в голосе крикнула ей вслед Таня.
— Не обижайся, Танечка, я пожилая, одинокая мать. Лезет в голову всякое, — отозвалась Лариса Кирилловна, — завтра обсудим, а сейчас давай спать.
***
Проснувшись, Татьяна услышала голос сына, доносившийся с кухни. Там что-то кипело и шкварчало. Пахло свежим хлебом.
Она оделась и прежде чем пойти умываться, заглянула на кухню. Сын с восторгом лепил что-то из теста. Заметив мать, он радостно провозгласил:
— Я сделал пиожок!
— Надо же! Молодец, — восхитилась она, целуя его в перемазанное мукой личико, — тебя Лариса Кирилловна научила?
— Да, он способный ученик, — улыбнулась та, — доброе утро, Таня!
— Доброе утро!
Умывшись, она вернулась на кухню, где Русик сосредоточенно вытирал от остатков муки стол.
— Надо же! — воскликнула она, — ты убираешься?
— Потому поядок, — серьёзно ответил мальчик, и посмотрел на Ларису Кирилловну, одобрительно улыбавшуюся ему.
Если бы это видел отец мальчика, скандал был бы не меньше, чем от новости, что сын смотрел мультфильмы.
Татьяна была счастлива, увидев улыбку сына и даже на мгновение забыла о всех своих неприятностях.
***
Тимур, вернувшись домой, не сразу понял, что жена сбежала вместе с ребёнком. Все её вещи были на месте. Во всяком случае, выглядело всё так, словно она пошла гулять с сыном.
Не дождавшись их, Тимур позвонил тёще. Может, Таня, обидевшись за вчерашнее, решила «вернуться к маме»? Губы мужчины тронула усмешка: никуда не денешься, птичка.
— Алло, — сняла трубку Нина Борисовна, — Алло, кто это?
— Здравствуйте, Нина Борисовна, — вежливо поздоровался Тимур, — Таня не у вас?
— Была, но вот недавно уехала.
— Руслан с ней?
— Да, конечно, — ответила тёща.
— Что же вы так поздно ей позволяете… вы посадили её на такси? — глядя на часы, спросил он, обругав про себя тёщу.
— Посадила, посадила. Я бы и тебя, гад ты такой, посадила! — внезапно тёщу прорвало: — ты за что Таню избил? Ты мне что обещал? Беречь! А ты что?!
Он не стал слушать дальше и повесил трубку. Через пять минут посмотрел на часы и снова набрал тёщин номер, чтобы узнать номер машины, на которой Таня с сыном уехали домой.
Но тёща уже отключила телефон.
— Старая дypa! — выругался вслух Тимур.
В полночь он звонил ей в квартиру. Нина Борисовна не открывала, а Тимур, уверенный в том, что Татьяна с Русланом там, бесновался и стучал ногами по железной антивандальной двери, установку которой сам же оплатил.
Плюнув, он сделал вид, что ушёл, а сам поднялся и стал ждать, пока тёща высунет нос на лестницу. Но тёща пошла в дальнюю комнату и сунув в уши специальные вкладыши, залезла под одеяло.
Своими ударами Тимур разбудил нервного соседа, жившего над тёщей. Это был пожилой человек с нестабильной психикой. Он злился что его разбудили, потому что каждый раз засыпал с трудом, и спал чутко. Сосед отворил свою дверь, и глядя сверху на Тимура, угрюмо каркнул:
— Головой постучи, может, откроют!
— Слышь, отец, а можно с твоего балкона спуститься в квартиру снизу? —шагнул к нему Тимур, — я денег дам!
Старик испугался, захлопнул дверь и вызвал милицию, сказав, что на лестнице у него вор и наркоман.
Тимур размышлял не пойти ли домой, когда открылся лифт и оттуда вышли милиционеры. Увидев приличного гражданина в дорогом костюме, они переглянулись.
Тимур, конечно, не был похож на наркомана, но и объяснить, что он в такое время забыл на лестнице он был не готов. Сосед, наблюдая в глазок замешательство милиции, открыл дверь и выкрикнул:
— Он хотел по моему балкону вниз спуститься! Говорю вам, это вор!
Милиционеры вывели Тимура из подъезда и отпустили. Сосед тёщи, как оказалось, не первый раз вызывал наряд, чем раздражал стражей порядка.
На следующий день Нина Борисовна ждала звонка дочери и когда та позвонила, срывающимся голосом спросила:
— Ну, как вы, доченька, где?
— Мы в безопасном месте, но я тебе не скажу, где, мам. Не сердись! — ответила Татьяна.
— Он ни перед чем не остановится, вчера чуть дверь мне не выломал! — всхлипнула Нина Борисовна.
— Мам, ну я же просила тебя уехать, — зажимая трубку рукой, сказала Татьяна.
Она не хотела, чтобы Лариса Кирилловна слышала разговор.
— Он сначала позвонил, — продолжала рассказ мать, — я не знала, подходить или нет, потом подумала, вдруг ты… трубку сняла, а там он! Ну я ему всё и высказала, а после отключила телефон и затаилась!
— Мамочка, ты у меня героиня! — прошептала Татьяна, — но может быть тебе у тёти Гали пока пожить? Пока Тимур не угомонится?
— У тётки свои заботы, отец лежачий, ей не до меня! А такие, прости господи, дятлы, как Тимур, сами не унимаются!
— Ну что он, до пенсии за нами бегать будет?
— Надо будет, и до пенсии! Но что за жизнь у тебя будет? А о сыне подумала? Ты же не можешь вечно слоняться по подружкам! — грустно заметила Нина Борисовна, — придётся, всё-же, тебе договариваться с ним. Может, получится как-то… ты всё же мать его ребёнка! Что ты молчишь, Таня?!
— Пока мам. Я перезвоню, — сдержанно сказала Татьяна и положила трубку. Такие разговоры раздражали её. Как будто мать на стороне мужа.
Она позвонила ей через два дня, но Нина Борисовна не подошла. Решив, что она отправилась за покупками, Таня позвонила позже. Но мать снова не брала трубку.
Лариса Кирилловна, услышав шум, вышла из кухни, и увидела Таню, надевающую полусапожки.
— Мне надо отойти, — невесело улыбнулась та, — Лариса Кирилловна, присмотрите за Русиком, хорошо?
— Куда ты?
— Мама к телефону не подходит. Я переживаю! Хочу проверить, что с ней всё в порядке!
— Нет, тебе нельзя идти, — заволновалась Лариса Кирилловна, — он может тебя поджидать там.
— Но маме, может быть, нужна помощь! — Татьяна взялась за ручку двери.
— У тебя есть телефон соседей? На всякий случай? — спросила Лариса Кирилловна.
Девушка покачала головой.
— Надо идти!
— Не глупи, Тань. Останься с ребёнком, — Лариса Кирилловна сняла с себя фартук, — я схожу!
***
Дверь квартиры по указанному Татьяной адресу открылась не сразу, но, когда открылась, Лариса Кирилловна увидела красивого высокого парня. Она сразу поняла, что это отец Русика, одно лицо.
— Извините, я от Ирины Петровны, а где Нина Борисовна? — сказала она заранее заготовленную фразу, вы ведь ещё продаёте алоэ? Она сказала, что у Нины есть отростки!
Тимур, окинув Ларису Кирилловну презрительным взглядом, буркнул:
— Какие, б, отростки? Мы ничего не продаём!
Перед тем, как он захлопнул дверь, Ларисе Кирилловне показалось, что она слышала женский голос. Но, может быть, это был телевизор.
Вернувшись домой, Лариса Кирилловна рассказала Татьяне о своём визите.
— Он держит маму в заложниках! — глухо сказала Татьяна.
— А почему бы тебе не обратиться в милицию? — вдруг осенило Ларису Кирилловну, — и вместе с ними прийти туда, и всё решить!
— Это бесполезно, — опустила голову Татьяна, — У мужа везде связи. Нас просто передадут с рук на руки! Он отнимет у меня Русика!
— Ну, это мы ещё поглядим, — мягко сказала Лариса Кирилловна,— во всяком случае, мы знаем, что с твоей мамой всё в порядке! И потом, твой муж не сможет находиться там вечно!
— Он может оставить вместо себя кого-то. Вокруг него постоянно крутятся какие-то отморозки.
— Да, нужно скорее думать, как тебе обезопасить себя и ребёнка!
Лариса Кирилловна была немного обижена, что Таня, расстроившись, забыла сказать ей «спасибо» за помощь.
А Таня тем временем позвонила двоюродной сестре матери, Галине, и объяснила ей ситуацию. Тётя пообещала, что в ближайшее время они с мужем навестят Нину Борисовну. И передадут ей привет от дочери и внука.
***
На следующий день Ларисе Кирилловне исполнялось шестьдесят лет, но она решила не говорить Тане об этом. Зачем? Она помогает девушке, спасает от преследования. Лариса Кирилловна гнала от себя мысль, что её стало напрягать присутствие Татьяны и Русика. Она привыкла быть одна, планировать свой график так, как ей удобно.
А здесь ей приходилось ходить в магазин, готовить, убирать квартиру постоянно. Татьяна иногда мыла посуду, но не всегда. Лариса Кирилловна молилась, чтобы она поскорее решила вопрос со своим малахольным мужем и уехала.
Хотя, конечно, по Русику она будет скучать! Он замечательный ребёнок, любит тот же конструктор, который не выпускал когда-то из своих детских ручек её Мишенька.
На день рождения к Ларисе Кирилловне обычно приходили две её старинные подруги, они вместе когда-то работали в универмаге. Лариса Кирилловна была старшим кассиром, а её подруги были заведующими отделов. Обе позвонили накануне, но Лариса Кирилловна, сославшись на дела, перенесла празднование на неопределённый срок.
Скорее всего, с поздравлениями, среди прочих, позвонит сын, Михаил. Они не очень часто разговаривали, но по праздникам, тем более на день рождения он всегда звонил. Лариса Кирилловна решила не рассказывать ему о своих вынужденных постояльцах, кто знает, как он отреагирует на новость, что Татьяна живет у них? Вдруг сорвётся, приедет, и этот самодовольный, лощёный Тимур… дальше она старалась не думать.
На следующий день, открыв глаза, она обомлела. За ночь выпал первый снег. Она умылась, и пошла на кухню, ставить чайник. Лариса Кирилловна не любила первый снег, он напоминал ей похороны мужа, которого сбил пьяный водитель, когда Мишенька был такой, как Русик сейчас.
Может быть оттого, что она воспитывала сына без мужской руки, он вырос таким тихоней? Предпочитал отмалчиваться, когда другие парни сыпали шутками и всячески демонстрировали свою дерзость и дурость.
Настроение у Ларисы Кирилловны было так себе, от перемены погоды ныло колено. Она заварила чай, и стала сервировать завтрак. Вскоре из залы донеслись восторженные возгласы Руслана — он тоже увидел снег.
— Мама, мама! Снег! Снег! — кричал он, — вставай, зима пишла!
Он прибежал на кухню и сообщил эту радостную новость и Ларисе Кирилловне.
— Пойдём туда, — показал он на улицу, — у тебя есть санки?
— Вот пристал, — зевая, на кухню вышла Татьяна, — Доброе утро, Лариса Кирилловна! С первым снегом!
— Спасибо, — улыбнулась она, и тут же забыла свой зарок: — у меня ещё и день рождения сегодня! Юбилей! Шестьдесят лет!
— Ой! Поздравляю! Что же вы не предупредили? — сразу проснулась Таня, — надо срочно праздновать! Я в магазин!
— Смотри, осторожнее, — настроение Ларисы Кирилловны заметно улучшилось.
Пока Таня ходила в магазин, Лариса Кирилловна успела принять поздравления от своей немногочисленной родни, и приготовить несложный салат. Русик ей помогал во всём, опять напомнив сына.
Татьяна вернулась быстро, и преподнесла имениннице букет хризантем.
— С днём рождения!
— Ой, спасибо, Танечка! Мне так приятно! — она вдохнула горьковатый запах цветов.
Разбирая сумки, Лариса Кирилловна поразилась обилию продуктов и вкусностей, которые Таня купила к столу. Там был и хороший сыр, и виноград, и дорогой ликёр. Глядя, как молодая женщина умело сервирует стол, Лариса Кирилловна, грешным делом, подумала, что ошиблась в ней.
Потом, наконец, сели. Выпили по рюмочке за здоровье Ларисы Кирилловны. Она как раз рассказывала Татьяне как познакомилась с Мишиным отцом, когда раздался звонок в дверь. Женщины переглянулись.
— Он нас нашёл! — вся сжавшись, прошелестела Татьяна, — пожалуйста, не открывайте дверь!
— Но, вдруг это мои приятельницы? У меня же день рождения, — женщина встала и пошла к двери. Посмотрев в глазок, она увидела роскошный букет. — точно они! Не станет же твой муж покупать мне цветы!
Она открыла дверь и обомлела: на пороге стоял Михаил. Сбоку, на его руке висела девушка в шапке, как у лепрекона. Похожая чем-то на Татьяну.
— С днём рождения, ма! Я вот, сюрприз тебе сделать решил! Всё-таки юбилей! — он вручил букет матери, у которой на лице всё ещё застыла улыбка, приготовленная для приятельниц.
— Мишенька!? — она взяла букет, и продолжала стоять на месте.
— Мам, ты чего? — удивился Миша, — можно нам войти?
— Ой, ну, конечно, конечно, проходите! Радость-то какая, — словно очнувшись, она обняла сына, — как же я по тебе скучала!
— А у вас тут снег! — снимая куртку, сказал Михаил, и представил матери свою спутницу, — а это Ира, моя невеста!
— Здравствуйте, Ира! — улыбнулась девушке Лариса Кирилловна и увлекла сына в сторону, — можно тебя на минутку?
— Эээ…— опешил сын, от такой реакции матери, — ну?
— Почему не предупредил? — зашептала мать,— у меня тут… знаешь кто сейчас?
— Мама, ты меня пугаешь! Кто? — так же шёпотом спросил сын, — неужели Елизавета Вторая?
— Всё шутишь! — отмахнулась мать, — Таня Глебова. И не одна, с сыном!
Мишка сначала растерялся, потом присвистнул:
— А зачем ты её пригласила? Я не понял.
— Ой, долго объяснять. Да и невеста твоя заскучала. Идите мыть руки и за стол, а после я тебе, как могу, объясню.
Услышав голоса в прихожей, Татьяна догадалась, что Михаил приехал поздравить мать. И что он не один. Она подумала, что лишняя здесь, и пошла в комнату, где Русик смотрел мультфильм.
— Мама, кто пишёл? — спросил он,— это папа? Хочу к папе.
— Нет, это не папа. Из другого города приехал сын тёти Ларисы.
— Это мальчик, чьими игушками я игаю? Можно я пойду посмотью?
— Я хочу тебе другое предложить — сейчас мы оденемся, и пойдём смотреть снег, как ты хотел! — подмигнула сыну Татьяна. — а потом, нужно купить тебе варежки и лопатку!
— Ну, ма-а-ам, — закапризничал малыш, — ну можно мне на Мишу посмотьеть?
Тут дверь открылась, и в комнату вошёл Михаил.
— Кто тут хочет на меня посмотреть? Ну, давай знакомиться? — он протянул мальчику руку, совсем как взрослому: — я Михаил. Можно дядя Миша.
— Услан, — кивнул мальчик, и пожал протянутую руку так, как это делал отец, здороваясь со своими друзьями.
— Ну, как живёшь Руслан?
— Я думал ты мальчик, и мы поигаем, — расстроился тот, — а ты всего лишь дядя!
— Ну, это не значит, что я не умею играть, — улыбнулся Михаил, — давай, предлагай игру.
Тут открылась дверь, и показалось недовольное лицо его невесты. Татьяна отметила, что девушка чем-то похожа на неё. Их даже можно было бы принять за родных сестёр.
— Миш, ну это даже не смешно! — капризно сказала она, — бросил меня, а сам ушёл!
— Извини, друг, — Михаил положил мальчику руку на плечо, — нас ждут. У бабы Лары день рождения, пойдём её поздравим! А ещё мы купили вкусный торт! Пошли?
— Пошли! — у Русика загорелись глаза, и он, схватив мать за руку, потащил за собой на кухню.
Лариса Кирилловна не знала, что ей думать. Она сидела во главе стола и смотрела на сына, пытаясь понять, что он думает о Татьяне. Но он почти не смотрел на неё, в основном, общался с Русиком — ребёнок был от него в полном восторге. Он сидел между матерью и Михаилом.
— Русик, не приставай к дяде Мише. Ты его утомил! — дернула мальчика Татьяна.
Михаил взял её за руку и тихо шепнул:
— Не смей так говорить. У тебя чудесный сын!
Она удивилась услышать такое от Мишки. Мишки, который когда-то ловил каждый её взгляд и был готов для неё на всё, говорит ей «Не смей»!
— Я его мать, и мне не нравится, что он отвлекает твоё внимание от женщин, которым оно необходимо! — она посмотрела на Ларису Кирилловну и на Иру, той, по всей видимости, тоже не нравилось, что Михаил уделяет так много времени ребёнку. Потом Таня повернулась к сыну, и сказала: — в конце концов, день рождения не у тебя, а у Ларисы Кирилловны!
Русик, не понимая, что он сделал не так, насупился и замолчал.
Положение спас торт. Михаил поручил мальчику помочь ему поставить две свечи, цифры «6» и «0» и даже разрешил зажечь их. Это немного сгладило обстановку. Однако лицо невесты оставалось кислым.
— Ирочка, — задув свечи, сказала Лариса Кирилловна, — могу я попросить тебя помочь мне разрезать торт и положить его по тарелкам?
— Конечно, — бросив на Татьяну неприязненный взгляд, ответила та, — с удовольствием.
После чаепития встал вопрос, как разместить Михаила с невестой. Они-то рассчитывали на «залу», а там расположились Татьяна с Русиком.
Татьяна слышала, как Ирина высказывала своё недовольство этим фактом.
— Ничего, — говорил Михаил, мы можем лечь на полу, или, на худой конец, поедем в гостиницу.
— С ума сошёл? Найти сейчас место — дохлый номер! — возмущалась Ирина.
— Я могу уступить вам свою постель, — предложила Лариса Кирилловна,— а сама лягу на раскладушке, в зале, вместе с Таней и мальчиком.
Пока они спорили, Татьяна позвонила матери. Не может же Тимур караулить её всё время. Раздался странный щелчок, и она услышала голос Нины Борисовны:
— Алло! Алло, говорите.
— Мама… как у тебя дела?
— Алина Сергеевна? Привет, — фальшивым голосом сказала мать, — что щёлкнуло? Да, это зять поставил АОН! Номера определяет, понимаешь?
— Мама, как ты? С тобой всё хорошо?
— Нормально. Я теперь не…
Тут Тимур отобрал у неё трубку и закричал:
— Если ты прямо сейчас скажешь где ты, я сделаю вид, что ничего не произошло! Я был неправ… забудем!
Она, нажала пальцем на рычажок и опустила трубку.
Неужели придётся вернуться к мужу? Готов ли он измениться или это ловушка, чтобы превратить её жизнь в ад? Но и здесь… она не ко двору!
— Значит, так, Ириш, у тебя есть выбор: спать вместе на полу, или в маминой кровати, но без меня, — донёсся до неё голос Михаила, и Татьяна вдруг подумала: «и зачем только он её притащил»?
Наконец, Ирина, сославшись на головную боль, легла в комнате Ларисы Кирилловны, Русик уснул в кресле в «зале», а юбилярша, Михаил и Татьяна сидели на кухне.
— Посуду завтра вымоем, — сказала Лариса Кирилловна, — все согласны? Что-то я устала сегодня: столько событий. Спасибо, дорогие, за праздник!
И в этот момент раздался настойчивый звонок.
— Кто бы это мог быть так поздно? — удивилась Лариса Кирилловна.
— Это он! Тимур! — побледнела Татьяна, — я недавно маме звонила… она предупредила меня, что муж установил у неё определитель номера. Наверное, его дружки из органов выдали ему адрес…
— Я разберусь, — встал из-за стола Михаил.
— Нет!!! — одновременно крикнули обе женщины.
— Миша, прошу тебя, сядь, — голос Ларисы Кирилловны дрожал, — ты не знаешь, это настоящий бандит! У него везде связи! Прошу тебя, не связывайся!
— Я сама выйду к нему, — Татьяна тоже встала, — Спасибо, что приютили, Лариса Кирилловна, но нельзя всё время бегать!
— Нет, Таня, ты не пойдёшь! Ты гостья в моём доме, здесь я хозяин. Если этот Тимур, или как там его, будет невежлив, я спущу его с лестницы, — голос Михаила был спокойным, но что Ларису Кирилловну, что Татьяну, трясло.
Звонки прекратились, но Михаил всё равно вышел на лестницу и велел женщинам закрыться.
Он увидел двух мужчин крепкого телосложения. Один из них, с гладко зачёсанными назад тёмными волосами, окинул его насмешливым взглядом, и сразу перешёл к делу:
— Мой сын тоже у тебя? Или только она?
— А ты кто такой? — спросил Михаил, — я что-то не припомню, чтобы приглашал вас в гости.
— Слышь, дерзит, — кивнул на Михаила Тимур, и его спортивный друг тут же стал разминать кулаки.
Неожиданно дверь квартиры приоткрылась:
— Имейте ввиду: я вызвала милицию! — сказала Лариса Кирилловна, — а мой одноклассник генерал МВД! Пожалуйста не уходите, чтобы он имел счастье с вами лично познакомиться! Правда, вам придётся подождать аудиенции в СИЗО, с месяц примерно!
С улицы, и правда, донеслись звуки сирены.
— Ну ты, блатная, бабка! — дёрнул щекой Тимур, и они с товарищем, переглянувшись, пошли по ступенькам вниз, — ничего, мы верёмся!
Закрыв дверь, Михаил посмотрел на мать:
— Ты что, правда милицию вызвала?
— Думаешь, они бы успели? — усмехнулась Лариса Кирилловна.
— А что же там внизу за сирена?
— Не знаю… — пожала плечами Лариса Кирилловна, — повезло!
— А правда, что твой одноклассник…
— Я тебя умоляю, Миша, — перебила его Лариса Кирилловна, — чего только не наплетёшь со страху!
— Здесь опасно оставаться, — Михаил обратился к всё ещё не пришедшей в себя Тане — собирай Русика, я отвезу вас в безопасное место.
— Он всё равно нас найдёт, — бесцветным голосом сказала Татьяна, — уж лучше я сама. Русику он точно ничего не сделает… я надеюсь.
— Не надейся, сделает, — уверенно заявил Михаил, — вырастит из него такого же урода, как и он сам!
— Он называет это «быть мужчиной»! — невесело усмехнулась Татьяна.
— Сейчас они поймут, что милиция ехала не к нам и могут заявиться вновь, Михаил заботливо подтолкнул Таню в «залу», — иди, собирай самое необходимое, документы, тёплые вещи. Я пока разведаю обстановку.
Он вышел, но на улице никого не было. Может быть, негодяи спрятались? Затаились в одной из машин?
Михаил стал обходить припаркованные во дворе автомобили. На балконе второго этажа курил мужик, которому его действия показались подозрительными.
— Эй! Ты что там высматриваешь, а? А ну отошёл от моей ласточки!
— Слушай, братан! — Михаил достал сигарету и стал её разминать пальцами, — ты тут не видел двоих бандитов? Не с нашего двора?
— Видел, а как же, — неожиданно сменил гнев на милость тот, — сели в бэху и уехали! Морды — «во»!
И он показал, какие у них были морды. Сомнений быть не могло: это был Тимур с сотоварищем. Возможно, они решили, что до утра никто никуда не денется, а может, ещё вернутся со своими ментами. Нельзя терять ни минуты.
— Понял, спасибо! — поблагодарил он мужика, и так и не прикурив сигарету выбросил её в ближайшую урну.
Он поймал такси и подогнав его к подъезду, аккуратно разместил Татьяну с Русиком на заднем сиденье, а сам сел к водителю.
Ехали молча, Татьяна ни о чём не спрашивала, целиком и полностью доверившись Михаилу.
Ребёнок ничего не мог понять спросонок и только таращил блестевшие в темноте глаза.
Когда выехали за город и свернули с трассы, таксист стал ругаться, что плохая дорога. Пришлось накинуть ему сверху. Не прошло и получаса, как машина затормозила перед невысоким деревянным забором.
Попросив таксиста подождать несколько минут, Михаил вышел из машины, и подал руку Татьяне.
— Кто здесь живёт? — тихо спросила она, оглядываясь, — мне кажется, я была здесь. Сложно определить в темноте.
— Сейчас вспомнишь, — подмигнул он, и открыл низкую калитку, запертую изнутри на щеколду. Они прошли по протоптанной дорожке к невысокому деревенскому дому.
Михаил стукнул в окошко. Вскоре зажёгся свет.
— Ольга Васильевна, откройте пожалуйста, это Кузнецов Миша! — негромко крикнул Михаил.
Послышались шум, и через пару минут перед ними, в накинутом на ночную рубашку полушубке появилась хозяйка дома.
— Миша! Боже, а это кто с тобой? Неужели… Танюша! А это ваш малыш? — она кивнула на Русика, которого Миша держал на руках, — заходите скорее, холодно!
— Ольга Васильевна, вы можете временно разместить Таню с сыном? — спросил Михаил.
— Конечно, только рада буду! А что? Что стряслось?
— Таня сама вам расскажет, — отдав ребёнка матери, сказал Михаил, — а мне надо уехать. Утром я вернусь.
— Ладно, конечно, Миша, — кивнула Ольга Васильевна.
Михаил повернулся к Татьяне:
— Таня, я предлагаю тебе обдумать возможность лететь с нами, во Владивосток. Там вас точно никто не найдёт!
— Но я не могу, у меня мама здесь.. что я буду делать там? — растерялась Таня.
— Подумай, взвесь! — улыбнулся Михаил, — решение за тобой. — он захотел обнять её, но сдержался. — Пока! До завтра!
— Пока!
Михаил шёл к калитке, когда она окликнула его, он остановился, обернулся.
— Миша! Пожалуйста, будь осторожен!— попросила она.
Поднимаясь на этаж пешком, уставший Михаил сразу понял, что у квартиры кто-то есть. Но это оказался не Тимур, и не его мордатый приятель, а хлипенький мужичонка, утопавший в кожаной куртке не по размеру. Сидя на ступеньке, он грыз семечки, и судя по шелухе, которую он бросал себе под ноги, разминулись они с ним ненадолго.
— Не меня ждёшь? — спросил его Михаил.
Глаза у него слипались, голова отяжелела.
— А ты кто такой, — мужичок встал, отряхнул руки, и засунув их в карманы, сделал шаг навстречу Михаилу.
— Живу я здесь, — зевнул Михаил, — а тебя не знаю. Подозрительный ты какой-то. Намусорил, вон. Давай-ка прибери!
С этими словами он схватил мужичка и развернул в сторону набросанной им шелухи. Тот вывернулся, щёлкнула стальная бабочка.
— Ты чего, зяма? Сейчас ты у меня сам всё это уберёшь, понял? — направил на Михаила лезвие бабочки мужичок.
Хлипенький с виду, он оказался довольно вёртким, и резко подскочив, полоснул Михаила по щеке. Пошла кровь.
— Знаешь, какая у меня кликуха, зяма? — прищурился мужичок, — «Хирург»! Это я тебя, так, поучил, а рыпнешься, живо твой ливер тебе на шею намотаю!
— Менты! — показал рукой Михаил ему за спину. Мужичок обернулся, и тут же мощным пинком был отброшен на лестницу. Скатившись вниз, он заверещал от боли, двигая руками и ногами, как насекомое.
Михаил зашел в квартиру. Там его встретила встревоженная мать, не сомкнувшая глаз.
— Что там? — спросила она, имея ввиду доносившийся снизу мат.
— Скорую надо вызвать, и милицию, — сказал Михаил.
Тут она увидела, что сын ранен.
— Миша! У тебя кровь! — воскликнула она.
— Скорую и милицию, — повторил Михаил.
Лариса Кирилловна, сделала, что сын просил, затем принесла ему бинт и антисептик, остановить кровь.
— Надо бы в травму, чтобы зашили, а то…
— Ерунда, ма. Царапина. Спать очень хочется… вчера рано встали, чтобы успеть в аэропорт. Я сутки не спал.
— Так спи, сейчас скорая приедет, может, зашьют, — покачала головой Лариса Кирилловна, — естественный наркоз!
Скорая приехала быстрее, чем милиция. Нападавшего, со множественными переломами, обезболили. Окровавленный нож лежал слишком далеко от него, медики не стали его трогать.
Михаил, не доверяя милиции, просил мать не говорить ничего про него, а сказать, что она случайно обнаружила раненого на лестнице — мол, слишком громко стонал.
Когда раненого «хирурга» увезли, было почти утро. Ирина, прекрасно выспавшись, обнаружила Михаила, свернувшимся на диване в зале. Хорошо, что его противной одноклассницы с её несносным ребёнком не было.
В прекрасном настроении девушка умылась, накрасилась, расчесалась, и только после этого пошла будить своего любимого. Он обещал ей показать город.
— А? Что? — открыл покрасневшие глаза Михаил, — сколько времени я спал?
— Сейчас уже начало девятого, вставай, соня! — она стала стаскивать с него плед.
Он вскочил, и она увидела, что щека, на которой он лежал, рассечена, а на подушке кровь.
— Миша! Взвизгнула она, показывая на подушку — кровь! Что случилось?
— Морда треснула, — попытался он пошутить, но поняв, что невеста в ужасе, пояснил: — вчера с одним хирургом повздорил.
— Миша, тебе срочно надо зашить! Срочно! — выдохнула Ирина.
— Где мама? — спросил он, пропустив её слова мимо ушей.
— Ты что, не слышишь — шкварчит? Готовит нам завтрак, — обидевшись, сказала Ирина.
— А ты чего ей не помогаешь? — спросил он, с удивлением обнаружив, что Ирина его злит своей беспечностью.
— Уже иду! — поцеловав его в здоровую щёку, пропела она.
Быстро собравшись и едва прикоснувшись к завтраку, Михаил пошёл одеваться.
— Куда это ты? Я ещё не собралась, — удивилась Ирина, — мы едем сегодня на прогулку, ведь так?
— Извини, Ириш, позже. Сейчас нужно навестить Татьяну с ребёнком. Привезти им продукты.
— Опять она? — на глазах невесты выступили слёзы, — я думала, что мы вчера избавились от неё! Разве вчера не за ней приходили?
— Хочешь, поехали со мной. Я со своей учительницей тебя познакомлю, — предложил он, — а потом поедем на экскурсию.
— Ещё чего! — отвернулась Ирина, — ты и так кучу времени потратил на эту страдалицу. Дура она, и больше ничего! Навязалась на твою голову!
— Ира! — как ты можешь так говорить? Я хочу защитить свою знакомую, она не к соседу пришла, а к нам! Ты предлагаешь вытолкнуть её обратно, к мужу садисту, чтобы он её на цепь посадил?
— Ну и фантазия у тебя, — скривилась Ирина, — ещё скажи, что ты её с нами заберешь! Лямур а труа!
— Да, я предложил ей уехать с нами. Там люди, которым я могу доверять, и надеюсь, что Тимур обломает зубы. А может, и руки окажутся коротки!
— Я поняла, — внезапно хлопнула в ладоши Ирина, — ты просто хочешь её, и поэтому строишь из себя добренького!
Михаил, покраснев, бросил быстрый взгляд на мать, которая собирала после завтрака посуду. Та отвернулась, сделав вид, что не расслышала, а после и вовсе, пошла в свою комнату.
— Ты хочешь сказать, что если бы Таня была уродиной, я бы не впрягся? Такого ты обо мне мнения? — прошептал он.
— Да пошёл ты лесом, Миша! — губы Ирины задрожали, — вместе со своей чокнутой Таней! Она и от тебя сбежит, также, как от мужа!
Она пошла в комнату за Ларисой Кирилловной, она оставила там свою косметичку.
— Ирочка, ну зачем ты так, — тихо сказала ей Лариса Кирилловна, — мне тоже не нравится вся эта ситуация! Но подумай, разве тебе интересен мужчина, не способный защитить слабую женщину от монстра?
— Он, между прочим, её законный муж, — вскинула подбородок Ирина, — и то, что он монстр, мы знаем с её слов! Никаких побоев на её лице я не заметила!
— Когда она пришла ко мне, у неё была разбита губа, — заступилась за Татьяну Лариса Кирилловна, — сейчас зажило всё.
— Ну, допустим, губа у неё, ах-ха-ах! А Мише вон, лицо порезали из-за неё! Ненавижу её!
— Ира, — в дверях показался Михаил, — Ты неправа, после тебе будет стыдно!
— Мне стыдно? — вспыхнула Ирина, — Мне?! Ты ничего не попутал?
— Давай так: я готов забыть всё, что ты наговорила. Но держи себя под контролем. Не говори мне, что делать. Я разберусь, ясно?
Лариса Кирилловна, несмотря на то, что рассудок шептал ей, что в словах Ирины есть здравый смысл, мысленно аплодировала сыну. Молодец. Весь в отца!
***
Татьяна открыла глаза и увидела над собой низкий потолок. Вспомнив события ночи, она засомневалась, правильно ли поступила, втянув ещё одного человека в орбиту своих проблем.
Скитаться с ребёнком по углам, обрекая хороших людей на гнев Тимура, неправильно. Может быть, мать права, и ей лучше попытаться договориться с мужем…
Губа зажила и память сглаживала потихоньку неприятные воспоминания, обнажив ровную, безжизненную пустыню там, где ещё недавно шелестел листвой райский сад. Тот Тимур, в которого она влюбилась, остался в Алуште. Три четверти вернулись с ней из Италии. До недавних событий с ней жила половина его… А сейчас муж полностью стал ей чужим.
Татьяне стало всё равно, как и с кем он проводит досуг. Ей захотелось простой, семейной жизни, где супруги доверяют друг другу, занимаются домашними делами, по субботам ходят в гости к общим друзьям, а летом сплавляются на байдарках.
Русик всё ещё спал, а вот хозяйка уже сидела у окошка и читала журнал.
— Здравствуйте, Ольга Васильевна! — приветствовала её Татьяна.
— Доброе утро, — отозвалась та, — как спала, Танечка?
— Как младенец! — Таня села в кровати: — а что вы читаете?
— А! «Вокруг света» — сняла очки Ольга Васильевна, всю жизнь хотела посмотреть мир, но… хорошо, что были передачи Сенкевича и этот журнал. Мой муж его выписывал несколько лет. Накопилось много, вот сижу… путешествую… только что вернулась из Ботсваны!
— Ольга Васильевна, — Татьяна встала и подошла к рукомойнику, — сейчас границы открыты. Если у вас есть…
— Да что ты, Танечка. Куда уж мне. Давление скачет. Я огород уже лет пять, как забросила, если бы не ученики… — она вытерла ладонью глаза: — Миша вот, не забывает, всегда поздравляет с днём рождения, Вадик Крылов, Ирочка Самсонова!
Татьяна поняла свою бестактность. Откуда у пенсионерки деньги на вояжи, если ей и здоровье подорванное в школе тяжело поправить!
— Ольга Васильевна, не стесняйтесь, говорите, чем помочь? Я могу воды принести, прибраться!
— Не надо, лапочка. Дров мне с лета накололи, и вода у меня в доме. Отдыхай, ты же моя гостья! Кстати, что-то мальчик наш заспался. У нас тут отлично спится на свежем воздухе!
Татьяна подошла к Русику, и положив ему руку на лоб, повернулась к учительнице:
— Ольга Васильевна, нужен градусник! Он весь горит!
— Да, сейчас, Танечка, сейчас, — засуетилась хозяйка, — … куда же я его… А, вот, нашла!
— Мама, а где Нафаня? — Русик наполовину приоткрыл глаза, — Он тут только что был… со мной говоил… мама… Лаиса Киловна… его погнала.
Пока мерили температуру, скрипнула дверь и в горницу вошёл Михаил. Под мышкой у него была коробка конфет, а на щеке свежий шов.
— Здравствуйте! Ну, угадайте, что я принёс?! — радостно начал он, но заметив женщин, склонившихся над ребёнком, осёкся. Сняв обувь, подошёл.
Татьяна вынула градусник, и посмотрев на шкалу, простонала: — боже! Тридцать девять и восемь!
— Так! Без паники! — шикнула на Татьяну учительница, — спокойно! Сейчас мы попытаемся снизить температуру, а ты, Миша, гони к Фёдору Кузьмичу. Это наш лесник, третий дом слева от «Стеллы героям войны». У Фёдора есть машина! Скажи ему, что дело срочное!
Но Михаил уже выбежал.
— Танечка, — ласково сказала Ольга Васильевна, — постарайся успокоиться. Мы сейчас будем снижать температуру. Аспирин детям нельзя, а ничего другого у меня нет. Поэтому, наберём чуть тёпленькой водички, и будем обтирать! Так! Вот вода. Вот полотенце. Аккуратно, чуть касаясь… обтираем.
Её голос успокаивал Татьяну, она водила полотенцем по ножкам сына, по его маленьким ручкам, и думала, что самое главное, чтобы он выздоровел и ради этого она пойдёт на всё.
…Машина у Фёдора, как оказалось, была в ремонте. Но ему удалось связаться по рации со своим помощником, который смог вызвать неотложку.
***
Ирина была грустна и разочарована. Она летела совсем не затем, чтобы торчать на кухне с матерью Михаила и слушать её наставления. Лариса Кирилловна задавала ей вопросы, и вполуха слушала ответы, думая о чём-то своём.
— Ирочка, а вы любите моего сына? — вдруг спросила она, хотя речь шла совсем о другом, Ирина рассказывала о своей работе. Вопрос застал её врасплох, но глаза Ларисы Кирилловны внимательно следили за её лицом.
— Люблю ли я? — повторила она, и задала встречный вопрос: — а ваш сын? Он любит меня?
— Так вы об этом его спросите. Я же спрашиваю вас то, что знаете только вы.
— Он мне нравится. Он сильный. Нежный… — лицо её зарумянилось, — но мне кажется, что неверный. Привёз меня сюда, а сам уехал помогать другой женщине. А кто поможет мне?
— Я думаю, здесь вы ошибаетесь. Миша как раз, очень верный, — тихо, словно самой себе сказала Лариса Кирилловна.
— Я бы хотела прогуляться, — заявила Ирина, обидевшись на намёк. — вы не подскажете, где у вас можно погулять, купить что-нибудь интересное?
— Так погулять или купить?
— И то, и другое, — Ирина собрала светлые волосы в высокий хвост, и встала у зеркала, поправляя макияж.
— Гуляют у нас в парке. В городе есть рынок, кинотеатр, краеведческий музей. В центре можно увидеть сохранившееся дома 18 века. Там есть несколько кафе. Дороговато, правда. Во всяком случае, для меня.
— Ладно, пойду, прогуляюсь одна, что делать-то. Завтра самолёт, а я нигде, кроме этой квартиры и не была!
Она ушла, и Лариса Кирилловна вздохнула. С одной стороны, Ира была права: Миша привёз её и оставив с матерью помчался устраивать дела в сущности посторонней ему женщины! Кому такое понравится?
Но, с другой стороны, кто мешает Ирине быть с ним в этот момент? Помогать, улыбаться, хотя-бы попытаться…
Женщина посмотрела в окно, на стройную фигуру девушки, и отметила, что та весьма эффектно выглядит в своём приталенном плащике и в сапогах на шпильках. «Фирменная штучка» — как говорили в их городе ценители женской красоты.
Лариса отошла от окна и не увидела, как возле Иры остановился джип, и девушка после недолгих переговоров с водителем села на пассажирское сиденье.
***
— Как зовут? — улыбнулся он.
— Ирина, — она ожидала, что он назовёт своё имя.
— Ну что, с чего начнём? — спросил он снова, — говорите, вы у нас впервые?
— Да, — улыбнулась она, подумав, что садиться в машину, хоть и к такому красавчику, было неосмотрительно.
— Да не бойтесь, Ирочка, я вас не съем, — словно прочитал её мысли он, — я не ем девушек, я их только…**
— Остановите, пожалуйста, машину, — тут же попросила она.
— А как же наши покатушки? Уже передумала? Сейчас я тебя так прокачу, что ты больше никогда в жизни не сядешь ни в одну машину. Я преподам тебе урок, дурочка.
Машина набирала скорость, и Ирина не могла из неё выскочить — это была бы верная смерть.
— Что вы от меня хотите? — она с ужасом смотрела она на его точёный профиль.
Парень был очень красив… кого же он ей напоминает? Но от неожиданности она забыла собственное имя.
— Зачем вы всё это делаете? — наконец, спросила она, с тоской глядя на удаляющийся город, тающий в осенне-зимнем тумане, — вам и так любая девушка уступит.
Водитель молчал и это пугало её ещё больше. Наконец, они притормозили у придорожного кафе «Сказка».
— Приехали, птичка, — на неё насмешливо смотрели зелёные глаза, — сейчас развлечёмся по полной. Если ты мне понравишься, отблагодарю. Нет… тогда я тебе не завидую!
Тем не менее, он помог ей выбраться из машины, подал руку. Навстречу им уже спешил грузный, немолодой человек.
— Тимур! — пытаясь отдышаться, сказал он, — Тимур… тут ребята по рации поймали вызов скорой…для ребёнка…уффф, мальчика зовут Руслан… Глебов. Мы подумали…
— Глебов? То есть, уже не Мацуев? Вот, стерва…
И тут Ирина вспомнила, кого напоминал ей похититель. Конечно же мальчика, Русика.
Девушка напряжённо думала, как ей использовать это, чтобы спастись, и улететь завтра домой, но в голову ей ничего не приходило. Скажет, что знает, кто он — могут и убить. Адреналин зашкаливал, мысли путались.
— Вот что, цыпа, — подошёл к ней Тимур, — если я отпущу тебя без ***, ты сильно обидишься, а? Я бы очень хотел, но…
— Вообще не обижусь! Спасибо большое! — с пионерской готовностью заявила она, разве что салют ему не отдала.
— И всё же надо тебя проучить! — он схватил её за шею, и легонько сжал, но ноги у неё подкосились а губы приоткрылись.
«Вот это мужик»! — с трепетом думала она, когда какой-то мордоворот после вёз её обратно в город.
***
В детское отделение больницы пускать не хотели. Ребёнка положили отдельно, в карантин. Как оказалось, в городе свирепствовал грипп.
— Приходите завтра, — сказала молоденькая врач Татьяне. — сегодня вам точно ничего не скажем.
— Но я не могу. Я останусь! — упрямо сказала она и повернулась к Михаилу: — иди, Миша, тебя невеста ждёт. Маме от меня привет передавай! Ну, я -то к ней ещё зайду как-нибудь.
— Девушка, чего вы не понимаете? — вздохнула врач, — сегодня посещение запрещено. Приходите завтра.
— Тут с запасной лестницы вышел Тимур. Весь вид его говорил о презрении к жене. Михаила он даже не удостоил взглядом.
— Ну что? Доигралась? Это из-за тебя наш сын заболел! — обрушился он на жену, — Ты ужасная мать!
— Зато ты прекрасный отец! Сделал всё, что бы Таня от тебя убежала! — сказал Михаил.
— Скажи ему, чтобы заткнулся, иначе я ему прямо здесь яйца прострелю! — Тимур схватил жену за воротник, — ты ведь уже спала с ним?
— Убери от меня свои поганые лапы! — вырвалась она, — ты видел сына?
— Видел! А вот ты больше не увидишь, поняла? — он снова схватил её, и поволок к раздевалке.
— Оставь её, давай один на один разберёмся, — развернул его к себе Михаил, — или ты только с бабами крутой?
Тимур остановился и поднял брови:
— На тот свет торопишься? Ну, смотри!
Он отпустил Татьяну и резко выпустил кулак, целясь Михаилу в голову, но тот увернулся и Тимур потерял равновесие. Пока он его восстанавливал, Михаил мгновенно применил болевой приём, заломив ему руку.
— Пусти дурак! Больно! — просипел Тимур.
— Проси прощения у Татьяны! — заставил Михаил.
— Да пошёл ты, козёл! Ты тpyп!
— Так товарищи, вы ещё здесь? Я буду вынуждена вызвать милицию! — строго сказала молоденькая врач, но отступила, увидев, как один «товарищ» ломает второго, требуя, чтобы тот извинился перед женщиной.
Михаил чуть усилил давление, и Тимур сдался. Сквозь зубы он попросил прощения у жены, после чего ушёл, как побитый пёс.
На следующий день, Татьяна с Михаилом ждали у дверей открытия больницы. Ирина поехала в аэропорт одна.
— Ну что вы, мамочка, ну нельзя же так! — попеняла ей вчерашняя дежурная врач, — у мальчика всё хорошо. Он всё зовёт «Лаису Киловну», это бабушка наверное?
— Бабушка! — кивнули оба, после чего обнялись.
— Пускай в следующий раз придёт, деткам нужны положительные эмоции, они быстрее поправляются, — отметила врач.
***
Видеть жену, ставшую свидетелем его позора, Тимуру было неприятно. Никто из его окружения так и не понял, почему он вдруг резко забыл, что у него есть жена и сын, и легко согласился на развод.
Цену этой «лёгкости» знали лишь сама Татьяна, её будущий супруг Михаил и врач детского отделения горбольницы, которая дежурила в тот памятный день.
— Как же так вышло? И что? Он даже не потребовал, чтобы Русик проживал с ним? — в голосе Нины Борисовны слышалось разочарование, — а мне говорили…
— Ничего, мам, Тимур один не останется, — успокоила её Татьяна, — и дети у него ещё будут!
От общих знакомых она слышала, что у Тимура действительно очень быстро появилась замена ей — эффектная блондинка по имени Ирина. И якобы, Тимур уже представил её своей семье.
