— Дарья Викторовна, вам звонят! — крикнула коллега через весь офис.
Даша подняла трубку, уже зная, что услышит.
— Даша… — хриплый, едва слышный голос. — Я умираю…
Она закрыла глаза и сжала висок пальцами. Снова. Опять этот спектакль.
— Егор, что случилось?
— У меня температура тридцать семь и четыре! Я весь горю! Наверное, это какая-то тропическая лихорадка!
Дарья посмотрела на часы. Половина второго. Егор проснулся, измерил температуру и сразу же позвонил ей на работу.
— Вызови врача, — устало сказала она.
— Уже вызвал! Но они приедут только к вечеру! А я могу не дожить! Даша, приезжай домой! Я не хочу умирать один!
— Егор, у меня отчёт до конца дня. Не могу бросить работу из-за обычной простуды.
— Обычной простуды?! — голос Егора дрожал от возмущения. — Да у меня жар! Меня знобит! И кашель! Может, это воспаление лёгких!
Дарья вздохнула. Коллеги в открытом офисе переглядывались, она видела их сочувствующие взгляды. Все уже знали особенности её мужа.
— Хорошо. Буду через час.
Дома её встретил Егор в халате, с градусником в руке.
— Ты наконец-то приехала! — простонал он. — Я уже начал бредить! Мне казалось, что меня окружают белые медведи!
— Температура какая сейчас?
— Тридцать семь и шесть! Видишь, как растёт! Ещё немного, и я сгорю заживо!
Дарья молча прошла на кухню, поставила чайник. Егор плёлся за ней, придерживаясь за стену.
— Даша, я серьёзно болен. Может, надо в больницу? Или хотя бы скорую вызвать ещё раз?
— Ты же уже вызывал врача.
— Но это же районный! А мне нужен хороший специалист! Частный! Который действительно разбирается в тропических болезнях!
Она обернулась к мужу. Егор стоял, обняв себя руками, взъерошенный, с покрасневшими глазами. В другое время она бы пожалела его, прижала к себе. Но сейчас внутри неё что-то оборвалось.
— Егор, тебе тридцать восемь лет. Ты взрослый мужчина. IT-специалист. Умеешь настраивать серверы, разбираешься в сложных программах. Но как только у тебя поднимается температура на полградуса, ты превращаешься в трёхлетнего ребёнка.
— Как ты можешь так говорить с умирающим мужем?! — Егор схватился за сердце. — У меня может быть инфаркт от переживаний!
Дарья посмотрела на него долгим взглядом. Когда они познакомились пятнадцать лет назад, Егор казался ей идеальным мужчиной. Надёжный, ответственный, заботливый. Они встречались четыре года, и за это время он ни разу серьёзно не болел. Даже лёгкую простуду переносил на ногах.
Первый «приступ» случился через год после свадьбы. Тогда она испугалась не на шутку, носилась вокруг него, вызывала скорую, брала больничный. А потом поняла: это будет повторяться снова и снова.
— Даша, — Егор подошёл ближе, — я знаю, что иногда веду себя… ну, может, чересчур эмоционально. Но мне действительно плохо. И мне нужна поддержка самого близкого человека.
Она налила ему чай с мёдом, поставила рядом лекарства.
— Я вызову маму, пусть заберёт Полину на выходные. Не хочу, чтобы она видела эту… болезнь.
— Почему? Полина должна понимать, что папа болен! Что ему нужна забота семьи!
— Полина и так понимает больше, чем нужно ребёнку.
Последний раз, когда Егор «умирал» от насморка, четырнадцатилетняя дочь сказала подруге по телефону: «Не смогу прийти, папа опять играет в больного». Даша тогда услышала эту фразу и поняла: ребёнок видит то, что она долго не хотела признавать.
Вечером пришёл врач из поликлиники. Молодой, уставший доктор осмотрел Егора и равнодушно констатировал:
— ОРВИ. Обычная простуда. Температура 37,2. Домашний режим, обильное питьё, при необходимости жаропонижающее.
— Доктор, — Егор приподнялся на кровати, — а как же мой кашель? И головная боль? Может, это что-то серьёзное?
— Симптомы обычной простуды. Через неделю будете здоровы.
После ухода врача Егор лежал и печально вздыхал:
— Вот видишь, какие у нас врачи. Даже толком не осмотрел. А если это не простуда? Если что-то серьёзное?
Дарья сидела на краю кровати и смотрела на мужа. Этого человека она любила. С ним делила кровать уже шестнадцать лет. Он был отцом её дочери. Хорошим отцом, кстати. Когда был здоров.
— Егор, у меня есть предложение.
— Какое?
— Давай в следующий раз, когда ты заболеешь, я не буду бегать вокруг тебя. Ты взрослый человек, сам справишься с простудой.
Егор вытаращил глаза:
— Что? Но как же… Даша, я же твой муж! Я нуждаюсь в заботе!
— Ты нуждаешься во внимании. Это разные вещи.
— Я не понимаю, что с тобой стало. Раньше ты была такой… заботливой.
Дарья встала и подошла к окну. За стеклом серел ноябрьский вечер, редкие прохожие торопились домой.
— Знаешь, что мне сказала твоя мама, когда я пожаловалась ей на твоё поведение во время болезни?
— Не знаю.
— Она сказала: «Терпи. Привыкнешь». И добавила, что твой отец точно такой же.
Егор замолчал.
— А потом я поняла одну вещь. Твоя мама тридцать лет терпит такое поведение. Тридцать лет! И знаешь, что я увидела в её глазах? Усталость. Безнадёжную, глухую усталость.
— Даша, я не понимаю, к чему ты ведёшь.
— Я не хочу стать такой, как твоя мама. Я не хочу тридцать лет терпеть, как взрослый мужчина превращается в капризного ребёнка каждый раз, когда у него температура выше тридцати шести и шести.
Егор сел на кровати.
— То есть ты хочешь сказать, что я ненормальный?
— Я хочу сказать, что у нас проблема. И её нужно решать.
— Какая проблема? Я просто болею немного… эмоционально.
Дарья обернулась к мужу. В его глазах она увидела искреннее непонимание. Он действительно не осознавал, что происходит.
— Егор, в прошлый раз, когда у тебя была простуда, ты потребовал, чтобы я взяла больничный и сидела с тобой дома три дня. Я потеряла премию.
— Но ты же жена! Должна была быть рядом!
— Две недели назад ты «умирал» от расстройства желудка. Мне пришлось вызывать скорую ночью. Врач сказал, что это обычное пищевое отравление. Ты обвинил меня в том, что я тебя травлю.
— Я же не специально…
— А месяц назад ты три дня лежал с температурой 37,1 и требовал, чтобы я читала тебе вслух, потому что «глаза болят смотреть на экран».
Егор молчал.
— Полина стесняется приводить подруг домой, когда ты болеешь. Она боится, что ты устроишь очередной спектакль.
— Какой спектакль? Я действительно плохо себя чувствую!
Дарья подошла к комоду, достала из ящика блокнот.
— Я записывала. За последний год ты «умирал» семнадцать раз. От простуды, от головной боли, от усталости, от аллергии на пыльцу, от…
— Зачем ты это записывала?
— Чтобы понять, что происходит. И я поняла.
Она села на стул напротив кровати.
— Егор, ты болеешь не телом. Ты болеешь вниманием. Тебе нужно, чтобы я бросала всё и носилась вокруг тебя. Чтобы ты был центром вселенной.
— Это не так!
— Тогда объясни мне, почему ты никогда не болеешь так в командировках? Почему в отпуске у моих родителей ты переносишь простуду легко и даже с юмором?
Егор открыл рот, но ничего не сказал.
— Потому что там некому играть роль встревоженной медсестры.
Тишина затянулась. Егор лежал, уставившись в потолок. Дарья чувствовала, как внутри неё что-то освобождается. Наконец-то она произнесла вслух то, что мучило её годами.
— Что ты хочешь? — тихо спросил Егор.
— Я хочу, чтобы ты признал проблему. И чтобы мы её решили. Вместе.
— А если я не смогу?
Дарья посмотрела на мужа. В его глазах она увидела страх. Не от болезни — от возможности остаться без привычного внимания.
— Тогда мне придётся принять решение о нашем браке.
Егор резко сел.
— Даша, ты не можешь быть серьёзной! Из-за какой-то ерунды!
— Это не ерунда, Егор. Это наша жизнь. Моя жизнь. И я не хочу провести её, как твоя мама. В постоянном ожидании твоей очередной «агонии».
За окном начинал падать снег. Первый в этом году. Дарья подумала о том, что ещё утром она была другой. Терпеливой женой, которая мирилась с причудами мужа. А теперь…
— Я подумаю, — сказал Егор.
— Хорошо. У тебя есть время до твоего выздоровления. Три дня.
Она встала и пошла к двери.
— Даша, а если я действительно серьёзно заболею? Если у меня будет что-то опасное?
Она обернулась.
— Тогда я буду рядом. Но только если это будет по-настоящему.
Эта история заставляет задуматься: где та грань между заботой о близком человеке и его манипуляциями? И как вы думаете, есть ли у этой пары будущее?
