— Карина, я тебе уже сто раз объяснила — я не поеду на этот вечер, и точка! — Татьяна Петровна нервно накручивала на палец телефонный провод. — Что мне там делать среди всех этих успешных и благополучных людей?
— Танечка, ну перестань ты уже заниматься самобичеванием! — голос Карины звучал твёрдо и убедительно. — Двадцать шесть лет пронеслось с момента выпуска, все мы сильно изменились, постарели. Никто уже и не вспомнит твоих студенческих проступков.
— Ещё как вспомнят, — горько усмехнулась Татьяна. — Особенно то, как я на последнем курсе связалась с женатым, а потом осталась с животом на руках совершенно одна.
В телефонной трубке воцарилась неловкая тишина. Карина, конечно, была в курсе той истории — тогда, в девяносто девятом, весь их курс только об этом и говорил. Татьяна влюбилась в бригадира Сергея из строительной компании, где проходила учебную практику. Привлекательный, опытный мужчина обещал развестись, называл её своей будущей супругой при всех. Но когда Татьяна объявила о беременности, выяснилось, что у него уже есть семья — законная жена и двое детей в городе Харькове.
— Таня, да наплевать на всех! — воскликнула Карина. — У тебя вырос замечательный сын, он недавно создал свою семью. Ты работаешь инженером, у тебя своя квартира в Сумах. Ты живёшь вполне нормально!
— Нормально… — эхом повторила Татьяна, всматриваясь в своё отражение в тёмном окне кухни. Сорок восемь лет, седина уже пробивается у корней, лицо кажется невероятно усталым. — Карина, а ты помнишь Дмитрия Соколова из третьей группы? Тот, что сочинял стихи и мечтал о возведении мостов?
— Дима? Конечно помню. А что с ним?
— Он же умер в двадцать четыре года от инфаркта. А я всё живу и живу… Иногда задумываюсь — зачем?
— Татьяна! — резко оборвала её Карина. — Довольно! Ты что, всерьёз полагаешь, что не имеешь права на элементарное счастье из-за одной единственной ошибки, совершённой в юности?
Татьяна молча отвернулась от окна. Право на счастье… Как это смешно. Двадцать пять лет своей жизни она посвятила исключительно Андрею. Она работала на трёх работах, чтобы поставить сына на ноги. Отвергла всех мужчин, которые пытались к ней приблизиться — не дай бог, они решат, что она легкомысленная особа. Андрей рос без отцовской фигуры, поэтому она должна была быть для него и матерью, и отцом одновременно. Никаких личных радостей, никаких проявлений слабости.
Даже когда её снова приняли по специальности в крупный проектный институт, Татьяна держалась в тени. Она одевалась очень скромно, почти не использовала косметику, на корпоративные вечеринки не ходила. Как будто постоянно извинялась перед миром за сам факт своего существования.
— Ладно, — неожиданно для самой себя согласилась она. — Я приду. Но только исключительно ради тебя, Карина.
— Ура! — обрадовалась подруга. — Кафе «Рандеву», прямо возле нашего старого общежития. В пятницу, к трём часам дня. И Таня… пожалуйста, надень что-нибудь нарядное, хорошо?
После разговора Татьяна долго стояла перед гардеробом, рассматривая своё единственное вечернее платье — тёмно-синее, которое они с невесткой Оксаной купили на свадьбу Андрея год назад. Тогда сын с женой чуть ли не силой тащили её по торговым центрам, уговаривали сделать причёску и накраситься. «Мама, ты же такая красивая! — говорил Андрей. — Почему ты постоянно прячешься?»
А действительно, почему? Неужели она и правда всю жизнь наказывает сама себя за тот далёкий, нелепый роман?
В пятницу Татьяна всё-таки решилась надеть синее платье, слегка подкрасилась и даже аккуратно уложила волосы. В зеркальном отражении на неё смотрела совершенно незнакомая женщина — моложавая, с умными глазами и изящными чертами лица. Когда она успела постареть? А может, наоборот — когда она успела стать такой красивой?
Кафе «Рандеву» гудело от громких голосов и смеха. Татьяна сразу увидела Карину — та радостно махала ей из угла, где собралась большая компания их бывших однокурсников. Многих Татьяна узнала с большим трудом — кто-то сильно поправился, кто-то совсем облысел, кто-то, напротив, заметно подтянулся и помолодел.
— Таня! — Карина кинулась её крепко обнимать. — Боже, какая же ты красивая! Смотри, а вот и наша Алла, помнишь её? А это Кирилл из второй группы…
Знакомства, расспросы о жизни, ностальгические воспоминания. Татьяна отвечала очень коротко, всё время внутренне готовясь к неловким и бестактным вопросам о личной жизни. Но никто не лез к ней в душу — у каждого хватало своих проблем и историй. Кто-то развёлся, кто-то овдовел, кто-то воспитывает внуков. Самые обычные человеческие судьбы.
Из колонок играла музыка тех лет — «Кино», «Наутилус Помпилиус», «Алиса». Татьяна слушала до боли знакомые мелодии и ощущала, как постепенно спадает внутреннее напряжение. Как же хорошо, что она всё-таки пришла.
— Разрешите пригласить вас на танец?
Татьяна подняла голову и не сразу узнала мужчину, стоящего рядом. Это был Константин Владимирович из параллельной группы. На третьем курсе он ей очень нравился, но тогда казался совершенно недоступным — отличник, комсомольский активист, настоящий красавец. Все девушки им восторгались.
— Костя? — изумилась она. — Не ожидала тебя здесь увидеть.
— А я специально пришёл, — широко улыбнулся он. — Если честно, надеялся, что и ты будешь здесь.
У Татьяны ёкнуло сердце. Неужели он помнит о ней? Но это же немыслимо — тогда они почти не общались.
Они танцевали медленный танец, и Татьяна чувствовала себя на удивление легко и непринуждённо рядом с этим мужчиной. Константин не задавал лишних вопросов, не вторгался в её личное пространство, просто крепко держал её за руку и тихо напевал слова песни.
— Таня, — сказал он, когда музыка стихла. — Можно я провожу тебя до дома? Уже поздно, да и хочется ещё немного поговорить.
По дороге они шли не спеша, наслаждаясь тишиной. Константин рассказал, что давно развёлся, работает главным инженером на крупном промышленном объекте, дети уже выросли и живут своими семьями.
— А ты? — спросил он. — Карина сказала, что у тебя сын совсем недавно женился.
— Да, — кивнула Татьяна. — Андрей. Вырос хорошим парнем, жену нашёл замечательную. Скоро, видимо, буду ждать внуков.
— Значит, теперь ты можешь и о себе подумать, — заметил Константин.
Татьяна резко остановилась. О себе? Как это — о себе? Она же всю жизнь думала только о сыне.
— Костя, у меня… очень сложная история, — начала она, и вдруг, к собственному удивлению, выложила ему всё: и про тот несчастный роман с женатым, и про долгие годы одиночества, и про то, что она до сих пор считает себя недостойной нормальной семейной жизни.
Константин слушал её молча, не перебивая ни единым словом. Когда она наконец замолчала, он долго не говорил ничего.
— Знаешь, — наконец произнёс он, — я тоже многие годы думал, что не имею права на счастье. После развода я винил только себя в том, что не смог сохранить свою семью. Работал на износ, детей видел только по выходным. А потом пришло осознание — жизнь даётся нам лишь раз. И прошлое просто необходимо отпускать.
— Легко сказать, — горько усмехнулась Татьяна.
— Не легко. Очень трудно. Но вполне возможно.
Они начали встречаться почти каждый день. Константин оказался невероятно терпеливым и деликатным мужчиной. Он не торопил их отношения, не оказывал давления, а просто был рядом. Он приносил ей цветы, приглашал в театр, разговаривал с ней о работе, читал ей книги, обсуждал жизнь.
Татьяна постепенно начала оттаивать. Впервые за много лет она осветлила волосы, купила новые, более женственные платья, стала следить за собой. Коллеги по работе стали удивлённо шептаться: «Татьяна Петровна, вы как будто помолодели на десять лет!»
И она действительно молодела. Рядом с Константином она чувствовала себя не женщиной, застрявшей в прошлом с огромным багажом ошибок, а просто Татьяной — умной, красивой, достойной любви и уважения.
Когда он решился сделать ей предложение, Татьяна долго не могла прийти в себя.
— Костя, ты же можешь найти женщину, у которой нет такого тяжёлого прошлого…
— Мне не нужна никакая другая, — твёрдо сказал он. — Мне нужна только ты. С твоим прошлым, с твоей болью, с твоей внутренней силой. Ты невероятная женщина, Таня. И я хочу, чтобы ты наконец это поняла.
На их скромной свадьбе Андрей произносил тост:
— За маму! За то, что она наконец-то разрешила себе быть по-настоящему счастливой!
Оксана, уже заметно округлившаяся, подсела к Татьяне:
— Татьяна Петровна, вы просто сияете! А я всё гадала — ну почему вы так себя прячете? Посмотрите, как Константин Владимирович на вас смотрит — он же влюблённый мальчишка!
Татьяна посмотрела на своего мужа — он действительно не отводил от неё глаз, улыбаясь какой-то особенной, нежной улыбкой.
Нет, твёрдо решила она. Больше не будет никакого самонаказания. Больше не будет вины за то, что когда-то, двадцать пять лет назад, молодая девчонка Татьяна совершила ошибку. Та Татьяна давно выросла, выстрадала всё своё, вырастила прекрасного сына, состоялась как человек и профессионал.
А эта Татьяна — жена Константина, будущая бабушка, просто женщина, которая имеет полное право быть счастливой в любом возрасте.
— Спасибо, — прошептала она мужу, когда они танцевали свой первый семейный танец.
— За что? — удивился он.
— За то, что помог мне наконец простить себя.
Константин крепче прижал её к себе:
— Нет, это ты сама себя простила. Я лишь был рядом и ждал, когда ты это сделаешь.
И в этот момент Татьяна поняла — да, теперь можно. Можно быть счастливой, можно строить грандиозные планы, можно мечтать о внуках и совместных путешествиях с мужем. Можно жить полной жизнью, а не просто существовать.
Прошлое окончательно отпустило её. Наконец-то.
