Вот и Матвей заметил, как будто туман начал затягивать его взор, а вокруг всё утопало в плотной, удушающей завесе дыма.
«Опять кто-то оставил костёр в лесу непотушенным», — с раздражением пронеслось в голове мужчины, когда он свернул на свою улицу.
И тут сердце его забилось как бешеное. Плотные чёрные клубы дыма вырывались точно из того места, где должен был стоять его коттедж. Вот только самого дома не было видно. На мгновение Матвею даже показалось, что он повернул не туда. Но нет — вот же дома соседей, вот его забор, калитка, ворота. Только они были почему-то распахнуты настежь, а рядом стояли пожарные машины.
Незнакомые люди суетливо бегали по двору, таща за собой пожарные рукава и громко перекликаясь. А Матвей смотрел на место, где раньше возвышался его дом, и не видел ничего, кроме кучи обгоревших материалов и сгоревшей черепицы.
Наконец, кто-то дотронулся до его плеча.
— Прошу прощения, это ваш дом был? — спросил мужчина в форме ГСЧС.
— Да, мы жили здесь, — прохрипел Матвей, с трудом переводя дыхание, — с женой и дочкой. Они должны были быть внутри. Вы их нашли?
Офицер посмотрел на него с таким выражением лица, что Матвей мгновенно всё понял: случилось что-то ужасное.
— К сожалению, звонок поступил очень поздно. К тому моменту, когда дом уже полыхал, все комнаты были охвачены огнём. Наши ребята пытались найти пострадавших, но, похоже, ваша жена и дочка не смогли спастись. Всё внутри выгорело дотла, — тихо произнёс пожарный и протянул Матвею крошечную туфельку. — Только вот это и уцелело, недалеко от крыльца.
Это была туфелька его дочери — пятилетней Маечки. Маргарита в молодости увлекалась балетом, поэтому и назвала дочку в честь своего кумира — Майи Плисецкой. Их семья была по-настоящему дружной и счастливой, они всегда тяжело переживали, когда приходилось расставаться.
И в этот раз, отправляясь в деловую поездку, Матвей осыпал жену и дочь горячими поцелуями, словно прощаясь на долгие годы.
— Матюша, мы будем так скучать, скорее возвращайся, — сказала тогда Рита.
Она каждый раз произносила эти слова, хотя и знала: Матвей никогда не задерживался в поездках и всегда спешил домой. Но эта фраза была для неё чем-то вроде ритуала, теми самыми важными словами, которые, как ей казалось, обеспечивали безопасность её мужу.
«Значит, её тревоги были не напрасны», — подумал Матвей.
Его подбородок задрожал. Он начал оседать прямо на дорожку из декоративногов камня, испачканную сажей от сапог спасателей. Офицер успел его подхватить и отвёл к лавочке во дворе, где было не так дымно.
— Вам плохо? Может, вызвать скорую? — предложил он, видя, что Матвей не может произнести ни слова.
Тот ничего не ответил. В его висках стучал один-единственный вопрос: «За что?»
Наутро в больницу к Матвею приехал тот же самый начальник пожарной бригады. Сказав, что ему нужно поговорить с пострадавшим с глазу на глаз, он прикрыл дверь палаты.
В сердце Матвея проснулась надежда. Может быть, этот человек привёз ему хорошие новости? Может, Риты и Майи не было в доме?
Офицер мрачно посмотрел на него и задал очень странный вопрос:
— Матвей Романович, скажите, у вас была крепкая семья? Вы считаете, что жена вас любила?
— Что за вопрос? Конечно, любила. Мы были очень счастливы, — взволнованно ответил тот.
— Да нет, погодите. Важно не то, были ли вы счастливы с Ритой. Вопрос в том, была ли счастлива она. Вы не замечали, может, тоски в её глазах или резких смен настроения?
— Да нет же, вы что? — Матвей начал терять терпение. — Что за вопросы такие?
— Дело вот в чём, — неторопливо сказал офицер, — после тщательного осмотра места пожара наши сотрудники не обнаружили ни единой частички обгоревших тел, ни одного, даже самого маленького фрагмента.
— И что это значит? — спросил Матвей с надеждой в голосе.
— Это может означать только одно. Вашей жены и дочери на момент пожара в доме не было, — выдохнул спасатель.
Из груди Матвея тоже вырвался вздох облегчения.
— Господи, неужели живы?
Но офицер, судя по всему, не был настроен так оптимистично.
— Да, Матвей Романович, не исключено, что они живы. Но почему тогда они не дали о себе знать? По одной из наших версий, ваша жена могла устроить пожар, чтобы просто исчезнуть из вашей жизни. Ради другого мужчины.
— Что? Вы хотите сказать, что моя Марго, моя жена, подожгла всё, чтобы сбежать к любовнику? Вы вообще в своём уме?
— К сожалению, такие случаи известны, — тихо ответил пожарный. — Влюблённая женщина порой может быть способна на невероятные крайности.
— Нет, нет, нет! Рита любила только меня. Слышите? Любила нашу семью. Строила планы на будущее. Мечтала ещё об одном ребёнке. Так что не говорите мне здесь ерунды!
— Ну, вам, конечно, виднее, — вздохнул он. — Но я бы на вашем месте подумал, к кому они могли бы уехать с дочкой. Ведь с момента пожара прошло уже двенадцать часов.
Матвей стал горячо возражать. Но тут в палату заглянул лечащий врач и стал отчитывать посетителя:
— Вы зачем моего пациента нервируете? Ему ни в коем случае нельзя волноваться. У него состояние, близкое к инфаркту. Кто вас вообще сюда пустил?
Офицер коротко поклонился Матвею, затем врачу и вышел из палаты.
Медик стал осматривать заметно побледневшего пациента.
— Доктор, не держите меня здесь долго, пожалуйста. Мне ведь нужно… — голос его дрогнул, и врач с укором посмотрел на дверь, в которую только что вышел пожарный.
— Сколько нужно будет, столько и продержим, Матвей Романович. Вы, главное, не нервничайте.
Но Матвей уже не мог думать ни о чём, кроме слов пожарного. Что если его родные на самом деле живы? Тогда где они? Почему не звонят? Ведь они созванивались каждый день, когда их любимый папочка и муж был в командировках.
Матвей достал телефон и начал набирать номер жены. Гудки шли, но ответа он так и не дождался.
«Ну где же вы?» — эта мысль не давала мужчине покоя, он совершенно не понимал, что происходит.
После выписки он поселился в квартире, которую купил на день рождения Маечки. Приобретение недвижимости он считал необходимым заделом для счастливого будущего дочери, но никогда не думал, что ему самому придётся здесь жить.
Интерьером занималась Марго. Поэтому здесь почти каждый элемент обстановки напоминал о той, кто должна была стать хозяйкой. Матвей втайне надеялся найти их тут, но с первого шага понял, что его девочек здесь давно не было.
«Какая глупость, правда? Я остался без дома, без семьи, но мне не выдали ни тел, ни свидетельства о смерти. В полиции говорят, что они объявлены в розыск. И почему я тогда сижу сложа руки? Я же сам могу заняться их поисками».
Мысли роились в голове одна за другой, не давая ему заснуть. Наконец, когда Матвей принял решение привлечь к делу личного адвоката, ему удалось забыться крепким сном.
Утром он заглянул в ежедневник и схватился за голову. Сегодня был день рождения его родителей. Они родились в один день, с разницей в пять лет, прожили вместе сорок лет и ушли почти одновременно. Мама пережила отца всего на два месяца.
С тех пор, в их общий день рождения, Матвей всегда приезжал на их могилы, наводил там порядок и раздавал милостыню нищим, сидящим у кладбищенских ворот.
Вспомнив о своих вчерашних планах, Матвей поморщился. С одной стороны, хотелось как можно скорее начать поиски. С другой, он никак не мог нарушить свою традицию навещать родителей в их особенный день.
«Ладно, сначала позвоню адвокату, потом заскочу на кладбище, а уже потом поеду на встречу», — распланировал он свой день.
Договорившись с адвокатом о встрече в ресторане в обед, Матвей зашёл в цветочную лавку и купил любимые мамины цветы — белые розы. Потом набрал в кондитерской конфет и сдобной выпечки. Так, с пакетами, и пошёл к могилам, соединённым общим памятником из чёрного мрамора.
Матвей вдруг вспомнил, сколько раз он заставлял мастеров переделывать памятник, чтобы портреты выглядели как можно живее. Теперь их лица на мраморе сразу приковывали внимание. Глаза мамы и папы словно излучали тепло, будто смотрели не с холодного камня, а с живых, любящих лиц.
— Ну, здравствуйте, именинники, — глухо поздоровался он, открывая калитку ограды.
— Здравствуйте! — отозвался детский голосок из-за соседнего памятника.
Матвей вздрогнул.
— Кто здесь?
— Это я, Маша! — ответила маленькая девочка лет шести, подходя к нему. — Откуда вы знаете, что у меня сегодня день рождения?
Матвей растерялся, подбирая нужные слова для ответа, и вдруг скользнул взглядом по её ногам и замер. На одной ноге девочки была туфелька его дочери. Вторая ножка была обута в серую кроссовку.
Малышка перехватила его взгляд и выставила вперёд ногу в туфельке.
— Нравится? Я на дороге подобрала. Там, где тётенька с девочкой бежали. Девочка плакала, что потеряла одну туфельку. А тётя сказала: «Тогда и эту выбрось». А потом схватила её на руки и побежала дальше.
Матвей от удивления не мог вымолвить ни слова и наконец взял себя в руки.
— Машенька милая, а где это место? Можешь показать?
— Могу. Только это далеко, возле Изумрудного городка.
Услышав название своего коттеджного посёлка, Матвей судорожно сглотнул и прошептал:
— Невероятно. А что ещё ты видела?
— Они сели в машину и уехали. А тот дядя, который им помогал, вернулся в посёлок.
— Дядя? Так всё-таки там был дядя? И какой он — молодой, старый?
— Старый и очень некрасивый. Мне кажется, я его на вокзале видела. Он там попрошайничал. Но в тот раз он побрился, какую-то форму надел, как будто электрик.
Матвей совсем запутался. Судя по описанию девочки, незнакомец, который помогал его жене и дочери убежать, на любовника никак не тянул. Но что заставило Риту и Майю бежать? И почему они уехали, а тот мужчина вернулся в посёлок?
— Машенька, — решительно сказал он, — ты можешь рассказать всё, что видела, ещё в одном месте. Например, в полицейском участке.
— В полиции? Не-не-не, ни за что! Они и так за мной постоянно гоняются, чтобы я не гадала, а в приюте жила. А мне там делать нечего. Нужны мне их стишки и песенки. Вот гадаю — мне люди денежку дают.
— Ты, значит, гадалка? — удивился Матвей.
— Ну да, потомственная, — уточнила малышка.
— Тогда вот что. Вот тебе угощения, — Матвей вручил ей все свои пакеты. — Поехали тогда со мной. Даю слово, без полиции. Просто поговорим с одним серьёзным человеком, и ты ему всё расскажешь.
Девочка недоверчиво посмотрела на него. Потом глянула на пакеты и всё же кивнула.
— Ладно, но если обманете, я на вас порчу наведу.
— Хорошо, но я уверен, это не понадобится.
Впервые за несколько дней он улыбнулся.
Сев в машину, они направились в сторону города. А когда проезжали мимо Изумрудного городка, Маша, выглянув в окно, показала пальчиком:
— Вот здесь та девочка туфельку потеряла.
— Понятно. А не помнишь, в какую машину они сели?
— Да обычное такси. Белое с жёлтыми полосками.
Матвей удовлетворённо кивнул. Вычислить таксиста, который подобрал странную группу людей недалеко от коттеджного посёлка, явно не составит труда.
Адвокат, выслушав рассказ девочки, глубоко задумался. Потом тихо сказал:
— Ты прав, Матвей. Тип, которого она видела, не может быть любовником Риты. Но она ему явно доверяла, раз уж решила бежать. Очень странная история. Мне кажется, нужно искать не только таксиста, но и этого типа. Предлагаю съездить на вокзал.
Однако попрошайки, которого знала Маша, там не оказалось. То ли девочка ошиблась, то ли дедуля решил сменить занятие. Оставалась последняя надежда — найти таксиста и узнать, куда он вывез женщину с ребёнком.
Шофёром оказался молодой разговорчивый парень лет двадцати пяти. Он сразу же вспомнил ту поездку, так как пассажиры и впрямь показались ему необычайно странными.
— А я ещё смотрю: женщина как-то не по погоде одета, как будто дома сидела и вот в чём была — выскочила. И девочка ещё босая. Она всё время плакала по каким-то туфелькам, которые ей папа подарил.
На этих словах у Матвея так сильно сжало сердце, что он едва сознание не потерял от боли.
Парень же продолжал:
— Только дедушка их, который в такси сажал и деньги платил, как-то не был похож на её отца, уж больно старый.
— И куда же ты их вывез? — дрожа от нетерпения, спросил Матвей.
— В соседнюю область, в Городенку.
И тут Матвей хлопнул себя по лбу:
— Какой же я глупец! Ведь Маргарита из Городенки, у неё там до сих пор родители живут. Едем туда!
Матвей с Василием направились к машине. И вдруг услышали позади голос Маши:
— Ой!
Мужчины обернулись. Девочка же, нахмурив брови, сказала:
— Если меня не возьмёте, ничего у вас не получится.
Матвей тут же открыл ей дверцу машины, и малышка удобно устроилась на заднем сиденье.
— Вот хорошо. Может, поспишь часок, пока ехать будем? — сказал мужчина и захлопнул дверь.
Дом Ритиных родителей стоял неподалёку от въезда в районный городок, где Маргарита родилась, окончила школу и хореографическое училище и откуда уехала в большой город в надежде поступить в театр оперы и балета. Но в театр её не приняли, и девушке пришлось подрабатывать в подтанцовке у местной эстрадной звезды.
Как-то во время антракта она столкнулась с Матвеем недалеко от гримёрки артиста, у которого тот хотел взять автограф для мамы. Мужчина буквально налетел на неё в тускло освещённом коридоре и при этом больно наступил на ногу.
— Ой! — застонала Рита. — Ну вы что? Как я теперь танцевать-то буду?
Матвей очень растерялся. Стал просить прощения, а потом пообещал, что весь вечер в знак поддержки будет смотреть только на неё и аплодировать громче всех.
Рита улыбнулась:
— Думаете, поможет?
— А давайте проверим, — предложил Матвей и представился. — Кстати, после концерта я вас на машине домой отвезу.
Весь оставшийся вечер мужчина не сводил глаз со своей неожиданной знакомой и видел, что она держится на сцене намного элегантнее и увереннее, чем остальные. Не было в её танце ни пошлых ужимок, ни вульгарных телодвижений. Она работала как настоящий профессионал.
По дороге домой молодые люди разговорились, и Матвей узнал, что Рита мечтала танцевать в «Лебедином озере». Пусть даже на вторых или третьих ролях, но лишь бы на сцене настоящего театра. И он пообещал, что непременно поведёт её на спектакль в оперный театр.
И слово своё сдержал. Девушка была в восторге. Да и Матвей, кажется, впервые в жизни оценил красоту балетного искусства. Они стали встречаться и поняли, что любят одни и те же книги, что у них похожие слабости, страхи и что, наконец, они нравятся друг другу.
Матвей притормозил у симпатичного домика тестя и поднял голову, чтобы заглянуть во двор. И сразу же увидел там Маечку. Она сидела на качелях, сделанных дедушкой, и задумчиво раскачивалась из стороны в сторону.
— Майя! — позвал Матвей, выходя из машины.
Девочка подбежала к калитке и с криком «Папочка!» протянула к нему ручки.
Матвей рванулся к ней, но тут же услышал громкий выстрел куда-то вверх. На крыльце стоял тесть с охотничьим ружьём в руках.
— Даже не смей приближаться к ребёнку! — гаркнул Илья Семёнович и потряс ружьём.
Матвей в растерянности опустил руки.
— Отец, ты что? А если промахнёшься, в Майю попадёшь?
— Никакой я тебе не отец! Вишь, примазался. А сам душу нечистому продал. Убирайся вон отсюда, иначе я за себя не отвечаю!
— Погоди, бать, что в конце концов происходит? Может, поговорим всё-таки?
— Не о чем нам с тобой разговаривать, убийца. Убирайся откуда приехал и живи там со своей любовницей, а к нам не лезь!
— Господи, да объясни наконец, что такого я натворил! И никакой любовницы у меня нет. Я уже несколько дней с ума схожу. В больнице лежал почти с инфарктом. Я ведь думал, что Рита и Маечка погибли. А потом сказали, что их не было в доме. Вот, наконец-то нашёл.
Тесть недоверчиво покосился на зятя и направил на него ружьё.
— Нет тебе никакого доверия, богатей! Я Ритке сразу говорил: не по Сеньке шапка! Не жили богато, нечего было и начинать!
— Да, папа! — закричал Матвей не своим голосом. — Можете хотя бы меня выслушать или расскажите, что произошло?
Вдруг открылась дверь машины. Из неё выбежала Маша и бросилась к калитке. Она на ходу стащила с себя обувь, юркнула во двор и протянула туфельку Майе.
— Это же твоя?
— Моя! — пролепетала девочка и бросилась обниматься. — А где ты её нашла?
Тесть от удивления опустил ружьё. И Матвей, осмелев, тоже вошёл во двор. Вслед за ним прошёл и адвокат.
— Клава, звони в полицию! — закричал было тесть.
Но тут на крыльце появилась Рита. Она глянула на Матвея пронзительным взглядом и сказала отцу:
— Ладно, пусть войдут, послушаем, что скажут.
— Ну смотри, дочка, не наступи на старые грабли, — сказал Илья Семёнович и понёс ружьё в сарай.
Гости подошли к крыльцу. На лице Матвея застыла не то глупая улыбка, не то растерянность. Так что Рита даже усмехнулась:
— Что, не ожидал увидеть меня живой?
— Рита, да я больше жизни этого хотел. Я ведь когда приехал, там было пепелище.
— А разве это была не твоя идея? — холодно спросила Марго.
Матвей ошарашенно посмотрел на жену, а потом на адвоката.
— Вась, ты что-нибудь понимаешь? Я, кажется, сошёл с ума.
— Маргарита, ваш супруг попросил меня помочь вас найти. И именно поэтому мы здесь. Но мне кажется, у вас своя версия произошедшего. Может быть, расскажете, что случилось?
Марго сощурила глаза, а потом вдруг закричала:
— Как это «что произошло»? Да потому что если бы мы не уехали, мы бы с Майей сгорели! Это же Матвей нанял поджигателя, который должен был спалить нас вместе с домом!
— Марго, прошу тебя, успокойся. Говорю сразу: я никого не нанимал. Но откуда это взялось? — хрипло спросил он, доставая смартфон.
— Чего достаёшь-то? Наверняка уже всё удалил.
Матвей стал листать все свои контакты и ничего подозрительного не нашёл.
— Ты можешь по-человечески объяснить! — наконец взмолился он.
Маргарита махнула рукой, чтобы гости вошли. Они последовали за хозяйкой, а девочки остались возле качели. Похоже, им было о чём поговорить.
Рита достала свой телефон и показала Матвею переписку, которую она скопировала и сохранила себе. Там некто «Седой» якобы спрашивал у Матвея, сколько он заплатит за «это задание». И тот якобы отвечал, что «в обиде его не оставят».
— Да не знаю я никакого Седого! — возмутился Матвей. — Чушь какая-то! Какой-то кошмар!
— А я знаю, кто такой Седой! — на пороге появилась Маша. — Это тот самый попрошайка с вокзала, который старый и некрасивый!
Рита посмотрела на девочку и спросила:
— Говоришь, он попрошайничал?
— А мне сказал: он дальний родственник Матвея, и Матвей заплатил ему, чтобы он подпалил наш дом. Но он услышал, как закричала Маечка, и решил нас спасти. Мол, на убийство ребёнка он не подписывался. Так что это он вытащил нас из загоревшегося дома. А потом по дороге рассказал, что у Матвея любовница, поэтому он и хочет от нас избавиться.
— Рита, Рита, боже, ну как ты могла поверить в эту чушь? — заламывая руки, простонал супруг. — Ну разве ты не знала, что я люблю вас больше жизни?
— А что я должна была подумать? Этот дед показал мне твою переписку, как вы с ним договаривались, и что всё это случилось именно когда тебя не было. Ты же ещё пригрозил, чтобы к твоему возвращению всё было закончено.
— Да это же был не я! Ну разве ты не знаешь, что можно подделать сколько угодно переписок с моим именем и фотографией? Или воспользоваться моим мессенджером, который выведен на рабочий компьютер, — пробормотал Матвей.
— И у кого к нему был доступ? — спросил адвокат.
— У Лизы, моей заместительницы, — медленно проговорил Матвей и побледнел.
Он вспомнил, как месяц назад Елизавета пыталась соблазнить его на корпоративной вечеринке, как потом ещё всячески обхаживала его в офисе.
— Матвеюшка, — ворковала она, — я же не прошу тебя бросить семью и выйти за меня. Просто предлагаю приятно проводить со мной свободное время.
— Ах ты… — Матвей даже зажмурился от осенившей его догадки. — Выходит, Лиза решила мне отомстить — спалить мой дом, а меня самого упрятать за решётку. Ведь рано или поздно эта переписка могла попасть в руки полиции.
Адвокат подсказал, что искать Седого стоит по кабакам — наверняка где-нибудь обмывает полученный гонорар. И действительно, они нашли пожилого мужчину в пивной неподалёку от вокзала. Тот был пьян и даже не понял, чего от него хотят.
Так что пришлось привезти его в дом адвоката и там как следует отрезвить в бассейне.
— Мужики, вы что? — кричал Седой, барахтаясь в холодной воде. — Я деньги свои пью, не краденые!
— А как же ты их заработал? — грустно спросил его Матвей.
— Так баба одна попросила переполох навести. Ну, я и навёл. Никто ж вроде не пострадал. Женщина-то, хозяйка особняка, сказала, мол, хорошо, что прислугу по домам отпустила.
— Так, значит, Лиза не просила тебя убивать мою жену? — встряхнул его Матвей.
— Лиза? Какая Лиза… А, Елизавета Андреевна! Нет, такого заказа не было. Только бутылку кинуть, да их с детём из дома вывезти и сказать, что, мол, это всё Матвей задумал, чтобы к любовнице уйти. Ну, я всё и сделал.
— Понятно, — прорычал Матвей и схватил Седого за шиворот. — А теперь поедем к Марго, и ты ей всё с самого начала и до конца расскажешь. Понятно?
— Да понял я, понял, — поёживаясь от холода, сказал незадачливый исполнитель. — Ты эту, Елизавету, при себе не держи. Страшная баба.
— И без тебя знаю, — буркнул Матвей. — С ней в полиции побеседуют. Так что готовься, тоже пойдёшь.
— А я-то что? Я пьяный был, не в себе! — заныл Седой.
— Там разберутся, — пообещал адвокат.
Когда Матвей приехал забирать Риту и Маечку, малышка сразу бросилась на шею к отцу.
— Я так по тебе скучала! Я знала, что ты ни в чём не виноват!
Матвей поцеловал дочь, то и дело смахивая слёзы с мокрого лица. А Рита смотрела на них и тоже поминутно всхлипывала. Одному Богу известно, что пережила эта женщина, когда в их дом прилетела бутылка с зажигательной смесью.
— Ну, девчонки, пока живём в Маечкиной квартире, а там и домик новый прикупим. Мы ведь не отказались от мечты родить ещё малыша? — спросил он, заглядывая в глаза жене.
Та покраснела.
— Матвей, а можно мы возьмём к себе Машу? Всё это время она жила у нас, и Майя с ней очень подружилась. Может, удочерим?
Матвей на секунду задумался, потом улыбнулся:
— Ладно, только это не должно повлиять на планы родить ещё одного. Желательно сына.
— Замечательно! Ладно, будет тебе сын. Я, кстати, на четвёртом месяце, — счастливо улыбнулась Рита.
Друзья, эта история — настоящий триллер! Кажется, что жизнь рухнула, а потом вдруг, как по волшебству, всё встаёт на свои места. Это напоминает нам, что никогда нельзя сдаваться, и даже в самых тёмных ситуациях есть место для надежды.
А как вы думаете, что бы вы почувствовали на месте Матвея, когда он увидел родных живыми?
