— А чем это вы так довольны? — Марина скривилась, увидев отчима и мать на кухне. Сергей Петрович обнимал Наталью за плечи, и оба смеялись над чем-то в газете.
— У нас хорошие новости, — Наталья отодвинула чашку с чаем. — Сергею на заводе премию дали за рационализаторское предложение. Будем летом на дачу крышу менять.
— Премию? — Марина фыркнула, бросив взгляд на потёртые обои в коридоре. — И сколько? На новую иномарку хватит? Или хотя бы на ремонт в этой конуре?
Сергей Петрович напрягся, но промолчал. Он уже привык к колкостям шестнадцатилетней падчерицы. С тех пор как год назад он женился на Наталье, девочка не упускала случая напомнить, что он — жалкая замена предыдущему маминому ухажёру.
— Марина! — Наталья нахмурилась. — Сколько можно? В прошлой жизни мы тоже не во дворце жили.
— Зато Виктор Анатольевич возил нас на море каждый год! И подарки нормальные дарил! — Марина бросила сумку на стул. — А теперь что? Крышу на даче будем чинить? Потрясающе просто.
В дверях кухни появился Алексей — восемнадцатилетний сын Сергея Петровича. Высокий, немного угловатый, он остановился в дверном проёме, глядя на разворачивающуюся сцену.
— Хватит оскорблять отца, — сказал он спокойно. — Он работает с утра до ночи. А твой Виктор Анатольевич, может, и богатый, только мама твоя его послала, когда увидела, как он секретаршу свою в ресторане лапает.
Марина метнула в сводного брата ненавидящий взгляд.
— А ты вообще заткнись! Думаешь, самый умный, что в строительный техникум поступил? Половина страны в вузах учится, а ты подносчик кирпичей!
Наталья побледнела.
— Марина, немедленно извинись!
— Ещё чего! — Марина схватила сумку и выбежала из кухни.
Хлопнула дверь её комнаты. Сергей Петрович тяжело вздохнул и погладил жену по плечу.
— Ничего, привыкнет. Трудно ей, понимаю. Была единственной принцессой, а теперь делить внимание приходится.
Алексей пожал плечами и открыл холодильник.
— Пап, она просто избалованная. Видел бы ты, как она в школе перед одноклассниками понты кидает. Им вешает, что у неё отец бизнесмен в Москве, который ей айфон последней модели купил.
— Алёша, ну не наговаривай, — мягко сказала Наталья. — Марина просто сложный подросток. Я виновата — после развода с её отцом слишком баловала. Потом познакомилась с Виктором, он тоже задаривал её… Ей теперь трудно смириться, что мы живём, как все обычные люди.
— Слушай, мам, — Алексей невольно назвал Наталью так, хотя обычно обращался к ней по имени-отчеству, — ты не должна оправдываться. Нормально мы живём. У нас трёхкомнатная квартира, дача, машина. Я на стройке подрабатываю. Отец — главный инженер на заводе. Что ей ещё нужно?
— Ей нужно повзрослеть, — сказал Сергей Петрович, — и понять цену деньгам. Вот я в восемнадцать уже на заводе работал, перед армией.
— А сейчас другие времена, Серёжа, — вздохнула Наталья. — Вокруг столько соблазнов. В классе у Марины половина детей из семей бизнесменов. Одна девочка на такси в школу ездит… Представляешь? Марина видит это всё и переживает.
Алексей вытащил из холодильника колбасу и принялся делать бутерброд.
— А что мешает ей самой начать работать? Я вот с пятнадцати лет на стройке подрабатываю летом.
— Ну, не всем быть такими самостоятельными, как ты, — мягко улыбнулась Наталья.
Сергей Петрович гордился сыном. Парень вымахал под метр восемьдесят, крепкий, широкоплечий. Всё умеет делать своими руками, не сидит на шее. Даже техникум сам выбрал — строительный, хотя отец настаивал на инженерном. «Я практик, пап, — сказал тогда Алексей, — руками работать люблю».
В своей комнате Марина швырнула сумку на кровать и уставилась в окно. Из подъезда напротив вышла Светка Морозова — одноклассница, дочка владельца сети магазинов бытовой техники. К ней подкатил чёрный джип, Светка села внутрь, и машина плавно тронулась с места.
Марина с ненавистью смотрела вслед автомобилю. Почему у одних всё есть, а у других — ничего? Почему её мать выбрала этого нищеброда Сергея, а не Виктора Анатольевича? Зачем им нужен был его долговязый сын? Вот уже год они живут в этой «семье», и что изменилось? Только хуже стало.
С появлением Сергея и Алексея её жизнь превратилась в кошмар. Раньше они жили вдвоём с мамой, тихо и спокойно. Потом появился Виктор — респектабельный бизнесмен, владелец строительной фирмы. Он задаривал их обеих, возил на курорты, обещал купить новую квартиру. А потом…
Марина до сих пор не могла понять, что произошло. Мать вдруг объявила, что расстаётся с Виктором. Потом, почти сразу, познакомилась на каком-то школьном собрании с отцом Алексея и через три месяца вышла за него замуж.
Из окна Марина увидела, как во двор въехала старенькая «девятка» Сергея. Он приехал с работы. Скоро они сядут ужинать все вместе, как «счастливая семья», а её сводный брат будет рассказывать о своих успехах на стройке или в техникуме.
В отчаянии Марина пнула край кровати. Она ненавидела их всех. Мать — за то, что выбрала нищету вместо богатства. Сергея — за его спокойствие и занудство. А больше всего — Алексея, этого самодовольного праведника, который вечно корчит из себя пай-мальчика.
Идея пришла внезапно, когда девушка увидела кошелёк матери, лежащий на комоде у зеркала. Наталья зашла переодеться и оставила сумку.
Марина осторожно вытащила из кошелька две пятисотрублёвые купюры. Мать не заметит — у неё сегодня зарплата, она даже не пересчитывала ещё деньги. А если заметит — подумает, что ошиблась при снятии или потратила и забыла.
Сердце бешено колотилось. Раньше она никогда не воровала. Марина быстро спрятала деньги в карман джинсов и отошла от комода.
В дверь постучали.
— Марина, иди ужинать! — голос матери звучал устало, но спокойно.
— Не хочу! Не голодная! — крикнула девушка, поспешно задвигая ящик комода.
— Хватит дуться. Спускайся, нам нужно поговорить.
Марина вздохнула и пошла на кухню. Там уже сидели Сергей и Алексей, накрывая на стол. Обычная картина — два мужика помогают по хозяйству. В другой семье это было бы мило, но Марину раздражало даже это.
Ужин проходил в напряжённом молчании. Наконец, Сергей Петрович откашлялся.
— Марина, мы с твоей мамой решили, что летом поедем все вместе на Волгу. У меня там родственники живут, в Чебоксарах, места красивые.
— На Волгу? — Марина чуть не подавилась. — А как же море? Мы каждое лето ездили на море!
— В этом году не получится, — ответила Наталья. — Путёвки очень дорогие. Мы решили сначала крышу на даче починить, а потом уже…
— Замечательно! — Марина с грохотом отодвинула тарелку. — Опять из-за вашей рухляди дачной я никуда не поеду! Все одноклассники на моря поедут, а я что? Комаров на Волге буду кормить?
Сергей сохранял спокойствие, хотя желваки на его лице ходили ходуном.
— На Волге очень красиво, Марина. Купаться будем, на катере покатаемся. Я договорился уже.
— Да плевать мне на ваши катера! — Марина вскочила из-за стола. — Лучше вообще никуда не поеду, чем позориться в какой-то деревне!
Она выбежала из кухни, громко хлопнув дверью. За спиной услышала тяжёлый вздох матери и тихий, успокаивающий голос отчима.
Следующий день начался с крика. Наталья обнаружила пропажу денег.
— Я точно помню, что у меня было четыре пятисотки! — горячилась она, перетряхивая кошелёк. — Куда они могли деться?
Марина сидела на кухне, низко опустив голову, внутренне замирая от страха. Ей вдруг стало стыдно за вчерашний поступок. Но признаться? Нет, это невозможно.
Внезапно её взгляд упал на Алексея, который спокойно допивал чай. Он всегда такой правильный, такой идеальный. А что, если…
— Может, Лёшка взял? — выпалила она, сама испугавшись своих слов.
Алексей поперхнулся чаем. Его глаза широко раскрылись от изумления и возмущения.
— Ты что несёшь? — только и смог выговорить он.
— А что такого? — Марина почувствовала, как к ней возвращается уверенность. — Тебе же на карманные расходы нужно. Стройка твоя, девушки… Вот и взял.
Наталья в шоке переводила взгляд с падчерицы на пасынка.
— Алексей, ты… ты брал деньги из моего кошелька?
— Наталья Ивановна, вы серьёзно? — Алексей побледнел. — Да я в жизни чужого не брал! У меня свои деньги есть, я на стройке подрабатываю!
— Ага, расскажи! — подхватила Марина. — Знаем мы твою стройку! Может, ты там кирпичи налево продаёшь?
— Замолчи! — Алексей стукнул кулаком по столу так, что подпрыгнули чашки. — Ты… ты просто…
Он не договорил, развернулся и вышел из кухни. В прихожей загремела вешалка — парень схватил куртку и выскочил из квартиры.
Марина почувствовала странное удовлетворение. Пусть теперь все подумают на него! Мысль была подлой, она это понимала, но остановиться уже не могла.
— Мам, я давно заметила, что он какой-то скрытный, — прошептала она, подсев к матери. — Может, у него проблемы? Наркотики там или ещё что…
— Прекрати сейчас же! — Наталья повысила голос. — Не смей наговаривать на Алексея! Он честный мальчик.
— Вот именно, мальчик! — с ядом в голосе произнесла Марина. — А ты его даже не знаешь толком. Живёте год вместе, а он что, прям святой?
Наталья долго смотрела на дочь, потом медленно произнесла:
— Знаешь, Марина, я сейчас подумала… А может, это ты взяла деньги?
Марина почувствовала, как к щекам прилила кровь.
— Я? Ты меня ещё в воровстве обвини!
— Я никого не обвиняю, — устало сказала Наталья. — Но ты первая начала кидаться обвинениями.
Разговор прервал звонок в дверь. Это был Сергей — он забыл папку с документами. Наталья вкратце рассказала ему о пропаже. Сергей нахмурился, но сказал спокойно:
— Наташ, может, ты просто ошиблась? Или потратила и забыла? Бывает такое.
— Нет, я точно помню… — начала Наталья, но махнула рукой. — А, ладно. Может, и правда ошиблась.
Марина с облегчением выдохнула. Пронесло! Но от взгляда, который мать бросила на неё, стало не по себе.
Через неделю случилось новое происшествие. Наталья не могла найти свой золотой кулон — семейную реликвию, доставшуюся от бабушки. Она хранила его в шкатулке, в спальне, и обнаружила пропажу, когда собиралась надеть украшение на школьный вечер.
Дома в это время были только Марина и Алексей. Сергей задерживался на работе.
Наталья с тревогой оглядывала комнату.
— Я точно помню, что положила его в шкатулку после последней примерки. Он не мог просто исчезнуть!
Алексей помогал искать, заглядывая под кровать и передвигая тумбочки.
— Может, выпал где-то? Или в другое место положили?
— Нет, я всегда кладу украшения только в шкатулку, — Наталья была близка к панике. — Это же бабушкин кулон, ему больше ста лет! Последняя память о ней…
Марина стояла в дверях спальни, наблюдая за поисками. В голове созрел новый план. Она незаметно вытащила кулон из кармана — да, это она взяла его несколько дней назад, просто примерить. Никаких дурных намерений у неё не было… Сначала. Но теперь…
— Мам, а может, это Лёшка взял? — сказала она нарочито небрежным тоном. — Кулон-то золотой, дорогой.
Алексей так резко выпрямился, что ударился головой о полку шкафа.
— Что? — его глаза сузились. — Ты опять за своё?
Наталья растерянно переводила взгляд с дочери на пасынка.
— Марина, перестань! Алексей не стал бы…
— А ты проверь его вещи! — не унималась Марина. — Вдруг там найдётся?
— Я не брал никакого кулона! — Алексей повысил голос. — И вообще, хватит меня обвинять! Может, это ты сама его стащила?
Глаза Марины расширились от наигранного возмущения.
— Да как ты смеешь? Это мамина вещь, семейная реликвия!
Но Алексей уже закипел.
— А кто деньги вытащил из кошелька? Тоже я? Я пашу на стройке, чтобы копить на учёбу и матери помогать, а ты обвиняешь меня в воровстве?
— Думаешь, такой святой? — Марина перешла в наступление. — Да ты просто втираешься в доверие! Прикидываешься хорошим мальчиком, а сам небось уже всё в доме обшарил!
— Марина! — Наталья повысила голос. — Немедленно прекрати!
Но девушка не могла остановиться.
— Да проверь его комнату, мам! Проверь! Что, слабо?
Наталья выглядела измученной. Ситуация выходила из-под контроля.
— Хорошо, — вдруг сказал Алексей. — Давайте проверим. Мою комнату, Маринкину — все вещи. Кто реально не виноват, тому бояться нечего.
Марина побледнела. Этого она не ожидала. Кулон лежал у неё в кармане, она собиралась подбросить его в вещи Алексея…
— Я… я не позволю копаться в моих вещах! — выпалила она. — Это нарушение личного пространства!
— А обвинять человека в воровстве без доказательств — это нормально? — парировал Алексей. — Наталья Ивановна, я настаиваю. Давайте проверим вещи. Сначала мои, потом Маринины.
Наталья тяжело вздохнула и кивнула.
— Хорошо. Только… давайте без этого. Я верю вам обоим. Возможно, я сама куда-то положила кулон и забыла.
— Нет уж! — Алексей был непреклонен. — Раз уж меня обвинили, я хочу, чтобы всё было по-честному. Пойдёмте в мою комнату.
Они втроём пошли в комнату Алексея. Там был идеальный порядок. Парень сам открыл все ящики, перевернул рюкзак, достал вещи из шкафа.
— Смотрите, ищите, — сказал он. — Мне нечего скрывать.
Наталья поверхностно осмотрела вещи и покачала головой.
— Лёш, я верю тебе. Не нужно было это затевать.
— Нет, нужно, — упрямо сказал парень. — Теперь пойдём к Марине.
Марина в панике отступила к двери своей комнаты.
— Даже не думайте! Я не разрешаю трогать мои вещи!
Но Алексей уже прошёл мимо неё в комнату, а за ним и Наталья.
— Лёша, правда, не надо… — начала Наталья, но тут её взгляд упал на стол, где Марина наспех бросила содержимое карманов, торопясь переодеться. Среди мелочей блеснул золотой кулон.
Наступила мёртвая тишина. Наталья медленно подошла к столу и взяла украшение.
— Марина, — её голос дрожал, — откуда это у тебя?
Марина стояла, не в силах произнести ни слова. Всё пошло не так!
— Я… я просто… примерить хотела… — наконец выдавила она.
— И поэтому соврала, что его нет в шкатулке? — Наталья смотрела на дочь с таким разочарованием, что Марине захотелось провалиться сквозь землю. — И обвинила Алексея в краже?
— Я не думала… Я хотела только…
— Ты хотела подставить меня, — закончил Алексей. — Сначала с деньгами, теперь с кулоном. Почему? Что я тебе сделал?
Марина не могла ответить. Слезы душили её, но она сдерживалась из последних сил. Она не могла сказать правду — что ненавидит их всех, что мечтает о другой жизни, что завидует одноклассникам. Это было бы слишком унизительно.
Наталья прижала кулон к груди.
— Марина, я… я даже не знаю, что сказать. Как ты могла?
Она развернулась и вышла из комнаты. Алексей стоял в дверях, глядя на Марину с жалостью и недоумением.
— Не смотри на меня так! — вдруг крикнула девушка. — Думаешь, такой идеальный? Да кто ты вообще такой, чтобы судить меня?
Алексей покачал головой и тихо закрыл за собой дверь.
Оставшись одна, Марина рухнула на кровать и разрыдалась. Всё пропало. Мать никогда не простит её. А этот… этот выскочка Алексей теперь будет смотреть на неё с превосходством. Нет, она не позволит! Она найдёт способ отомстить ему!
Следующие несколько дней в квартире стояла гнетущая атмосфера. Наталья почти не разговаривала с дочерью, Сергей Петрович хмурился, но старался не вмешиваться, а Алексей просто избегал Марину.
Девушка чувствовала себя загнанной в угол. Временами ей становилось стыдно за свои поступки, но чаще она ощущала глухую злобу. Они все против неё! Она для них чужая!
В тот вечер Марина подслушала разговор матери с отчимом. Они сидели на кухне, думая, что она ушла к подруге.
— Я не знаю, что с ней делать, Серёжа, — голос Натальи был усталым и печальным. — Она всегда была сложным ребёнком, но чтобы так… Украсть, обвинить невиновного…
— Наташ, ей шестнадцать. Трудный возраст, — Сергей говорил мягко. — Ей нужно время, чтобы принять изменения в жизни. Не все подростки такие рассудительные, как Лёшка.
— Да, твой сын — настоящее золото, — в голосе Натальи прозвучала нежность. — Представляешь, он сегодня сказал мне, чтобы я не очень ругала Марину. «Она просто запуталась», — говорит.
Марина почувствовала, как внутри всё клокочет от ярости. Опять этот праведник! Даже мать перетянул на свою сторону!
За этими мыслями созрел новый план. План мести. План, который должен был уничтожить репутацию Алексея раз и навсегда.
Она выжидала несколько дней. Шпионила за Алексеем, изучала его расписание. Парень возвращался с учёбы или подработки обычно в шесть вечера, когда родители ещё были на работе. Идеальное время.
В тот день Марина пришла домой раньше обычного. Надела самое короткое платье, что у неё было, распустила волосы. Услышав, как щёлкает замок, она приняла соблазнительную позу на диване в гостиной.
Алексей вошёл, бросил рюкзак в прихожей и замер, увидев сводную сестру.
— Ты чего это вырядилась? — спросил он настороженно.
Марина улыбнулась и медленно поднялась с дивана.
— А что, нельзя красиво одеться дома? — она сделала шаг к нему. — Лёш, я хотела извиниться за всё. Я была неправа. Ты такой… честный, справедливый. И сильный…
Она подошла вплотную и положила руку ему на плечо. Алексей отпрянул как от огня.
— Ты чего творишь? — в его голосе звучал искренний ужас.
— А что такого? — Марина продолжала улыбаться, хотя внутри всё дрожало от отвращения. — Мы же не родственники по крови. Мне нравятся такие парни, как ты…
Она снова шагнула к нему, но Алексей уже понял, что происходит. Его лицо исказилось от гнева.
— Ты… ты хочешь подставить меня? — он отступил к стене. — Думаешь, я не понял? Ты собиралась соблазнить меня, а потом обвинить в домогательствах?
Марина растерялась. Как он догадался?
— Я не…
— Заткнись! — Алексей достал из кармана телефон. — Я всё записал. С того момента, как вошёл. И это не первая запись, — он покачал головой. — Я не дурак, Марина. После истории с кулоном я начал записывать все наши разговоры. На всякий случай.
Марина побледнела. Алексей действительно держал в руке телефон с включённой камерой.
— Ты… ты не посмеешь показать это родителям! — выдохнула она.
— А ты не оставляешь мне выбора, — Алексей выглядел не злым, а грустным. — Я знаю, что ты ненавидишь нас с отцом. Но я не понимаю, почему. Что мы тебе сделали? Мы просто живём, работаем, учимся. Почему ты пытаешься разрушить нашу семью?
Марина не нашлась, что ответить. Всё рушилось. Её изощрённый план обернулся против неё самой.
— Я отправлю это видео отцу, — продолжил Алексей. — Пусть он знает, с кем живёт под одной крышей. Прости, но так будет честно.
Он развернулся и вышел из квартиры, оставив Марину в оцепенении стоять посреди комнаты.
Скандал разразился вечером. Сергей Петрович вернулся домой раньше Натальи, с каменным лицом. За ним вошёл Алексей, избегая смотреть на Марину.
— Где мать? — спросил Сергей коротко.
— Ещё на работе, наверное, — Марина пыталась говорить спокойно, но голос предательски дрожал.
— Хорошо. Дождёмся её.
Они сидели в гостиной в гнетущем молчании, пока не щёлкнул замок. Наталья вошла, улыбаясь:
— А вы все уже дома? Что-то случилось?
Увидев мрачные лица мужа и пасынка, она замерла. Сергей молча протянул ей телефон.
— Посмотри.
Наталья взяла телефон и начала смотреть видео. Её лицо постепенно менялось — удивление сменилось шоком, затем — глубоким, пронзительным разочарованием.
— Марина, — произнесла она севшим голосом, — что это?
Марина опустила голову. Она не могла смотреть в глаза матери.
— Это… это просто игра, — прошептала она. — Я пошутила…
— Пошутила? — Наталья почти кричала. — Ты называешь это шуткой? Ты пыталась соблазнить Алексея, чтобы потом… что? Обвинить его в домогательствах? Разрушить нашу семью?
Марина молчала. Слова матери били больнее пощёчин.
— Я не понимаю, — продолжала Наталья дрожащим голосом. — Сначала деньги, потом кулон, теперь это… Что с тобой происходит? Чем мы заслужили такое отношение?
Марина вдруг вскинула голову, в глазах блеснули слёзы.
— А чем я заслужила такую жизнь? — выкрикнула она. — Ты выбрала этого… этого нищего инженера вместо Виктора! Мы могли жить в достатке! У меня могло быть всё! А сейчас что? Крышу на даче чинить? Кататься на Волге вместо Турции?
В комнате повисла тяжёлая тишина. Наталья смотрела на дочь так, словно впервые её видела.
— Так вот в чём дело… — проговорила она тихо. — Деньги. Всё из-за денег?
— Не только деньги! — Марина уже не могла остановиться. — Ты даже не спросила меня, хочу ли я жить с ними! Притащила в дом этих двоих и заставила делить с ними всё! Мою жизнь, твоё внимание!
Наталья медленно села на диван. Сергей Петрович обнял её за плечи.
— Марина, — сказал он спокойно, — я понимаю твои чувства. Правда, понимаю. Это тяжело — принять новых людей в семью. Но мы с Лёшей никогда не желали тебе зла. Мы хотели стать настоящей семьёй.
— А я не хотела! — выкрикнула Марина. — Не хотела и не хочу! Я ненавижу эту квартиру, эту нищету, эту…
— Достаточно! — Наталья резко поднялась. — Я всё поняла, Марина. Все эти годы я старалась дать тебе самое лучшее. Работала на двух работах после развода с твоим отцом. Пыталась обеспечить тебя всем необходимым. А когда появился Виктор, я думала — наконец-то ты будешь жить в достатке… Но знаешь, почему я ушла от него? Не только потому, что застала с секретаршей. Он предложил отправить тебя в закрытую школу за границей. «Девчонка избалованная, — сказал он, — мешает нам жить».
Марина застыла, не веря своим ушам.
— Он… что?
— Вот именно, — Наталья горько усмехнулась. — Твой обожаемый богатый Виктор просто хотел избавиться от тебя. А Сергей, — она взяла мужа за руку, — предложил мне выйти за него замуж через неделю после того, как увидел, как ты плачешь из-за двойки по математике. Он просидел с тобой три часа, объясняя задачи, хотя вы были едва знакомы.
Марина растерянно переводила взгляд с матери на отчима.
— Я… я не помню…
— Конечно, не помнишь, — Наталья покачала головой. — Ты не хотела замечать ничего хорошего с того момента, как мы поженились. Ты так зациклилась на деньгах и статусе, что перестала видеть главное — любовь, поддержку, семью.
Повисла тяжёлая пауза. Наконец, Сергей Петрович заговорил:
— Я думаю, нам всем нужно время, чтобы остыть и подумать. Марина, тебе сейчас лучше пожить отдельно от нас. У меня есть брат в деревне, в Нижегородской области. Глеб, он фермер. Я поговорю с ним — поживёшь у него пару месяцев, на свежем воздухе.
— В деревне? — ахнула Марина. — Ты хочешь сослать меня в деревню? Мам, скажи что-нибудь!
Но Наталья смотрела на дочь с такой болью во взгляде, что Марина поняла — решение принято.
— Это не ссылка, — тихо сказала мать. — Это шанс. Шанс подумать о своей жизни, о своих поступках. Узнать цену труду, деньгам, отношениям. Я говорила с твоим классным руководителем — последние две недели четверти ты будешь на домашнем обучении, а потом поедешь к Глебу до конца лета.
— Всё лето? — Марина не верила своим ушам. — Но… мои друзья… мои планы…
— У тебя будет время всё обдумать, — твёрдо сказала Наталья. — А мы с Сергеем решим, что делать дальше.
Марина видела, что мать непреклонна. Впервые в жизни она по-настоящему испугалась. Не деревни, не тяжёлой работы — а того, что потеряла доверие самого близкого человека.
Деревня Глубокое оказалась именно такой, как опасалась Марина, — глухой и оторванной от цивилизации. Один магазин, старенькая школа, клуб… Никакого интернета, даже с мобильной связью были проблемы.
Дядя Глеб, крепкий мужчина лет сорока, встретил её настороженно, но без неприязни. В первый же вечер объяснил правила:
— Здесь все работают, Марина. Я, жена моя Полина, даже дети — им по двенадцать и десять, а уже помогают по хозяйству. Тебе восемнадцати нет, но ты городская, изнеженная. Будешь заниматься лёгкой работой поначалу — двор подметать, гусей пасти, в огороде помогать. Постепенно втянешься.
Марина хотела возразить, но промолчала. У неё не было выбора.
Первая неделя в деревне стала для нее настоящим адом. Непривычная к физическому труду, она с трудом выполняла даже простые задания. Руки покрылись мозолями, всё тело ныло, каждое утро она просыпалась разбитой.
Но дядя Глеб был непреклонен:
— Хочешь есть — работай. Хочешь ездить в райцентр в выходные — работай хорошо.
Постепенно, день за днём, Марина начала привыкать. Руки окрепли, спина больше не болела от наклонов на грядках. Она научилась доить козу, пропалывать грядки, даже печь ставить в старой русской печи.
По вечерам, уставшая, она сидела на крыльце и смотрела на звёзды. В городе их почти не было видно за световым загрязнением, а здесь небо казалось бездонным, усыпанным блёстками.
Однажды к ней подсела Полина, жена Глеба — простая, но очень мудрая женщина.
— О чём думаешь, девонька? — спросила она, глядя на Марину своими спокойными глазами.
— О жизни, — честно ответила Марина. — О том, что я натворила.
— И что надумала?
Марина вздохнула.
— Что я была не права. Во всём. Я обижалась на мать за то, что она выбрала не богатого человека, а простого инженера. Считала, что она лишила меня какой-то шикарной жизни…
— А теперь?
— Теперь я понимаю, что была дурой, — Марина грустно улыбнулась. — Деньги — это не главное. Мама выбрала человека, который её любит и уважает. Который принял меня, хотя я… ужасно себя вела. А я только и делала, что пакостила им.
Полина кивнула.
— Знаешь, Марина, я могла выйти замуж за городского парня. Он на машине ездил, в белой рубашке ходил, в солидной конторе работал. А выбрала Глеба — фермера с мозолистыми руками. Знаешь почему?
Марина покачала головой.
— Потому что с Глебом я знала — он никогда не предаст, не бросит в трудную минуту. Машины, квартиры — это всё наживное. А верность, любовь, поддержка — это то, что не купишь.
За три месяца в деревне Марина сильно изменилась. Загорела, окрепла, научилась многим вещам. Но главное — она научилась ценить простые, но важные вещи: труд, честность, семью.
С родителями она общалась по телефону раз в неделю. Разговоры были короткими, напряжёнными. Но с каждым разом становилось легче. Наталья слышала в голосе дочери изменения, и это давало ей надежду.
В конце августа Сергей Петрович приехал за Мариной. Он был поражён тем, как изменилась падчерица — и внешне, и внутренне.
По дороге домой они почти не разговаривали, но молчание было не враждебным, а скорее задумчивым.
— Сергей… папа, — вдруг сказала Марина, впервые назвав его так. — Я хочу извиниться. За всё, что я сделала. Я вела себя ужасно.
Сергей Петрович на секунду оторвал взгляд от дороги и посмотрел на неё с удивлением.
— Спасибо, Марин. Для меня это важно.
— Я понимаю, что извинениями всего не исправишь, — продолжала девушка. — Но я правда очень сожалею. И я хочу исправиться.
— Верю, — просто ответил Сергей. — И твоя мама тоже поверит. Она очень скучала по тебе, хоть и не говорила об этом.
Дома их ждали Наталья и Алексей. Встреча была тяжёлой — слишком много невысказанных эмоций, слишком свежи были раны. Но когда Марина, глядя в глаза Алексею, искренне попросила прощения за все свои поступки, лёд начал таять.
— Я не ожидала, что деревня так на тебя повлияет, — сказала Наталья позже вечером, когда они остались вдвоём. — Ты как будто повзрослела на пять лет.
— Дядя Глеб и тётя Полина многому меня научили, — ответила Марина. — А ещё я поняла, как сильно тебя люблю. И как не хочу тебя терять.
Наталья обняла дочь, и впервые за много месяцев они обе расплакались.
Марине потребовалось время, чтобы восстановить доверие семьи. Особенно сложно было с Алексеем — он держался отстранённо, избегал оставаться с ней наедине, явно опасаясь новых провокаций.
Но Марина была настойчива в своём желании всё исправить. Она начала помогать по дому, устроилась на подработку в книжный магазин, сама предложила поехать на выходные на дачу помочь с ремонтом крыши.
Однажды вечером, когда они с Алексеем остались вдвоём на кухне, она решилась на разговор.
— Лёш, я знаю, что ты мне не доверяешь. И я не виню тебя. Но я правда изменилась.
Алексей внимательно посмотрел на неё.
— Хочу верить. Но доверие нужно заслужить, Марин. А ты очень сильно нас всех ранила.
— Знаю, — она опустила голову. — И буду стараться исправить всё, что натворила. Просто… дай мне шанс, ладно?
Алексей помолчал, затем кивнул.
— Хорошо. Шанс у тебя есть. Только больше никаких интриг, договорились?
— Договорились, — Марина протянула руку для рукопожатия, и Алексей, помедлив, пожал её.
В сентябре, когда начался учебный год, Наталья достала из шкатулки золотой кулон.
— Марина, я хочу, чтобы ты его примерила, — сказала она дочери.
Марина растерялась.
— Но… это же твоя семейная реликвия. После всего, что я сделала…
— Именно поэтому, — Наталья улыбнулась. — Этот кулон передаётся в нашей семье от матери к дочери уже пять поколений. И каждая женщина в роду через него учится ценить семейные узы. Когда-нибудь ты передашь его своей дочери и расскажешь эту историю.
Наталья застегнула цепочку на шее дочери. Золотой кулон тускло блеснул в лучах вечернего солнца.
Марина посмотрела на своё отражение в зеркале. Из глубины потускневшего от времени золота на неё смотрела не та избалованная девчонка, которая мечтала о богатстве и статусе, а молодая девушка, понявшая цену семьи и любви.
— Спасибо, мама, — прошептала она. — Я буду беречь его. И нашу семью — тоже.
За дверью спальни Марина столкнулась с Алексеем. Он всё ещё держался немного настороженно, но в его взгляде больше не было неприязни.
— Красивый кулон, — сказал он. — Тебе идёт.
Марина улыбнулась.
— Спасибо, Лёш. Знаешь, я тут подумала… Может, поедем в эти выходные на Волгу, как вы предлагали летом? Там ведь правда красиво?
Алексей удивлённо поднял брови, затем кивнул.
— Очень красиво. Особенно сейчас, когда начинается золотая осень.
— Тогда решено, — Марина сжала кулон в ладони. — Пойду скажу родителям.
Она направилась на кухню, где Сергей и Наталья готовили ужин. Впервые за долгое время она чувствовала себя по-настоящему дома — в семье, где её любят и ценят не за статус или деньги, а просто за то, что она есть.
