– Я не поняла! Что это за безобразие? – взорвалась Оксана, контролёр трамвая, добравшись до задней платформы вагона. – Чей пёс тут разлёгся?! И почему без намордника?
Пассажиры изумлённо оглядывались друг на друга и с не меньшим удивлением смотрели на контролёра с терминалом в руках. Никто не мог сказать, чьё это животное.
Более того – никто из них даже не заметил, как собака проникла в трамвай и совершенно тихо, не привлекая внимания, устроилась на свободном кресле.
– Значит, хозяина этой собаки тут нет, – заключила Оксана, подходя ближе к четвероногому пассажиру. – Ну-ну. А кто платить за проезд будет? Что, решила «зайцем» прокатиться, да? У нас тут такое не в ходу. Либо оплачивай проезд, либо, как говорится: «На выход, с вещами».
– Да пускай прокатится, вам что, жалко? – стали в один голос восклицать пассажиры.
– Так, кто это тут у нас самый умный? – резко обернулась контролёр и хмуро посмотрела на мужчину лет сорока пяти, которого звали Виктор, который последним «подал голос». – Может быть, это вы внесёте плату за собаку? Вам что, жалко, как вы мне только что сказали?
– Э-э… У меня только на дорогу в одну сторону деньги были, – тихо промямлил Виктор, отводя взгляд.
– Ну кто бы сомневался… А чего же тогда кричим громче всех? Прямо все такие добрые и отзывчивые, как я посмотрю. Такие отзывчивые…
Контролёр снова повернулась к лежащей на сиденье собаке и внимательно её осмотрела.
А собака в ответ посмотрела на контролёра.
И, знаете, если бы она владела человеческой речью, то, наверное, ответила бы что-то вроде: «Я бы и сама с радостью заплатила за себя, будь у меня средства…»
Именно такой призыв читался в тот момент в её печальных собачьих глазах. И вот как ей откажешь?
Поэтому Оксана, какой бы строгой она ни была, тяжело вздохнула и махнула рукой.
– Ладно, проезжай. Катайся, сколько тебе нужно. Собак у нас пока ещё не штрафуют. Но сразу предупреждаю: если вагон будет переполнен, тебе придётся уступить место. Ты меня поняла?
Собака с нескрываемой благодарностью взглянула на женщину и едва заметно вильнула хвостом, выражая своё абсолютное согласие.
На самом деле, контролёр не имела права оставлять это животное в салоне. Тем более такую крупную особь, без намордника, и уж тем более без сопровождающего.
Вот только она…
…она не нашла ни одной веской причины, по которой ей стоило бы высадить этого «зайца».
Пёс не бросался на людей, не лаял, не рычал, а вёл себя очень благородно.
Что, впрочем, было неудивительно, ведь собака была породистой. Настоящая немецкая овчарка.
А кто же не знает, насколько умны эти собаки? Сегодня, наверное, почти не осталось людей, которые ни разу не смотрели фильмы вроде «Ко мне, Мухтар!» или «Пограничный пёс Алый». Женщина-контролёр, например, видела все эти картины. И не один раз.
Да и все остальные пассажиры тоже. Включая маленькую девочку по имени Света, которая ехала с мамой Еленой.
Так вот, в этих фильмах очень ярко показаны не только интеллектуальные способности немецкой овчарки, но и её безграничная верность и любовь к людям.
Это не просто собака, а верный и настоящий друг.
В общем, все присутствующие в вагоне были совсем не против прокатиться в обществе этого забавного хвостатого пассажира.
Собаку даже с сиденья никто не прогонял. Наоборот, гладили её. Предлагали ей еду.
– Уже старая, вот, видимо, и выбросили её на улицу, – перешёптывались между собой две женщины, бросая сочувственные взгляды в сторону немецкой овчарки.
– Нет, дело тут не в возрасте, – возразил Виктор, который сидел рядом. – Не такая уж она и старая. Просто надоела, вот и бросили. А может, супруги разводились, а собаку не смогли поделить. Такое часто случается. Смотрел как-то передачу по телевизору.
– А может, этой собаке просто очень хочется быть среди людей? – предположила маленькая Света, которая вместе с мамой пробиралась к выходу. – Собакам же нельзя быть без людей. Мне моя бабушка так всегда говорила.
Все вдруг притихли.
Но по их лицам было видно, о чём они думают: «А ведь малышка, кажется, права».
Собака, конечно же, слышала все эти разговоры и лишь тяжело вздыхала. А на одной из остановок она молча вышла. Будто бы знала свой пункт назначения. Хотя, может, и правда знала…
Единственное, на что никто не обратил внимания из пассажиров – так это на то, что собака хромала.
Точнее – заметно прихрамывала на одну лапу. Не то чтобы сильно, но было очевидно, что двигаться ей нелегко.
Видимо, именно поэтому она и решила воспользоваться трамваем, а не идти пешком.
В общем, этот безбилетный четвероногий пассажир катался на трамвае почти две недели…
На одном и том же маршруте – в одном и том же трамвае. Ежедневно.
Люди широко улыбались, когда замечали одиноко стоящую на остановке немецкую овчарку, и терпеливо ждали, пока она, хромая (с каждым днём почему-то всё сильнее и сильнее), дойдёт до открытых дверей, пока запрыгнет в салон, пока устроится на свободном сиденье.
Ждали, чтобы потом радостно поприветствовать её, погладить, накормить.
И хотя Оксана всегда ругала пассажиров, которые едят в вагоне, она очень старалась не замечать того, что люди кормят собаку.
Она просто отворачивалась в сторону или делала вид, что очень чем-то занята. При наличии телефона это не так сложно сделать. Уткнулся носом в экран и всё – для всех ты очень чем-то занят.
Куда и зачем хромая собака каждый день ездит, ни пассажиры, ни женщина-контролёр, ни даже водитель трамвая почему-то не задумывались. Думали, что она просто катается. Ну или просто хочет быть ближе к людям.
Хотя нет. Был среди пассажиров один человек – молодая девушка по имени Арина, которой было безумно интересно, куда эта грустная собака каждый день направляется. Ведь куда-то же она едет…
Просто на протяжении последних двух недель Арина работала без выходных (за себя и за свою приболевшую коллегу), поэтому и не могла проследить за животным.
А вот сегодня у неё был законный выходной, и она, вместо того чтобы отдохнуть, решила наконец-то узнать правду.
Ну интересно же всё-таки.
Арина, если честно, даже спать уже нормально не могла (и работать тоже) – всё думала о том, зачем и почему… И что вообще такого у этой собаки случилось, что она постоянно куда-то ездит.
В общем, когда немецкая овчарка, прихрамывая, подошла к дверям за минуту до остановки трамвая, Арина осторожно пристроилась сзади. Осторожно, чтобы не выдать себя раньше времени.
Трамвай остановился. Собака тут же спрыгнула на асфальт. Арина вышла вслед за ней, а потом, стараясь не упускать немецкую овчарку из виду, потихоньку пошла следом.
Правда, собака довольно быстро обнаружила за собой слежку. Глаза у неё, что ли, на затылке?
Ещё до того, как перебежать дорогу, она повернула голову и с удивлением посмотрела на молодую девушку. Именно на неё, хотя людей поблизости было предостаточно.
– Плохой из меня сыщик, да? – улыбнулась вдруг Арина, подходя почти вплотную к собаке. – Ты не против, если я пойду с тобой?.. Просто мне очень хочется узнать, куда и зачем ты постоянно ездишь.
Собака немного подумала, потом вильнула хвостом и похромала дальше. Наверное, она была не против.
А Арина снова продолжила её «преследовать», правда, теперь уже не скрывая этого.
Они шли, шли, шли…
Всю дорогу шли молча.
Собака лишь изредка поворачивала голову, чтобы убедиться, что девушка не отстаёт (или, что она всё так же полна решимости следовать за ней), и продолжала путь.
А потом…
…Знаете, когда Арина увидела издалека кладбище, ей почему-то сразу захотелось плакать.
Кажется, теперь она поняла, зачем эта хромая немецкая овчарка каждый день ездит на трамвае.
Примерно через пятнадцать минут они подошли к могиле. Собака с тоской в глазах посмотрела на потрескавшийся от времени деревянный крест, подошла к нему, прикоснулась своим чёрным влажным носом и легла рядом с земляным холмиком.
Ну как холмиком… Земля в этом месте давно просела, а повторное выравнивание никто не делал. Да и за самой могилой, как поняла Арина, никто не ухаживал.
Здесь не было ни венков, ни цветов… Даже фотографии на кресте не было. Но была металлическая табличка.
– Макаров Семён Андреевич, – прочитала Арина. А потом посмотрела на год его ухода. – Два года назад похоронили. Подожди… – Арина с ужасом в глазах уставилась на лежащую у неё в ногах собаку. – Это что же выходит, ты сюда два года ходишь, что ли? Каждый день?! Господи… Да как же так? Неужели это правда?
Овчарка подняла на неё свои полные грусти глаза, и девушка поняла, что так оно и есть.
А потом Арина уже не смогла сдержать слёз.
Она просто присела на корточки рядом с собакой, положила на неё руку и молчала вместе с ней. А сама в тот момент думала о том, до чего же верная и преданная эта собака.
И до чего же она, наверное, несчастная… Ведь у неё же, по всей видимости, никого нет.
Никого, кроме этого человека, который здесь обрёл покой. «Хозяин, наверное…» – подумала Арина.
Через полтора часа собака наконец поднялась и, всё так же прихрамывая, молча направилась к выходу с кладбища. Арина молча пошла следом за ней.
Они снова пришли на остановку, дождались, пока приедет трамвай, потом ехали через весь город до того места, где собака была утром. Арина не знала, почему она идёт за ней.
Наверное, ей просто не хотелось отпускать её. Оставлять одну ей не хотелось.
В конце концов, Арина оказалась во дворе старого пятиэтажного дома. Собака дошла до одного из подъездов и легла рядом с лавочкой, на которой сидели две пенсионерки.
– Пришла наша Марта, пришла наша хорошая. Мы тебе вот кашки с мясом принесли, – одна из женщин быстро вскочила с лавочки, схватила в руки кастрюлю с едой и поставила рядом с собакой. – Проголодалась, наверное. Ты поешь, поешь, а то смотреть на тебя тяжело.
Естественно, Арина подошла к пенсионеркам, поздоровалась и попыталась узнать у них, что с этой собакой случилось.
Ну бабушки эти и рассказали ей, что у Марты два года назад хозяин умер.
– Семён Андреевич в тот день себя очень плохо чувствовал, бледный весь был, дышал тяжело… – рассказывала одна из пенсионерок. – Я ему говорю, куда же ты? Может, не стоит на улицу идти? Может, Скорую лучше вызвать? А он рукой махнул и отвечает: «Нет, Марту выгулять надо. И так уже почти не гуляем с ней».
В общем, пожилой мужчина со своей собакой ушли в парк, а через полчаса Марта прибежала к дому и начала громко лаять на весь двор, привлекая к себе внимание.
– Я тогда из магазина как раз возвращалась, и не сразу поняла, что произошло. Думала, что Семён Андреевич свою собаку возле дома оставил, а сам в квартиру пошёл за чем-то. А потом, когда увидела её глаза, то сразу поняла: что-то с Семёном Андреевичем стряслось. Я побежала за Мартой в парк. Увидела его лежащего на земле. Но…
– Какой ужас, – прошептала Арина. – Она пыталась его спасти, но не успела…
– Да это ещё не ужас, – вмешалась в разговор вторая пенсионерка. – Нет, то, что Семён умер – это плохо, конечно. Но то, что было потом… В общем, дети его приехали на следующий день. Сын и дочь. У меня даже язык не поворачивается людьми их назвать.
Женщина посмотрела на Марту и тяжело вздохнула:
– Они ведь собаку даже на порог не пустили, на улице оставили. И всю ночь на повышенных тонах спорили, как им отцовское имущество делить. Ещё даже не похоронили его, а уже делят что-то. Тьфу!
– Да, всё так и было. И даже когда мы Семёна Андреевича хоронить ехали, собаку дети его не стали брать, хотя знали, как сильно он её любил, – продолжила свой рассказ женщина. – Марта через весь город за машиной, на которой гроб везли, бежала. Я просила, чтобы её в автобус хотя бы пустили, но там водитель вредный оказался. Не пошёл мне навстречу. Вот так… Но она всё равно добежала. Правда, когда уже похоронили Семёна Андреевича.
– Получается, она все эти два года на улице живёт? – спросила Арина, бросив взгляд на собаку.
– Да, два года. У нас тут несколько человек хотели Марту себе забрать, но она не захотела. Так и лежит здесь рядом с подъездом. А чего лежать-то? Семёна Андреевича давно уже нет. А квартиру его другим людям продали. Чего лежать?
– Она не только лежит, ещё убегает куда-то каждый день, – добавила другая женщина. – Утром раненько уходит, а ближе к обеду возвращается. Вот как сегодня – может, нового хозяина себе где-то присмотрела? Дай-то Бог, а то ведь хорошая собачка. Жалко.
– Она на кладбище ходит, – сказала Арина.
– Что?!
– На кладбище ходит Марта, – повторила Арина, еле сдерживая слёзы. – К своему хозяину: Макарову Семёну Андреевичу. Каждый день ходит. На протяжении двух лет.
Арина в двух словах рассказала пенсионеркам о том, чему сама стала свидетелем сегодня.
– Господи… – ахнули пенсионерки. – Это надо же так любить человека. Это же надо так…
– Да, – согласилась с ними Арина. – У нас люди людей забывают. А собаки всю жизнь будут помнить. Всю жизнь.
Арине стоило огромного труда уговорить Марту пойти с ней. Она и обнимала собаку, и на колени перед ней становилась. Умоляла, чтобы та приняла её предложение.
– Ну нельзя тебе на улице оставаться. Тебе жить надо. Дальше. В клинику ещё надо, чтобы лапу твою посмотрели. Непросто же так ты хромаешь. Пойдём со мной, а?
И Марта согласилась.
То ли почувствовала, что она по-настоящему кому-то нужна, то ли потому, что просто устала быть одной. А может, ещё по какой-то причине.
Но самое главное, что согласилась. Правда, лёжа на кровати в квартире Арины, она по-прежнему продолжала грустить.
Арина сидела рядом с ней, успокаивала, как могла. Разговаривала. Обещала ей, что они с ней обязательно будут приходить на кладбище, но…
– Но только не каждый день, Марта. Не нужно каждый день ходить туда. Зачем душу лишний раз тревожить? И себе, и хозяину своему тоже. Покойному.
Марта удивлённо посмотрела на девушку, пытаясь понять, что та имеет в виду.
– А что ты думаешь? Думаешь, ему там легко? – Арина посмотрела на кусочек неба в окне. – Легко смотреть на тебя оттуда и видеть, как ты страдаешь. Он ведь тоже мучается вместе с тобой. Я всё понимаю. Понимаю, что ты его очень любишь. Но так тоже нельзя. Но если любишь, отпусти… Отпусти его, Марта.
В общем, каким-то чудом у Арины получилось. Получилось достучаться до Марты, и она, пусть и не с первого же дня, но начала потихоньку возвращаться к нормальной жизни.
Они регулярно посещали ветеринарную клинику, где проходили лечение, гуляли в парке, и иногда приезжали на кладбище.
Арина навела на могиле порядок, приносила цветы. А ещё через некоторое время заказала установку памятника. Фотографию она взяла у одной из пенсионерок.
На фото Семён Андреевич был улыбающимся. Но, может, так оно и лучше?
Ведь воспоминания должны приносить радость.
А ещё Арина специально заказала памятник с небольшим «островком» земли по центру, чтобы Марта могла, как и раньше, там лежать. Для неё это было важно.
Вот такая вот история.
P. S. О собачьей преданности и верности написано немало стихов и рассказов, а также снято очень много художественных фильмов.
👉 И эта история — ещё одно доказательство безграничной преданности, верности и, конечно же, любви. Это показывает, что даже брошенное животное может преподать нам, людям, самый важный урок.
Как вы думаете, что почувствовал бы Семён Андреевич, если бы узнал о ежедневных поездках Марты? И смогли бы вы взять к себе животное, которое пережило такую трагедию? 👇
