Наталья резала морковь, когда пришла SMS. Телефон дёрнулся по столу, она машинально глянула — и нож замер в воздухе. «Списание 47 000 руб. Остаток: 12 340 руб.»
Сорок семь тысяч. Они всегда обсуждали траты больше десяти.
На плите шипело масло. Наталья выключила конфорку, вытерла руки о фартук — тот самый, с надписью «Шеф-повар», который Андрей подарил на прошлый день рождения. Набрала его номер.
— Алло, Нать, я за рулём. — Андрюш, с нашего счёта только что… — Слушай, я в пробке, давай дома.
Гудки. Наталья посмотрела на недорезанную морковь. В окне кухни отражалась женщина в дурацком фартуке с растерянным лицом.
Андрей пришёл в половине десятого. От него пахло не офисом — чем-то сладковатым, незнакомым. Или ей кажется?
— Коллеге занял, — сказал он, не глядя в глаза. — Завтра вернёт. У него там ситуация… ребёнок заболел.
Наталья кивнула. За пятнадцать лет она изучила все его интонации. Вот эта — новая.
— Какому коллеге? — спросила она, накладывая остывший плов. — Да ты не знаешь. Новенький у нас. Молодой совсем, растерялся.
Андрей ел торопливо, будто опаздывал куда-то. Раньше они за ужином обсуждали день, смеялись над офисными сплетнями. Теперь между ними висела тишина, густая, как недоваренный соус.
Через неделю Наталья готовила борщ. Андрей оставил телефон на зарядке в спальне — экран светился уведомлением. «Перевод выполнен. Марина К. 25 000 руб.»
Марина К.
Наталья стояла с половником в руке. В кастрюле булькал борщ. Со стены смотрела их свадебная фотография — два дурака в белом лимузине, уверенные, что всё будет хорошо.
— Ты мой телефон не видела? — Андрей появился в дверях. — На тумбочке. — А… ты не смотрела? — Что смотрела? — Да так, мало ли.
Он ушёл, а Наталья всё стояла с половником. Капля борща упала на пол. Красная, как кровь.
За ужином она спросила — старалась, чтобы голос звучал обычно: — Андрюш, а кто такая Марина?
Тарелка в его руках качнулась.
— В смысле? — Ну, ты перевод делал какой-то Марине… — Ты следишь за мной?! — он встал так резко, что стул упал. — Проверяешь телефон?! — Я случайно увидела… — Случайно! Пятнадцать лет прожили, и ты мне не доверяешь!
Дверь спальни хлопнула. Наталья сидела одна за столом с остывшим борщом. На свадебной фотографии молодая Наташа улыбалась, не зная, что через пятнадцать лет будет сидеть вот так — с комом в горле и дрожащими руками.
Она начала замечать. Новый пароль на телефоне — раньше они знали коды друг друга. Отдельная банковская карта — «для удобства». Совещания по субботам — с каких пор в их конторе работают по выходным?
— Наташ, ты какая-то дёрганая последнее время, — сказала Ленка, единственная подруга ещё со школы. Они сидели в кафе, и Наталья третий раз переставляла чашку с места на место. — Что случилось?
Наталья хотела рассказать. Но слова застревали в горле, как кости.
— Да так… На работе напряг.
Дома она открыла ноутбук, вошла в онлайн-банк. Их общий счёт. За три месяца — двенадцать переводов. Всё той же Марине К. Почти триста тысяч в сумме.
Триста тысяч — это их отпуск в Италии, о котором мечтали. Это ремонт в ванной, который откладывали. Это…
Наталья закрыла ноутбук. В зеркале напротив отражалась чужая женщина с красными глазами.
— Андрей Петрович в командировке, — сказал секретарь в его офисе, когда она позвонила узнать, почему муж не берёт трубку. — Вчера улетел в Питер.
Вчера Андрей сказал, что задержится на планёрке.
Наталья положила трубку. Руки дрожали так, что она не могла набрать следующий номер. Частный детектив. Господи, до чего дошло. Но она больше не могла жить в этом тумане лжи.
— Понимаю вашу ситуацию, — сказал спокойный мужской голос. — Давайте встретимся.
Кафе выбрал он — тихое, в спальном районе. Наталья пришла раньше, села спиной к стене. Так делают те, кто боится удара в спину.
Детектив оказался обычным мужиком лет пятидесяти. Седоватый, в простом пиджаке. Похож на усталого учителя физики.
— Меня зовут Михаил Сергеевич. Хотите кофе? — Нет… То есть да. Можно воды?
Он принёс воду. Наталья пила мелкими глотками, чувствуя себя героиней дешёвого сериала.
— Мне нужно… узнать. Про мужа. Он переводит деньги… женщине. — Понятно. Фамилия? Место работы? Номер машины?
Она отвечала, ненавидя себя за каждое слово. Предательница. Но кто кого предал первым?
Следующие две недели тянулись, как резина. Андрей был то ласков, то раздражителен. Принёс цветы — впервые за полгода. Наталья поставила их в вазу, думая: это от вины или для отвода глаз?
По ночам она лежала рядом с ним, считая его вдохи. Спит или притворяется? Когда они стали чужими?
— Нам надо поговорить, — сказал Михаил Сергеевич в трубке.
В том же кафе он положил перед ней папку. Руки Натальи дрожали, когда она открывала её.
Фотографии. Документы. Договор аренды квартиры в центре — съёмщик Марина Козлова, поручитель Андрей Волков. Чеки из ресторанов. Билеты в Вену на двоих — на следующий месяц.
— Это его сотрудница, — сказал детектив. — Двадцать шесть лет, экономист. Он оплачивает её обучение на MBA. И квартиру. Встречаются регулярно, но… — Но? — По моим наблюдениям, это не любовная связь. Скорее деловые отношения. Он продвигает её по службе, она… перспективный сотрудник.
Наталья смотрела на фото. Молодая женщина с острым умным лицом. В дорогом костюме, который наверняка тоже купил Андрей.
— Спасибо, — сказала она, закрывая папку. — Вам нужны официальные документы для развода? — Нет. Этого достаточно.
Дома она села на кухне. Не плакала — слёзы кончились где-то между частным детективом и этой папкой. Достала телефон, написала сообщение: «Приходи домой. Нам надо поговорить».
Андрей вошёл настороженно. Наталья сидела за столом, папка лежала перед ней.
— Что это? — спросил он, уже зная ответ. — Марина Козлова. MBA в Вене. Квартира на Патриарших.
Он сел напротив. Постарел за эти секунды лет на десять.
— Наташ, это не то, что ты думаешь… — А что я думаю? — У нас ничего не было. Клянусь. Она просто… талантливый специалист. Я помогаю ей расти. Это инвестиция в команду. — Инвестиция. — Да! Через пару лет она принесёт компании миллионы. А ты… ты бы не поняла. Начала бы ревновать, устраивать сцены.
Наталья смотрела на него как на чужого. Вот оно, лицо человека, с которым она прожила пятнадцать лет. Искренне уверенного, что врать месяцами — нормально. Что она, Наталья, истеричка, от которой надо прятать «инвестиции».
— Знаешь, что самое страшное? — сказала она. — Не деньги. Не эта девочка. А то, что ты решил: мне нельзя доверять. Что проще создать целую систему лжи, чем просто поговорить со мной. — Наташ… — Уходи. — Что? — Уходи. Можешь жить в той квартире, которую снимаешь для своей протеже. Документы на развод я подам завтра. — Наташа, не горячись! Давай обсудим… — Пятнадцать лет назад мы обещали друг другу честность. Помнишь? В том белом лимузине. Ты нарушил единственное обещание, которое имело значение.
Он ушёл через час, собрав самое необходимое. Наталья слышала, как он возится в спальне, что-то роняет, тихо ругается. Обычные звуки, которые стали последними.
Дверь закрылась. Она осталась одна в квартире, где каждая вещь напоминала о прошлой жизни. Свадебное фото смотрело со стены.
Наталья сняла его, аккуратно упаковала в коробку. Не выбросила — просто убрала. Как убирают письма от умерших.
Развод прошёл тихо. Она не стала делить имущество — взяла только то, что заработала сама. Андрей пытался звонить, писал длинные сообщения о том, как был неправ. Наталья удаляла их, не читая.
Новая квартира была маленькой — однушка на окраине. Зато своя, честная. По вечерам она садилась у окна с чашкой чая, смотрела на огни города.
Однажды позвонил неизвестный номер. Она ответила машинально.
— Наташа? Это Марина. Марина Козлова.
Наталья молчала.
— Я хотела… извиниться. Я не знала, что он женат. Он сказал, что разведён. Я только недавно узнала… — Марина, — перебила Наталья. — Вы взрослый человек. Могли проверить. Но дело не в вас. Желаю удачи в Вене.
Она отключилась, не слушая оправданий.
Прошёл год. Наталья получила повышение — теперь она руководила целым отделом. По выходным встречалась с Ленкой, ходила в театр, начала учить итальянский — сама, для себя.
В один из вечеров пришло сообщение от Андрея: «Наташа, я понял свою ошибку. Марина уехала, использовала меня. Я потерял всё. Можем ли мы попробовать сначала?»
Наталья прочитала, налила себе вина, села у окна. На кухонном столе лежал учебник итальянского, в календаре была отмечена дата — через месяц она летит в Рим. Одна. Как и мечтала.
Она взяла телефон, напечатала: «Андрей, мы не можем вернуть доверие. Это как склеить разбитую чашку — трещины всё равно останутся. Желаю тебе найти человека, которому ты сможешь доверять настолько, чтобы не врать. Будь счастлив».
Отправила. Заблокировала номер.
За окном зажигались огни. Где-то там люди любили, верили, обманывали и прощали. А она сидела в своей маленькой честной квартире, пила хорошее вино и чувствовала себя собой. Впервые за долгое время — просто собой.
На столе зазвонил телефон. Ленка.
— Привет, подруга! Помнишь того препода по итальянскому? Оказывается, он ещё и экскурсии по Риму проводит. Дать контакт? — Давай, — улыбнулась Наталья.
Жизнь продолжалась. Честная, настоящая, её собственная жизнь.
