Оксана стояла возле кухонного окна и наблюдала за играющими во дворе детьми.
Её одиннадцатилетний Кирилл гонял мяч с приятелями, а восьмилетняя София беззаботно раскачивалась на качелях. Скоро наступит новый учебный год, и нужно начинать подготовку — покупать новые тетради, ручки, обновлять школьную форму. Но мысли Оксаны витали совсем в другой плоскости.
Они опять появятся. Свекровь Анна Петровна и золовка Карина. Снова усядутся за стол, снова будут «пить чай» до самого позднего вечера, а Оксане придётся сидеть и выслушивать их пустую болтовню, принося всё новые порции то бутербродов, то конфет.
Два года назад, когда они только въехали в эту квартиру, доставшуюся Виктору по наследству от бабушки, всё обстояло иначе.
Тогда заработок Виктора был более чем скромным, они жили очень экономно, и родственники не засиживались в гостях. Однако в этом году у мужа начались премии — за перевыполнение плана, за высококачественную работу, за какие-то ещё заслуги. Доходы их семьи выросли почти вдвое. И именно в этот момент у свекрови с золовкой появилась их новая привычка.
— Мы тут решили заглянуть на чашечку чая, — говорила Анна Петровна по телефону. — Сто лет не виделись.
Оксана поначалу была рада. Семья — это ведь хорошо, общение, близкие люди. Дети могут повидаться с бабушкой и тётей. Но радость быстро сменилась сначала недоумением, а потом и открытым раздражением.
«Чаёк» мгновенно превращался в полноценное застолье. Свекровь и золовка приходили голодными, усаживались за стол и ждали угощения. Не просто печенье или вафли с чаем — нет, им подавай бутерброды с настоящей колбасой и сыром.
Плитка хорошего шоколада исчезала за вечер без остатка. Конфеты — полкилограмма — съедались подчистую. Куда только влезало в двух взрослых женщин столько сладостей!
— Виктор так хорошо зарабатывать стал, — приговаривала свекровь, уплетая очередной бутерброд. — Молодец наш, старается для вашей семьи.
— О да, — поддакивала Карина, разворачивая третью конфету подряд. — Тебе, Оксана, повезло. И квартира отличная, и муж работящий — приносит хороший доход.
А Оксана стояла у плиты, нарезала хлеб для новой порции бутербродов и думала, что продукты кончаются с катастрофической скоростью. Раньше палки колбасы хватало на неделю, теперь — на один единственный визит родственников.
Хуже всего было то, что гости засиживались допоздна. Приходили в семь вечера, а уходили в десять, а то и позже. Обсуждали соседей, знакомых, сплетничали про кого-то из дальних родственников.
Оксана слушала эти разговоры и мысленно составляла список дел, которые не успевала сделать: проверить уроки у детей, запустить стирку, посмотреть наконец новый сериал, который уже месяц откладывала.
Виктор обладал удивительной способностью исчезать именно тогда, когда приезжали его мать и сестра.
— Дорогие мои, общайтесь, — говорил он, целуя жену в щёку. — А я к Роману заскочу, футбол посмотрим. Мне ваши женские разговоры всё равно неинтересны.
И уходил, оставляя Оксану одну развлекать гостей.
— Ну что он, в самом деле, — оправдывала сына свекровь. — Мужчина после работы отдохнуть хочет, а не бабские сплетни слушать.
Оксана кивала и шла заваривать новый чайник.
Иногда Карина приводила с собой детей — девятилетнего Максима и шестилетнюю Дашу. Тогда в квартире начинался настоящий бедлам. Племянники носились по комнатам, отвлекали Софию от уроков, постоянно требовали внимания.
— София, покажи, как ты танцуешь! — командовала тётя Карина. — Ты же гимнастикой занимаешься, наверное, красиво получается.
Поначалу девочке нравилось выступать перед родственниками. Она охотно показывала растяжку, делала «колёса», танцевала под музыку. Но постепенно это стало её утомлять.
— Мама, а можно я не буду? — шептала она Оксане. — У меня завтра контрольная, нужно готовиться.
— София ленится, — громко объявляла Карина. — Или зазналась.
А Оксана чувствовала, как внутри всё закипает. Но молчала. Семья мужа же. Родственники как-никак.
Когда дети приходили с Кариной, приходилось готовить им ужин. Оксана привыкла рассчитывать продукты на четверых — себя, мужа и двоих детей. Но тут появлялись ещё четыре человека, и холодильник опустошался моментально.
— Дети очень проголодались, — констатировала золовка, усаживая Максима и Дашу за стол. — Ты же приготовишь что-то быстренько, не будем же мы их голодными держать?
Оксана молча доставала сковородку и жарила дополнительные котлеты.
— Вот видишь, как хорошо, что у вас достаток появился, — говорила свекровь, наблюдая, как внучка племянников поглощает макароны с мясом. — Теперь можете и родне помочь.
Летом стало гораздо легче. Анна Петровна уехала на дачу к другой родственнице, а Карина увезла детей к своему сожителю Игорю в село под Києвом. Оксана наконец-то смогла спокойно проводить вечера — читать, смотреть фильмы, общаться со своими собственными детьми.
Но всё хорошее рано или поздно заканчивается. В конце августа начались звонки.
— Оксана, мы вернулись, — сообщила свекровь. — Так соскучились по вам. Завтра заедем.
И они приехали. Загорелые, отдохнувшие, с отменным аппетитом. Привычный ритуал возобновился — бутерброды, конфеты, долгие пустые разговоры ни о чём.
— Скоро в школу, — вздыхала Карина, поправляя прядь светлых волос. — Опять траты. Форму покупать, рюкзаки, тетради.
— Дети так быстро растут, — поддакивала свекровь. — У Максима всё мало стало за лето, а у Даши рюкзак совсем протёрся.
Оксана слушала и думала о том, что ей тоже предстоят школьные траты. Кириллу нужна новая спортивная форма, а Софии — блузки и юбка.
— Оксана, — Карина вдруг повернулась к ней, и в голосе послышались требовательные нотки. — Раз у тебя Виктор так хорошо зарабатывает, да ещё и квартира у вас есть — бабушкина, наша, а не от твоих, должна помочь моим детям к школе подготовиться.
Оксана поставила чашку на блюдце, стараясь не издать ни звука.
— В каком смысле?
— В прямом. Одень их к первому сентября. Купи форму, рюкзаки, всё что нужно. У тебя возможности есть, а у меня… — Карина театрально вздохнула. — Игорь считает, что пока мы не расписаны, он моих детей обеспечивать не должен. Кормит — и на том спасибо.
— А самой работать? — осторожно предложила Оксана.
— Да где мне работать с двумя детьми! — возмутилась Карина. — И потом, это же не чужие дети — племянники твоего мужа. Родная кровь.
Свекровь кивала, одобряя дочь:
— Правильно говорит. У вас столько денег теперь — что точно можно родных племянников в школу собрать.
Оксана молчала. Внутри бурлила злость — на наглость золовки, на поддакивание свекрови, на мужа, который в очередной раз сбежал к приятелю. Но она ничего не сказала. Просто встала и ушла в спальню под предлогом ужасной головной боли.
Ночью она долго не могла уснуть. Виктор вернулся поздно, в отличном настроении после просмотра футбола, и сразу же завалился спать. Оксана лежала рядом с ним и прокручивала в голове разговор с золовкой.
Одеть чужих детей к школе. Купить им форму, рюкзаки, канцелярию. За свои собственные деньги. Потому что у неё муж хорошо зарабатывает, а у Карины сожитель «не должен, он ведь чужой».
На следующий день Оксана проснулась с твёрдым решением. После завтрака, когда Виктор ушёл на работу, а дети отправились гулять, она достала телефон и начала обзванивать знакомых.
— Света, у тебя случайно нет детской одежды на мальчика девяти лет? — спрашивала она соседку. — И на девочку шести.
— Есть, конечно, — удивилась Светлана. — Мой Петька из всего вырос. А тебе зачем?
— Родственникам помочь хочу, — честно ответила Оксана.
К обеду у неё был собран внушительный мешок вещей. Соседи охотно отдавали то, что их дети переросли — школьные брюки, рубашки, блузки, даже рюкзак с чуть отклеившейся молнией, но всё ещё очень крепкий. Всё было чистое, выстиранное, вполне приличное. Не новое, но и не старьё.
Оксана погрузила мешок в машину и поехала к Карине.
Золовка жила в двухкомнатной квартире на околице Львова. Квартира была съёмной — хозяйка брала недорого, потому что дом старый, а ремонта не было лет тридцать. Карина встретила золовку на пороге в домашнем халате, волосы собраны в небрежный пучок.
— О, Оксана! — обрадовалась она. — Неожиданно. Заходи, чай поставлю.
— Не нужно чая, — остановила её Оксана. — Я ненадолго. Привезла помощь твоим детям к школе.
Она внесла в прихожую большой мешок и поставила его на пол.
— Вот, всё целое, постиранное. Есть рубашки, брюки, блузки для Даши. И рюкзак один нашёлся.
Карина заглянула в мешок, и лицо её вытянулось.
— Это что?
— Школьная одежда, — спокойно ответила Оксана. — Ты просила помочь — я помогла.
— Но это же… — Карина вытащила из мешка детские брюки, блестящие на коленках, но ещё крепкие. — Это же не новое!
— Не новое, — согласилась Оксана. — А ты разве просила именно новое?
— Я думала… — Карина растерянно смотрела на содержимое мешка. — Ну, конечно, новое! Ты что, издеваешься?
— Нисколько. Я помогаю как могу.
— Как можешь?! — голос Карины становился всё выше. — У тебя муж, мой родной брат, премии получает почти как вторая зарплата, а ты мне поношенное приносишь!
— Не поношенное, а добротные вещи, — поправила Оксана. — Хочешь новое — заработай сама.
Карина побагровела от возмущения.
— Да как ты смеешь! Тебе не будет стыдно, что твои дети будут в одной школе с моими в обновках щеголять, а мои — в чужом старье?
— А мне должно быть стыдно? — удивилась Оксана. — За что?
— За то, что ты такое предлагаешь родственникам! — Карина почти кричала. — Не стыдно?
Оксана посмотрела на золовку — красную от гнева, с выпученными глазами, и поняла, что никакого стыда не чувствует. Наоборот, впервые за долгое время чувствует себя полностью правой.
— Стыдно должно быть тебе, — спокойно сказала она. — За то, что заставляешь меня кормить твоих детей и покупать им одежду, вместо того чтобы самой об этом позаботиться.
— Но мы же родственники! — взвизгнула Карина.
— Именно. Родственники, а не нахлебники. Я отвечаю за своих детей, ты — за своих.
Оксана развернулась и направилась к выходу. За спиной слышался возмущённый голос золовки:
— Это ещё не всё! Я расскажу матери! И Виктору расскажу, какая ты жадюга!
— Рассказывай, — бросила Оксана, не оборачиваясь. — Мне не стыдно.
Дома она сварила борщ на ужин и села ждать бурю. Буря не заставила себя ждать. Сначала позвонила свекровь — возмущённая, негодующая:
— Оксана, что это за безобразие? Карина мне всё рассказала! Как ты могла?
— Очень просто, — ответила Оксана. — Она просила помочь — я помогла.
— Старыми вещами! Это же унижение!
— Это помощь. Если её не устраивает — может не брать.
— Но они же твои племянники!
— Мои племянники живут в других городах, а это дети вашей дочери. Пусть она их и одевает.
Свекровь ещё долго возмущалась, но Оксана спокойно слушала гневные речи и не чувствовала ни вины, ни стыда.
Вечером пришёл Виктор. Он был мрачнее тучи.
— Мне Карина названивала, — сказал он, снимая куртку. — Говорит, ты её детей старьём одеваешь.
— Не старьём, а поношенными, но хорошими вещами, — поправила Оксана. — Твоя сестра просила помочь — я помогла как смогла.
— Но она же получается рассчитывала на новое, — растерянно сказал муж.
— А с чего она решила, что я должна покупать новое её детям? — удивилась Оксана. — Мы что, усыновили их?
Виктор почесал затылок. Логика жены была неоспорима, но сестра устроила ему такую головомойку по телефону, что уши до сих пор звенели.
— Да, но всё-таки… Родные же.
— Именно потому, что родственники, я и помогла, — сказала Оксана. — Собрала хорошие вещи, привезла. Чего ещё она хочет?
— Ну, чтобы новое было…
— Пусть сама покупает новое. Или пусть её Игорь покупает, раз уж они живут вместе.
— Но он же не отец детям.
— А я что, мать им? — рассмеялась Оксана. — Виктор, у нас своих двое детей. Их нужно одевать, обувать, кормить. А твоя сестра пусть сама думает о своих.
Муж помолчал, потом кивнул:
— Наверное, ты права. Просто Карина всегда умела на жалость давить.
— Умела и умеет, — согласилась Оксана. — Только на меня это больше не действует.
Через неделю, когда они всей семьёй покупали школьные принадлежности для Кирилла и Софии, Оксана увидела в торговом центре Карину с детьми. Максим и Даша были с большими пакетами — видно, что только что из магазина.
Оксана подошла к золовке:
— Новую форму купили детям?
Карина покраснела, но подбородок задрала вызывающе:
— Игорь купил. Решил помочь.
— Как хорошо, — искренне сказала Оксана. — Значит, он всё-таки заботится о них.
— Заботится, — буркнула Карина и поспешно увела детей в другую сторону.
А Оксана стояла посреди торгового зала и улыбалась. Оказывается, когда захотела, золовка смогла решить проблему с одеждой для детей сама. Без её помощи, без унижений, без попрошайничества.
Вечером того же дня Виктор сказал жене:
— Знаешь, я тут подумал… Может, нам стоит ограничить визиты мамы и Карины? А то они совсем обнаглели, каждый день приезжают.
— Может, стоит, — согласилась Оксана. — У нас ведь свои дела.
— Правильно. Пусть раз в неделю приезжают, не чаще.
Оксана кивнула. Она понимала: муж наконец прозрел. Увидел, как его родственники используют их семью, как бессовестно эксплуатируют доброту и гостеприимство.
В следующий раз, когда свекровь и золовка приехали «на чаёк», Оксана поставила на стол только чай и печенье. Никаких бутербродов, никаких конфет, никаких плиток шоколада.
— Что-то скромно у тебя сегодня, — намекнула свекровь.
— Зато уютно, — улыбнулась Оксана. — Чай свежий, печенье вкусное. Чего ещё нужно для душевной беседы? Правда?
И, как ни странно, гости засиделись всего на час и поспешили уехать. Видимо, без обильного угощения беседа получалась не такой уж душевной.
Иногда, чтобы навести порядок в отношениях, нужно просто поставить чёткие границы, не так ли? А что бы вы сделали на месте Оксаны?
