Ирина аккуратно выкладывала на прилавке сезонные плоды, методично раскладывая ярко-оранжевые мандарины один к одному, словно складывала сложный узор. В такие минуты ей казалось, что она и вправду творит в своём маленьком мире — уютной лавочке в мікрорайоні, где каждый, кто заходил, был скорее старым приятелем, чем просто клиентом.
— Ну что, вовсю готовишься к большому празднику? — спросила Ольга Семёновна, постоянная покупательница, наблюдая, как Ирина сортирует цитрусы.
— Ага, к вечеру ещё нужно заехать забрать праздничный торт, — кивнула Ирина, улыбаясь одними уголками губ.
— Значительное событие?
— Да нет, не особенно. Отцу исполнится шестьдесят пять. Он не горел желанием отмечать, но я всё же настояла. Соберёмся только самые близкие.
«Самые близкие» — это, разумеется, означало, что появится и Игорь. Брат, который общался с ней только тогда, когда это было крайне необходимо — например, чтобы в очередной раз обсудить, как долго его семейство будет «временно» проживать в маминой квартире, что та завещала Ирине. Впрочем, для Игоря всегда существовала лишь одна, единственно верная версия — это их общая жилплощадь, просто мать из вредности и несправедливости оформила все документы на сестру.
Ирина невольно вздохнула, вспомнив, как полгода назад позволила брату с женой пожить у себя. «Всего-то на пару месяцев, тебе же она пока без надобности», — убеждал Игорь, рассказывая про капитальный ремонт в «их» квартире. Ни в какую «его» квартиру она, конечно, не верила, и в ремонт тем более. Скорее всего, им просто не хватало средств даже на аренду.
— Милая, ты что, не в себе? — Ольга Семёновна участливо взглянула на Ирину. — Так глубоко задумалась.
— Всё в порядке. Просто сегодня хлопот хватает.
Мобильный коротко пискнул — сообщение от мужа: «Заехать за тобой в шесть? Я уже завершаю с развозом товара».
Максим. Единственный человек, который никогда не усомнился в ней. Он не смотрел на неё с подозрением, как прежние работодатели, не перешёптывался за спиной, как родственники после того давнего скандала в технікуме. Обычный развозчик фруктов, который регулярно заезжал в магазин, где она тогда трудилась продавцом. Хмурый, немногословный, с натруженными руками и пронзительным взглядом.
Они заключили брак три года назад, а уже через год решились на большой шаг и открыли собственную лавку. Сейчас уже размышляли о том, чтобы открыть вторую, на другом конце мікрорайону.
— О чём думаешь, моя партнёрша? — Максим появился раньше обещанного срока, неся ящик сочных зимних яблок. — Твоя сменщица ещё не подошла?
— Через тридцать минут уже будет, — Ирина улыбнулась, подставляя щеку для поцелуя. — Ты так рано.
— Успел всё доставить. Ты как раз заканчиваешь с делами, и можно ехать. Я ещё хотел купить цветы твоему отцу.
— Стоит ли? — Ирина замялась. — Он не очень-то…
— Стоит, — твёрдо произнёс Максим. — Он тебя воспитал. Независимо от того, что было после.
Ирина промолчала. Отец покинул семью, когда ей было шестнадцать, а Игорю — девятнадцать. Он не закатывал скандалов, не бросал тарелки об стену, просто собрал свои вещи и заявил, что так больше не может. Позднее она узнала, что у него давно была другая женщина, и даже ребёнок — мальчик, младше Ирины на пять лет.
Удивительно, но мать не стала озлобленной. Она позволяла детям видеться с отцом, не устраивала истерик из-за денег. Просто как-то враз постарела и полностью ушла в работу, если быть точнее — в книги, работая библиотекарем в районной библиотеке, с крошечной зарплатой. Ирина тогда только поступила в технікум, а через год случилась та неприятная история — с исчезнувшим микроскопом из лаборатории. Её обвинили в воровстве, потому что она последней выходила из кабинета. Отчислили, несмотря на все мамины визиты к директору.
Игорь тогда впервые назвал её воровкой. Прямо на кухне, за ужином. Прямо в лицо. Он уже учился в інституті и, очевидно, стыдился сестры перед своими «интеллигентными» друзьями.
— Ты же его забрала, признайся, — цедил он, глядя с отвращением. — Я всегда знал, что ты…
— Игорь! — мать резко оборвала его. — Никогда больше так не говори о сестре.
— Она опозорила нашу семью! — выкрикнул он. — Папа ушёл, потому что ты вырастила дочь-воровку!
Мать влепила ему пощёчину — единственный раз за всю их жизнь. Он выбежал из кухни, хлопнув дверью так, что посыпалась штукатурка. А на следующий день перебрался в общежитие. С тех пор их отношения превратились в холодную войну. Игорь закончил экономический, устроился в банк, женился на симпатичной блондинке Светлане. Казалось, всё у него складывалось, но почему-то деньги утекали сквозь пальцы — то неудачное вложение в акции, то сокращение на работе. А злость на мать и сестру лишь росла с годами.
Когда Светлана забеременела, она часто приходила к свекрови — плакала, жаловалась, что Игорь срывается, кричит из-за каждой мелочи. Мать пыталась поговорить с сыном, но он накричал на неё, обвинил во всех своих проблемах. А когда родилась дочка, отношения стали совершенно невыносимыми. Игорь орал на жену, на мать, если та пыталась вмешаться. А потом Светлана внезапно изменилась — словно решила, что проще встать на сторону мужа, чем противостоять ему.
— Это всё ваше воспитание, — заявила она свекрови. — Вы его таким сделали. Ни любви, ни поддержки от вас он не видел и не видит.
Мать тогда только горько усмехнулась:
— Значит, и ты теперь с ним заодно? Что ж, тогда нечего бегать ко мне с жалобами.
Последние два года до маминой смерти Игорь с ней не общался. Ирина навещала мать каждую неделю — помогала с уборкой, готовила, рассказывала о своих успехах и неудачах. Когда мама слегла с инсультом, три недели просидела у её постели. А когда всё закончилось, обнаружила завещание — квартира отходила ей. Игорь примчался в больницу, узнав о смерти матери, но не на похороны — в нотариальную контору. Побледнев, выслушал условия завещания и взорвался:
— Как это — всё ей? А мне? Я же старший сын!
— Это воля вашей матери, — сухо ответил нотариус.
— Да она всегда её любила больше! — он ткнул пальцем в сторону Ирины. — Эту неудачницу, которая даже из технікума не доучилась! Я інститут закончил, у меня семья, ребёнок! А она что? Ничего не добилась бы, если бы не её муж!
Ирина тогда просто молча смотрела на брата, не чувствуя ничего, кроме усталости. Даже не злилась — настолько привыкла к его истерикам. А месяц спустя, когда Игорь позвонил и сказал, что они со Светланой попали в трудную ситуацию, попросил пожить в маминой — «их общей, на самом деле» — квартире, она согласилась. Самой ей эта квартира была не нужна — они с Максимом давно обжили его двушку. Вот только «временно» растянулось на полгода, и конца этому не предвиделось.
В доме отца уже вовсю шли приготовления. Его новая жена — впрочем, давно уже не новая, они вместе почти двадцать лет — суетилась на кухне. Маленькие канапе, салаты в хрустальных вазочках, запечённая утка — всё как в кулинарном журнале.
— Ирочка! — Виктория Фёдоровна расцвела, увидев её. — Как ты похорошела! И Максим с тобой, здравствуй, дорогой!
Ирина нерешительно обняла мачеху. Странные у них сложились отношения — без враждебности, но и без особой близости. Виктория всегда старалась, но так и не стала для неё второй мамой. Впрочем, и не пыталась заменить настоящую.
— Отец где? — спросила Ирина, оглядывая гостиную, украшенную шарами и лентами.
— В кабинете, переодевается. Сейчас выйдет. Лёша! — крикнула Виктория. — Иди, помоги мне с тарелками!
Из комнаты вышел высокий парень с растрёпанными русыми волосами — сводный брат Ирины, которого она толком и не знала. Он кивнул ей и Максиму, подхватил стопку тарелок, понёс в гостиную. На Ирину не смотрел — видно, тоже чувствовал неловкость.
— Сейчас гости подойдут, — щебетала Виктория. — Я своих сестёр позвала, и пару коллег Юрия Борисовича. И ваш брат с женой обещали быть.
Ирина вздрогнула. Вот и встреча с Игорем — неизбежная, как стоматолог. Последний раз они виделись месяц назад, когда он заезжал за вещами. Тогда он был почти вежлив — видимо, потому, что рядом стоял Максим, молчаливо подпирая дверной косяк.
— А вот и именинник! — Виктория подлетела к вышедшему из кабинета мужчине и чмокнула его в щёку.
Отец Ирины — Юрий Борисович — высокий, с аккуратно подстриженной бородкой с проседью. Держался прямо, несмотря на возраст. Когда-то его называли «красавцем» — Ирина помнила, как девочки в школе хихикали, приходя к ней в гости. Сейчас он выглядел как успешный профессор или бизнесмен в отставке — хотя на самом деле всю жизнь проработал инженером на заводе.
— Ирина, — он приобнял дочь, легонько похлопав по спине. — Спасибо, что пришла.
Его объятия всегда были такими — скупыми, сдержанными. После развода — особенно. Словно он сам не понимал, как себя вести с дочерью.
— Поздравляю, папа, — она поцеловала его в щёку. — Это тебе от нас с Максимом.
Она протянула небольшую коробку, в которой лежали запонки — серебряные, с ониксом. Отец улыбнулся:
— Спасибо. Очень… стильно.
— Здравствуйте, Юрий Борисович, — Максим протянул руку. — С юбилеем вас.
Отец пожал его руку, кивнул:
— Спасибо, Максим. Как бизнес? Ирина говорила, второй магазин открываете?
— Планируем, — кивнул Максим. — Нашли хорошее помещение, но пока решаем вопрос с кредитом.
— Разумно, — одобрил отец. — Расширяться нужно постепенно.
Звонок в дверь прервал их разговор. Виктория поспешила открывать — и в квартиру вошли её сёстры с мужьями, шумные, с подарками и цветами. Ирина отступила в сторону, наблюдая, как отец принимает поздравления. Следующими приехали коллеги отца, степенные мужчины примерно его возраста, с жёнами. Гостиная наполнилась людьми и звуками. Ирина помогала Виктории разносить закуски, пока Максим общался с мужчинами — в основном, слушал их разговоры о политике и экономике, изредка вставляя своё мнение.
Игорь со Светланой появились последними — когда все уже сидели за столом. Брат выглядел напряжённым, но держался с показной уверенностью. Поздравил отца, вручил какую-то коробку, небрежно кивнул Ирине и устроился напротив неё, демонстративно не глядя в глаза. Светлана выглядела бледной и усталой. Села рядом с мужем, виновато улыбнулась Ирине. Та в ответ слегка приподняла бровь — недавно невестка опять приходила к ней в магазин, просила «помочь деньгами». Ирина молча собрала пакет с крупами, макаронами, печеньем для племянницы. Денег не дала — знала, что уйдут Игорю, а тот спустит на очередную «инвестицию».
Разговор за столом тёк неспешно. Отец рассказывал какую-то историю с работы, все смеялись. Виктория суетилась с блюдами, подкладывая всем добавки.
Игорь молчал, потягивая из бокала и мрачно глядя в свою тарелку. Но после третьего бокала вдруг оживился и начал рассказывать о своём новом проекте:
— …так что мы с партнёром запускаем уже в следующем месяце. Предварительные расчёты показывают рентабельность в первый же квартал.
— И что за проект? — поинтересовался один из гостей.
— Инвестиционная платформа для малого бизнеса, — Игорь подался вперёд. — Мы связываем предпринимателей с инвесторами напрямую, минуя банки. Это новое слово в…
Ирина едва сдержала смешок. Сколько таких «новых проектов» она слышала от брата за последние годы? И каждый раз — «вот-вот взлетит», «уже на финишной прямой».
— …так что планируем к лету переехать в собственный дом, — продолжал Игорь. — Присмотрели хороший участок в передмісті.
Светлана поперхнулась вином, закашлялась. Ирина пристально посмотрела на неё, но та отвела глаза.
— А ваша квартира? — поинтересовалась одна из тёток Виктории. — Продавать будете?
— Какая квартира? — нахмурился Игорь.
— Ну, где вы сейчас живёте.
— А, это… — Игорь замялся, бросил быстрый взгляд на Ирину. — Нет, оставим. Может, сдавать будем.
Ирина вдруг поняла, что сжимает вилку так, что побелели костяшки пальцев. Максим под столом осторожно накрыл её руку своей.
— А вы, Ирина, тоже планируете расширяться? — спросил кто-то из гостей.
— Да, хотим открыть второй магазин, — она благодарно улыбнулась Максиму. — Но пока на стадии оформления документов.
— Сейчас самое время для малого бизнеса, — закивал один из коллег отца. — Моя дочь вот тоже кофейню открыла, очень даже неплохо идёт.
— Если нужна будет консультация по юридическим вопросам, обращайтесь, — предложил другой. — Я на пенсии, но до сих пор консультирую по старой памяти.
— Спасибо, это очень кстати, — улыбнулась Ирина. — У нас как раз есть вопросы по договору аренды.
Разговор потёк дальше — про бизнес, про детей и внуков, про планы на лето. Ирина заметила, что отец смотрит на неё с каким-то новым выражением — словно впервые увидел.
Игорь же мрачнел с каждой минутой. Он явно рассчитывал, что его «проект» произведёт большее впечатление, но гости быстро переключились на другие темы.
— А как твоя дочка? — спросила Ирина Светлану, пытаясь разрядить обстановку. — Как в садике?
— Хорошо, — тихо ответила та. — Воспитательница хвалит…
— Да, моя дочь очень способная, — тут же вклинился Игорь. — В художественную студию ходит, преподаватель говорит — талант.
— Прекрасно, — кивнула Ирина. — Ей нравится рисовать?
— Да. У меня есть склонность к искусству, вот и ей передалось, — Игорь выпятил грудь. — Я в школе, между прочим, лучшие стенгазеты делал.
Ирина едва удержалась, чтобы не закатить глаза. Брат всегда приписывал себе чужие достижения. На самом деле стенгазеты в их классе делала староста Надя, а Игорь только подписи крупными буквами выводил.
— Кстати, — внезапно обратился к ней брат. — Всё ещё овощами торгуешь?
В его тоне слышалось неприкрытое презрение.
— Не только овощами, — спокойно ответила Ирина. — У нас полноценный продуктовый магазин. И дела идут неплохо.
— Неплохо? — хмыкнул Игорь. — Это сколько в месяц выходит? Тысяч пятьдесят?
— Побольше, — вмешался Максим, не повышая голоса, но твёрдо. — Но это не принято обсуждать за праздничным столом.
— Да ладно, мы же семья! — Игорь развёл руками. — Что тут скрывать? Вот я открыто говорю о своих планах и доходах.
— О планах — возможно, — заметила Ирина. — А вот о реальных доходах что-то не слышала.
Игорь дёрнулся, словно от пощёчины. Его лицо пошло пятнами.
— Что ты имеешь в виду?
— Ничего особенного, — пожала плечами Ирина. — Просто отмечаю факт.
Повисла неловкая пауза. Гости переглядывались, чувствуя напряжение между братом и сестрой. Отец нахмурился, отложил вилку.
— Так вот, о новом проекте, — Игорь решил сменить тему. — Мы уже получили предварительное одобрение от инвесторов. Очень серьёзные люди, между прочим.
— И сколько вкладывают? — поинтересовался один из мужчин.
— Это конфиденциальная информация, — важно ответил Игорь. — Но скажу так — семизначная сумма.
Ирина фыркнула в бокал. Максим предупреждающе сжал её руку под столом.
— Что смешного? — прищурился Игорь. — Тебе не верится, что у твоего брата может быть успешный бизнес?
— Мне не верится в семизначные инвестиции в проект без прототипа и команды, — спокойно ответила Ирина.
— Откуда ты знаешь, что у меня нет команды?
— Потому что ты живёшь в моей квартире, потому что твоя жена приходит ко мне за продуктами, потому что…
— Ирина, — тихо остановил её Максим. — Не сейчас.
— Да нет, пусть скажет, — глаза Игоря опасно сузились. — Что там твоя жена, братец?
Светлана побледнела ещё сильнее, опустила голову.
— Ничего, — Ирина выдавила улыбку. — Забудь. Давайте выпьем за папу ещё раз.
Она подняла бокал, но Игорь не сдвинулся с места.
— Нет уж, договаривай, — процедил он. — Что там про мою жену?
— Игорь, не начинай, — вмешался отец. — Сегодня мой день, и я не хочу скандалов.
— Я и не начинаю, — Игорь вскинул руки. — Это всё она! Сидит тут, смотрит свысока, а сама кто? Продавщица! С которой даже в технікуме не доучилась. Между прочим, и с предыдущих работ её выперли, — он повернулся к гостям, — её оттуда за воровство выгнали.
— Игорь! — воскликнула Виктория. — Прекрати немедленно!
— А что? Это правда! — Игорь распалялся всё больше. — Она всегда была позором семьи. А вот теперь сидит и молчит, как будто не про неё говорят.
Ирина медленно поставила бокал на стол. В комнате стало тихо.
— Замолчи, ты неудачница, — прошипел в ярости брат. — Всегда была никем и останешься!
— Отлично, — голос Ирины прозвучал неожиданно звонко. — А почему тогда твоя жена каждый месяц просит у меня деньги на еду? Это настолько ты успешный и образованный, что не можешь семью свою прокормить? Мало того, ещё и в моей квартире живёшь, а смеешь меня ещё и неудачницей называть! Прохиндей!
Тишина обрушилась, как лавина. Светлана вжалась в стул, её лицо стало пунцовым. Игорь застыл с открытым ртом.
— Что?.. — он медленно повернулся к жене. — Ты что, ходишь к ней…
— Я… я не… — пролепетала Светлана.
— Правда? — тихо спросил кто-то из родственников.
Игорь резко встал, опрокинув стул.
— Да вы… да ты… — он задыхался от ярости, тыча пальцем то в сестру, то в жену. — Решила меня унизить?
— Игорь, сядь, — твёрдо сказал отец. — Немедленно.
— Не указывай мне! — заорал Игорь. — Ты бросил нас, когда мы были детьми! У тебя нет права мне указывать!
— У меня сегодня день рождения, и ты в моём доме, — спокойно ответил отец. — Или сядь и успокойся, или уходи.
Игорь обвёл взглядом притихших гостей, потом снова уставился на жену:
— Мы уходим. Сейчас же.
Светлана покорно встала, опустив голову. Игорь схватил её за руку и потащил к выходу. В прихожей они долго возились с обувью и куртками — Игорь что-то яростно шипел сквозь зубы, Светлана тихо всхлипывала.
Наконец хлопнула входная дверь. Гости неловко переглядывались, не зная, что сказать.
— Прошу прощения за эту сцену, — нарушил молчание отец. — Предлагаю продолжить наш праздник.
Постепенно разговор возобновился — сначала натянутый, потом более естественный. Виктория принесла горячее. Ирина сидела, уставившись в свою тарелку, чувствуя, как горят щёки.
— Ты в порядке? — тихо спросил Максим. — Может, выйдем на балкон, подышишь?
Она кивнула, и они извинились перед гостями. На балконе было холодно — январь всё-таки. Ирина глубоко вдохнула морозный воздух, пытаясь успокоиться.
— Прости, — сказала она мужу. — Не сдержалась.
— Всё нормально, — Максим обнял её за плечи. — Он сам нарывался.
— Но я не должна была впутывать Светлану. Он теперь ей житья не даст.
— Она взрослая женщина, сама выбрала жить с таким человеком.
— Но там ещё и ребёнок…
Максим вздохнул:
— Ты же не думаешь, что сегодняшний скандал что-то изменит в их отношениях? Он и так срывается на них постоянно.
— Знаю, — Ирина потёрла виски. — Просто… так гадко на душе.
Они помолчали, глядя на заснеженный двор внизу.
— Что будем делать с квартирой? — спросил Максим. — Они ведь теперь точно не съедут сами.
— Не знаю, — честно ответила Ирина. — Может, правда сдать её кому-то другому, а им дать время найти жильё?
— Думаешь, найдут? У Игоря же все деньги в «проекты» уходят.
— У него есть работа. Пусть снимают, как все нормальные люди. Не могу больше это терпеть.
В этот момент на балкон вышел отец. Он протянул Ирине пуховик:
— Накинь, холодно.
Ирина благодарно улыбнулась, кутаясь в тёплую ткань. Отец встал рядом, облокотился о перила.
— Прости за испорченный праздник, — тихо сказала Ирина.
— Ты не испортила, — покачал головой отец. — Это Игорь… — он замолчал, подбирая слова. — Он всегда был сложным.
— Ты злишься на меня? За то, что я сказала про Светлану?
— Нет, — отец посмотрел на неё с неожиданной теплотой. — Ты, дочка, всегда была прямой. Спасибо, что не молчишь.
Ирина удивлённо моргнула. Отец впервые за долгие годы сказал ей что-то настолько… личное.
— Я много думал в последнее время, — продолжил он. — О тебе, о нём. О том, как всё сложилось. Я ведь виноват перед вами.
— Пап, не надо, — Ирина поморщилась. — Я давно не держу обиды.
— И всё же, — он вздохнул. — Я ушёл, когда вы нуждались во мне. Особенно Игорь. Он так и не смог это принять, вот и ищет виноватых во всём — в матери, в тебе, в жене…
— Но не в себе, — закончила за него Ирина.
— Да, — кивнул отец. — И я не знаю, как ему помочь. Боюсь, уже поздно.
Они помолчали, глядя на медленно падающий снег.
— Ты молодец, — вдруг сказал отец. — Построила своё дело, несмотря на… сложности. Я горжусь тобой.
Ирина почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Слова, которых она ждала столько лет. Максим деликатно отошёл в сторону, давая им возможность поговорить.
— Спасибо, пап, — тихо ответила она. — Для меня это важно.
Отец неловко приобнял её за плечи — непривычный, почти забытый жест:
— Давай вернёмся к гостям. И подумаем, как помочь Светлане с девочкой. Боюсь, им будет очень непросто в ближайшее время. Может даже придется сбежать от него.
Ирина кивнула. Да, это будет нелегко. Придётся решать вопрос с квартирой, с Игорем, с племянницей. Они вернулись к столу, где Виктория уже разливала чай и она вынесла огромный торт с шестьюдесятью пятью свечами. Жизнь продолжалась — со всеми её сложностями, конфликтами и редкими моментами настоящей близости. Такая, какая она есть.
