Когда Лена в очередной раз попыталась протиснуться к двери с чемоданом в руках, мать перехватила её за локоть.
— Ленка, хватит! Ты не понимаешь, что делаешь! Куда ты собралась, а? — Мать всхлипывала, не отпуская её руку, а отец только нервно сжимал и разжимал кулаки в стороне.
Лена вздохнула и осторожно освободилась от её хватки.
— Туда, где я смогу дышать. — Её голос был спокойным, но внутри бушевала буря. Мать что-то снова закричала ей вслед, но Лена не стала оборачиваться.
Все её накопления — каждую копейку, что она копила с тех пор, как устроилась работать, — она вложила в ремонт квартиры. В ту квартиру, которая теперь должна была стать домом для её сестры и… её бывшего жениха. Родители знали об измене, и всё равно, по их мнению, «так будет лучше».
За стеной громко рыдала её младшая сестра, Саша. Все, кроме Лены, знали, что у Саши роман с её женихом — все молчали, оберегая её чувства, «чтобы не травмировать». Лена была для них не человеком, а старшей сестрой, «которая всё выдержит».
Она забросила в чемодан последний свитер и пошла к двери. За её спиной нарастали крики. Но ей не было страшно — теперь уже нет. Страшнее было остаться.
Она оставила дом, где выросла, не обернувшись. Шум утих, как только она захлопнула дверь, но сердце ещё долго громыхало в груди. Прохожие оглядывались на неё, когда она вышла на улицу, не разбирая дороги. Мир казался чужим, серым, словно выцветшим.
Только позже, в тишине маленькой гостиницы на окраине, Лена смогла позволить себе расплакаться. Она думала о Саше — об их детских днях, о том, как всегда защищала младшую сестру от любой беды. Теперь Саша использовала её доверие, и родители встали на её сторону.
Лена уткнулась в подушку, чтобы её рыдания не услышали соседи за тонкими стенами. Она чувствовала себя сломанной.
Наутро зазвонил телефон. Бабушка. Лена взяла трубку, не пытаясь скрыть хриплый голос.
— Леночка, милая, я только сегодня узнала обо всём, — с горечью сказала бабушка. — Они меня и слушать не захотели. Слушай, у меня есть старый домик в деревне, у реки. Я давно там не бывала, но ты можешь поехать туда, отдохнуть, если захочешь. Ничего особенного, только стены да крыша. Но тебе сейчас нужно это место, чтобы всё обдумать, понимаешь?
— Да, бабуль, спасибо, — едва слышно ответила Лена.
Бабушка была её единственным спасательным кругом в этом море предательства.
Чтобы забрать некоторые вещи, Лена приехала в квартиру, где планировала жить с женихом после свадьбы. Ремонт был закончен, но стены казались чужими. Все её мечты, её усилия, все деньги, что она вложила, — всё это было потрачено ради семьи, которая в итоге отвернулась от неё. Она обвела взглядом светлую кухню и новые обои, пытаясь нащупать хоть какой-то смысл во всём этом.
Потом Лена увидела банку с краской.
Отодрав крышку, она с жестокой радостью выплеснула краску на пол и на стены. Пятна стекали по стенам, заполняя её душу странным облегчением. Потом она схватила молоток и, даже не осознавая, что делает, в несколько ударов раскрошила раковину в ванной. Это было её последнее «прощай» старым мечтам.
Пусть сестра и бывший жених живут в руинах её счастья. Она больше не позволяла себе об этом сожалеть.
На следующее утро Лена проснулась с чувством странного покоя. С этого момента её жизнь была только её собственной. Она собрала чемодан, оставив разбитую квартиру позади. Но телефон разрывался от звонков.
– Зачем ты разрушила квартиру? Ни себе, ни людям! – с утра ее разбудил звонок матери.
Сначала мать, потом отец, затем даже бывший жених — все осуждали её за «детские капризы». Днем мать приезжала к её офису – уволиться спокойно не получилось. Мать пытаясь поговорить с дочерью, стояла у входа, как будто это могло что-то изменить.
— Ты можешь вернуться домой, — настаивала она, пытаясь удержать её за руку. — Саша и… жених больше не будут тебя беспокоить. Но тебе нужно остаться с семьёй. Зачем тебе уходить? Это же родной дом!
Лена освободилась от её руки и посмотрела матери в глаза.
— Родной? — Она едва сдерживала горечь. — После всего, что вы сделали, у меня больше нет дома.
Она ушла, оставив мать стоять на улице.
Домик у реки оказался небольшим, полуразвалившимся и покрытым мхом. Но для Лены он был чем-то особенным. Здесь, вдали от всех, можно было забыть обо всём и начать с чистого листа. Лена подмела пол, вытащила старую мебель во двор и начала убирать.
Бабушка приехала к ней вечером, привезла еду и обнимала её, молча поддерживая. Затем, когда Лена осталась одна, она сидела на крыльце, смотрела на реку вдали и чувствовала, что постепенно обретает мир в душе. Ей ещё предстояло найти новую работу, думать о будущем, но теперь она знала: она больше никому не позволит нарушить её покой.
Весной Лена обязательно посадит на участке цветы, которые когда-то росли у них дома, в детстве. Ей нравилось, как они проступали из-под земли, тянулись к свету, будто старались начать заново, как и она.
Прошлое всё ещё иногда отдавало болью, но теперь она чувствовала, что больше не одна. У неё была поддержка бабушки, её новый домик у реки и новая, тихая жизнь, которую она выбрала сама.
И хотя дорога впереди была туманной, Лена знала: теперь ей не нужно оглядываться назад.
