Ирина стояла посреди спальни, растерянно глядя на разобранные чемоданы. Нервно поправляла занавеску, переставляла флакончики на туалетном столике, словно пытаясь найти идеальное место для каждой мелочи. Позади был долгий переезд из Саратова в Москву, впереди — неизвестность новой жизни в столице.
Квартира досталась им с Сергеем от его бабушки. Двухкомнатная хрущёвка на первом этаже, старый ремонт, скрипучий паркет и запах нафталина. Но своя, московская, в получасе езды от центра — об этом можно было только мечтать. Ирина до сих пор не верила, что они наконец-то вырвались из провинции, что впереди новые возможности, интересная работа, культурная жизнь большого города.
— Сергей, куда поставить твои книги? — крикнула она в сторону кухни, где муж возился с новой микроволновкой. — В спальне совсем мало места, может, в гостиной шкаф освободим?
— Решай сама, — отозвался он. — Ты же у нас дизайнер, тебе виднее. Главное, место для маминых вещей оставь.
Ирина замерла с книгой в руках. Что-то неприятно кольнуло в груди.
— Для каких маминых вещей? — спросила она, заходя на кухню.
Сергей обернулся, в глазах мелькнуло удивление.
— Как для каких? Мама переезжает к нам через неделю. Я же тебе говорил, что она не может оставаться одна в Саратове, когда мы здесь.
Ирина почувствовала, как к щекам приливает кровь. Да, разговоры о том, что надо забрать свекровь, велись давно. Но она считала их абстрактными планами на далёкое будущее. Не сейчас же, когда они только обосновались на новом месте, когда им самим нужно привыкнуть к столичной жизни!
— Ты не говорил, что так скоро, — тихо сказала она, стараясь сдержать раздражение. — Мы только переехали, ещё даже не распаковались толком…
— Я же тебе говорил, мама будет жить с нами. А ты что думала? — Сергей нахмурился, откладывая инструкцию к микроволновке. — Что я её одну оставлю? После инсульта? Когда врачи сказали, что ей нужен постоянный уход?
— Я понимаю, но может, не сразу? — Ирина старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело. — Дай нам время обустроиться, найти работу. К тому же, у неё сиделка есть…
— Сиделка! — Сергей покачал головой. — Ты знаешь, сколько стоит круглосуточная сиделка? А мама там совсем одна, все родственники разъехались. Ирина, это не обсуждается. Я уже купил ей билет на поезд.
Ирина молча вышла из кухни. Внутри всё дрожало от обиды и злости. Значит, всё уже решено без неё? И в этой крошечной хрущёвке они будут жить втроём? А её мнение никого не интересует?
Вечером, лёжа в постели, она пыталась читать, но строчки расплывались перед глазами. Сергей сидел за ноутбуком, что-то сосредоточенно печатая.
— Может, снимем для мамы отдельную квартиру? — осторожно предложила Ирина. — Где-нибудь рядом? Тогда мы сможем навещать её каждый день, но у всех будет своё пространство.
Сергей поднял глаза от экрана.
— Ты серьёзно? — в его голосе звучало недоумение. — Ты представляешь, сколько стоит аренда даже однушки в Москве? На какие шиши мы будем это оплачивать? Я только устраиваюсь на работу, ты пока вообще без дохода.
— Я найду работу, — заверила Ирина. — С моим опытом в дизайне это не проблема. И потом, у нас есть сбережения…
— Сбережения закончатся через пару месяцев, если мы будем платить за две квартиры, — отрезал Сергей. — Не говоря уже о том, что мама нуждается в постоянном уходе. Кто будет за ней присматривать, если она будет жить отдельно?
— Я просто пытаюсь найти компромисс, — Ирина захлопнула книгу. — Нам будет очень тесно здесь втроём. Это же даже не трёшка, а двушка. Где мама будет спать?
— В гостиной, — пожал плечами Сергей, как будто это было очевидно. — Там раскладной диван, вполне удобный. А что такого? Многие так живут.
Ирина промолчала. Бесполезно спорить, когда муж уже всё решил. Она понимала, что мама Сергея действительно нуждается в помощи после перенесённого инсульта. Женщина она была хорошая, никогда не лезла в их отношения, всегда помогала чем могла. Но одно дело — навещать свекровь раз в неделю, и совсем другое — жить с ней под одной крышей.
Неделя пролетела в хлопотах. Ирина бегала по собеседованиям, попутно обустраивая быт в новой квартире. Сергей устроился в строительную компанию — зарплата не ахти какая, но на первое время хватит. Они купили новый диван в гостиную, повесили шторы, сделали генеральную уборку. Квартира постепенно преображалась, становилась уютнее.
В день приезда свекрови Ирина не находила себе места. Накупила продуктов, приготовила борщ и пирог с капустой — Анна Михайловна любила её выпечку. Хотелось, чтобы всё прошло гладко, без напряжения.
Сергей привёз мать с вокзала ближе к вечеру. Анна Михайловна выглядела утомлённой после долгой дороги, но держалась бодро. Правая рука у неё плохо слушалась — последствие инсульта, и говорила она с небольшой запинкой. Но глаза смотрели ясно и приветливо.
— Ириночка, родная, — она обняла невестку здоровой рукой. — Как же я рада тебя видеть! А какая ты красивая стала, московский воздух на пользу пошёл.
— И я вас рада видеть, Анна Михайловна, — искренне ответила Ирина. — Проходите, сейчас будем ужинать. Я борщ приготовила, как вы любите.
За ужином свекровь расспрашивала их о новой жизни, о работе, о планах. Сергей воодушевлённо рассказывал о перспективах в компании, о том, как они будут обустраивать квартиру. Ирина молча слушала, отмечая про себя, что в этих планах почему-то не учитывалось её мнение.
— А ты, Ириночка, работу уже нашла? — спросила Анна Михайловна, прихлёбывая чай.
— Пока нет, — покачала головой Ирина. — Была на нескольких собеседованиях, но пока без результата. Москва — город конкурентный.
— Ничего, найдёшь, — уверенно сказала свекровь. — С твоим-то талантом! Помню, как ты нашу квартиру в Саратове преобразила, из ничего конфетку сделала.
После ужина Сергей помог матери разложить диван в гостиной, а Ирина застелила его свежим бельём. Анна Михайловна достала из чемодана маленькую икону и поставила её на тумбочку рядом с кроватью.
— Не возражаете? — спросила она. — Это мамина икона, намоленная. С ней как-то спокойнее.
— Конечно, ставьте, — кивнула Ирина. — Это ваш дом теперь тоже.
Ночью она долго не могла уснуть. Лежала, глядя в потолок, и думала о том, как изменится их жизнь теперь, когда их трое. Сергей спал рядом, тихо посапывая. Он казался таким безмятежным, словно всё шло по плану.
Утром Ирина проснулась от шума на кухне. Часы показывали семь — слишком рано для выходного дня. Накинув халат, она вышла из спальни.
Анна Михайловна в домашнем платье хлопотала у плиты, что-то помешивая в кастрюле здоровой рукой.
— Доброе утро, — улыбнулась она, увидев невестку. — Я тут кашу сварила на всех. И чай заварила, садись, угощайся.
— Спасибо, — растерянно произнесла Ирина. — Но вам не стоило беспокоиться, я сама могла…
— Какое беспокойство, — отмахнулась свекровь. — Я всегда рано встаю, привычка. А так хоть какая-то польза от меня.
Ирина села за стол, наблюдая, как Анна Михайловна ловко управляется одной рукой. Было в этом что-то трогательное и вместе с тем тревожное. Свекровь явно хотела быть полезной, не быть обузой. Но как это всё будет дальше?
Дни потекли своим чередом. Сергей уходил на работу рано, возвращался поздно. Ирина продолжала поиски работы, параллельно занимаясь домашними делами. Анна Михайловна старалась помогать по мере сил — готовила простые блюда, вытирала пыль, складывала бельё. Но многое ей давалось с трудом из-за больной руки, и Ирина часто переделывала за ней.
Постепенно начали проявляться первые трения. Свекровь имела свои представления о том, как вести хозяйство, и ненавязчиво, но настойчиво пыталась внедрить их в новый дом.
— Ириночка, ты зачем моющее в раковину льёшь? — спрашивала она. — Оно же дорогое. Лучше губкой с мылом, так экономнее.
Или:
— А занавески надо стирать в солёной воде, чтобы не выгорали.
Ирина кивала и делала по-своему, но постоянные советы начинали раздражать. Особенно когда дело касалось приготовления пищи.
— Серёженька любит, чтобы котлетки с чесночком были, — говорила Анна Михайловна, наблюдая за готовкой невестки. — И перчику поменьше, у него от острого изжога.
В один из вечеров, когда Сергей задержался на работе, а свекровь уже легла спать, Ирина позвонила своей матери. Та жила в Саратове и очень скучала по дочери.
— Мам, я не знаю, как долго выдержу, — тихо говорила Ирина, запершись в ванной. — Анна Михайловна хорошая, но мы всё время вместе. У меня нет ни минуты личного пространства. А Сергей не понимает, говорит, что я привередничаю.
— Доченька, — вздохнула мать на другом конце провода. — Ты должна понять и Серёжу. Это его мама, она больна, ей нужна забота. Но и ты имеешь право на своё мнение. Поговори с ним спокойно, без обвинений. Объясни, что тебе тяжело.
Ирина пыталась поговорить, но разговор не клеился. Сергей злился, обвинял её в чёрствости, напоминал, сколько его мать сделала для них. А потом уходил спать на диван к матери, оставляя Ирину одну в спальне.
Однажды вечером, когда напряжение достигло пика, Ирина не выдержала:
— Я так больше не могу! Либо мы снимаем для твоей мамы отдельное жильё, либо я возвращаюсь в Саратов.
Сергей смотрел на неё с недоумением и обидой.
— Ты ставишь мне ультиматум? Выбирать между тобой и мамой?
— Нет, — покачала головой Ирина. — Я просто говорю, что мне нужно личное пространство. Я не могу жить в постоянном напряжении, когда каждый мой шаг комментируется.
— Мама просто хочет помочь, — защищался Сергей. — Она не со зла.
— Я знаю, — вздохнула Ирина. — Но от этого не легче.
Их разговор прервал звонок в дверь. На пороге стояла соседка, пожилая женщина с верхнего этажа.
— Извините за беспокойство, — начала она. — Я слышала, у вас Анна Михайловна живёт теперь? Мы с ней когда-то в одной школе учились, я узнала её, когда вы приехали. Не могли бы вы передать ей приглашение на встречу одноклассников? Мы собираемся раз в месяц в кафе неподалёку.
Ирина взяла протянутую записку, поблагодарила соседку и закрыла дверь. В голове внезапно родилась идея.
— Серёж, а что если у твоей мамы появится своя жизнь здесь? — осторожно начала она. — Не только дом-больница-дом, а друзья, интересы?
— О чём ты? — нахмурился он.
— Смотри, — Ирина протянула ему записку. — У твоей мамы оказываются старые знакомые здесь. Может, ей нужно не только наша забота, но и общение с ровесниками? Возможность чувствовать себя нужной не только как мать и свекровь, но и как личность?
Сергей задумчиво посмотрел на записку.
— Возможно, ты права, — медленно произнёс он. — Мама всегда была общительной, до болезни участвовала в хоре ветеранов, на экскурсии ездила.
На следующий день они показали записку Анне Михайловне. Глаза её загорелись:
— Валечка Степанова? Живёт здесь? Надо же, мы с ней с первого класса дружили! И кто ещё там будет из наших?
Впервые за долгое время Ирина видела свекровь по-настоящему оживлённой. Анна Михайловна достала из чемодана старый альбом с фотографиями, показывала им школьные снимки, рассказывала истории из юности. Её речь стала более чёткой, движения — энергичнее.
Встреча одноклассников изменила многое. Анна Михайловна теперь регулярно выходила из дома не только в поликлинику, но и на посиделки с подругами. У неё появились новые темы для разговоров, помимо бытовых советов. Она записалась в группу лечебной физкультуры для пожилых и с гордостью демонстрировала, как улучшилась подвижность её руки.
А Ирина наконец нашла работу — в небольшой дизайнерской студии, специализирующейся на оформлении квартир. График был гибкий, что позволяло ей совмещать работу с заботой о доме.
Однажды, вернувшись с работы, она застала необычную картину: Анна Михайловна показывала Сергею какие-то объявления в газете.
— Вот, смотри, здесь комната сдаётся недалеко от нас, — говорила она. — С хозяйкой, такой же старушкой, как я. И цена божеская.
— Мам, ты о чём? — удивлённо спросил Сергей. — Какая комната?
— Для меня, — просто ответила Анна Михайловна. — Я вижу, как вам тяжело втроём в этой квартирке. Молодым нужно своё пространство. Да и я порой чувствую себя лишней.
— Даже не думай, — покачал головой Сергей. — Я не позволю тебе жить с чужими людьми.
— А что такого? — пожала плечами свекровь. — Валечка так живёт, снимает комнату у бабы Клавы. Говорит, они как сёстры теперь. Вместе готовят, сериалы смотрят. А я к вам в гости буду приходить.
Ирина слушала этот разговор с смешанными чувствами. С одной стороны, идея отдельного жилья для свекрови решила бы многие проблемы. С другой — было что-то неправильное в том, чтобы отправить пожилую женщину жить к чужим людям.
— А знаете что, — вдруг сказала она, подходя ближе. — Мы могли бы поискать квартиру побольше. Трёхкомнатную. Тогда у каждого будет своя комната, и мы останемся семьёй.
Сергей удивлённо посмотрел на жену:
— Ты серьёзно? Но это же дороже…
— С моей новой работой мы сможем потянуть, — уверенно сказала Ирина. — К тому же, Анна Михайловна получает пенсию, это тоже подспорье.
— Я могу помогать! — оживилась свекровь. — У меня ещё и руки-то не отсохли. Могу пирожки печь на продажу, я раньше подрабатывала так.
Сергей переводил взгляд с матери на жену, не веря своим ушам.
— Вы обе не перестаёте меня удивлять, — наконец произнёс он. — Сначала ссоритесь из-за того, что тесно жить вместе, теперь обе хотите продолжать жить вместе, но в условиях получше.
— Поживёшь с моё, не такое увидишь, — усмехнулась Анна Михайловна. — Жизнь — она как лоскутное одеяло, из кусочков разных состоит. Иногда кажется, что не сходится ничего, а потом глядишь — узор красивый получился.
Ирина улыбнулась и неожиданно для себя обняла свекровь. Та крепко прижала её к себе здоровой рукой.
— Всё наладится, девонька, — тихо сказала она. — Главное — терпение да понимание.
И Ирина впервые за долгое время почувствовала, что действительно всё будет хорошо.
