Наталья выключила воду и прислушалась. Тишина. Наконец-то маленький Матвей уснул, и можно было спокойно закончить домашние дела. Она вытерла руки кухонным полотенцем и устало опустилась на стул. День выдался трудным — сын капризничал, на работе навалилось много дел, а еще эта вечная готовка-уборка-стирка. Муж Сергей должен был вот-вот вернуться с работы, и Наталья мечтала только об одном — выпить чаю и лечь спать пораньше.
Входная дверь скрипнула, послышались шаги в прихожей.
— Наташ, ты где? — негромко позвал Сергей, стараясь не разбудить сына.
— На кухне, — отозвалась она.
Муж вошел, на ходу развязывая галстук. Высокий, широкоплечий, с добрыми карими глазами и усталой улыбкой. Десять лет брака, а у Натальи до сих пор что-то екало внутри, когда она его видела.
— Как день прошел? — спросила она, подставляя щеку для поцелуя.
— Нормально, — он чмокнул ее и сел напротив. — Утомительно только. Совещание за совещанием. А у тебя как?
— Да как обычно. Матвей весь день капризничал, зубы, наверное, режутся. Еле уложила.
Сергей кивнул и вдруг как-то странно посмотрел на нее, будто решаясь что-то сказать.
— Что-то случилось? — насторожилась Наталья.
— Да нет, не случилось, — он помедлил. — Просто я сегодня маме звонил.
— И как она? — вежливо поинтересовалась Наталья. Со свекровью у нее были сложные отношения. Не то чтобы откровенно враждебные, но и не близкие. Валентина Ивановна всегда держала невестку на расстоянии, а иногда и вовсе будто не замечала ее присутствия, разговаривая только с сыном.
— Не очень, — Сергей потер переносицу. — У нее проблемы с давлением. И с соседями скандал какой-то. Говорит, что житья нет от их ремонта. Шум, грязь, рабочие курят на лестничной клетке.
— Сочувствую, — искренне сказала Наталья. — Может, ей к врачу сходить? С давлением шутки плохи.
— Она ходила, ей выписали лекарства, — Сергей вздохнул. — Но дело не только в здоровье. Ей одиноко там, Наташ. Совсем одна в двухкомнатной квартире, соседи хамят, подруги разъехались кто куда…
Что-то в его голосе заставило Наталью насторожиться. Она внимательно посмотрела на мужа.
— И?
— И я думаю… — он сделал глубокий вдох, — может, ей переехать к нам?
Наталья почувствовала, как внутри все сжалось. Только не это.
— Погоди, — она попыталась сохранить спокойствие. — Ты предлагаешь твоей маме переехать к нам? Насовсем?
— Ну да, — Сергей пожал плечами, как будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся. — Я приведу сюда свою маму жить! Места хватит всем! У нас же трехкомнатная квартира. Нам с тобой спальня, Матвею — детская, а маме — гостиная. Она могла бы помогать с Матвеем, тебе было бы легче.
Наталья медленно выдохнула. Перспектива ежедневного общения со свекровью, да еще и в такой тесноте, пугала ее до дрожи. Но она решила не горячиться сразу.
— Сережа, ты это серьезно? А как же наша гостиная? Где мы будем принимать гостей? Где я буду работать?
Наталья три дня в неделю работала удаленно, и гостиная с большим столом была ее рабочим местом.
— Ну, это все можно решить, — он отмахнулся. — Поставим тебе столик в спальню или на кухню. А гости… когда они у нас бывают? Раз в полгода?
— Дело не только в этом, — осторожно начала Наталья. — Ты же знаешь, что у нас с твоей мамой не самые простые отношения. Мы разные люди, с разными привычками, разным взглядом на жизнь.
— Да ладно тебе, — Сергей поморщился. — Вы просто мало общались. Узнаете друг друга получше — подружитесь.
Наталья с трудом сдержала нервный смешок. Если за десять лет брака они с Валентиной Ивановной так и не «подружились», с чего бы этому случиться теперь, когда они будут постоянно сталкиваться на одной территории?
— Серёж, это серьезное решение, — сказала она. — Давай не будем торопиться. Может быть, есть другие варианты? Например, мы могли бы помочь твоей маме с ремонтом в квартире, чтобы ей было комфортнее. Или нанять помощницу по хозяйству, которая будет приходить пару раз в неделю.
— Наташа, — в голосе Сергея появились стальные нотки. — Речь идет о моей матери. О женщине, которая вырастила меня одна, без всякой помощи. Которая отказывала себе во всем, чтобы я мог учиться в хорошей школе, потом в институте. Неужели я теперь не могу позаботиться о ней?
— Можешь, конечно, — Наталья чувствовала, что разговор принимает неприятный оборот. — Я просто предлагаю подумать о других способах помощи. Переезд — это крайняя мера.
— По-моему, ты просто не хочешь, чтобы она здесь жила, — в лоб сказал Сергей.
Наталья замолчала. Что тут скажешь? Он прав. Она действительно не хотела жить под одной крышей со свекровью. Не хотела постоянно чувствовать себя гостьей в собственном доме, не хотела терпеть молчаливое неодобрение, не хотела делить с ней воспитание сына.
— Я просто думаю, что нам всем будет некомфортно, — наконец сказала она. — И твоей маме в том числе. Она привыкла к своей квартире, к своему району. Здесь все будет чужое.
— Она справится, — отрезал Сергей. — Она сильная женщина.
— А я? А Матвей? Мы тоже должны справиться с таким серьезным изменением в нашей жизни?
— Наташа, не драматизируй, — Сергей встал из-за стола. — Это не конец света. Миллионы семей живут с родителями и ничего, нормально себя чувствуют.
— Но мы не эти «миллионы семей», — возразила Наталья. — Мы — это мы. И у нас свой уклад, свои правила.
— Которые придется немного изменить, — твердо сказал Сергей. — Ради моей мамы.
Он вышел из кухни, оставив Наталью в смешанных чувствах. Она знала, что Сергей очень привязан к матери, что у них особые отношения — всё-таки Валентина Ивановна растила его одна после ранней смерти мужа. Но превратить их семейное гнездышко в коммунальную квартиру? Это слишком.
Следующие несколько дней прошли в напряженном молчании. Сергей был немногословен, отвечал односложно и явно избегал продолжения разговора о переезде матери. Наталья тоже не поднимала эту тему, надеясь, что муж одумается или найдет другое решение. Но в субботу вечером, когда они укладывали Матвея спать, Сергей вдруг сказал:
— Я завтра съезжу к маме, помогу ей разобрать вещи. Надо решить, что брать с собой, а что оставить или выбросить.
Наталья почувствовала, как внутри все похолодело.
— Значит, ты уже все решил? Даже не обсудив это со мной?
— А что обсуждать? — он пожал плечами. — Я же вижу, что ты против. Но это моя мать, Наташа. И я не могу оставить ее одну в такой ситуации.
— Какой ситуации? — Наталья повысила голос, но тут же осеклась, вспомнив о засыпающем сыне. — У нее проблемы с соседями, ну так это бывает. Это не повод перевернуть всю нашу жизнь!
— Дело не только в соседях, — Сергей нахмурился. — У нее проблемы со здоровьем. Она становится старше, ей нужна помощь.
— Так давай наймем сиделку! Или социального работника! Есть же специальные службы.
— Чтобы какая-то незнакомка ухаживала за моей мамой? — возмутился Сергей. — Нет уж, увольте. Я не могу себе этого позволить.
— А я не могу позволить себе жить с твоей мамой под одной крышей, — тихо сказала Наталья. — Прости, но это правда.
Они замолчали, глядя друг на друга через кроватку спящего Матвея. Маленький мальчик посапывал, не подозревая о буре, разыгравшейся между родителями.
— Я думал, ты поймешь, — наконец сказал Сергей. — Думал, ты поддержишь меня в этом решении.
— А я думала, что для тебя важно мое мнение, — парировала Наталья. — Что мы принимаем такие серьезные решения вместе.
Они вышли из детской, плотно прикрыв дверь.
— Наташа, пойми, — Сергей попытался взять ее за руку, но она отстранилась. — Я уважаю твое мнение. Но тут случай особый. Это моя мать. Я не могу ей отказать.
— А мне, значит, можно отказать? — горько усмехнулась Наталья. — Меня можно поставить перед фактом?
— Я не ставлю тебя перед фактом, — возразил он. — Я пытаюсь объяснить, почему это так важно для меня.
— Нет, Сережа, — покачала головой Наталья. — Ты не объясняешь, ты сообщаешь. «Я приведу маму, места хватит всем» — это не обсуждение, это уведомление. И знаешь что? Я против. Категорически против.
Сергей сжал кулаки.
— Что ж, я услышал тебя, — сухо сказал он. — Но решение мое не изменится. Мама переедет к нам, хочешь ты этого или нет.
С этими словами он развернулся и ушел в спальню, оставив Наталью одну в коридоре. Она прислонилась к стене, чувствуя, как по щекам текут слезы. Что происходит? Неужели их брак, который казался таким крепким, может разрушиться из-за этого? Она любила Сергея, ценила его как мужа и отца их ребенка. Но жить со свекровью… Нет, это было выше ее сил.
Наталья знала Валентину Ивановну достаточно хорошо, чтобы представить, во что превратится их жизнь. Бесконечные замечания о том, как она готовит, убирает, воспитывает Матвея. Постоянное сравнение с покойной женой Сергеева отца, которая, по словам свекрови, была идеальной хозяйкой и матерью. Непрошеные советы и обиды на то, что эти советы не принимаются. Нет, это невозможно.
На следующее утро Сергей действительно уехал к матери. Наталья осталась дома с Матвеем, мучительно размышляя о сложившейся ситуации. Может, она эгоистка? Может, действительно стоит пересмотреть свою позицию? В конце концов, Валентина Ивановна пожилой человек, ей действительно может понадобиться помощь.
К обеду позвонила Ольга, лучшая подруга Натальи.
— Привет! Как дела? Чем занимаешься?
— Переживаю семейный кризис, — невесело усмехнулась Наталья и рассказала о ситуации с переездом свекрови.
— Сочувствую, — вздохнула Ольга. — Но знаешь, может, в этом есть и плюсы? Матвею бабушка нужна, ты сможешь больше времени уделять работе или себе…
— Оля, ты не понимаешь, — перебила ее Наталья. — Валентина Ивановна не из тех бабушек, которые пекут пирожки и рассказывают сказки. Она критикует все, что я делаю. Она считает, что я плохая жена и мать. Она обязательно будет вмешиваться в воспитание Матвея и настраивать его против меня.
— Ну, это ты перегибаешь, — возразила подруга. — Не может быть все так плохо.
— Может, — твердо сказала Наталья. — Я знаю эту женщину десять лет. И я точно знаю, что жить с ней под одной крышей — это катастрофа.
После разговора с Ольгой Наталья почувствовала себя еще хуже. Даже лучшая подруга не понимала ее опасений. А что, если и Сергей прав? Что, если она просто эгоистка, не желающая помочь пожилому человеку?
Вечером Сергей вернулся домой в приподнятом настроении.
— Мы с мамой почти все разобрали, — сообщил он с порога. — Много вещей оставим там, но кое-что придется перевезти. Надо будет освободить шкаф в гостиной.
Наталья молча смотрела на него, не зная, что сказать. Неужели это действительно происходит? Неужели ее мнение настолько ничего не значит?
— Сергей, — наконец произнесла она. — Я хочу, чтобы ты знал: я против этого решения. Я считаю, что переезд твоей мамы разрушит нашу семью. И если ты все-таки настаиваешь на своем, я… я не знаю, что делать.
— Что значит «не знаю, что делать»? — нахмурился он. — Ты о чем?
— Я не смогу жить с твоей мамой, — просто сказала Наталья. — Мне придется уйти. Вместе с Матвеем.
— Ты с ума сошла? — Сергей побледнел. — Ты готова разрушить нашу семью из-за своих капризов?
— Это не капризы, — тихо ответила она. — Это вопрос моего психического здоровья. Я не смогу нормально существовать, постоянно чувствуя себя нежеланной гостьей в собственном доме. Я не смогу быть хорошей матерью и женой, если буду постоянно нервничать и раздражаться из-за замечаний твоей мамы.
— Ты преувеличиваешь, — отмахнулся Сергей, но в его голосе уже не было прежней уверенности.
— Нет, — Наталья покачала головой. — Я просто знаю себя. И знаю твою маму. У нас не получится жить вместе. Даже ради тебя.
Они замолчали. Из детской донесся плач Матвея, и Наталья пошла к сыну, оставив мужа в прихожей.
Укачивая малыша, она думала о том, что, возможно, это их последние дни вместе — ее, Сергея и сына, как единой семьи. Горько было осознавать, что человек, которого она любила все эти годы, может так легко пренебречь ее чувствами. Но еще горше было понимать, что альтернативы у нее нет. Жизнь с Валентиной Ивановной превратилась бы в ежедневный стресс, в постоянную борьбу за свое место и за право воспитывать сына так, как она считает нужным.
Когда Матвей снова уснул, Наталья вернулась в комнату. Сергей сидел на диване, обхватив голову руками.
— Ты правда уйдешь? — спросил он, не поднимая глаз.
— А у меня есть выбор? — тихо ответила она.
— Есть, — он наконец посмотрел на нее. — Ты можешь принять мою маму. Как часть нашей семьи.
— Я не могу, Сережа, — покачала головой Наталья. — Не могу, и все. Это как если бы я попросила тебя жить с человеком, который тебя постоянно критикует, не уважает и старается контролировать. Ты бы смог?
Сергей молчал, и Наталья поняла, что наконец достучалась до него.
— Я люблю свою маму, — наконец сказал он. — И хочу ей помочь.
— Я понимаю, — кивнула Наталья. — И я не против помощи. Я против того, чтобы она жила с нами. Может, есть другой выход? Например, найти ей квартиру рядом с нами? Тогда ты сможешь часто навещать ее, помогать по хозяйству, но при этом у каждого будет свое пространство.
— Это дорого, — возразил Сергей. — У нас нет таких денег.
— А если продать ее нынешнюю квартиру и купить поближе к нам? Пусть меньше по площади, но зато рядом. И соседей проблемных не будет.
Сергей задумался.
— Знаешь, в этом что-то есть, — наконец сказал он. — Надо обсудить это с мамой.
— Обсуди, — кивнула Наталья, чувствуя, как отпускает напряжение последних дней. — И еще, Сережа… Я правда хочу, чтобы у твоей мамы все было хорошо. Я готова помогать, готова навещать ее, готова принимать ее у нас в гостях. Но жить вместе — это слишком.
Сергей встал с дивана и подошел к ней.
— Прости, что не услышал тебя сразу, — тихо сказал он. — Я просто очень беспокоюсь о маме.
— Я знаю, — Наталья положила голову ему на плечо. — И это нормально. Но и обо мне тоже нужно иногда беспокоиться.
Они стояли, обнявшись, посреди гостиной — той самой, которая чуть не стала комнатой Валентины Ивановны. Впереди были непростые разговоры со свекровью, поиски новой квартиры и, возможно, новые конфликты. Но Наталья чувствовала, что самое страшное позади. Они с Сергеем снова стали командой, и вместе они найдут решение, которое устроит всех.
А главное — их семья останется семьей. Без третьих лиц, без постоянного напряжения, без необходимости делить личное пространство с человеком, который никогда не станет по-настоящему близким. И за это Наталья была готова бороться до конца.
