– Лариса, довольно! Сколько раз мне ещё повторять – ты переходишь все границы! – Сергей с грохотом положил на стол распечатанные банковские выписки. – Пять тысяч гривен за неделю на дорогой алкоголь! Это, по-твоему, нормально? – Серёжа, не драматизируй, – Лариса поправила безупречно уложенные волосы. – Я же устаю. Иногда хочется расслабиться после тяжёлого дня. Или мне теперь и это запрещено?
Лариса выросла в небольшом городе Заричанськ. Её семья ютилась в двухкомнатной квартире: она сама, младший брат Денис и вечно измотанные родители. Мать работала медсестрой в три смены, а отец крутил баранку рейсового автобуса.
По вечерам отец неизменно доставал из холодильника бутылку пива. Потом ещё одну. К выходным счёт шёл на ящики. Запах перегара стал для Ларисы синонимом домашнего уюта – парадокс, который она осознала намного позже.
– Доченька, учись, – шептала мать, укладывая её спать. – Выучишься – выберешься отсюда. У тебя голова светлая, не загуби себя.
Лариса вгрызалась в учебники как в спасательный круг. Красный диплом экономического факультета открыл двери престижной столичной компании. В двадцать три она уже снимала студию в спальном районе Киева.
На корпоративе познакомилась с Сергеем. Высокий, спокойный, но с твёрдым характером. В детстве он потерял старшего брата – тот разбился на мотоцикле в нетрезвом состоянии. С тех пор Сергей не выносил безответственности ни в каких проявлениях.
Через год они расписались без пышных торжеств.
Жили в полной гармонии. Сергей продвигался по карьерной лестнице, Лариса открыла собственное PR-агентство. Они купили просторную квартиру в новостройке, обставили её скандинавской мебелью.
Первый тревожный сигнал раздался на третью годовщину свадьбы. Сергей обнаружил в шкафу целую батарею пустых бутылок из-под просекко.
– Лариса, это что?
– Подружки приходили на прошлой неделе. Обмывали мой новый контракт с «Водафоном».
Но подружки приходили всё реже. Лариса пила в одиночестве, прикрываясь вымышленными посиделками.
Сначала бокал розового вина за ужином. Потом джин-тоник во время готовки. Коктейль на балконе под предлогом «полюбоваться закатом». Утренняя мимоза в выходные превратилась в ежедневный ритуал.
– Лариса, это уже не смешно, – Сергей застал её с бокалом шампанского в десять утра субботы. – Помнишь, я рассказывал про брата? Всё начинается именно так.
– Не сравнивай! – вспыхнула она. – Твой брат был безработным неудачником. А я руковожу агентством с оборотом в пятнадцать миллионов гривен в год!
– При чём тут деньги? Проблема не в том, что ты пьёшь дорогое. Проблема в том, что ты пьёшь постоянно.
Сергей начал фотографировать чеки из алкомаркетов. За месяц накопилась толстая пачка. Он предъявил их жене как неопровержимое доказательство.
– Восемьдесят тысяч гривен, Лариса! За месяц! Это четверть нашей ипотеки!
– И что? Заработала – потратила. Не на твои же деньги покупаю.
– Дело не в деньгах! – Сергей ударил кулаком по столу, что было на него совершенно не похоже. – Ты меняешься. Становишься раздражительной, забываешь о встречах. На прошлой неделе сорвала презентацию!
– Всего одну презентацию! Клиент и так был сомнительный.
– Лариса, остановись. Пока не стало слишком поздно.
Однажды Сергей встретил школьного друга Романа – психотерапевта, специализирующегося на зависимостях.
– Сложный случай, – покачал головой Роман, выслушав историю. – Высокофункциональный алкоголизм. Они до последнего отрицают проблему. Попробуй через материнский инстинкт. Иногда это срабатывает.
Дома Сергей обнял жену:
– Лариса, давай подумаем о малыше? Нам обоим за тридцать, квартира есть, доходы стабильные.
– Ребёнок? – Лариса напряглась. – Серёжа, у меня сейчас три крупных проекта.
– Проекты закончатся – будут новые. Мне тридцать пять, Лариса. Я хочу семью. Настоящую семью.
В его голосе звучала такая тоска, что Лариса дрогнула. Она знала историю его брата, понимала, почему для Сергея так важно построить «правильную» семью.
– Хорошо. Давай попробуем.
Она прошла обследование, начала пить фолиевую кислоту. Торжественно вынесла бутылки на помойку – Сергей снимал на телефон эту «историческую церемонию».
Три недели держалась. На четвёртой не выдержала – купила маленькую бутылочку вермута. Просто понюхать. Вспомнить вкус.
Сергей застал её над открытой бутылкой.
– Я не пью! Просто… скучаю по запаху.
– Вылей.
– Зачем? Я же не пью!
– Вылей. Немедленно.
Она вылила. Но через неделю Сергей нашёл в её сумке фляжку с коньяком.
– Это для экстренных случаев! Вдруг давление упадёт?
– У тебя никогда не было проблем с давлением.
– Откуда ты знаешь? Ты же не врач!
Ссоры становились ежедневными. Лариса металась между желанием выпить и страхом потерять мужа. По ночам ей снились кошмары – то она топит ребёнка в ванне с шампанским, то Сергей уходит к другой, трезвой и правильной.
Забеременела через четыре месяца мучительного воздержания. Сергей ликовал. Лариса улыбалась, но внутри всё сжималось от паники.
На двенадцатой неделе УЗИ показало двойню.
– Близнецы! – Сергей не мог поверить своему счастью. – Лариса, ты слышишь? У нас будет двое!
Она кивнула. А вечером, когда муж уснул, долго стояла у бара. Руки тряслись. В животе шевелились дети – или ей казалось? Она провела ладонью по едва заметному животику.
– Простите меня, – прошептала она и налила полбокала мартини.
Выпила залпом. Сразу стало легче. Тревога отступила.
«Один раз можно. В Европе беременные пьют вино».
Сначала это был «один бокал раз в неделю». Потом – через день. К двадцатой неделе Лариса пила ежедневно, тщательно маскируясь. Полоскала рот, жевала мяту, проветривала комнаты.
Сергей что-то подозревал. Начал неожиданно возвращаться домой среди дня, проверять шкафы, обнюхивать её дыхание.
– Ты параноик! – кричала Лариса. – Я ради тебя, ради детей не пью! А ты мне не веришь!
– Прости. Я просто волнуюсь. После того, что случилось с братом…
– Твой брат не имеет ко мне никакого отношения!
На двадцать второй неделе Сергея вызвали из офиса. Начальник отдела кадров говорил осторожно:
– Сергей Олегович, вам звонили из женской консультации. Ваша супруга… там какие-то осложнения. Просили срочно приехать.
В больнице врач отвёл его в ординаторскую. Говорил тихо, глядя в сторону:
– В организме вашей супруги обнаружена критическая концентрация алкоголя. Это спровоцировало острую гипоксию плодов. Мы сделали всё возможное, но… Мне очень жаль. Сердцебиения больше нет. У обоих.
Сергей медленно опустился вдоль стены. В ушах звенело. Двойня. Его дети. Мальчик и девочка – он уже знал пол. Мёртвые.
– Где она?
– В реанимации. У неё тяжёлая интоксикация. Мы боремся за её жизнь.
Сергей не пошёл к ней. Вышел из больницы и шёл по городу, пока не стемнело. Потом вернулся домой, собрал вещи в спортивную сумку. На кухонном столе оставил записку:
«Я забрал только личные вещи. Квартира твоя. Больше не ищи меня. Прости, что не смог тебя спасти. С.»
Ларису выписали через неделю. Квартира встретила её тишиной. Она дошла до бара, достала нераспечатанную бутылку виски. Посмотрела на этикетку. И вдруг с размаху швырнула её об стену.
Потом вторую. Третью. Пока не осталось ни одной целой.
Села на пол среди осколков и завыла. Алкоголь больше не был спасением – он стал убийцей её детей.
Прошло два года. Лариса вела группу поддержки для женщин с алкогольной зависимостью. Встречи проходили в арендованном помещении по четвергам.
– Меня зовут Лариса, и я – алкоголик, – начинала она каждую встречу. – Сегодня 743-й день моей трезвости. Я убила своих детей алкоголем. Это моя правда, с которой я живу.
Сергея она больше не видела. Знала только, что он женился, родилась дочь.
Агентство пришлось продать. Она работала копирайтером, удалённо. Денег хватало на скромную жизнь и терапию.
В дверь позвонили. На пороге стояла молодая женщина с испуганными глазами и заметным животом.
– Вы Лариса? Мне дали ваш адрес в женской консультации. У меня проблемы. Большие проблемы.
– Проходите. Воды?
– Да, пожалуйста.
Лариса налила воду в два стакана. Села напротив.
– Рассказывайте. У нас есть время.
Возможно, спасая других, она найдёт если не прощение, то хотя бы смысл продолжать жить.
