— Почему все деньги достаются ей? Я тоже твоя дочь! Это несправедливо, мама! — Софья стояла посреди гостиной, воинственно скрестив руки на груди.
Татьяна смотрела на старшую дочь и видела ее недовольное лицо, нахмуренные брови. В тридцать лет Софья все еще умела выглядеть обиженным ребенком, когда что-то шло не по ее сценарию. Татьяна тяжело вздохнула, откинувшись на спинку дивана.
— У твоей сестры Ксении очень сложная сейчас ситуация, Соня. Она вынуждена снимать жилье, тратит две трети своей зарплаты на аренду и коммунальные услуги. Ты же знаешь, как сейчас все дорого.
— И что? — Софья резко взмахнула рукой. — Это ее личные проблемы, если она не смогла устроиться на нормальную работу! Кто на что учился, знаешь ли.
Татьяна поднялась с дивана, подошла к окну. Как же все запутанно и больно стало в их семье.
— Софья, дорогая, просто тебе в жизни больше повезло. Ты встретила Павла, он оказался из весьма обеспеченной семьи. Вы живете в его квартире, у вас была роскошная свадьба, у вас есть Матвейка. Ты в декрете и ни в чем не нуждаешься.
Софья нахмурилась еще сильнее. Ее и без того тонкие губы сжались в узкую полоску.
— Это ничего не меняет. Мы обе — твои дочери. И имеем совершенно одинаковое право на имущество матери. И по закону, кстати, тоже! — Софья выдержала паузу, и в ее глазах мелькнуло что-то холодное, расчетливое. — И вообще, если ты не пересмотришь свое решение, я запрещу тебе видеться с внуком. Зачем ему такая бабушка, которая совершенно о нем не думает…
Татьяна на мгновение забыла, как дышать. В груди что-то болезненно сжалось. Неужели дочь способна на подобную манипуляцию? Софья уже направлялась к выходу, на ходу накидывая пальто.
— Подумай хорошенько, мама. Ты прекрасно знаешь, что я могу это сделать.
Дверь громко хлопнула. Татьяна осталась в своей квартире совершенно одна. Тишина давила на виски, заставляя прислониться к холодному оконному стеклу. Она вздохнула и подумала о том, как же сильно изменились ее дети.
Казалось, что всего пару лет назад они вместе играли в куклы, делились сокровенными секретами, защищали друг друга от обидчиков во дворе. А теперь тихо презирают друг друга, соперничают абсолютно во всем, от одежды до жизненных успехов.
Раздался звонок телефона. На экране высветилось фото младшей дочери — Ксении.
— Мам, привет! Я тут рядом буду сегодня вечером. Можно я к тебе заскочу? Очень соскучилась!
Татьяна согласилась. Ксения всегда умела поднять настроение, хотя в последнее время и она изменилась. К сожалению, не в лучшую сторону…
…Вечером дверь открылась, и в квартиру ворвалась Ксения — взъерошенная, в потрепанной куртке. Круги под глазами отчетливо выдавали сильную усталость. В свои двадцать восемь она выглядела старше сестры.
— Мамуль, я так вымоталась! — Ксения плюхнулась на стул, скинув сумку прямо на пол. — Опять задержали зарплату, еле на проезд наскребла.
Татьяна накрывала на стол, стараясь не показывать своего волнения после утреннего визита старшей дочери. За ужином Ксения оживилась, рассказывала какие-то офисные истории, жаловалась на свое начальство. А потом вдруг спросила:
— Мам, а когда мне ожидать квартиру? Ты же говорила, что поможешь с покупкой.
Татьяна тяжело вздохнула. Вот он. Настал момент истины.
— Ксюша, твоя сестра претендует на ровно половину денег. А так их не хватит, чтобы купить тебе квартиру. Шестнадцати тысяч гривен недостаточно даже на простенькую однушку в нормальном районе.
Ксения вскочила со своего места так резко, что опрокинула стакан с водой. Вода растеклась по столу, но никто на это даже не обратил внимания.
— Что?! Софья совсем обнаглела! Она и так как сыр в масле катается! А мне приходится огромные деньги за съем отдавать! — Ксения заметалась по кухне, размахивая руками. — Нет, мама, ты не должна слушать Софью! Просто купи мне квартиру! И точка!
— Ксюшенька, успокойся, пожалуйста, — Татьяна встала, пытаясь обнять дочь, но та отстранилась. — В словах Софьи есть доля правды. Вы обе мои дочери, вы абсолютно равны для меня. И такая большая помощь, как покупка квартиры, сильно ее обидит.
— Обидит?! — Ксения практически кричала. — А то, что я живу в трущобе, ее не обижает? То, что у меня нет ничего своего? Да ты просто меня не любишь! Всегда Софья была для тебя важнее!
Ксения схватила сумку и бросилась к выходу. Татьяна попыталась ее остановить, но младшая дочь уже захлопнула дверь.
Обе дочки за день обиделись на нее. Татьяна медленно вернулась на кухню, машинально вытерла разлитую воду. Села за стол и уткнулась лицом в ладони.
Все начало меняться, когда Софья встретила своего будущего мужа. Павел оказался при деньгах, владел небольшой строительной фирмой. Он влюбился в Софью с первого взгляда и носил ее на руках. Дочь стала лучше одеваться, переехала в его квартиру в центре, начала вести совершенно другую жизнь — дорогие рестораны, поездки за границу, шикарные подарки.
И Ксения начала завидовать. Сначала это были просто колкие замечания, потом — откровенные упреки. А когда у младшей не получилось после университета найти хорошую работу, отношения между сестрами и вовсе испортились. Ксения не могла простить сестре ее везение, а Софья с высоты своего благополучия смотрела на Ксению с плохо скрываемым презрением.
Вот Татьяна и решила из тридцати двух тысяч гривен своих накоплений двадцать четыре выделить на жилье для младшей дочки. Всю жизнь копила, откладывала с зарплаты, продала свою дачу. Хотела, чтобы у Ксении хотя бы было свое жилье, чтобы она перестала тратить огромные деньги на аренду.
Но Софья узнала. Ксения не смогла держать язык за зубами, похвасталась в соцсетях, что скоро у нее будет своя квартира. И пошло-поехало.
Софья начала говорить, что эти тридцать две тысячи гривен — фактически их наследство. И негоже две трети тратить на одну дочь. Деньги должны быть поделены строго пополам! И только так! Татьяна пыталась донести, что шестнадцати тысяч не хватит на покупку жилья. А дочь в ответ заявила:
— Пусть Ксюша берет недостающие деньги в кредит. И сама выплачивает его. А на чужие деньги рот не разевает! А то ишь какая умная нашлась!
Сейчас никто не был счастлив. И Татьяна не знала, как ей поступить. Как примирить своих дочерей? Как поступить справедливо?
В течение следующих недель ей методично поступали сообщения от дочерей. Каждая изо всех сил тянула одеяло на себя. Софья присылала фотографии внука с подписями вроде «Матвейка скучает по бабушке. Но пока ты не решишь вопрос с деньгами, я его к тебе не привезу». Ксения слала длинные сообщения о том, как ей тяжело, как соседи достали, как хозяйка квартиры снова повысила арендную плату.
В какой-то момент Татьяна устала. Устала от этого перетягивания каната, от постоянных манипуляций, от обид. Она собрала дочерей дома в субботу утром.
Софья пришла первой, демонстративно села в кресло у окна. Ксения появилась через десять минут, бросила недовольный взгляд на сестру и устроилась на диване. Они показательно друг на друга не смотрели.
Татьяна встала прямо посреди комнаты. Руки слегка дрожали, но она заставила себя говорить твердо:
— Я приняла решение. И оно, я считаю, единственно верное. Эти деньги никому из вас не достанутся. Все. Я их потрачу на свое лечение, на ремонт в этой квартире, на свою жизнь на пенсии. Может, съезжу куда-нибудь, посмотрю мир. Неважно, на что я их потрачу, они ведь мои.
Девушки вскочили одновременно, начали кричать, перекрикивая друг друга:
— Мама, это же чудовищно несправедливо! — возмущалась Софья.
— Ты не имеешь права! Ты же обещала мне помочь! — вторила ей Ксения.
— Это наши деньги! Наше будущее наследство!
— Ты не можешь так с нами поступить!
Татьяна резко подняла руку, заставив их замолчать.
— Эти деньги перешли бы вам только после того, как меня не станет. А до тех пор — это мои личные сбережения, а не ваше наследство. Я жива, я в здравом уме и сама решаю, как распоряжаться своими деньгами. Все, тема закрыта.
Дочки обиженно поджали губы. Софья первой направилась к выходу, бросив через плечо:
— Ну и ладно. Поступай, как считаешь нужным.
Ксения помедлила секунду, посмотрела на мать с искренней надеждой, но Татьяна отвернулась к окну. Младшая дочь тоже ушла, тихо прикрыв за собой дверь.
Татьяна выдохнула и опустилась в кресло. Вот какими, оказывается, выросли ее дети. За деньги готовы глотки друг другу перегрызть. Она закрыла глаза, и перед ней встали две маленькие девочки в одинаковых платьицах, которые держались за руки и весело смеялись. Где те дети? Куда делась их любовь друг к другу?
…За окном начинался дождь. Капли барабанили по стеклу, словно пытаясь достучаться до кого-то. Татьяна сидела в пустой квартире и думала о том, что, возможно, приняла самое правильное решение. Пусть дочери сами строят свою жизнь, без оглядки на материнские деньги. Может быть, тогда они наконец вспомнят, что они сестры. Что они семья…
А может, и нет. Время покажет…
Согласитесь, это невероятно грустно, когда финансовый вопрос так сильно портит отношения даже между самыми близкими людьми. Мудрое решение Татьяны стало настоящим шоком для дочерей!
