— Простите, вы не подскажете, где тут… — Марина осеклась на полуслове, когда различила лицо человека в полутёмной подсобке. — Кирилл?! Ты что здесь…
Договорить она не успела: мужчина резко перехватил её за запястье и потянул внутрь.
— Эй, ты чего? Больно же!
Свободной рукой Марина машинально ухватилась за плечо — там неприятно щёлкнуло — и подняла на «старого знакомого» вопросительный взгляд.
Кирилл (да-да, это был он) приложил палец к губам, ослабил хватку и повёл её в самый дальний угол. Молчал. И от этой немоты Марине становилось только тревожнее: что страшнее — неизвестность или то, что она внезапно оказалась наедине с одноклассником, с которым не виделась десять лет?
— Ты можешь уже объяснить, что происходит? — прошептала она. — Мне хотя бы понимать надо: тебя опасаться или нет. Всё-таки десяток лет без связи…
Кирилл оглянулся, вскинул брови:
— Ну а что? — продолжила Марина шёпотом. — Люди и за год меняются до неузнаваемости. А ты у нас вообще непредсказуемый: исчез тогда, даже не попрощавшись. Я потом голову ломала, чем тебя так обидела, что ты испарился из моей жизни. Комплекс себе на этом месте заработала.
Она ждала, что он хоть что-то скажет в оправдание, но, не дождавшись, не выдержала:
— Родителей своих тоже «проинструктировал», чтоб адрес не выдали. А теперь тащишь меня куда-то, будто ничего не было. По-твоему, это нормально, Кирилл? Скажи хоть слово!
Наконец он остановился, повернулся к ней и тяжело выдохнул:
— Марин, прости. Понимаю, со стороны всё это выглядит дико. Но у меня… ну… замес.
— Какой ещё «замес»?
— Сложный.
— Я надеялась, за десять лет ты научишься объясняться нормально, по-людски. А ты всё этими «ситуациями» да «углами». Любите меня таким, какой я есть, да?
— Ладно, попробую без тумана. Я сам себя в ловушку загнал и не знаю, как выбраться.
— В эту самую ловушку, как у стены? — криво улыбнулась Марина. — Меня заодно туда же — «вдвоём веселее»?
Кирилл опустил глаза.
— Окей, давай по новой, — уступила она.
— Давай.
— Что случилось? И без «ситуаций», «углов» и прочей канцелярщины. Чётко.
— Сегодня проверка. Комиссия из Министерства здравоохранения Украины вот-вот приедет.
— О-о… уже теплее, — усмехнулась Марина. — И что? Ты где-то накосячил и боишься вылета?
— Типа того… Слушай, — он вдруг всмотрелся в её костюм. — Ты случайно не из комиссии? Уж больно деловая.
— Вот это поворот, — хихикнула Марина, но тут же прикусила язык, когда он снова «тише!» показал. — Нет, я не из тех.
— А зачем тогда…
— Я к травматологу. Заблудилась по дороге — и нос к носу с тобой. Невероятно, правда?
— Ещё бы. Я и сам не ожидал тебя встретить. Наверное, потому и повёл себя как дурак.
— Десять лет назад «потерялся», сейчас «растерялся». Стабильность.
— Прости, что так дёрнул. Плечо болит? — он кивнул на место, которое она всё поглаживала.
— Уже нет. Спасибо за участие. Но всё же — к главному. Какая связь между тобой и минздравовской ревизией?
Кирилл взглядом указал на картонную коробку у стены.
— Видишь?
— Зрение у меня норм, вижу. И что там? Нал, «ствол», запрещёнка? Ты в криминале?
— Нет. Там — рыжики.
— Грибочки? — Марина едва удержалась от смешка.
— Котята. Спрятал их тут от заведующей. Понимаю, что всё равно спалят: комиссия по всему отделению пройдётся, сюда заглянут тоже. Вот и «угол». Ещё и замок сломан — изнутри не запрусь.
Марина присела, приоткрыла клапан и заглянула: точно — два крошечных рыжих комочка. Взяла одного на руки — тот замер, тараща круглые глаза.
— Ладно, с котятами ясно. Но с чего их прятать? Чем они вашей заведующей помешали? Она что, предпочитает их вместо круассанов к утру?
— В больнице животным находиться запрещено. Максимум — рыбки в аквариуме. А эти… — он кивнул на коробку. — Им тут точно «не положено».
— И как они вообще…
— До этого так, по территории шлялись, никому в глаза. А сегодня рванули в здание. Заведующая их заметила — такой ор подняла, что пациенты из палат повыходили. Я тоже: подумал, пожар. А она охраннику приказала срочно избавиться от «поголовья». Он спросил «как именно», она — «как хочешь, чтобы духу их не было ни в корпусе, ни во дворе».
— Жесткач у вас начальство.
— Не то слово. Вот я и сдристнул с котятами в подсобку, пока охранник за пакетом к уборщице бегал. Посадил в коробку — и сообразил, что сюда всё равно заглянут. А Пётр Иванович, наш охранник, уже, небось, все коридоры прочесал — он приказы выполняет без пауз на размышления.
— Видела я вашего Петра Ивановича, — улыбнулась Марина. — Носится, как ужаленный. Я у него и спросила, где травматолог. Он махнул куда-то — и помчал дальше. Вот так я и «вплавь» к тебе. Надо ему спасибо сказать — благодаря ему мы и встретились.
— Скажу — когда пойму, что рыжикам ничего не грозит.
— А вдруг пронесёт? Ну правда — зачем комиссии лезть в подсобку?
— Кто их знает. Если зайдут — мне минимум выговор и штраф, максимум — до свидания. Заведующая строгая, а впереди квартальная премия у всего отделения. Представляешь, если из-за котят я всех подведу?
— Так ты тут работаешь? — Марина прищурилась.
— Да, — кивнул он.
— Медбрат? Или… уборщик?
— Почему сразу медбрат или уборщик? Я врач-травматолог. Медин закончил.
— Ничего себе… — она хмыкнула. — Кстати, Кирилл, почему ты тогда уехал? Молча. Любовь прошла? Или нашёл другую?
— Ничего я не находил, — нахмурился он. — Это ты «с другим» была.
— С кем это, интересно?
— Не прикидывайся. Я видел, как вы с парнем по парку гуляли. А я в тот день шёл к тебе сказать, что решил поступать в мед и… признаться. Увидел — и понял: ты счастлива без меня.
— Боже, Кирилл… — Марина устало прикрыла глаза. — Почему вы такие… прямолинейные? Девушка идёт рядом с парнем — и это значит «встречается»? Серьёзно?
— А разве нет?
— Нет. Это мой двоюродный брат Димка. Приехал впервые за много лет. Подошёл бы тогда — я бы всё объяснила.
Кирилл замолчал. Мысли носились комьями: «Так значит, я сам всё испортил? Любил же… и сейчас люблю».
— Я, между прочим, все эти годы ждала. Надеялась, ты объявишься, — мягко сказала Марина.
— Прости, Марин… Я правда не знал, что это брат. Простишь?
— Посмотрим, — уклончиво ответила она и кивнула на коробку. — Ладно, романтика подождёт. Давай думать, как спасать твоих рыжиков от «карателей».
В коридоре загомонили голоса, быстро приблизились шаги.
— Это они… — побледнел Кирилл.
— Спокойно, — Марина ловко опустила котёнка обратно, крышку прикрыла, коробку придвинула между собой и Кириллом — словно случайная тара.
— А здесь у нас подсобка, — донёсся за дверью голос заведующей. — Ничего интересного.
— Откройте, проверим, — ответил другой голос. — Мы должны осмотреть всё.
Дверь распахнулась. Несколько голов заглянули внутрь — и застали картину: в дальнем углу мужчина в белом халате и женщина в строгом костюме обнимались и целовались, абсолютно забыв о вселенной.
Спектакль вышел настолько убедительным, что никто даже не заметил, как у ног «влюблённых» слегка подрагивает картонная коробка.
— Я же предупреждала: тут ничего примечательного, — сухо бросила заведующая и, оставаясь лицом к комиссии, показала кулак Кириллу. — Пойдёмте дальше?
— Да-да, — кивнули проверяющие, некоторые смущённо улыбнулись (видно, вспомнили молодость), и процессия двинулась дальше.
Когда шаги стихли, «пара» одновременно отстранилась и прыснула в смёх. Страх, как рукой сняло.
— Ну ты даёшь, Марина… — только и вымолвил Кирилл.
— Женская интуиция, — подмигнула она. — Редко подводит.
— Слушай… может, нам попробовать заново? С чистого листа?
— Гляжу, ты быстрый, — фыркнула она. — Десять лет — тишина, а теперь — «поехали». Единственное, что могу прямо сейчас — забрать котят на передержку. Временно.
— Спасибо, — выдохнул он, чуть сникнув.
— А ты, — Марина уже что-то записывала в блокнот, — после смены завезёшь всё необходимое: лоток, миски, игрушки, корм.
— Куда завезу?
— Ко мне, конечно. Вот адрес и мой номер, — она протянула ему бумажку.
— Привезу! Конечно. Не подведу, — оживился Кирилл.
— Вот и ладно. Кстати, зачем тебе к травматологу понадобилось? Что-то серьёзное? Рентген?
— Да нет, — улыбнулась Марина. — Вчера с табуретки неудачно навернулась, лампочку крутила — плечо вывернула. Боялась, что серьёзно. Но ты уже помог, спасибо.
— Не понял… Как?
— Когда дёрнул меня в подсобку — там что-то хрустнуло, и перестало болеть. То есть ты мне его… вправил.
— Вот это да, — Кирилл почесал затылок. — Если вывих несложный, порой достаточно резкого движения… Никогда ещё пациентов случайно не лечил.
— Вечером жду. Придумаем, что делать с рыжиками, — подвела итог Марина.
Вечером Кирилл приехал с пакетами — лоток, наполнитель, мисочки, мячики. За столом, над кружками кофе, они обсуждали планы и неожиданно поняли одно и то же: отдавать этих двоих они не хотят. Один котёнок освоился у Марины на коленях и пытался поймать её шнурок, второй сладко спал на стуле, поджав лапы.
А потом… потом они тоже решили «остаться». Рядом. Да, прошло десять лет, но то самое чувство не ушло — только притихло, чтобы однажды вернуться громко и уверенно. И кому какая разница, сыграли ли роль котята или это просто совпадение? Важно, что люди снова нашли друг друга, а рыжики больше не дрожат в подсобке, прячась от Петра Ивановича, который, возможно, и сейчас бегает по больнице в поисках «нарушителей режима».
А вы верите, что маленькие спасения — пусть даже двух крошек в коробке — могут повернуть большую историю? Было в вашей жизни что-то подобное: зверёк спас людей, а люди — зверька, и всем это пошло на пользу? Расскажите в комментариях 💛🐾
