Случайная находка
Рита ковырялась в ящике комода, как бедный рыбак на рыбалке, надеясь, что в этой бумажной каше всё-таки повстречается её старый медицинский листок для сына. Андрей вечно всё валил туда, куда не следовало. А потом, с видом философа, который наконец-то разгадал смыслы вселенной, говорил: «Ты же знаешь, у меня система!» Система эта заключалась в том, чтобы всё засовывать в первый попавшийся угол, а потом делать вид, что так и задумывалось.
— Господи, ну где же эта хрень… — пробормотала она, вытаскивая пачку квитанций за декабрь. Только её блаженная рука могла вытаскивать такие штуки.
Но тут вдруг пальцы наткнулись на что-то плотное, глянцевое. Бумага. Договор. Новый, блестящий.
Она развернула листок, читая: «Договор купли-продажи квартиры».
Сердце будто кто-то сжал.
Адрес — центр города, сумма — не скинься! И, главное, собственник: Татьяна Сергеевна Михеева.
Мать Андрея.
Рита замерла, как если бы её током шарахнуло. Пальцы сжались, и она, уже не осознавая, что делает, перевернула страницу. Дата — три месяца назад. Подпись мужа — твёрдая, уверенная, как будто читал лекцию на собрании, а не подписывал договор.
— Что за черт… Андрей купил квартиру и на маму?!
Смех не смешной, а гневный, тяжёлый, как старый рубль, повис в её горле.
— Где деньги? Откуда они? Почему ты мне ничего не сказал?!
Сердце стучало, и дыхание стало тяжёлым. Она прижала ладонь ко рту, как если бы боялась, что весь крик мира вырвется наружу.
В этот момент за спиной раздался голос:
— Рита? Ты там что, совсем с ума сошла? — прозвучало от двери.
Она резко обернулась. Андрей стоял, как всегда, с мокрыми волосами, в расстегнутой куртке. В руках — пакет с продуктами. Типа ты ещё и голодный.
— Ты карту нашла? — спросил он, немного подошёл.
Рита медленно подняла документ. Его взгляд скользнул по бумаге, и лицо сразу стало, как камень.
— Откуда это у тебя? — его голос теперь стал будто скомканным, а взгляд — жгучим, как свет от лампочки на кухне.
— Лучше спроси, почему я вообще об этом не знала, — голос её дрожал, но не от страха, а от гнева. Чёртова обида подкатывала к горлу.
Андрей рванул пакет с продуктами на кровать, одним движением захлопнул дверь.
— Это не твоё дело.
— Не моё? — она смеялась, но смех был жёстким, почти беззвучным. — Мы с тобой пять лет вместе, у нас двое детей, а ты берёшь и покупаешь квартиру на маму?! И даже не считаешь нужным мне сказать?
— Я оформил её на мать, потому что так удобнее! — его рука вспылила и смахнула воздух. — Ты, конечно, ничего в этом не понимаешь!
— Ах, так? — Рита встала, сжимая договор в руках. — То есть я, тупая, только рожать детей могу, а в серьёзные дела меня даже не посвящают?!
— Прекрати истерику! — он шагнул вперёд, лицо его стало ярким, как красная тряпка перед быком. — Это просто инвестиция!
— Инвестиция?! — она ткнула пальцем в бумагу. — В чью пользу, в твоей мамы?!
— Хватит, всё! — он вырвал документ у неё из рук, словно эта бумажка могла его уничтожить. — Это МОИ деньги, и я сам решаю, что с ними делать!
Рита отшатнулась, словно от удара.
— Твои деньги?! — голос её стал тихим, но от этого не менее опасным. — А мои пять лет жизни? Мои бессонные ночи, когда дети болели? Моя работа, от которой я отказалась, потому что ты сказал: «Сиди дома, я всё обеспечу!»? Это всё не считается?!
Андрей сжал зубы, не зная, что ответить.
— Ты всё утрируешь…
— Нет, Андрей, — она покачала головой, её глаза стали твёрдыми, как гранит. — Ты просто предатель.
Он вздрогнул, как будто её слова были плевком в лицо.
— Ты вообще понимаешь, что ты говоришь?!
— Понимаю. И ты тоже, — она повернулась к двери. — Просто тебе не хватает смелости признать это.
Андрей схватил её за руку.
— Куда ты, чёрт возьми?!
— Отпусти, — она вырвалась, и её глаза вспыхнули слёзами. — Я не хочу сейчас на тебя смотреть.
Андрей отпустил её, лицо его исказилось злостью, как если бы его чуть не задушили.
— Ладно. Иди. Но когда остынешь — вернёшься и извинишься.
Рита распахнула дверь, и, не оборачиваясь, тихо произнесла:
— Ошибаешься. Я не вернусь.
Свекровь берёт верх
Дождь барабанил по подоконнику, словно кто-то из соседей решил проверить, сколько ещё воды он успеет разлить, пока его не вышвырнут. Рита сидела на кухне, сжимая в руках чашку с остывшим кофе. Дети были у Лены — подруга сразу поняла, что дела у неё не самые хорошие, и забрала их под каким-то предлогом: «Срочно в кино!» Хорошо, что хоть так.
«Как же так?» — мысли путались, бились друг о друга, словно пойманные в банке мухи.
Дверной звонок прозвучал как выстрел. Рита вздрогнула. Андрей всегда заходил без звонка — у него были ключи. Значит, это не он.
Она медленно подошла к двери, взглядом скользнула по глазку. Татьяна Сергеевна. В дорогом пальто, с причёской, которая, видимо, была зафиксирована каким-то специальным клеем — даже в ураган не пошевелилась бы. Лицо — каменное, как памятник неизвестному солдату.
— Открывай, Рита, — голос звучал так, как будто свекровь и не сомневалась, что та уже стоит в полуметре от двери.
Рита глубоко вдохнула, повернула ключ.
— Здравствуйте, Татьяна Сергеевна, — её голос был ровным, но пальцы, стиснувшие ручку двери, чуть побелели.
— Здравствуй, — свекровь прошла мимо, не снимая пальто. Взгляд её скользнул по квартире, как будто она искала какие-то следы варварского нашествия. — Кофе есть?
— Остывший, — Рита не стала предлагать новый.
— Ничего, — Татьяна Сергеевна села за стол, положив перед собой сумку — не дешёвую, кожаную, с золотыми застёжками. — Я ненадолго.
Рита опустилась на стул напротив.
— Вы пришли поговорить о квартире?
Свекровь усмехнулась, будто у неё был целый секрет, который она никак не могла держать в себе.
— О, милая, если бы дело было только в квартире… — она открыла папку, аккуратно положила её на стол. — Я пришла поговорить о твоём месте в нашей семье.
Рита почувствовала, как по спине прошёл холодок, как от прикосновения к металлу.
— Моё место? — удивление звучало в её голосе, но что-то в душе уже предчувствовало худшее.
— Да, — Татьяна Сергеевна продолжала неторопливо. — Ты всегда была временным явлением. Андрей — мужчина с положением. Ему нужна женщина, которая понимает, как устроен мир. А не та, которая из-за каждой бумажки устраивает истерики.
Рита замерла.
— Вы… вы серьёзно? — её голос срывался, и в нём звучал злобный недоумённый шёпот.
— Абсолютно. — Свекровь вытащила документ и положила его перед собой. — Квартира оформлена на меня, потому что мы с сыном не уверены, что ты… справишься с такой ответственностью.
Рита резко встала, стул грохнул о пол. Картон из папки выпал и полетел по столу.
— Вы что, вообще слышите себя?! Это мой муж! Наша семья! — её слова звучали, как рев, неистовый и наполненный болью.
— Твоя? — Татьяна Сергеевна подняла бровь, словно это было что-то совсем забавное. — Интересно. А где твоя подпись в договоре? Где твои деньги? Где твоё имя в списке собственников?
Рита задыхалась. Каждое слово было, как удар.
— Вы… вы просто ненавидите меня! — она не могла сдержать слёз.
— Нет, дорогая, — Татьяна Сергеевна улыбнулась, и эта улыбка была вонзающим ножом. — Я просто защищаю своего сына. И его будущее.
Она медленно поднялась, поправила пальто, сделала шаг к двери.
— И если ты решишь устроить скандал… или, не дай Бог, подать на развод… — пауза. — — то учти: у меня есть очень хороший адвокат. И он уверен, что дети должны остаться с отцом.
Рита почувствовала, как земля уходит из-под ног. Неужели она настолько слаба, чтобы всё это потерять?
— Вы… вы не имеете права… — её голос стал тише, но от этого не менее испуганный.
— Имею, — свекровь спокойно подошла к двери. — Подумай, Рита. Ты действительно готова потерять всё?
Дверь закрылась с тихим щелчком.
Рита стояла в центре кухни, кулаки так сжаты, что ногти врезались в ладони, но боль уже не доходила до её разума. Только отчаяние.
«Нет. Нет, нет, НЕТ!» — думала она, схватив чашку и швырнув её в стену.
Фарфор разлетелся осколками. Так же, как и её жизнь.
Чёрная почта
Дождь бил по окнам три дня подряд. Не то чтобы Рита в этом видела какой-то знак, но вот её жизнь действительно напоминала одно сплошное «мокрое бедствие». Она сидела в кафе напротив юридической конторы, притворяясь, что всё под контролем, но на самом деле чувствовала себя как в капкане. За окном плескалась слякоть, а в её голове не прекращалась своя грязная буря. Как обычно, её даже не пустили на порог — секретарша на автомате выдала свой стандартный номер:
— Извините, но адвокат Михеевой уже предупредил — мы не можем вести ваше дело.
Рита стиснула чашку с капучино, сделала глоток. Уже третий. Не помогало. Вдруг вибрирует телефон. Незнакомый номер. Она сдержала скрежет зубов и ответила.
— Алло?
— Рита Михеева? — голос был так безэмоционален, что у неё невольно по спине пробежал холодок.
— Да. Кто это?
— Мы можем помочь вам со свекровью. Улица Горького, 15. Кабинет 408. Сегодня в шесть.
Щелчок. И связь обрывается.
Рита даже не успела как следует понять, что произошло. Три секунды молчала, потом моргнула. «Что за хрень?» Но тут же пришло СМС с тем же адресом и короткой фразой:
«Татьяна Сергеевна не всегда носила норковую шубу.»
18:05. Третий этаж старого здания без лифта. Дверь кабинета 408 была облезлая, как и всё остальное в этом доме, с табличкой «ООО «Импекс-Консалт». Рита постучала, хотя и сомневалась, что её кто-то услышит.
— Войдите.
Внутри — мужчина лет пятидесяти, с небрежно накинутым дорогим костюмом, но видно, что он не стал его разглаживать. Лицо — как у бульдога, с шрамом на брови, как будто он лично пробежался по жизни и всем попутно ставил диагнозы.
— Садитесь, Рита. Я — Виктор.
Он протянул ей папку.
— Знакомьтесь. Ваша свекровь в 90-е. Тогда она была просто Танькой, бухгалтером в кооперативе «Урожай».
Рита открыла папку. На фото — молодая Татьяна Сергеевна, в дешёвом платье, рядом с угрюмым мужиком в кожаной куртке.
— Это… — голос у неё сбился.
— Сергей «Баклан» Морозов. Её тогдашний муж. Ваш свёкор, между прочим. — Виктор хмыкнул. — Он сейчас сидит в строгачах за двойное убийство. А ваша милая свекровь… так сказать, не теряла времени. Помогала мужу организовать финансовые схемы, которые его туда и отправили.
Рита замерла, пытаясь осознать, что она только что услышала. Это не укладывалось в голове.
— Откуда вы…
— Я работал в их бригаде. — Виктор достал диктофон и поставил его на стол. — Вот запись, где Танька делит бабло с компаньонами. Голос узнаешь?
Из динамиков раздался хриплый женский смех: «Ну и что, что вкладчики ревут? Пусть идут в жопу, мы им не благотворительность!»
Рита вскочила, стул чуть не перевернулся.
— Вы хотите, чтобы я шантажировала её ЭТИМ?!
Виктор спокойно закрыл папку, будто только что показал ей рекламный буклет.
— Я хочу, чтобы ты сохранила детей. У тебя есть 48 часов, пока её адвокат не подаст иск об ограничении твоих родительских прав. Основание — «нестабильное психическое состояние».
— Это бред! — Рита почувствовала, как её горло сжалось, но не сдержалась.
— А вот и нет. — Виктор кинул на стол медицинскую справку. — Твоё посещение психотерапевта в прошлом году. Плюс свидетели, которые подтвердят твои «истерики».
Она почувствовала, как пальцы начинают дрожать. Вот оно, реальное дно.
— Чего вы хотите взамен? — наконец спросила она, стиснув зубы.
Виктор наконец-то усмехнулся, в его глазах блеск, будто ему стало интересно.
— Ты знала, что твой муж сейчас покупает долю в порту? Через офшор. Мне нужны документы по сделке.
— Вы… вы хотите, чтобы я украла у мужа бумаги?!
— Нет. — Он встал, потянулся, словно готовился к долгому разговору. — Я хочу, чтобы ты выбрала: либо твои дети растут с няньками под крылом Татьяны Сергеевны… либо ты берёшь этот диктофон и даёшь ей послушать голос из прошлого.
22:00. Рита стояла перед зеркалом в ванной, пыталась выдавить из себя хоть какую-то уверенность. Она повторяла про себя: «Я знаю про Сергея Морозова.»
Телефон снова вибрирует. Это Виктор.
«P.S. Твой свёкор не знает, где Танька. Если узнает — сожрёт её с потрохами. Подумай об этом.»
Рита провела пальцем по экрану, стерла все следы. И тут же взгляд упал на диктофон.
«Значит, так…» — тихо прошептала она.
В это время за дверью раздался звонок. Андрей.
«Идеально.» — прошептала Рита, и, хватая диктофон, подошла к двери.
Не та плёнка
Рита трижды проверила диктофон. Беспокойно, потому что в голову лезли только дурные мысли. Всё ли в порядке с батарейками? А если не включится? Или, что ещё хуже, если звук выйдет пустым? Нет, ну правда, это же невозможно, чтобы техника в такой момент подвела.
«Не дрожать. Говори чётко. Смотри в глаза» — повторяла она себе, ощущая, как колени дрожат. Жизнь — это не роман, и, судя по всему, она даже не комедия. И если в детстве кто-то говорил, что ты всё сделаешь, когда придёт время, то… вот, время пришло. А тебе бы только остаться живой после этого.
Дверь открыла Татьяна Сергеевна — в шелковом халате, с такой выраженной уверенностью, что почти сразу стало понятно: она не из тех, кто переживает за чужие проблемы. Её взгляд говорил больше, чем слова. И вот, как она всё сделала — по хозяйски, будто бы тут её территория, её правила.
— Ну вот, — сказала она, оглядев Риту от макушки до пят. — Решила что-то там просить прощения? Заходи, только разуйся — ковёр персидский, понимаешь?
Рита только кивнула, шагнув в холл. В кармане пальто сжался диктофон, но он всё-таки был. Маленькая коробочка с секретом.
— Я пришла поговорить. — Рита, собравшись с силами, выговорила это как-то по-другому, чтобы не подумали, что она трусиха.
— Ого, как драматично, — Татьяна Сергеевна прошла в гостиную. На столе уже стояли две рюмки и бутылка коньяка. Она, видно, подготовилась. — Садись, выпьем… за что выпьем, а?
Рита не двигалась.
— За правду, — сказала она, заткнувшись до последнего момента. — За то, что ты не всегда была Татьяной Сергеевной Михеевой. А была просто Танькой — женой того самого Серёжи Морозова, «Баклана».
Татьяна Сергеевна замерла, её рука приподняла графин, но не дотянулась до рюмки. Она даже не ожидала.
— Кто тебе это сказал… — голос у неё стал резким, словно ножом по стеклу.
— Не важно. — Рита достала диктофон, нажала на кнопку. Тишина.
Она нажала снова. Всё мёртво.
— Ха-ха-ха! — неожиданно свекровь залилась смехом. От её смеха у Риты по спине побежали мурашки. — Детка, ну ты меня удивляешь! Пришла с игрушкой, а батарейки не проверила?
Рита яростно трясла диктофон в руках.
— Чёрт!
— Да брось ты! — Татьяна Сергеевна встала, подошла вплотную. — Даже если бы запись была, ты думаешь, это что-то изменит? У меня связи, у меня всё под контролем. А у тебя… — она медленно провела пальцем по Ритиному плечу, — у тебя только сопли и кулачки.
Рита отшатнулась, но спина упёрлась в стену.
— Ты… ты монстр!
— Нет, дорогая, я реалист. — Татьяна Сергеевна налила себе коньяк, отпила с достоинством. — Я тебе сейчас всё объясню. Ты отказываешься от квартиры, разводишься без алиментов, и я забываю про твои «психические проблемы». Дети остаются с тобой. Всё просто.
Рита вдруг почувствовала, что дрожь исчезла. Её голос стал твёрдым.
— А если нет?
— Тогда завтра в соцзащиту я отправлю заявление. Всё по закону. А через неделю — решение суда. — Татьяна Сергеевна улыбнулась так, что это было похоже на улыбку акулы. — Выбирай.
Рита резко подняла голову.
— Хорошо. Я выбираю.
И она размахнулась и швырнула диктофон прямо в зеркало. Стекло треснуло. Звон, резкий, как нож.
— Я выбираю войну. — Рита шагнула вперёд, и, наконец, посмотрела свекрови в глаза. — Ты забыла одну вещь, Татьяна Сергеевна. Я — мать. И ради детей я буду намного страшнее, чем твой Баклан.
Татьяна Сергеевна попятилась, не веря своим глазам.
— Ты… ты ничего не сделаешь…
— Уже сделала. — Рита достала телефон, нажала кнопку. Из динамика раздался её голос: «Ты забыла одну вещь, Татьяна Сергеевна…»
— Диктофон сломался. Но у меня есть копия. — Рита повернулась к выходу, уверенная в себе. — До встречи в суде. Или, может быть, ты предпочитаешь встретиться с бывшим мужем?
Дверь захлопнулась. Остался только запах дорогих духов и страха, который невозможно было не почувствовать.
Эпилог. «Звонок из прошлого»
Три дня прошли в нервном ожидании. Рита металась между адвокатами, собирала документы, каждый вечер проверяла, надёжно ли спрятана копия записи. Дети чувствовали напряжение — маленькая Катя даже нарисовала картинку: «Мама, это ты как супергероиня.»
Телефон зазвонил, когда она разогревала суп. Незнакомый номер.
— Алло?
— Говорит Морозов.
Голос был низким, хриплым, словно этот человек годами не мог вдохнуть полной грудью.
— Ты знаешь, где моя бывшая?
Ложка выпала из рук, ударилась о кафель.
— Откуда…
— Виктор передал привет. Мы с тобой в долгу.
Рита прислонилась к стене.
— Что вам нужно?
— Ты напугала Таньку. Это хорошо. Но теперь она убежит — и мне её не найти. На другом конце слышалось тяжёлое дыхание. — Ты скажешь мне, где она будет завтра. Или…
— Или что?
— Или я позвоню твоему мужу. Скажу, что его новая любовница — это подстава. Что её подослал его партнёр. Морозов хрипло рассмеялся. — Как думаешь, он тебе поверит? Или опять побежит к маме?
Рита закрыла глаза.
— Завтра в десять утра она будет у нотариуса. Подписывать документы на квартиру.
— Умница. — Щелчок.
Катя вошла на кухню.
— Мама, ты плачешь?
— Нет, солнышко. Просто… лук резала.
На следующий день в новостях показали ДТП возле нотариальной конторы: «Мерседес на большой скорости протаранил Bentley…»
А вечером пришло СМС с неизвестного номера:
“Спасибо. Теперь твоя очередь.”
Рита удалила сообщение, взяла детей за руки и вошла в здание суда.
