Четыре года Ирина откладывала каждую свободную копейку. Отказывалась от отпусков, носила старые джинсы.
Восемьсот тысяч рублей — вот что лежало на их общем счету. Вообще-то её восемьсот тысяч.
— Витя, — позвала она мужа, — посмотри, какие требования для поступления!
Ирина сидела за ноутбуком, листала сайт университета. Программа магистратуры по клинической психологии. Её мечта. Её путь к новой жизни.
Виктор сидел на кухне, пил чай и что-то быстро печатал в телефоне. Не отвечал.
— Витя!
— Да-да, сейчас, — он даже не поднял глаз.
Ирина вздохнула. Привычно. За пять лет брака она привыкла к тому, что муж живёт в своём мире. Работа, мать, снова работа. А она где-то между.
Пришло уведомление из банка. Ирина машинально открыла приложение и замерла.
Баланс: 1270.
— Что?.. — прошептала она, обновляя страницу.
Та же цифра. Одна тысяча двести семьдесят рублей.
— Виктор! — крикнула она так, что он подпрыгнул. — Виктор!
— Что случилось?
— Где деньги?
— Какие деньги? — он побледнел.
— Наши деньги! С общего счёта! Где восемьсот тысяч?!
Виктор отложил телефон. Посмотрел на неё виноватым взглядом ребёнка, который разбил вазу.
— Ира, я могу объяснить.
— Объясняй.
— Маме срочно нужны были деньги. Она задолжала по кредитам, её могли выселить из квартиры. Коллекторы звонили, угрожали. Я не мог…
— Ты перевёл наши деньги своей маме?
— Она не справляется! Ей нужно было закрыть долги. Я потом верну.
— Вернёшь? — Ирина встала, подошла к мужу. — Моё время? Мою мечту? Четыре года экономии?
— Ира, пойми, она моя мать.
— А я кто? Соседка?
— Ты меня поймёшь.
Ирина смотрела на него долго. Очень долго. Потом развернулась и пошла в спальню.
— Ира, ты что делаешь?
Она достала чемодан, начала складывать вещи. Методично, спокойно.
— Собираю твои вещи.
— Ира, не надо драматизировать.
— Я не драматизирую. — Голос её был ровным, как у диктора новостей. — Я принимаю решение.
— Какое решение?
— Ты выбрал свою маму. Теперь и живи с ней.
— Но я же не выбирал! Я просто помог!
— Помог? — Ирина обернулась. — Ты украл мои деньги и отдал их другой женщине. Без моего согласия. Это не помощь, Витя. Это предательство.
— Я верну! Клянусь!
— Когда? Через год? Два? Пять? — Она закрыла чемодан. — А мне сорок скоро. Понимаешь? Время не вернёшь.
Виктор стоял в дверях, не зная, что сказать. А Ирина взяла чемодан и поставила его к выходу.
— Знаешь что? — Она остановилась у двери. — Я всегда знала, что в нашем браке три человека. Но думала, что я хотя бы вторая. Оказывается, третья.
— Это не так.
— Это именно так. Поздравляю, Витя. Твоя мама выиграла.
Дверь за Виктором хлопнула.
Первые три дня он названивал Ирине каждый час. Оставлял голосовые сообщения, писал извинения. Она не отвечала. Просто читала и молчала.
— Ира, ну ответь хоть что-нибудь! Я понимаю, что ты злишься, но давай поговорим как взрослые люди!
— Мама говорит, что может вернуть деньги частями. По тысяче в месяц. Это же реально!
— Ира, ты где живёшь? У Кати? Дай адрес, я приеду!
Но Ирина молчала. Она сняла комнату у знакомой, устроилась на подработку переводчиком.
А Виктор переехал к матери.
— Ну наконец-то! — обрадовалась Тамара, когда сын появился с сумкой. — Я же говорила, что эта твоя Ирка тебе не пара. Карьеристка! Только о себе и думает.
— Мам, не надо, — устало сказал Виктор.
— Что «не надо»? Я правду говорю! Нормальная жена поддержала бы мужа, который матери помогает. А эта, сбежала из-за каких-то денег!
Виктор промолчал. Он разложил вещи на диване в однокомнатной квартире матери. Здесь пахло лекарствами и одиночеством.
— Витенька, ты не переживай, — Тамара гладила его по голове. — Мы с тобой проживём. Как раньше. Помнишь, когда папы не стало?
Он помнил. Пять лет назад, когда умер отец, мать цеплялась за него, как за спасательный круг. Звонила по десять раз в день, приезжала без предупреждения, плакала в трубку. Тогда у него ещё не было Иры. Тогда он ещё не знал, что значит — жить своей жизнью.
Первая неделя прошла спокойно. Виктор работал удалённо, мать готовила ужин, они смотрели сериалы. Почти мило.
Но потом начались придирки.
— Витя, ты опять поздно пришёл с прогулки. Я волновалась!
— Мам, я гулял час. Мне нужен воздух.
— Но ты же не предупредил! Я думала, что-то случилось.
— Мам, мне сорок лет.
— И что? Ты думаешь, мне перестать о тебе волноваться?
Потом стали исчезать вещи.
— Мам, где моя серая рубашка?
— Постирала. Она грязная была.
— Я её только вчера надевал!
— Ну и что? Пахла потом.
— А где мой свитер?
— Отдала в химчистку. Он пятнистый был.
— Какие пятна?! Это же новый свитер!
— Витенька, не кричи на мать. Я же добра тебе хочу.
Еда стала проблемой. Тамара готовила то, что любила сама — овсянку, тушёные овощи, постные супы. Когда Виктор попросил мяса, она обиделась.
— Значит, моя еда тебе не нравится? Всю жизнь так готовила!
— Мам, я не это имел в виду.
— Имел, имел! Ирка тебя избаловала. Она же из богатых, ей всё подавай на блюдечке.
— Мам, Ира не богатая. Она работает.
— Работает! В интернете сидит, это какая работа? Вот я полжизни на заводе горбатилась!
А по вечерам начинались разговоры. Долгие, бесконечные разговоры о том, как тяжело быть одной, как все соседи злые, как плохо работают врачи. Виктор кивал, поддакивал, но внутри всё сжималось.
— Витенька, ты меня слушаешь?
— Да, мам, конечно.
— Я говорю, что тебе нужно развестись с Иркой официально. Она же тебя использовала! Жила на твоей шее!
— Мам, Ира работала. Она зарабатывала больше меня.
— Что?! — Тамара подскочила. — Больше?! Витя, ты что мне врёшь?
— Не вру. Она переводчик, фрилансер. У неё стабильные клиенты.
— Тогда зачем она твои деньги тратила?
— Наши деньги, мам. Мы их вместе копили.
— Витя, ты меня расстраиваешь! Я думала, ты от неё избавился, а ты её всё ещё защищаешь!
К концу второй недели Виктор понял: он задыхается. Мать контролировала каждый его шаг, каждое слово. Он не мог нормально работать — она постоянно заходила, спрашивала что-то, отвлекала.
— Мам, я на совещании.
— Я быстро! Витя, а что это у тебя в ноутбуке такое?
— Мам, пожалуйста, выйди.
— Что ты на меня шипишь? Я же мать!
Он стал вставать в пять утра, чтобы поработать в тишине. Но мать вставала в половине шестого.
— Витенька, ты что так рано? Заболел?
— Нет, мам. Работаю.
— В такую рань? Это вредно! Иди спать.
— Мам, мне нужно сдать проект.
— Какой проект важнее здоровья?
Он попробовал работать в кафе. Но мать звонила каждые полчаса.
— Витя, где ты? Почему не отвечаешь?
— Мам, я же сказал — в кафе.
— В каком кафе? Дай адрес!
— Зачем тебе адрес?
— А вдруг что-то случится?
— Мам, что может случиться в кафе?
— Всякое может! Витя, ты мне не доверяешь?
Через месяц Виктор понял: он не может больше. Не может есть эту овсянку, не может слушать жалобы, не может объяснять, где он и с кем. Не может жить в прошлом.
Он снял студию на другом конце города.
— Что?! — Тамара побледнела. — Ты от матери съезжаешь?
— Мам, я не от тебя. Я к своей жизни.
— А я что, не твоя жизнь? Я тебя родила, вырастила!
— Мам, ты моя мать. Но не вся моя жизнь.
— Витя, ты меня бросаешь!
— Мам, я не бросаю. Я буду навещать, помогать. Но жить отдельно.
— Из-за этой стервы Ирки!
— Не из-за Иры. Из-за себя.
И тогда Виктор понял: он никогда не был женат только на Ире. Он был женат на двух женщинах сразу. И одна из них никогда не собиралась делиться.
В новой квартире он впервые за месяц нормально поспал. Сварил себе мясо. Посмотрел фильм без комментариев.
А потом открыл банковское приложение и перевёл Ире сто тысяч.
Без объяснений. Без требований.
Просто начал возвращать то, что украл.
Виктор переводил деньги молча. Сто тысяч в месяц. Иногда больше, если получалось подработать. Не писал сообщений, не требовал благодарности. Просто возвращал украденное.
Ирина видела переводы, но не отвечала. Она поступила на бесплатную программу в местный университет — не тот, о котором мечтала, но тоже психология. Работала, училась, строила новую жизнь. Без него.
Тамара названивала сыну каждый день.
— Витя, я заболела. Приезжай.
— Мам, что случилось?
— Давление скачет. Мне плохо.
Он приезжал — она сидела, смотрела сериал, грызла семечки.
— Мам, ты же говорила, что заболела.
— Я и заболела. Душевно. Без тебя умираю.
— Мам, так нельзя.
— Как нельзя? Мать не может скучать по сыну?
На следующий день:
— Витя, у меня кран сломался.
— Мам, вызови слесаря.
— Какого слесаря? Они воруют! Приезжай сам.
Он приезжал, чинил, мыл посуду, покупал продукты. Мать сидела на диване, командовала:
— Витя, а теперь лампочку поменяй. И пол помой. И в аптеку сходи.
— Мам, я не могу каждый день к тебе ездить.
— Почему? Раньше мог!
— Раньше я жил с тобой. Теперь у меня своя квартира, своя работа.
— Своя! Всё своё! А мать, значит, чужая?
Через полгода Виктор понял: он стал заложником. Мать не отпускала его, Ира не возвращалась. Он висел между двумя мирами, не принадлежа ни одному.
А потом увидел пост в соцсетях.
Ира сидела в аудитории, улыбалась, держала диплом. Подпись: «Курсы клинической психологии закончены. Следующий шаг — магистратура. Все ближе к мечте».
Виктор смотрел на фотографию и понимал: она не остановилась. Не села и не зарыдала. Не стала жертвой. Построила новый путь.
А он? Он всё ещё чинил маме кран и слушал, как она жалуется на соседей.
В тот вечер он не поехал к матери. Не ответил на звонки. Сидел дома, думал.
Утром Тамара приехала сама.
— Витя! Открывай! Я всю ночь не спала!
— Мам, что случилось?
— Ты не звонил! Я думала, ты умер!
— Мам, я спал. Нормально спал.
— Как ты мог?! Я же волновалась!
— Мам, мне сорок лет. Я имею право не звонить каждый день.
Тамара заплакала. Как всегда. Как в детстве, когда он не слушался.
— Витя, что с тобой? Ты стал такой жестокий!
— Не жестокий. Взрослый.
— Это всё она! Ирка! Она тебя настроила против меня!
— Мам, с Ирой я не общаюсь полгода.
— Врёшь! Вы встречаетесь! Я знаю!
— Откуда знаешь?
— Соседка видела тебя с какой-то женщиной у магазина!
— Мам, это была продавщица. Я хлеб покупал.
— Не верю! Витя, ты меня обманываешь!
И тогда что-то в нём сломалось. Или, наоборот, встало на место.
— Мам, — сказал он очень тихо, — я больше не могу.
— Что не можешь?
— Жить твоей жизнью. Чувствовать свою вину. Решать твои проблемы.
— Я не заставляю!
— Заставляешь. Каждый день.
— Витя, я твоя мать!
— Помогая тебе, я разрушил свою семью. Отдал чужие деньги. Предал женщину, которую любил.
— Она тебя не любила!
— Любила. Но я выбрал тебя. Каждый раз выбирал тебя.
— И правильно делал!
— Нет, мам. Неправильно. Я был не мужем. Я был твоим сыном, который играл в семью.
Тамара смотрела на него, как на предателя.
Он нашёл Иру у университета
Ждал час, пока закончились занятия. Она вышла с подругами, смеялась, рассказывала что-то. Выглядела свободной.
— Ира.
Она обернулась, увидела его. Лицо стало серьёзным.
— Витя? Что случилось?
— Можно поговорить?
Подруги ушли. Они остались вдвоём на скамейке у входа.
— Я видел твой пост, — сказал он. — Ты молодец.
— Спасибо.
— Я хотел извиниться. Не за деньги. За то, что не смог создать свою семью. Я струсил.
Они сидели молча. Было холодно, начинался дождь.
— Витя, а почему ты мне деньги переводишь?
— Возвращаю украденное.
— Но зачем? Ты же знаешь, что я не вернусь.
— Знаю. Но я украл не только деньги. Я украл твою мечту. Твоё время. Твоё доверие. Деньги — это хоть что-то, что могу вернуть.
— А остальное?
— Остальное не вернёшь. Но можно попробовать заслужить прощение.
Ира встала.
— Витя, я должна идти. Завтра экзамен.
— Я знаю. Удачи.
— Спасибо.
Она уже уходила, когда он окликнул её:
— Ира!
— Да?
— Через месяц переведу последние деньги. Всё, что ты откладывала. Может встретимся тогда?
Она посмотрела на него долго. Потом кивнула:
— Может быть.
И ушла под дождём.
Месяц пролетел незаметно
Виктор работал, переводил маме деньги на коммунальные — но больше не жил её проблемами. Не приезжал по первому зову, не чинил краны по ночам.
Тамара звонила реже. Поняла, что слёзы больше не работают.
— Витя, я к психологу хожу, — сказала она как-то вечером.
— Правда?
— Да. Она говорит, что я должна свою жизнь строить. Не через тебя.
— Как дела?
— Трудно. Но интересно. Я в клуб вязания записалась.
— Здорово, мам.
— А ты как?
— Учусь жить один. Тоже трудно.
— Витя, а ты простишь меня?
— За что?
— За то, что разрушила твою семью.
— Мам, мы вместе её разрушили. Я — тем, что позволил.
— Может, ещё не поздно?
— Не знаю. Но попробую.
Последний перевод он сделал утром.
Сообщение написал простое: «Всё вернул. Может встретимся?».
Ответ пришёл через час: «Сегодня в 18:00. Кафе у университета».
Он пришёл раньше, заказал два кофе. Ждал.
Ира появилась ровно в шесть. Выглядела уставшей, но спокойной.
— Привет, — сказала она, садясь напротив.
— Привет. Как экзамены?
— Сдала всё. Завтра узнаю результаты.
— Поступишь?
— Думаю, да.
Они пили кофе молча. Потом Ира достала телефон, показала уведомления о переводах.
— Спасибо, — сказала она. — Честно.
— Спасибо за что? За то, что вернул украденное?
— За то, что вернул. Не каждый бы вернул.
— Каждый порядочный.
— Значит, ты всё-таки порядочный.
Она улыбнулась. Первый раз за полгода.
— Витя, а что с мамой?
— Ходит к психологу. Учится жить свою жизнь.
Ира допила кофе, посмотрела на часы.
— Мне пора. Завтра рано вставать.
— Ира, — он взял её за руку. — Я не прошу вернуться. Я понимаю, что это невозможно. Но можно попробовать дружить?
— Дружить?
Она кивнула.
— Попробуем.
— Правда?
— Витя, я не обещаю, что всё будет как раньше. Доверие восстанавливается долго.
— Я готов ждать.
Дождь закончился, появились первые звёзды. Они разошлись в разные стороны. Ира — к своей новой жизни. Виктор — к своей.
Но теперь эти жизни не были враждебными. Просто отдельными.
Пока.
