Анна сидела на кухне у матери и нервно теребила край скатерти. Светлана Петровна молча разливала чай, стараясь не смотреть на заплаканное лицо дочери.
— Мам, если бы ты тогда согласилась… — начала Анна, но голос дрогнул. — Если бы ты просто поменялась с нами квартирами, ничего бы этого не случилось. Саша бы не ушёл, мы бы не ругались из-за денег…
Светлана Петровна поставила чашку на стол так резко, что чай плеснул на блюдце.
— Анна, довольно. Сколько можно твердить одно и то же? Ты взрослая, а ведёшь себя как ребёнок.
— Я как ребёнок? — вспыхнула дочь. — Да я одна с малышом осталась! А ты сидишь в своей трёшке в одиночестве, и тебе наплевать!
Три года назад всё выглядело иначе. Анна тогда сияла от радости, рассказывая о предстоящей свадьбе.
— Мам, мы такое задумали! Выездная церемония, шатёр в парке на Подоле, двести гостей! Саша говорит, надо, чтобы это запомнилось навсегда!
Светлана Петровна осторожно спросила:
— Аня, не слишком ли это дорого? У вас же съёмная квартира в Киеве, может, лучше отложить деньги?
— Ой, мам, ну что ты как старушка! — отмахнулась Анна. — Свадьба раз в жизни бывает. Галина Николаевна обещала помочь с организацией, у неё связи, скидки везде.
— Галина Николаевна щедра на праздники, — заметила Светлана Петровна. — А с жильём она вам поможет?
— Конечно! Она уже сказала, что что-то придумает.
Свадьба вышла роскошной. Гости были в восторге, фотографии — как из глянца. Но подарки покрыли лишь треть расходов, и молодожёны вернулись в свою съёмную однокомнатную квартиру на Троещине с долгами и красивыми воспоминаниями.
Через полгода Галина Николаевна предложила квартиру своей умершей сестры.
— Детки, там, конечно, нужен ремонт, но зато это ваше! — говорила она, показывая обшарпанные стены. — Вы мне как родные, живите, обустраивайтесь!
Анна с Сашей с жаром взялись за дело. Взяли кредит, купили материалы, Саша после работы до полуночи клеил обои, стелил ламинат. Анна подбирала шторы, светильники, продумывала каждую деталь.
Светлана Петровна пыталась предостеречь:
— Аня, а на кого квартира оформлена?
— Мам, какая разница? Галина Николаевна обещала потом переоформить. Главное — своё жильё!
— Чужое жильё, — поправила мать. — Вы вкладываете деньги в чужую собственность.
— Ты её просто не знаешь! Она не обманет!
Когда ремонт закончился, а деньги были потрачены, Галина Николаевна приехала оценить результат.
— Ой, как здорово вышло! Квартиру не узнать! Молодцы, ребята! Теперь заживёте!
Но через несколько месяцев Анна забеременела, и стало ясно, что в однокомнатной квартире с ребёнком будет тесно.
— Саш, давай попросим твою маму продать эту квартиру, добавим денег и возьмём двушку в ипотеку, — предложила Анна.
Саша помрачнел.
— Я говорил с ней. Она отказалась. Говорит, это память о сестре, продавать не будет.
— Как не будет? Мы же столько гривен вложили!
— Знаю. Но она сказала… — Саша замялся. — Сказала, что твоя мама могла бы помочь. У неё трёхкомнатная квартира, а живёт одна. Могли бы поменяться.
Анна задумалась. Просить мать о таком было неловко, но что делать?
На следующий день она приехала к Светлане Петровне.
— Мам, у нас беда. Ребёнок скоро родится, а места нет. Галина Николаевна предложила вариант… Может, ты переедешь в нашу однокомнатную? Она отремонтирована, красивая. А нам твоя трёшка как раз подойдёт.
Светлана Петровна долго смотрела в окно.
— То есть я должна бросить свою квартиру, где прожила двадцать лет, и переехать в чужую однокомнатную на птичьих правах?
— Мам, почему чужую? Мы же семья!
— Анна, квартира оформлена на Галину Николаевну. Это не ваша квартира. И я не собираюсь менять свой дом на чужое жильё.
— Тебе одной столько места не нужно!
— Это мой дом. Я его заслужила, обустроила. И я в праве жить так, как хочу.
— Эгоистка! — выпалила Анна. — Родная дочь просит помощи, а ты!
Она ушла, хлопнув дверью.
Через два месяца Анна с Сашей взяли ипотеку на двухкомнатную квартиру в новостройке на Позняках. Платёж съедал больше половины Сашиной зарплаты.
Когда родился сын, Анна ушла в декрет. Денег стало катастрофически мало. Саша подрабатывал, но это лишь выматывало его и делало раздражительным.
— Саш, мы так не вытянем, — говорила Анна, укачивая малыша. — Может, попросим у твоей мамы?
— Она сказала, что мы взрослые и должны сами справляться, — буркнул Саша.
— А моя мама сидит в своей трёшке! Если бы она тогда…
— Анна, хватит! — взорвался Саша. — Твоя мама тебе ничего не должна! Это мы решили жить на широкую ногу, это мы взяли ипотеку!
— То есть я виновата?
— А кто заставлял брать кредит? Кто говорил, что без своей квартиры мы не семья?
Ссоры становились всё чаще и яростнее. Саша возвращался домой всё позже, задерживался на работе, лишь бы избежать очередного скандала. Анна чувствовала себя запертой с ребёнком в четырёх стенах и злилась на всех.
Через год после рождения сына Саша собрал вещи и уехал.
— Я больше не могу. Прости. Буду помогать с ребёнком, платить алименты, но жить вместе… Мы просто разрушаем друг друга. Квартиру продадим, закроем ипотеку, остаток поделим пополам.
— А где я буду жить? — спросила Анна дрожащим голосом.
— Пока у твоей мамы… Прости, Аня. Мы оба виноваты.
Анна вернулась к матери. Первую неделю они почти не разговаривали. Светлана Петровна молча помогала с внуком, готовила еду, но в её взгляде читался немой укор.
Наконец Анна не выдержала:
— Скажи уже, что думаешь! Что я глупая, что сама всё испортила?
Светлана Петровна отложила вязание.
— Я думаю, что ты моя дочь, и я тебя люблю. Но ещё я думаю, что тебе пора повзрослеть.
— Я мать-одиночка! Как ещё повзрослеть?
— Перестань искать виноватых. Ты винишь меня, Галину Николаевну, Сашу — всех, кроме себя. Но это ты хотела шикарную свадьбу. Ты решила ремонтировать чужую квартиру. Ты настояла на ипотеке.
— Если бы ты помогла…
— Анна! — голос матери стал твёрже. — Я помогала! Давала деньги на свадьбу, хотя считала это блажью. Предупреждала про ремонт — ты не послушала. Теперь нянчусь с внуком, кормлю вас. Но я не обязана ломать свою жизнь из-за твоих ошибок!
Анна заплакала.
— Я не думала, что так выйдет… Хотела, как в сказке… Свадьба, квартира, ребёнок…
— Жизнь — не сказка, — мягко сказала Светлана Петровна, обнимая дочь. — В жизни за всё платишь. И лучше это понять заранее, а не когда всё рушится. Но знаешь что? Ещё не всё потеряно. Ты молодая, у тебя сын, есть я. Перестань винить всех и начни действовать. Найди работу, встань на ноги. Я помогу с малышом. Но мою квартиру не проси — это моя старость, моя опора. И я имею право её сохранить.
Анна всхлипнула и кивнула. Впервые она почувствовала не обиду, а понимание. Мать была права — пора брать жизнь в свои руки.
За окном падал снег. Малыш спал в соседней комнате. Две женщины сидели на кухне, пили чай и впервые за долгое время говорили не как обвинитель и обвиняемая, а как мать и дочь. В этом разговоре зарождалось что-то новое — возможно, начало взрослой жизни Анны. Без иллюзий, но с надеждой.
— Знаешь, мам, — тихо сказала Анна, — я ведь правда думала, что если всё будет красиво, то и жизнь будет счастливой. Свадьба как в мечте, квартира с ремонтом…
— Счастье не в красивой картинке, дочка, — ответила Светлана Петровна. — Оно в умении ценить то, что есть, и работать над тем, чего хочешь. Без надежды, что кто-то сделает это за тебя.
Анна смотрела на мать и впервые видела в ней не просто родителя, который обязан помогать, а человека с собственной жизнью, правами и границами. Это горькое открытие стало началом её взросления.
***
Друзья, эта история трогает до глубины души. Анна прошла через ошибки и разочарования, но нашла в себе силы начать всё сначала. Как думаете, что помогает нам учиться на своих ошибках и двигаться вперёд? Делитесь своими мыслями в комментариях!
