Вера Петровна убирала со стола после скромного ужина. Хотелось лечь пораньше: в последнее время она спала плохо, особенно когда Сергей уезжал. А уезжал он всё чаще. Вот и сегодня утром уехал в Киев, снова на неделю.
— Может, на выходные вернусь, — сказал он, застёгивая рубашку. — Не обещаю, работы много.
Она только кивнула. Тридцать лет замужем — привыкла к его частым разъездам. Работа в снабжении на большом заводе, Киев — ключевое направление.
Резко зазвонил домашний телефон. Вера вздрогнула.
— Вера? — голос подруги, Елены, звучал взволнованно. — Ты одна?
— Одна, — Вера присела на стул. — Сергей в Киеве. Лена, что случилось?
— Не знаю, как и сказать, — Елена, бывшая коллега по бухгалтерии, замялась. — Может, я и зря звоню… но ты должна знать.
— О чём?
— О Сергее. Он… в общем, он снимает квартиру в Киеве. Уже года три.
Вера почувствовала, как холодеет внутри:
— Квартиру? Не может быть. Он всегда в гостиницах жил.
— Раньше — да, — Елена вздохнула. — А теперь снимает. На Улице Речников, дом семь. Я случайно увидела — у нас же новая система компенсаций, теперь можно и съёмное жильё оформлять. В документах всё отражается.
Повисла тишина. Вера молча переваривала услышанное.
— Ты понимаешь, что это может значить? — голос Елены был полон сочувствия.
— Спасибо, что позвонила, — Вера медленно опустила трубку.
Она долго сидела, глядя в окно. Мысли сбивались в кучу. «Зачем квартира? Почему не сказал?» Но внутренний голос уже кричал: «Женщина. Там другая женщина. Молодая, красивая. А я — уже немолодая, с больными ногами».
Поездка к истине
Вера спала плохо. Под утро, проснувшись, она приняла решение: нужно ехать. Увидеть всё своими глазами.
Она никогда не была ревнивой, доверяла Сергею безоговорочно. Но сейчас что-то надломилось, словно тонкое стекло.
Собиралась тщательно, словно на встречу с президентом. Надела тёмно-синее платье, которое муж когда-то хвалил. Едва заметно подкрасила губы. Аккуратно, шпильками, заколола волосы.
Поезд до Киева ехал долго. Вспоминалась молодость: их знакомство, свадьба, мечты о детях, которым не суждено было сбыться. Как же вышло, что после тридцати лет она едет выслеживать собственного мужа?
В Киеве Вера пересела на метро, потом на трамвай. Маршрут она записала на бумажке — чётким бухгалтерским почерком.
Нужный дом нашёлся быстро — обычная серая многоэтажка. Вера поднялась на лифте на седьмой этаж.
Квартира 143. Коричневая дверь. Палец замер над кнопкой звонка. «Что я скажу, если застану? Как посмотрю ему в глаза?» Но пути назад не было. Она нажала.
Тишина. Звонок, кажется, не работал. Она постучала. Никто не ответил.
— «Нет никого. Или не открывают».
Вера просидела на ступеньках минут двадцать. Потом встала. «Глупо. Приехать из другого города, чтобы сидеть на лестнице».
На улице она нашла маленькое кафе. Заказала чай. Отсюда был виден подъезд.
Сергей появился через полчаса. Шёл быстрым шагом, с пакетами из магазина. Вера вздрогнула, увидев его — такой знакомый и вдруг совершенно чужой.
Она расплатилась и вышла. Пересекла дорогу. Успела войти в подъезд как раз, когда лифт ещё поднимался. Сергей стоял спиной, не заметил.
— Здравствуй, Серёжа, — сказала она тихо.
Он обернулся. Лицо его побледнело, глаза расширились от ужаса.
— Вера? Ты… как ты здесь?
— Приехала, — она смотрела прямо ему в глаза. — Думала, может, помочь чем нужно. Ты же говорил — много дел.
Он молчал. Лифт остановился на седьмом этаже.
— Пойдём, — Вера вышла первой. — Покажешь мне свою квартиру.
Шок и правда
Сергей медленно пошёл за ней. Остановился у знакомой двери. Достал ключи — рука дрожала.
— Вера, послушай…
— Потом, — она покачала головой. — Сначала открой.
Ключ повернулся. Сергей толкнул дверь. Вера вошла в тёмную прихожую. На вешалке висела мужская и… женская одежда.
— Кто здесь живёт, Серёжа? — голос её звучал спокойно, хотя внутри всё тряслось.
— Вера, я всё объясню, — он закрыл дверь. — Это не то, что ты думаешь.
— А что я думаю? — она сняла пальто. — Я пока ничего не думаю. Я просто спрашиваю.
Он не успел ответить. Из глубины послышались лёгкие, быстрые шаги.
В прихожую вышла девушка лет двадцати — стройная, темноволосая, в растянутой футболке. Она выглядела заспанной и немного раздражённой.
— Ты кто такая вообще? — спросила она, рассматривая незнакомую женщину.
Вера застыла. Сергей стоял с пакетами, словно громом поражённый.
Девушка переводила недоумённый взгляд с одного на другого.
— Вы знакомы?
— Жена, — закончила за него Вера. — Которая ничего не знала про эту квартиру.
Повисла тяжёлая тишина. Девушка скрестила руки.
— Вот как? — усмехнулась она. — Тогда вам, думаю, надо поговорить.
— Надо, — кивнула Вера. — Но сначала ты мне скажи, кто ты?
Девушка усмехнулась ещё раз.
— Я-то думала, вы в курсе. Что ж, давайте знакомиться. Я — любовница вашего мужа. Или содержанка. Как вам больше нравится.
Вера вздрогнула, словно от пощёчины.
— Алина! — в голосе Сергея звучало отчаяние. — Прекрати!
— А что такого? — девушка пожала плечами. — Она имеет право знать.
Вера развернулась и пошла к двери. Слёзы подступили, но она сдержалась.
— Вера, подожди! — Сергей схватил её за руку. — Всё не так, как кажется!
Она вырвала руку:
— Отпусти. Я всё видела, всё слышала. Хватит лжи.
— Это не ложь! — он преградил ей путь. — Алина не моя любовница. Она… она моя дочь.
Вера замерла:
— Что?
— Моя дочь, — повторил он. — Ты же видишь, она похожа на меня. Особенно глаза.
— Но… как? — Вера растерянно смотрела то на мужа, то на девушку. — У тебя нет детей.
— От тебя — нет, — он опустил глаза. — А от Надежды — есть.
Алина отвернулась. Сергей молча прошёл на кухню. Вера последовала за ним. Села на табуретку. Внутри — пустота и оцепенение.
— Рассказывай, — только и сказала она.
Он начал говорить. Тихо, запинаясь. О девушке, Надежде, которую любил до армии. О том, как его мать была категорически против и пригрозила лишить помощи. О том, как он, молодой и слабохарактерный, уступил. Надежда уехала, а потом он встретил Веру.
— И всё это время ты не знал?
— Не знал, — он покачал головой. — Надя не сказала. Может, гордая была.
— А когда узнал?
— Три года назад, — он опустил глаза. — Алина сама нашла меня. Через соцсети. Написала: «Здравствуйте, кажется, вы мой отец».
Вера слушала, как заворожённая. Надежда умерла от рака, когда Алине было восемнадцать. Перед смертью рассказала дочери правду. Сделали тест ДНК. Всё подтвердилось.
— И ты решил молчать?
— Сначала не знал, как сказать. Думал — переварю сам. А потом… — он развёл руками. — Алина сирота, жила в общежитии, училась. Денег не хватало. Я стал помогать. Нашёл ей квартиру в Киеве.
— А она? Что она знает обо мне?
— Ничего, — он покачал головой. — Думает, что ты знаешь о ней.
Вера горько усмехнулась:
— Замечательно. И маме своей, конечно, не сказал?
— Нет, — он покачал головой. — Она бы никогда не приняла. Для неё это позор.
Новая глава
— Я хочу с ней поговорить, — наконец сказала Вера.
Сергей удивился:
— Зачем?
— Затем, что она — часть твоей жизни. А значит — и моей тоже.
Алина появилась через несколько минут.
— Прости за то, что я сказала, — Алина нарушила молчание. — Про любовницу. Растерялась.
— Ничего, — Вера пожала плечами.
— Знаете, — продолжала девушка, — когда я его нашла, думала — нормальный мужик. А потом поняла — стыдится меня. Приезжает тайком. Словно откупается этой квартирой.
— Думаю, дело не в стыде, — медленно проговорила Вера. — Скорее, в страхе. Он боялся всё разрушить.
— Может быть. Но я не вещь, которую можно спрятать. Я — человек. И имею право знать правду.
— Безусловно, — кивнула Вера.
Они долго разговаривали. Алина рассказала, что бросила медицинский колледж и поступила в педагогический институт. Хочет быть учителем начальных классов.
— Понимаете, мне всегда нравилось с детьми, — глаза у неё загорелись. — В детском доме работала летом. И поняла — моё.
— Детский дом? — переспросила Вера.
— Да, я там после маминой смерти жила. Мне шестнадцать было.
Вера слушала, и внутри всё переворачивалось. Девочка-подросток, без родителей, без поддержки. А Сергей жил в тёплом доме.
— Я хочу, чтобы ты знала, — сказала Вера, прощаясь у двери. — Я приеду ещё.
Алина кивнула:
— Можно.
Домой Вера возвращалась на следующий день. Сергей сам приехал и проводил её.
— Приедешь завтра? — спросила она.
— Приеду, — он кивнул. — Нам ещё многое нужно обсудить.
Они долго разговаривали.
— Серёжа, — наконец сказала Вера. — Я не собираюсь от тебя уходить.
Он поднял на неё глаза — в них было невероятное облегчение.
— Правда?
— Правда. Но у меня есть условия.
— Какие?
— Первое — никакой лжи. Больше никаких тайн. Всё начистоту.
Он кивнул.
— Второе — ты официально признаёшь Алину своей дочерью. Со всеми вытекающими.
— Уже сделал, — он опустил глаза. — В прошлом году.
— Хорошо. Третье — я буду участвовать в её жизни. Не как спонсор, а как человек, который хочет помочь.
Сергей удивлённо посмотрел на жену:
— Ты серьёзно? После всего?
— А почему нет? — она пожала плечами. — Девочка ни в чём не виновата. И… знаешь, у нас ведь не было детей. А тут вдруг — взрослая дочь.
Он накрыл её ладонь своей:
— Спасибо.
— А вот своей маме ты сам будешь рассказывать. Это я на себя не возьму.
Прошёл год. Полина Петровна так и не узнала правду. Вера изредка приезжала в Киев. Они с Алиной ходили в кафе, гуляли. Отношения складывались постепенно.
Однажды Алина спросила:
— А почему у вас своих детей не было?
— Не получилось как-то. Не срослось, — улыбнулась Вера. — Но знаешь, жизнь — странная штука. Я думала, что уже всё позади, никаких сюрпризов. А оказалось — всё только начинается.
Алина смотрела на неё с интересом.
— Вы не такая, как я думала. Когда вы приехали, я решила — сейчас будет скандал и крики.
Они шли по набережной. Две женщины, связанные странными узами. Не родные по крови, но уже и не чужие.
Друзья, как бы вы поступили на месте Веры? Смогли бы вы простить мужа за 30 лет молчания и принять его внебрачного ребёнка? Или для вас ложь, пусть и во спасение, всегда остаётся красной линией? 👇 Поделитесь своими мыслями! Мне очень интересно ваше мнение. ❤️
