Людмила Викторовна хищно сощурилась, словно довольная кошка, которой удалось поймать долгожданную добычу. Она лелеяла это мгновение уже целое десятилетие. Десять трудных лет ей пришлось скрепя сердце выносить эту нежеланную невестку.
Елена замерла, держа чашку в руках.
— Что вы только что сказали, Людмила Викторовна?
— А разве ты сама не догадываешься? — Людмила Викторовна отпивала чай маленькими, растянутыми глотками, смакуя каждую секунду. — Мой Игорь что-то в последнее время стал уж больно рассеянным. Я ведь знаю, что он приходит поздно. И в курсе, что вчера ночью его вообще не было!
Елена вздрогнула. Вчера Игорь действительно не возвращался. Позвонил уже ближе к полуночи, объяснил: авария на трассе, огромные пробки, переночую у Олега.
— Он же остался ночевать у друга.
— У какого это друга? — Людмила Викторовна надменно фыркнула. — У Олега? Но Олег же сейчас в командировке! Я лично вчера говорила с его Ириной. Она жаловалась мне, что мается одна с малышами.
Елена осторожно поставила чашку, чтобы скрыть дрожь в руках.
— Может быть, он остановился у кого-то другого?
— Несомненно! — свекровь подалась вперед, понизив голос до заговорщицкого шепота. — Только не у кого-то, а у нее. У этой, как ее там, Кристины из его отдела.
Имя прозвучало, как хлесткая пощечина. Кристина. Елена знала ее. Совсем молоденькая, лет двадцати пяти, с длиннющими ногами и звонким смехом, который, бывало, разносился по всему офису, когда Елена изредка заглядывала к мужу.
— Людмила Викторовна, вы вообще отдаете себе отчет, что вы говорите?! — Елена почувствовала, что теряет опору под ногами.
— Отдаю. И еще как отдаю! — свекровь развалилась на спинке стула. — Думаешь, я совсем ослепла? Соседка Вера видела, как он выходил из ее подъезда. В половине седьмого утра! Ты представляешь?
Елена представила. И мгновенно захотелось, чтобы земля разверзлась.
— А ты все талдычишь — засиделся на работе, срочные проекты, — свекровь передразнила Елену едким, злым голосом. — Да он там, на своей работе, давно не задерживается! После шести его уже там нет!
Руки затряслись. В голове стоял гул. Десять лет совместной жизни, дочь-подросток, общие планы на отпуск — все это вдруг обернулось хрупким карточным домиком, готовым рухнуть в любой момент.
— А вдруг она заболела? Он же такой отзывчивый, мог просто помочь коллеге.
— Ох, наивная ты моя простодушная! — Людмила Викторовна с трудом скрывала торжество. — Помочь! В полседьмого утра помочь! Да ее-то законный муж уже месяц как отсутствует! Удобно же они устроились, не правда ли?
Елена вскочила так резко, что стул, грохнув, опрокинулся.
— Я пойду.
— Иди-иди, — свекровь кивнула. — И обдумай хорошенько мои слова. А то прикидываешься дурочкой, хотя сама ведь все прекрасно знаешь!
На улице Елена шла, не замечая дороги. В голове билась одна мысль: неужели это правда?
Дома Елена металась по квартире, как загнанный зверь в клетке. То подходила к окну, то хватала телефон, то снова откладывала его.
Позвонить? Спросить прямо?
Но что именно спрашивать? «Игорь, ты мне изменяешь?» Глупо. Если изменяет — соврет. Если нет — обидится на такое недоверие.
Часы показывали половину седьмого. Обычно в это время Игорь уже был дома. Ужинал, рассказывал о делах, играл с дочкой в шахматы.
Семь. Восемь. Половина девятого.
— Мам, а где папа? — Катя выглянула из своей комнаты. — Мы же собирались кино смотреть!
— Задерживается, солнышко. Очень важное совещание.
Важное совещание. А может быть, важная блондинка?
В девять раздался телефонный звонок. Елена схватила трубку так стремительно, что едва не уронила аппарат.
— Алло?
— Привет, дорогая! — голос Игоря звучал как-то виновато? Или ей это показалось? — Я тут конкретно застрял. Проект горит, нужно сдавать завтра утром.
— Понятно, — Елена напряженно ловила каждую интонацию. — До скольки планируешь задержаться?
— Да не знаю даже, может, до часу ночи. Не жди меня, ложись спать.
— Хорошо.
Молчание. Обычно он расспрашивал про дочку, про ее дела. А тут просто:
— Ну ладно, целую.
И сбросил.
Елена уставилась на телефон. Что-то здесь не так. Определенно что-то не так.
В половине одиннадцатого она не выдержала. Накинула куртку и поехала к офису мужа.
Здание было темным, погруженным в ночь. Только охранник дремал в своей будке. На парковке — ни одной знакомой машины.
— Дядя Коля, — Елена подошла к охраннику, — а Игорь Волков еще на месте?
— Да нет, милая. Последний ушел ровно в шесть. Твой-то муж, кажется, в половине шестого уже смылся.
Мир качнулся. Елена схватилась за стену.
— Точно? В половине шестого?
— Ага. Я точно помню — как раз «Поле чудес» по радио начиналось.
Значит, свекровь оказалась права.
Обратный путь прошел как в плотном тумане. Дома Елена на автомате поблагодарила Ирину (няню/помощницу, если была), проверила спящую дочку Катю и села у окна. Ждать.
Игорь появился в половине второго. Тихо разделся в прихожей, на цыпочках прошел в спальню.
— Не спишь? — удивился он, увидев жену в темноте.
— Не сплю. — Елена смотрела на него. — Как прошло твое совещание?
— Нормально, очень устал. — Он лег, сразу отвернувшись к стене. — Хочется спать.
А утром все было, как обычно. Завтрак, сборы на работу, короткий поцелуй на прощание. Только Елена теперь видела все происходящее совсем по-другому.
Может ли человек так мастерски врать? Настолько естественно?
За завтраком она пристально изучала мужа. Игорь выглядел утомленным, но при этом каким-то… счастливым. Или ей снова показалось?
— Сегодня тоже будешь допоздна? — спросила она, намазывая бутерброд.
— Не знаю пока. Проект слишком сложный, может, и задержусь.
— Понятно.
После его ухода Елена долго стояла у окна. Что мне делать? Как продолжать жить с этим раздирающим подозрением?
В обеденный перерыв позвонила свекровь.
— Ну что, до тебя уже дошло? — в голосе Людмилы Викторовны слышалось плохо скрываемое ликование.
— Людмила Викторовна, а откуда вам вообще известно про эту Кристину?
— А я все знаю о своем сыне! Вера видела их вместе в ТЦ «Глобус» на Проспекте Свободы. За ручки держались, мороженое покупали. Как влюбленные школьники!
Елена опустилась на диван. Ноги ее едва держали.
— В торговом центре?
— На Проспекте Свободы. В субботу. А ты где была в субботу?
Елена помнила. В субботу она возила дочку к врачу. Игорь тогда сказал: поеду к маме, помогу ей с дачными делами.
— Я была с Катей у стоматолога.
— А мой сын в это время развлекался с юной любовницей! — свекровь не скрывала своего триумфа. — Представляешь, как мне стыдно перед соседями? Весь район Львова языками чешет!
Весь район. Значит, уже все в курсе. Все, кроме нее самой.
— Людмила Викторовна, может быть…
— Да что тут может быть?! — свекровь перебила ее. — Ты же сама видишь — он домой не приходит! Да и рассеянный весь!
Это было чистой правдой. Последний месяц Игорь действительно стал другим. Задумчивым, отстраненным. Елена списывала это на усталость, на аврал на работе.
— А знаешь, что самое горькое? — продолжала свекровь. — Эта девчонка молодая, красивая. А рядом с ней ты выглядишь, ну, прямо как ее тетка.
Удар пришелся точно в цель. Елена посмотрела на свое отражение в зеркале. Сорок два года, конечно, морщинки возле глаз. Да, она стала старше.
— Я считаю, тебе давно пора что-то решать, — вкрадчиво произнесла Людмила Викторовна. — Пока это не зашло слишком далеко.
— Что решать?
— Развод. Алименты. Раздел нажитого имущества. Зачем тянуть? Все равно он рано или поздно от тебя уйдет. Лучше самой первой подать документы.
— Но у нас же Катя.
— Дочка поймет. Она не слепая — видит, что происходит. А ты что, хочешь всю оставшуюся жизнь изображать образцово-показательную семью?
Елена молчала. В голове царил невообразимый хаос.
— Подумай хорошенько, милая. А я тебе дам контакт отличного адвоката. Тамара Семёновна мне Веру через развод провела. Все по закону отсудила!
Вечером Игорь снова не появился. Позвонил в восемь:
— Дорогая, опять засиделся. Не сердись, ладно?
На этот раз Елена решилась:
— А где именно ты засиделся?
Пауза. Слишком длинная и неловкая пауза.
— На работе, где же еще?
— Игорь, я вчера ездила к тебе в офис. В половине одиннадцатого. Охранник сказал, что все разошлись в шесть.
Еще одна пауза. Елена слышала, как муж тяжело сглотнул.
— Я… мы просто в другое место переехали. На совещание. К Клименко домой.
Врет. Определенно врет.
— Понятно. Тогда увидимся завтра.
— Лен, — в его голосе прозвучали нотки мольбы. — Пожалуйста, не злись. У меня сейчас очень сложный период.
— Я не злюсь, Игорь. Просто устала.
— От чего?
От того, что ты врешь мне в глаза. От того, что твоя мать торжествует. От того, что я схожу с ума от этих подозрений.
— От всего. Спокойной ночи.
Елена положила трубку и впервые за десять лет брака разрыдалась. Заплакала от полной безысходности.
А завтра она отправится к частному детективу. Потому что жить в такой мучительной неизвестности больше невозможно.
Детектив Алексей Иванович был мужчиной совершенно невзрачным. Серый костюм, серые глаза, серые волосы. Идеально для его профессии — такого человека в толпе никто не заметит.
— Фотографии готовы, — сказал он, кладя на стол желтый конверт. — Только морально приготовьтесь. Не всегда та правда, которую мы находим, оказывается тем, чего мы на самом деле ждем.
Елена взяла конверт дрожащими руками. Три дня она мучилась, пытаясь представить, что увидит. Три бессонные ночи придумывала, как будет жить дальше.
Только бы не было кадров, где они целуются.
Первая фотография: Игорь выходит из подъезда на Улице Богдана Хмельницкого, 15. Время — 22:40. Лицо уставшее, плечи опущены.
Вторая: он же, но утром. 7:15.
— Это ее дом? — прошептала Елена.
— Да. Кристина Ковалева, 25 лет, разведена, есть ребенок трех лет.
Ребенок. Этого Елена точно не знала.
Третья фотография заставила ее ахнуть. Игорь несет на руках маленького мальчика. Ребенок крепко обнимает его за шею, а муж улыбается так ласково и нежно, как когда-то улыбался их новорожденной Кате.
— Алексей Иванович, а это его сын?
— Я не могу утверждать. Но судя по тому, как часто ваш муж там появляется…
Четвертый снимок окончательно добил Елену. Игорь сидит на детской площадке, мальчик катается на качелях. Рядом стоит Кристина — молодая, красивая, в легком платье. Она смеется, показывая Игорю что-то на телефоне.
Идеальная картина семьи. Молодая мама, заботливый папа, счастливый ребенок.
— Вы увидели достаточно? — мягко спросил детектив.
Елена кивнула, не в силах произнести ни звука. Слезы капали на фотографии, размывая контуры чужого, чуждого счастья.
— Есть еще один момент, — Алексей Иванович протянул ей диктофон. — Разговор вашего мужа по телефону. Вчера, он записывался в машине.
Елена нажала «play» и услышала голос Игоря:
«Кристина, я понимаю, что это невероятно тяжело, но я не могу так продолжать. Елена начинает догадываться. Мама ее уже настраивает. Нет, я не хочу причинять тебе боль, но…»
Женский голос, тихий, плачущий:
«Игорь, ну что же я буду делать без тебя? Максимка так сильно к тебе привык… Он уже папой тебя зовет».
«Я знаю, малыш. Но у меня есть своя семья. Дочка, жена. Я не могу взять и разрушить то, что строил десять лет».
«А меня ты можешь разрушить?»
«Кристина, пойми. Ты молодая, привлекательная. Найдешь себе мужчину без обязательств. А я женатый человек. Это все было ошибкой».
Елена выключила запись. Руки тряслись так сильно, что диктофон выскользнул и упал на пол.
— Он ее бросает? — растерянно спросила она.
— Похоже на то. Ваш муж, судя по всему, пытается разорвать эти отношения.
Пытается разорвать. Значит, отношения определенно были. Значит, свекровь не врала.
Дома Елена просидела на кухне до самого утра. Фотографии лежали перед ней веером — словно карты, которыми судьба играла в покер.
В семь утра пришел Игорь. Увидел жену за столом, нахмурился:
— Ты почему не спишь? Плохо себя чувствуешь?
— Сядь, — тихо, но твердо сказала Елена.
— Что-то случилось? — он мгновенно похолодел, заметив разложенные фотографии.
— Случилось, Игорь.
Он взял один снимок, потом другой. Лицо его посерело.
— Откуда у тебя это?
— Неважно. Важно совсем другое. Это правда?
Игорь опустил голову. Долго молчал. Затем глухо произнес:
— Да.
— Как долго это продолжается?
— Полгода.
— Ты ее любишь?
Он поднял глаза — они были наполнены болью.
— Не знаю. Она попала в беду. Развелась, муж алименты не платит, ребенок болел. Я хотел просто оказать помощь. А потом…
— А потом что?
— А потом понял, что слишком глубоко увяз. Она привязалась ко мне, мальчик меня зовет папой. Лен, я этого не планировал!
— Но получилось.
— Получилось, — он закрыл лицо ладонями. — Прости меня. Я полный идиот. Я хотел вчера с ней все закончить, но просто не смог.
— И что теперь?
— Не знаю. — Игорь поднял на нее глаза. — Честно, я не знаю. Я полностью запутался.
В этот момент зазвонил телефон. На экране высветилось: «Мама».
— Алло? — Игорь взял трубку.
— Сынок! — голос свекрови звучал торжествующе. — Как твои дела? Елена уже все узнала?
Елена выхватила телефон:
— Да, Людмила Викторовна. Узнала. Довольны?
— А что тут такого? Правда-то всегда глаза колет! Лучше узнать сразу, чем продолжать ходить дурочкой!
— Знаете что? — голос Елены стал стальным и ровным. — Вы правы. Лучше узнать сразу. В том числе и то, что это вы познакомили Игоря с Кристиной!
Повисла мертвая, звенящая тишина.
— Что? — прошептал Игорь.
— Да-да, дорогой муж. Твоя мамочка специально познакомила тебя с этой молодой разведенкой. Рассказала ей, какой ты добрый, состоятельный, как тебе не хватает внимания в собственном доме.
— Леночка, что ты такое выдумываешь? — голос свекрови задрожал.
— Ничего не выдумываю! — Елена достала еще один, второй конверт.
Игорь вырвал у нее конверт, высыпал фотографии. На них — его мать и Кристина в кафе. Доверительная беседа, передача записок, переданные деньги.
— Мама, — прошептал он. — Это правда?
— Сынок, я же хотела как лучше!
— Как лучше?! — взорвался Игорь. — Ты разрушила мою семью! Целенаправленно столкнула меня с другой женщиной!
— Я хотела, чтобы ты был счастлив!
— С чужим ребенком?! — Елена не выдержала. — Людмила Викторовна, этот мальчик даже не от Игоря! Кристина просто искала обеспеченного спонсора на содержание сына!
Теперь молчали все трое.
Правда оказалась куда более страшной, чем любая ложь.
Через месяц Елена сидела в том же самом кафе, где когда-то Людмила Викторовна плела свои хитрые интриги. Но теперь напротив нее сидел Игорь.
— Кристина уехала к родителям в Черкассы, — сказал он, помешивая остывший кофе. — Забрала мальчика. Больше не звонит.
— И как ты себя чувствуешь?
— Как полный олух. — Игорь поднял глаза. — Лен, я понимаю, что прощения не заслуживаю. Но хочу, чтобы ты знала — я действительно запутался. Мне искренне казалось, что я помогаю. А оказалось…
— Оказалось, что ты был всего лишь пешкой в игре твоей матери.
— Да. Она полгода выносила мне мозг — мол, Кристина такая несчастная, такая одинокая. А я повелся. Как последний дурак.
Елена кивнула. Она уже не чувствовала злости. Три недели работы с психологом помогли ей разложить всю ситуацию по полочкам.
— А знаешь, что самое невероятное? — она позволила себе усмехнуться. — Твоя мать думала, что разрушает наш брак. А на самом деле она его спасла.
— Как это?
— Игорь, мы же с тобой жили как две параллельные прямые. Работа, дом, ребенок. Никаких эмоций, никаких настоящих разговоров по душам. Мы стали просто соседями, а не супругами.
Он молчал, понимая, что она абсолютно права.
— Эта история заставила нас наконец-то поговорить. Откровенно. Без утайки.
— И что мы делаем дальше? — голос Игоря дрожал.
— А дальше — новые правила. Первое: никаких секретов. Второе: твоя мать больше не вмешивается в нашу жизнь. Ни при каких обстоятельствах.
Полгода спустя Елена наводила порядок в квартире, когда раздался звонок от свекрови. Впервые за все это время.
— Леночка, — голос Людмилы Викторовны был жалобным. — Может, поговорим? Я же действовала не со зла.
— Людмила Викторовна, вы действовали с умыслом, чтобы разрушить мою семью. Использовали чувства Игоря, подставили молодую женщину. Из-за вас пострадал даже маленький ребенок.
— Но я же думала…
— Вы думали исключительно о себе. — Елена говорила спокойно, без злости. — Знаете, что я поняла? Вы не любите Игоря. Любящая мать желает счастья для сына, а не стремится контролировать его жизнь.
— Как ты смеешь так говорить!
— Смею.
Елена положила трубку и глубоко выдохнула. Наконец-то она сказала все, что хотела.
Вечером пришел Игорь. В руках у него был букет полевых ромашек и любимый торт для Кати.
— Как дела? — спросил он, нежно целуя жену в щеку.
— Звонила твоя мать.
Игорь напрягся:
— И что она сказала?
— То же, что и всегда. Но я высказала свое мнение. Думаю, больше звонить не будет.
Из комнаты выбежала Катя:
— Пап, ты торт принес? А мы сегодня пойдем в кино?
— Конечно, принцесса. Всей нашей семьей.
Елена смотрела на них и думала: Иногда разрушение старого — это неизбежное начало нового, более крепкого строительства.
Друзья, а как вы считаете – так ли уж виновата свекровь, или же Игорь, который позволил себя «столкнуть» и полгода врал, несет большую долю ответственности? Напишите свое мнение в комментариях!
