Александра проснулась в субботу от звонка свекрови. Семь утра, но Вероника Викторовна уже была бодра и полна планов.
— Сашенька, привет! Слушай, мы сегодня к вам на дачу нежданно-негаданно приедем. Лариса хочет познакомить нас со своим новым мужчиной. Борис его зовут, очень солидный, бизнесмен. Говорит, серьезные у них отношения.
— А во сколько приедете? — спросила Александра, уже чувствуя раздражение.
— К двенадцати будем. И Сашенька, постарайся, чтобы всё было на высшем уровне. Первое впечатление — самое важное. Лариса так волнуется!
Александра положила трубку и с силой швырнула подушку. Опять! Опять она должна тратить выходные на то, чтобы произвести впечатление на очередного мужика золовки. Покупать продукты, готовить, убираться, сервировать стол. А потом весь день прислуживать, улыбаться и делать вид, что ей это нравится.
За последние два года таких претендентов было уже трое. Все «серьезные», все «перспективные». И все исчезали через пару месяцев, как только понимали, что в комплекте с красавицей Ларисой идёт воспитание восьмилетнего сына.
Тридцатишестилетняя Лариса отчаянно искала мужа. Красивая, стильная, успешный менеджер в крупной компании — но одинокая. И с восьмилетним сыном Олегом, который был результатом романа с женатым.
Тот исчез, как только узнал о беременности, оставив её одну с ребёнком. Замуж Лариса так и не выходила, хотя претендентов было немало. Все они исчезали.
Александра часто думала о племяннике. Худенький, болезненный мальчик с большими серыми глазами, он всегда держался в стороне от семейных праздников. Лариса особо не скрывала, что ребёнок был нежеланным.
— Он испортил мне всю жизнь, — говорила золовка в откровенные минуты. — Я могла бы быть свободной, удачно выйти замуж или строить карьеру, путешествовать. А теперь везде таскаю этот балласт.
Свекровь её поддерживала:
— Конечно, доченька. Ты такая красавица, такие перспективы были. А этот… Ну что поделаешь, родила — терпи теперь.
Александра не раз предлагала своему мужу Сергею забрать Олега к себе.
— Посмотри, как с ним обращаются, — говорила она мужу. — Ребёнок постоянно голодный, в старой одежде ходит. Лариса только на себя тратится.
— Не драматизируй, — отвечал Сергей. — У них просто другой принцип воспитания. К мальчику нужен жёсткий подход, не такой, как к девочкам. Лариса его не балует — и правильно делает.
Но Александра видела — это не воспитание, а равнодушие. Олег часто болел, но к врачу его водили только в крайних случаях. Жил он в комнате с бабушкой, на старой раскладушке. Игрушек почти не было — «мальчик не должен вырасти избалованным».
А сегодня предстояло очередное знакомство с потенциальным отчимом. И Александра знала — всё внимание будет направлено на то, чтобы произвести впечатление на Бориса. А Олег, как всегда, останется на заднем плане.
К одиннадцати утра дача была готова к приёму гостей. Александра накрыла стол на террасе, приготовила салаты, запекла мясо, нарезала фрукты. Её дочки — десятилетняя Женя и восьмилетняя Маша — помогали расставлять посуду и украшать стол цветами.
Гости приехали ровно в двенадцать. Лариса была в новом летнем платье, с безупречным макияжем и это на дачу-то. Выглядела сногсшибательно. Рядом с ней — солидный мужчина лет сорока пяти в льняной рубашке и лёгких брюках. Борис производил впечатление успешного, уверенного в себе человека.
Вероника Викторовна суетилась вокруг них, как пчела вокруг цветка.
— Борис Владимирович, проходите, садитесь в тень! Саша, принеси прохладительные напитки! И морс для детей есть?
Олег вышел из машины последним. В старых джинсах и выцветшей футболке, он выглядел бледным и усталым. Александра обняла племянника, но он только тихо поздоровался.
Обед прошёл в оживлённой беседе. Борис рассказывал о своём бизнесе — сеть ресторанов, планы по расширению. Лариса восхищённо слушала, задавала вопросы. Вероника Викторовна не переставала хвалить дочь — и её успехи на работе, и её красоту, и её хозяйственность.
Александра подавала блюда, убирала посуду, следила, чтобы у всех были полные бокалы. Сергей изредка вставлял реплики, но в основном молчал — наблюдал, слушал.
Дети играли на лужайке рядом с террасой. Женя и Маша строили домик из веток, Олег сидел рядом и смотрел. Участвовать в игре он не решался — привык быть в стороне.
— А у вас есть дети? — спросила Лариса.
— Нет, — ответил Борис. — Пока не было подходящей женщины, с которой хотелось бы создать семью.
Лариса просияла от этих слов.
— Планируете? — продолжила свекровь.
— Конечно. Хочется передать дело по наследству. Двое-трое детей — оптимально.
— А к чужим как относитесь? — вдруг спросил Сергей.
Борис задумался.
— Смотря к каким. Если ребёнок воспитанный, послушный — почему нет? Но я бы предпочёл своих растить с нуля, по своим принципам.
Александра заметила, как дёрнулся Олег, услышав разговор. Мальчик прекрасно понимал, что речь идёт о нём.
К трём часам дня солнце припекло по-настоящему. Температура поднялась выше тридцати градусов. Взрослые переместились в тень беседки, а дети остались играть на солнце.
— Олег, иди сюда, в тень, — позвала Александра.
— Пусть играет, — отмахнулась Лариса.
— Но на голове у него ничего нет. Панамку дайте хотя бы.
— Нет у нас никакой панамки. Немного солнца ещё никому не вредило.
Александра посмотрела на племянника. Мальчик действительно бегал по лужайке под палящим солнцем без головного убора. Лицо покраснело, волосы прилипли к голове от пота.
— Лариса, давай я ему кепку какую-нибудь найду, — попросила она.
— Да ладно тебе! — раздражённо сказала золовка. — Не делай из него тепличное растение. Мужчина должен быть выносливым.
Вероника Викторовна кивнула в знак согласия:
— Правильно. В наше время дети и не такое терпели. А сейчас из каждого пустяка проблему делают.
Борис слушал разговор и изучал семейную динамику. Александра чувствовала его внимательный взгляд.
Через полчаса Олег подошёл к террасе. Шёл он нетвёрдо, покачиваясь. Лицо было свёклового цвета, глаза стеклянные. Попросил воды тихим голосом.
— Конечно, солнышко, — Александра встала, налила стакан холодной воды. — Иди в дом полежи немного.
— Не балуй его, — буркнула Лариса. — Попьёт и опять играть пойдёт.
Александра видела — мальчику плохо. Она усадила его рядом с собой, дала попить, смочила салфетку холодной водой и приложила к лбу. Олег кивнул на её вопрос о самочувствии.
Вероника Викторовна поднялась из кресла с подносом пустых бокалов.
— Тебе бы не сидеть, а закуски на стол выносить, — фыркнула она, глядя на Александру. — Гости сидят, а хозяйка нянчится с чужим ребёнком.
— А вам бы язык прикусить, — спокойно ответила Александра, не отрываясь от племянника. — Ребёнку плохо от жары.
— Да что с ним может быть? — отмахнулась свекровь. — Капризничает, внимание привлекает. Все дети так делают.
— Олег никогда не капризничает, — возразила Александра. — Он из тех детей, которые терпят до последнего.
— Ну вот, началось, — закатила глаза Лариса. — Саш, не делай из мухи слона. Попьёт водички и всё пройдёт.
Борис молча наблюдал за происходящим. Сергей читал что-то в телефоне, делая вид, что не слышит разговора.
Олег прошептал, что ему очень плохо. Александра почувствовала, как его тело обмякло. Мальчик съехал с кресла и упал на деревянный пол террасы. Глаза закатились, лицо стало серым.
— Олег! — Александра бросилась к нему.
Все вскочили с мест. Лариса завизжала:
— Что с ним?! Олег!
— Тепловой удар, — быстро сказала Александра, укладывая мальчика в тень. — Сергей, принеси лёд из морозилки! Девочки, бегите за полотенцем!
Она расстегнула рубашку племянника, обмахивала его газетой. Пульс был частый, слабый.
— Надо скорую вызывать, — сказал Борис.
— Уже вызываю, — Александра набирала номер.
Лариса металась рядом, причитая:
— Олежка, очнись! Мамочка здесь!
— Где же была мамочка, когда он на солнце жарился? — резко спросила Александра, прикладывая лёд к вискам мальчика.
— Что ты имеешь в виду? — вспыхнула Лариса.
— То и имею! Ребёнок три часа бегал под солнцем без панамки, просил пить, говорил, что плохо. А вы все обсуждали рестораны!
— Не ори на мою дочь! — встряла Вероника Викторовна. — Лариса хорошая мать!
— Хорошая мать не позволит своему ребёнку получить солнечный удар!
Олег пришёл в сознание через несколько минут. Открыл глаза, тихо застонал, позвал Александру. Она успокаивала его, говорила, что всё хорошо.
Приехала скорая. Врач осмотрел мальчика, измерил давление, температуру.
— Тепловой удар, — подтвердил диагноз. — Лёгкой степени, но нужно быть осторожнее. В такую жару детям нельзя находиться на солнце без головного убора.
— Мы знаем, — сказала Александра. — Спасибо.
Когда машина скорой помощи уехала, все вернулись на террасу. Олег лежал на диване в доме, Женя и Маша сидели рядом с ним.
— Ну слава богу, всё обошлось, — сказала Вероника Викторовна. — А то я уж испугалась.
— Обошлось? — Александра не поверила своим ушам. — Ребёнок упал в обморок!
— Да ладно, дети падают постоянно, — отмахнулась свекровь.
Борис всё это время молчал. Потом подошёл к Ларисе:
— Можно с тобой поговорить?
Они отошли в сторону. Александра не слышала их разговора, но видела, что Лариса нервничает, что-то объясняет, жестикулирует. Борис слушал, хмурясь.
Через десять минут он вернулся к остальным.
— Мне пора ехать, — сказал он. — Спасибо за обед.
— Так рано? — удивилась Вероника Викторовна. — А мы ещё десерт не подавали!
— В следующий раз, — вежливо ответил Борис.
Лариса проводила его до машины. Разговаривали они тихо, но по её лицу было видно, что разговор идёт не так, как она планировала.
Когда машина уехала, Лариса вернулась на террасу красная и взволнованная.
— Что он сказал? — спросила мать.
— Сказал, что подумает, — процедила Лариса сквозь зубы. — И что не готов к такой ответственности.
— К какой это ответственности? — не поняла Вероника Викторовна.
— К ребёнку! Он прямо сказал — не хочет воспитывать чужого сына! Мама, ну зачем я тогда оставила ребенка, почему не решилась. Почему ты меня остановила и не дала сдавать его в детдом?!
— Да ты уже на третьем месяце была! И куда сдавать-то?! Что люди бы сказали, всё равно бы все узнали! Да что он себе позволяет! — возмутилась свекровь. — Такая женщина, как ты, а он ещё выбирает!
Александра слушала их и чувствовала, как внутри нарастает злость. Даже сейчас, когда ребёнок лежит больной, они думают только о том, как избавиться от «помехи».
— А знаете что? — сказала она громко. — Он прав.
Лариса и свекровь повернулись к ней.
— Что?
— Борис прав. Никого нельзя принуждать воспитывать чужого ребёнка. Особенно такого, которого не любит родная мать.
— Как ты смеешь! — вскричала Лариса. — Я его люблю!
— Да? А почему он тогда ходит голодный? Почему у него одни обноски? Почему он спит на раскладушке в комнате с бабушкой?
— Нормально он спит! — встряла Вероника Викторовна. — Не все могут позволить себе покупать детям всё подряд!
— Зато на новые платья, косметику и рестораны деньги находятся, — возразила Александра. — А панамку ребёнку купить — жалко!
— Не лезь не в свои дела! — крикнула Лариса. — Это мой сын!
— Твой сын только что упал в обморок, потому что ты не дала ему панамку! И не дала ему кепку одеть! — взорвалась Александра. — Какая же ты мать после этого?
— Саша! — окрикнул её Сергей. — Не кричи на мою сестру!
— А ты где был, когда твой племянник падал в обморок? — повернулась к нему Александра. — Сидел в телефоне! Как всегда!
— Я не врач, не знал, что делать…
— Зато знал, как оправдывать их отношение к ребёнку! «У них другой стиль воспитания»! Какой стиль? Довести ребёнка до больницы?
Наступила тишина. Все смотрели на Александру. Она стояла посреди террасы, красная от злости и волнения.
— Знаете что? — сказала она тише. — Отдайте нам Олега. Раз он вам такая обуза — отдайте. Мы его любить будем, кормить нормально, одевать. И панамок ему купим сколько угодно.
— Что? — ошарашено спросила Лариса.
— То и говорю. Нам отдайте. Юридически оформим опекунство. Будет у него нормальная семья.
— Ты с ума сошла? — прошипела свекровь. — Забрать ребёнка у родной матери?
— От такой матери — только спасение, — жёстко ответила Александра.
Лариса побледнела:
— Я… я не могу… что люди скажут…
— А что люди скажут, когда узнают, что твой сын когда-нибудь попадёт в больницу от твоего равнодушия?
— Саша, успокойся, — попробовал вмешаться Сергей.
— Не успокоюсь! — отрезала она. — Вы все звери! Ребёнок мучается, а вы думаете только о том, как от него избавиться! Как мужика подходящего закольцевать!
Из дома вышел Олег. Бледный, но уже на ногах. Попросил воды.
Александра обняла племянника, провела в дом. Налила воды, дала попить.
Александра вернулась на террасу с племянником за руку.
— Ну что? — спросила она. — Решили?
Лариса сидела на стуле, закрыв лицо руками. Вероника Викторовна гладила её по спине.
— Ларис, может, и правда… — тихо сказала свекровь. — У Саши условия лучше, опыт с детьми…
— Мама! — подняла голову Лариса.
— Что мама? Ты сама говоришь, что он тебе мешает устроить личную жизнь. Борис прямо сказал — не хочет чужого ребёнка. Другие тоже так скажут.
Лариса посмотрела на сына. Тот стоял рядом с Александрой, держась за её руку.
— Олежка, — позвала она.
Мальчик подошёл неохотно. На её вопрос, хочет ли он жить у тёти Саши, кивнул. А потом сказал, что будет любить маму, но у тёти Саши хорошо — там никто не кричит.
Лариса вздрогнула от этих слов.
— Хорошо, — сказала она после паузы. — Забирайте. Но официально он остаётся моим сыном. Просто… пусть пока поживёт у вас.
— Нет, — твёрдо сказала Александра. — Либо официальное оформление опеки, либо ничего. Я не буду нянькой на подхвате.
— Саша права, — неожиданно сказал Сергей. — Если берём ребёнка, то всерьёз.
Через месяц все документы были оформлены. Олег переехал к ним, получил свою комнату, новую одежду, игрушки. И панамку — целых три штуки.
Лариса встречалась с ним по выходным. Борис больше не появлялся. Но и другие претенденты находились — без детей жизнь золовки заметно упростилась.
А Александра поняла: иногда спасти чужого ребёнка — значит спасти и себя. От равнодушия, от молчания, от жизни среди тех, кто способен смотреть, как страдает маленький человек, и ничего не делать.
