— Чтобы сегодня же закрыла вопрос! Срок до вечера, Марина! — рявкнул начальник. — И если завтра, не дай Бог, картина та же — выговор получишь. И ты тоже, — сверкнул глазами на охранника.
Марина присела на корточки и едва сдержала рыдания. Рука у неё не поднималась выгнать Симку с котятами. А к себе забрать всех — никак. Хоть очень бы и хотела.
Утром, только переступив порог территории, Марина увидела кошку — и всё поняла без слов. Достаточно было одного взгляда. Горячие слёзы сами скатились по щекам.
Она пару минут молча постояла рядом, перевела дух и почти бегом направилась к мусорным контейнерам. За одним из баков отыскала единственную картонную коробку, повертела в руках, оценила размер и уже собралась унести…
— Эй! Ты зачем чужое добро тянешь? — из своей «будки» пулей вылетел охранник.
— Пётр Николаевич, какое добро? — Марина виновато улыбнулась. — Или это ваша коробка?
— Моя, а чья же! — он подошёл ближе, сбавив голос. — Специально спрятал за баком, чтобы никто не нашёл. И не зови меня по отчеству — стариком себя чувствую.
— Прости, Пётр… то есть Петя, я же не знала. На ней не написано, чья она. Да и лежала прямо рядом с контейнером.
— А куда мне её? В конуру тащить? — возмутился он. — Там и так тесно. Думал, домой уйду — заберу.
Он протянул руки к коробке, но Марина инстинктивно отступила на шаг.
— Не понял. Говорю же — моя.
— Она и мне нужна, — спокойно ответила Марина.
— И зачем? — сузил глаза Петя.
Марина придвинулась, спрятав коробку за спину, шепнула ему на ухо пару слов и кивком показала на длинный ряд деревянных поддонов у высокого забора.
— Серьёзно? — удивился он.
— Более чем. Отдашь?
— Раз такой случай… Забирай, — сдался Петя, снова покосившись на поддоны. — Только момент, конечно, неудачный. Андрей Степанович точно не обрадуется.
— Вы же… то есть ты ему не расскажешь? Правда?
Он ничего не ответил, но по глазам Марина поняла — не выдаст. Петя был хорошим человеком. Одиноким — и это резало сердце. Как-то он рассказывал: лет двадцать назад беременная жена без объяснений подала на развод и умчалась с его лучшим другом «в неизвестность». С тех пор у Пети не было ни семьи, ни друзей. А теперь и думать о личной жизни некогда — до пенсии рукой подать.
Марина горячо поблагодарила его и, взглянув на часы, поспешила к поддонам: до начала рабочего дня оставалось чуть-чуть, надо было успеть всё устроить до приезда «главного».
— Ну что, мамочка, поздравляю, — прошептала она, опускаясь рядом с кошкой. Слёзы опять защипали глаза.
— Мяу, — протянула Симка.
— Знаю, знаю. Еду принесла, — Марина вытащила из сумки пакет с отварной куриной грудкой. — Чувствовала, что день сегодня особенный.
А про себя добавила: «Только что мне теперь с вами делать, красавица? Если Андрей Степанович узнает…»
Она поставила коробку между поддонами, чтобы ветром не сдуло, сбегала в подсобку и принесла чистые тряпки — выстлала дно мягкой подстилкой. С величайшей осторожностью переложила в коробку два пушистых серых комочка, потом помогла забраться внутрь кошке. Симка обнюхала «домик», благодарно взглянула — и прижала малышей.
Марина улыбнулась и тут же тяжело вздохнула. Ничего хорошего в перспективе: котята подрастут — куда их? К себе забрать не может. Она снимала комнату у пожилой хозяйки, и та сразу поставила условия: никаких мужчин и никаких животных — иначе съезжай. А куда? Это жильё Марину устраивало: недорого, а зарплата у неё маленькая — уборщица всё-таки. На отдельную квартиру не потянет.
Своей квартиры у неё уже не было. Точнее — была. Пока её не отдали за долги. Сын, её родной Егор, мальчик, с которого всю жизнь пылинки сдувала, решил «делать бизнес»: открыть компьютерный клуб. Взял деньги у «уважаемого человека», заложив их квартиру.
Марина долго упиралась, убеждала сына, что это опасно, но Егор клялся — всё рассчитал. Не рассчитал. Дело не пошло, долг забрали недвижимостью — вместе с мебелью и всем нажитым. Из-за этого они сильно поссорились.
— Куда ты поедешь, сынок? У нас ни родных, ни близких, — пыталась остановить она Егора.
— Не твоё дело! Страна большая — устроюсь, — отрезал он. — А ты можешь дальше попрекать меня тем, что «твою» квартиру потерял.
— Нашу, — тихо поправила Марина.
— Какая разница!
С тех пор Марина его не видела. Ни звонка, ни короткой записки. Где он, что с ним — неизвестно.
И потому взять котят себе — никак. Оставить на работе — тоже не вариант: полгода назад Андрей Степанович приказал выгонять с территории всех кошек. Спорить с начальством никто не решился — кошек выгнали.
Осталась одна Симка. Не ушла. Не давалась в руки. Пряталась в лабиринтах поддонов, смотрела на людей огромными глазами: «Я отсюда не уйду». Начальник ворчал, ворчал, махнул рукой:
— Ладно, оставайся. Но если котят родит — всех уберу!
Марина тогда летала по земле, счастливая: «Всё будет хорошо, Симочка, буду кормить тебя каждый день, присматривать». Кошка робко урчала — она сразу почувствовала в Марине своего человека и уходить не собиралась.
Так и повелось: Марина носила еду. Денег на хороший корм не было — приносила домашнее, да не объедки, а лучшее, что могла. Если удавалось — баловала отварной грудкой: это было любимым блюдом Симки. Коллеги подшучивали:
— Смотрите на неё! Всё про «денег нет», а кошке деликатесы.
Марина краснела, но продолжала.
Месяцы пролетели. Комочки превратились в озорных котят и стали выбираться из картонного домика.
— Что с ними делать? — спросила Марина у Пети, когда крохи в очередной раз устроили гонки за целлофановым пакетом. — Носятся по всей территории. Вдруг Андрей Степанович заметит?
Петя понимающе кивал:
— Детвора… Сидеть на месте — не их стиль.
Он сам всё это время был рядом. Во-первых, тоже приносил еду Симке — кормящей маме требовалось много сил. Во-вторых, стоило похолодать или зарядить дождю, Петя перетаскивал коробку в свою «будку». Места там — кот наплакал, самому тесно, но угол он освободил. Порой оставлял кошачью семью у себя на ночь — рисковал: если начальник увидит — неприятностей не оберёшься. Но очень хотелось помочь Марине. И да — он любил животных. И, кажется, понемногу влюблялся в эту женщину с тёплым сердцем.
Пока везло. Но тревога не отпускала. Теперь, когда котята освоила площадку, заметить их было проще простого. Трое сотрудников недавно видели стаю «серых молний» и многозначительно переглянулись.
— Расскажут, — мрачно сказал Петя, доставая сигареты.
— Если расскажут — что будем делать? — Марина вопросительно искала в нём опору.
— Придумаем.
Как и ожидалось, через день Андрей Степанович вызвал Марину.
— Это твоя кошка на территории расплодилась? — заорал он. — Я предупреждал: появятся котята — выгоню всех!
— Они ещё совсем малые, — тихо попросила Марина. — Дайте чуть времени. Я пристрою — честное слово.
Она почему-то была уверена: он смягчится. Ведь уже раз позволил Симке остаться. Но начальник был непреклонен. А когда он собственными глазами увидел, как мимо него несутся три хвоста, и один из малышей невзначай наступил ему на носок дорогого туфля, поставил ультиматум:
— Чтобы к вечеру здесь не было ни кошки, ни котят! Услышала? Завтра увижу — вызову службу отлова. Тебе — выговор. И тебе тоже, — рыкнул он на охранника.
Марина опустилась на корточки — и заплакала. Выгнать? Как? А взять к себе — нельзя. Хозяйка квартиры не позволит. Что делать?
— Петя, — впервые она назвала его по-домашнему, — что же нам теперь?
— Что-нибудь придумаем, — твёрдо сказал он.
И придумал.
Вечером, когда все разошлись и даже Андрей Степанович уплыл по делам, Петя аккуратно усадил Симку с котятами в коробку, взял её на руки и кивнул Марине:
— Пошли.
— Куда? — сердце у неё ухнуло. — Куда ты их несёшь?
— Увидишь.
Они долго ехали на троллейбусе, потом шли пешком по дворикам. Марина молчала, но шла рядом — странным образом доверяя Пете всем сердцем.
Остановились у обычной пятиэтажки. Петя открыл дверь, провёл в чистую, но простую квартиру с «полосатыми» обоями и линолеумом, поставил коробку на пол:
— Располагайтесь как дома.
Марина растерянно переводила взгляд с Пети на стены и обратно — ничего не понимала.
— Здесь я живу, — спокойно объяснил он. — И теперь здесь будем жить мы.
— Мы… это кто? — прошептала она. — Симка с котятами?
— Мы — это мы, — улыбнулся Петя. — Ты ведь комнату снимаешь. А у меня две. Одна — твоя. Платить ничего не надо. Прописку сделаю. Согласна, Марина?
Слова застряли у неё в горле. Она только кивнула, а через секунду обхватила его за шею — как будто боялась, что он исчезнет.
Так они и начали жить все вместе. Правда, с комнатами Петя слегка ошибся. Одна стала общей — их общей, Марининой и Петиной. Вторую торжественно «заселила» кошачья семья: Симка и её детвора. И всем так было хорошо, что спорить никто не стал.
Особенно счастливыми оказались Петя и Марина — оба и не думали, что в их возрасте можно встретить «своего» человека. Но любовь не спрашивает паспорт. Она просто приходит — и переворачивает привычную жизнь.
А на работе наутро долго судачили: «Исчезли, как сквозь землю! Наверное, служба забрала». Марина с Петей молча улыбались. Они знали: иногда, чтобы спасти маленькие жизни, нужно просто рискнуть, открыть дверь и сказать: «Дом — это тут».
Добро возвращается. Пусть и не сразу.
А вы бы как поступили на месте Пети — рискнули бы приютить целую кошачью семью (и их человека), если начальник категорически против? Или пошли бы по правилам? 🐾💬
