Алексей Михайлович разложил пасьянс уже третий раз. Червовый король никак не хотел ложиться на место.
— Опять не сходится? — Маргарита Васильевна поставила перед ним чашку. — Может, хватит мучиться?
— Сойдётся. — Он упрямо передвинул даму пик. — Должен сойтись.
В прихожей хлопнула дверь. Послышались голоса — Вероника привела Даню.
— …и не забудь показать дедушке контрольную, — долетело до кухни.
— Ма-ам, ну я помню!
Маргарита Васильевна пошла встречать, а Алексей Михайлович сгрёб карты в колоду. Из внутреннего кармана пиджака достал конверт, положил на стол. Покрутил в руках, словно примеряясь.
— Дед! — Даня влетел на кухню, размахивая тетрадкой. — Смотри, у меня пятёрка! По географии!
— Молодец. — Алексей Михайлович спрятал конверт обратно в карман. — А что проходили?
— Полезные ископаемые. Я про нефть рассказывал. Знаешь, сколько нефти добывают в России?
— Сколько?
— Десять миллионов баррелей в день! — Даня важно поправил рюкзак. — Учительница сказала, я лучше всех подготовился.
— А папе показывал?
Мальчик замялся, полез в рюкзак якобы за чем-то важным.
— Папа… папа сказал, потом посмотрит. У него совещание было.
— По телефону сказал?
— Ага. Но он обещал на выходных…
— Дань, иди переоденься, — вмешалась вошедшая Вероника. — Бабушка обед греет.
Мальчик убежал наверх. Вероника присела на край стула, устало потёрла переносицу.
— Владислав опять кормит завтраками?
— Третью неделю. — Она стянула резинку с волос, встряхнула головой. — Обещал забрать на выходные — Анна билеты в цирк купила. Даня уже и рубашку выходную приготовил.
— В цирк, значит. — Алексей Михайлович снова полез за конвертом. — Вера, мне с тобой поговорить надо.
— Что-то случилось? — Она напряглась. — С Маргаритой Васильевной всё в порядке?
— С Ритой всё хорошо. Это… другое.
Он положил конверт на стол, придвинул к Веронике. Та взяла, но открывать не спешила.
— Алексей Михайлович, если это деньги…
— Открой.
Вероника вскрыла конверт. Пробежала глазами по строчкам. Подняла непонимающий взгляд.
— Это… это копия завещания? Но зачем мне…
— Читай внимательнее.
Она снова уткнулась в документ. Дошла до нужного места — и замерла. Бумага задрожала в руках.
— Нет. Алексей Михайлович, вы не можете.
— Могу и сделал. — Он откинулся на спинку стула. — Нотариус говорит, всё законно.
— Но Владислав же ваш сын!
— Был. — Старик достал из буфета бутылку коньяка, которую берёг для особых случаев. — Пока Данькой интересовался, пока тебе помогал — был. А сейчас…
— Он узнает — скандал будет. — Вероника отложила бумаги. — Может, ещё подумаете?
— Думал уже. Три месяца думал. — Алексей Михайлович плеснул коньяка в две рюмки. — С Ритой ругался. Она всё надеется — одумается, вернётся. А я больше не верю.
— Но оставить всё Дане… Квартиру, дачу…
— И гараж. — Он усмехнулся. — Владька на него особенно рассчитывал. Под автосервис хотел переделать.
Маргарита Васильевна заглянула в кухню:
— Вера, ты останешься обедать?
— Нет, спасибо. Мне на работу к трём.
— Хоть чаю выпей. Совсем исхудала.
Вероника кивнула. Маргарита Васильевна заметила коньяк, нахмурилась:
— Лёша, тебе же врач запретил.
— Один раз можно. — Он поднял рюмку. — За правильные решения.
Выпил залпом. Закашлялся. Маргарита Васильевна всплеснула руками:
— Вот упрямец! Дождёшься, опять сердце прихватит.
— Не прихватит. — Он спрятал бутылку обратно. — Мне ещё Даньку на ноги поставить надо.
Вероника встала, взяла сумку.
— Спасибо за… за доверие. Но я всё равно считаю, что это неправильно. Может, Владислав ещё…
— А может, и нет. — Алексей Михайлович тоже поднялся. — Скажи Даньке — в субботу поедем на дачу. Обещал научить его на зимнюю рыбалку.
— Передам.
Она ушла — торопливо, словно убегала. Маргарита Васильевна села на её место, взяла копию завещания.
— Показал всё-таки.
— А смысл тянуть?
— Лёша, а если Владик и правда образумится? Придёт, попросит прощения?
— Тогда посмотрим. — Он устало потёр глаза. — Бумага — не камень. Можно и переписать.
— Ты же не веришь, что придёт.
— Не верю.
Наверху загрохотало — Даня что-то уронил. Потом затопал вниз по лестнице:
— Деда, а где мой старый спиннинг? Мама сказала, мы в субботу на рыбалку!
— В кладовке посмотри. На верхней полке.
Мальчик унёсся искать. Маргарита Васильевна принялась убирать со стола рюмки.
— А помнишь, как Владька первую рыбку поймал? Пескарика размером с палец. А радовался — будто щуку вытащил.
— Помню. — Алексей Михайлович улыбнулся. — Потом ещё отпустить хотел. Жалко стало.
— И отпустил же. Сказал: пусть подрастёт, потом поймаю.
— Только не поймал больше. Мы потом каждые выходные на то место ездили — всё своего пескаря искал.
— Нашёл! — Даня появился в дверях с древним спиннингом. — Дед, а он рабочий?
— Проверим в субботу. Подлатаем, если что.
— А папу позовём? — Мальчик старательно разглядывал катушку. — Он же любит рыбалку.
Старики переглянулись.
— Позвоним, — медленно сказал Алексей Михайлович. — Обязательно позвоним.
— Он, наверное, занят будет, — буркнул Даня. — Как всегда.
Положил спиннинг на стул, полез в холодильник.
— Баб Рит, можно йогурт?
— Бери. И яблоко возьми.
— Фу, яблоки.
— Даниил.
— Ладно, ладно.
Он взял яблоко, надкусил без энтузиазма. Маргарита Васильевна погладила его по вихрастой макушке.
— Уроки сделал?
— Почти. Математика осталась.
— Давай помогу.
— Не, я сам. Там лёгкое.
Ушёл наверх, прихватив спиннинг. Старики остались вдвоём.
— Знаешь, о чём я думаю? — Маргарита Васильевна села рядом с мужем. — Может, это мы виноваты? Слишком много ему давали, всё за него решали.
— Не начинай. — Алексей Михайлович взял её руку. — Мы нормальные родители. Любили, заботились.
— А может, слишком любили?
— Разве можно слишком любить?
Она не ответила. За окном начинало смеркаться. Фонарь у подъезда мигнул и зажёгся — датчик движения сработал. Кто-то шёл.
— Гляди-ка. — Алексей Михайлович привстал. — Никак Владька?
Маргарита Васильевна метнулась к окну. Сердце ёкнуло — силуэт похожий. Но нет, это сосед с третьего этажа.
— Показалось, — она вернулась к столу.
— Рита…
— Знаю. Знаю, что глупо надеяться. Но я не могу по-другому. Он же наш мальчик, Лёша. Наш единственный.
— Был нашим. — Алексей Михайлович встал, тяжело опираясь на стол. — А теперь у него своя жизнь. Новая семья. Мы в неё не вписываемся.
— Не говори так!
— А как говорить? — Он повысил голос. — Когда он последний раз приходил? Не за деньгами — просто так? Когда интересовался, как мы тут? Как здоровье?
— На Новый год звонил.
— Пять минут. И то потому, что ты сама набрала.
Маргарита Васильевна закрыла лицо руками. Алексей Михайлович сел обратно, обнял её за плечи.
— Прости. Не хотел кричать.
— Я всё понимаю, — она говорила, не убирая рук от лица. — Головой понимаю. А сердце… Сердце не слушается.
Наверху снова затопали — Даня спускался.
— Деда! У меня задачка не получается!
Маргарита Васильевна быстро вытерла глаза, встала.
— Я посмотрю. Ты посиди, отдохни.
— Да нормально я. — Алексей Михайлович поднялся следом. — Пошли, внук. Что там у тебя?
Они поднялись в комнату Данни. Такую же, где когда-то жил Владислав. Только теперь на стенах висели постеры с футболистами вместо рок-групп, а на полках стояли модели самолётов вместо компьютерных дисков.
— Вот, смотри. — Даня ткнул пальцем в учебник. — Про бассейн и трубы. Я уже три раза решал — ответ не сходится.
Алексей Михайлович надел очки, склонился над тетрадкой. Почерк у внука был размашистый, неровный — весь в деда.
— Так, давай сначала. Что дано?
— Бассейн наполняется через две трубы…
Маргарита Васильевна тихо вышла. Спустилась на кухню, села у окна. Фонарь снова мигнул — кошка пробежала.
Достала телефон. В списке контактов нашла номер сына. Фотография трёхлетней давности — Владислав улыбается, обнимает Даню. Тогда ещё всё было хорошо. Или казалось, что хорошо.
Палец завис над кнопкой вызова. Позвонить? Сказать про завещание? Попробовать ещё раз?
Наверху раздался смех — Алексей Михайлович что-то смешное рассказывал. Даня хохотал взахлёб.
Маргарита Васильевна убрала телефон. Встала, подошла к буфету. Достала альбом с фотографиями — старый, с потрёпанными краями.
Вот Владик делает первые шаги. Вот на велосипеде учится кататься — Алексей Михайлович придерживает. Вот первый класс, огромный букет георгинов. Выпускной. Свадьба.
На свадебной фотографии все улыбаются. Владислав обнимает Веронику, она смотрит на него влюблёнными глазами. Алексей Михайлович в новом костюме, Маргарита Васильевна в синем платье — специально покупала.
Когда всё пошло не так? В какой момент их мальчик превратился в чужого человека?
— Баб Рит! — сверху крикнул Даня. — Мы решили! Оказывается, я скорость неправильно считал!
— Молодцы!
Она закрыла альбом. Убрала на место. Прошлое должно оставаться в прошлом.
На столе всё ещё лежал конверт с копией завещания. Маргарита Васильевна взяла его, спрятала в ящик с документами. Подумала — и заперла на ключ.
Мало ли. Вдруг Владислав всё-таки придёт. Вдруг захочет поговорить. Вдруг…
Телефон пискнул. СМС от Вероники: «Спасибо за всё. Владислав отменил выходные. Сказал, у Анны мигрень».
Маргарита Васильевна медленно опустилась на стул. Значит, снова. Снова Даня будет сидеть в выходной рубашке и ждать. Снова придумывать оправдания отцу.
Сверху послышались шаги. Алексей Михайлович спускался, тяжело ступая — колени побаливали в сырую погоду.
— Решили задачку. Умный парень растёт. — Он заметил её лицо. — Что случилось?
Она показала СМС. Алексей Михайлович прочитал, хмыкнул.
— Мигрень, значит. Удобная болезнь.
— Что Дане скажем?
— Правду. — Он сел рядом. — Хватит врать. Парень уже большой, всё понимает.
— Лёша…
— Нет, Рита. Хватит его покрывать. Пусть знает, какой у него отец.
— Не надо так. Владик просто запутался. Работа, новые отношения…
— Запутался. — Алексей Михайлович покачал головой. — Тридцать пять лет человеку. Когда распутываться будет?
Наверху хлопнула дверь. Даня спустился, неся тетрадь.
— Деда, я ещё одну задачку решил! Сам! Хочешь проверить?
— Давай.
Мальчик положил тетрадь на стол, сел рядом. Алексей Михайлович проверял решение, кивал одобрительно.
— Дань, — тихо сказала Маргарита Васильевна. — Папа на выходные не сможет тебя забрать.
Мальчик замер. Потом пожал плечами — слишком старательно, слишком безразлично.
— Я так и знал. У тёти Анны опять голова болит?
— Откуда ты…
— Она всегда болит, когда папа обещает со мной куда-то пойти. — Даня закрыл тетрадь. — Можно я лучше с вами на дачу поеду? На рыбалку?
— Конечно можно. — Алексей Михайлович потрепал его по волосам. — Червей накопаем, удочки проверим.
— И костёр разведём?
— Обязательно.
— Супер! — Мальчик повеселел. — Я маме скажу. Она тоже поедет?
— Позовём.
Даня убежал наверх — собирать рыболовные снасти. Старики переглянулись.
— Видишь? — Алексей Михайлович взял руку жены. — Он уже всё понимает. И принимает. А ты всё надеешься.
— Я мать. — Маргарита Васильевна сжала его пальцы. — Матери всегда надеются.
За окном снова мигнул фонарь. На этот раз никто не шёл — просто ветер качнул ветку, попавшую в зону датчика.
Алексей Михайлович встал, подошёл к окну. Постоял, глядя в темноту.
— Знаешь, может, оно и к лучшему. Что Владька от нас отдалился.
— Как это к лучшему?
— А представь — он бы остался прежним. Мы бы состарились, умерли. И что? Всё досталось бы ему. А он бы…
— Не говори так!
— …он бы всё продал. И пропил. Или ещё как потратил. А так — Даньке останется. Парень хороший растёт, не обидит.
Маргарита Васильевна подошла, обняла мужа сзади.
— Мы ещё поживём. Правнуков понянчим.
— Дай бог. — Он накрыл её руки своими. — Дай бог.
Наверху снова затопали. Потом раздался грохот — что-то упало.
— Я не специально! — крикнул Даня.
— Что там? — встревожилась Маргарита Васильевна.
— Коробка с крючками рассыпалась! Я сейчас соберу!
Старики улыбнулись. Жизнь продолжалась. Пусть не так, как мечталось когда-то. Но продолжалась.
— Пойду помогу ему. — Алексей Михайлович направился к лестнице. — А то весь пол в крючках будет.
— Лёша.
Он обернулся.
— Я согласна. С завещанием. Ты прав — Даня заслужил.
— А Владик?
Она помолчала. За окном всё так же мигал фонарь, бросая жёлтые блики на кухонные стены.
— А Владик… Владик сделал свой выбор. Теперь наша очередь выбирать.
Алексей Михайлович кивнул. Медленно поднялся по лестнице — колени и правда побаливали.
Маргарита Васильевна осталась одна. Достала телефон, снова открыла контакт сына. Фотография улыбалась с экрана — молодой, счастливый Владислав.
Удалить?
Палец завис над кнопкой.
Нет. Пусть остаётся. Память о том мальчике, который ловил пескарей и отпускал обратно. Который плакал над контрольной по математике. Который когда-то был их сыном.
Наверху Алексей Михайлович что-то объяснял Даньке про правильную наживку. Мальчик задавал вопросы, смеялся.
Маргарита Васильевна убрала телефон. Включила чайник. Скоро Вероника придёт с работы — надо ужин разогреть.
Обычный вечер. Семейный. Просто семья теперь другая.
Но всё равно — семья.
