Ева доводила до блеска кухню — завтра свекровь обещала нагрянуть «с ревизией», как она сама любила выражаться. Но звонок в дверь раздался совершенно неожиданно.
— Это я! — властный голос прозвучал за дверью. — Открывай, Ева!
У Светланы Степановны были свои ключи, но она всегда пользовалась звонком — «из вежливости», как говорила. Ева отложила тряпку и направилась открывать.
— Светлана Степановна? Вы же вроде завтра собирались…
— Передумала! — свекровь впорхнула в квартиру, на ходу расстёгивая пальто. — Вадик вчера звонил, жаловался на боли в животе. Решила проверить, что ты ему даёшь на обед!
Не дожидаясь ни слова, она прошла на кухню и распахнула дверцу холодильника.
— Так и знала! — она брезгливо отодвинула контейнер с супом. — Что это за непонятная жижа? Наверное, позавчерашняя? Всё, я остаюсь! Буду учить тебя готовить, а то один позор!
Ева вышла замуж за Вадима три года назад. Познакомились банально — на дне рождения общей приятельницы. Вадим покорил её своей надёжностью: работящий, непьющий, домашний. Вот только его мама была… особенная.
Светлана Степановна всю жизнь проработала завучем в школе. Даже выйдя на пенсию в пятьдесят пять, она продолжала всех воспитывать — соседей, продавщиц, врачей в поликлинике. Энергии в ней было хоть отбавляй. А когда сын женился, вся эта неиссякаемая энергия обрушилась на невестку.
— Неправильно картошку чистишь! Слишком много срезаешь! — Зачем ты дорогой порошок покупаешь? Хозяйственное мыло лучше! — У Вадика носки в дырах! Следить нужно!
Ева терпела. Вадим отмахивался: «Не обращай внимания, характер у неё такой». Но в последнее время и его начало раздражать мамино вмешательство. Особенно после того случая на его дне рождения, когда она при друзьях отчитала Еву за «неправильно заваренный чай».
— Так, теперь шкафы! — Светлана Степановна уже шла в спальню. — Проверю, как бельё сложено!
— Не надо, я только вчера всё перебирала… — попыталась остановить её Ева.
— Молчать! — рявкнула свекровь. — Я лучше знаю, как нужно!
Она распахнула шкаф и начала вытаскивать аккуратно сложенные вещи.
— Это что за тряпки? Вадимины футболки? Они же выцвели! Выбросить!
— Это его любимые, домашние…
— Сказала — выбросить! И купи ему нормальные! А это что такое? — Светлана Степановна вытащила красивое кружевное бельё. — Фу, какая пошлость! Порядочные женщины такое не носят!
Ева вспыхнула. Это был подарок Вадима на годовщину.
— Отдайте, пожалуйста…
— Что? Пререкаться вздумала? — свекровь дёрнула кружева на себя.
Раздался треск — тонкая ткань порвалась.
— Сама виновата! — торжествующе заявила Светлана Степановна. — Нечего всякую ерунду покупать!
К вечеру квартира напоминала поле боя. Свекровь перерыла все шкафы, выбросила половину продуктов, переставила посуду, перестирала «неправильно постиранное» бельё.
Ева сидела на кухне и тихо плакала. На столе громоздилась куча вещей «на выброс» — любимая Вадимина кружка с отбитой ручкой, старые домашние тапочки, фотоальбом их свадьбы.
— Нюни распустила? — свекровь налила себе чай. — Благодарить должна! Я тут весь день горбачусь, порядок навожу!
— У нас был порядок…
— Помолчи! Порядок она называет! Пыль по углам, грязь под диваном! Как мой Вадик на тебе женился — ума не приложу! Ни готовить толком, ни убирать! На его шее сидишь!
— Я работаю! И зарабатываю не меньше Вадима!
— Ха! Работает она! Вот я работала! И дом в идеале держала! И мужа обстирывала! А ты? Полы помыть нормально не можешь!
В прихожей хлопнула дверь.
— Мам? — удивлённый голос Вадима. — Ты же завтра хотела приехать?
— Спасать тебя приехала! — свекровь выскочила навстречу. — Посмотри, в какой грязи живёшь! Я весь день убираюсь!
Вадим зашёл на кухню и замер, увидев заплаканную жену.
— Ева, что случилось?
— Ничего… — она отвернулась.
— Как ничего? — Светлана Степановна встала в дверях. — Правду ей сказала! Никудышная хозяйка! Смотри, что я в холодильнике нашла!
Она потащила сына к мусорному ведру.
— Мам, это же нормальная еда…
— Нормальная? Суп двухдневный! Йогурты — срок через неделю кончается!
— Так через неделю же…
— Не спорь! Я плохого не скажу! Подумай, может, тебе жену другую найти? Которая хозяйство вести умеет? Помнишь Ольгу Клименко? До сих пор не замужем! Отличная девочка!
Ева вскочила, схватила сумку и выбежала из квартиры. Вадим бросился за ней, но лифт уже уехал.
— Вот и правильно! — довольно сказала Светлана Степановна. — Пусть уходит! Обиделась — значит, правда глаза колет! Найдём тебе хорошую жену!
— Мама, что ты наделала? — Вадим побледнел. — Это моя жена! Я её люблю!
— Подумаешь, любовь! Посмотри, как она дом держит!
— Нормально держит! У нас всегда чисто! И готовит прекрасно!
— Ослеп ты! А я вижу — грязь, пыль, бардак!
— Где? — Вадим обвёл взглядом кухню. — Мама, Ева вчера весь день готовилась к твоему приезду! Всю квартиру вымыла!
— Вот именно — к приезду! А так небось…
— Всё! — Вадим стукнул кулаком по столу. — Хватит! Собирайся домой!
— Что? Мать выгоняешь? Из-за этой…
— Из-за моей жены! Которую ты третий год изводишь! Которая терпит твои придирки!
— Я только хочу как лучше!
— Нет, мама! Ты хочешь, чтобы я остался твоим маленьким мальчиком! Чтобы всё было по-твоему! Но я вырос! У меня семья!
— Неблагодарный! Я всю жизнь тебе отдала!
— И теперь хочешь мою жизнь контролировать? Не выйдет! Либо ты принимаешь Еву и прекращаешь вмешиваться, либо…
— Либо что?
— Либо мы больше не общаемся.
Повисла тишина. Светлана Степановна открыла рот, потом закрыла.
— Ты… ты не посмеешь…
— Мама, я устал. Устал оправдываться перед женой за твоё поведение. Устал слушать её слёзы после твоих визитов. Выбирай.
— Сердце… — она схватилась за грудь. — Плохо…
— Мам, хватит. Это больше не работает. Вызвать такси?
Светлана Степановна выпрямилась. В её глазах блеснули слёзы.
— Значит, так… Чужая баба тебе дороже родной матери…
— Она не чужая. Она моя семья. И да — если ты заставляешь меня выбирать, я выбираю её.
Свекровь молча пошла собирать вещи. Через десять минут дверь хлопнула.
Вадим набрал номер жены.
— Ева, прости… Возвращайся. Мама уехала.
— Как уехала? А завтра?
— Не будет завтра. Я сказал — либо она прекращает тебя третировать, либо мы не общаемся. Она выбрала уйти.
— Вадим, но она же твоя мама…
— А ты моя жена. Прости, что раньше не защитил. Приезжай домой.
Ева вернулась через час. Квартира выглядела как после погрома — свекровь успела всё перевернуть.
— Ничего, приберём, — Вадим обнял жену.
Ева расплакалась — но это были слёзы облегчения. Три года она ждала, что муж встанет на её сторону. И дождалась.
— Она ведь одна теперь…
— У неё подруги есть, соседи. Не пропадёт. Может, это её научит, что нельзя в чужую жизнь лезть. Если захочет нормально общаться — двери открыты. Но только с уважением к тебе.
На столе лежала стопка вещей «на выброс». Ева взяла любимую кружку мужа.
— Склеим?
— Конечно. И тапки оставим. И альбом. Это всё наше, родное.
— Твоя мама сказала, у альбома ужасная обложка…
— Плевать, что она сказала. Это наш дом, наша жизнь.
Они стояли, обнявшись, посреди перевёрнутой квартиры. Где-то в своей квартире Светлана Степановна наверняка звонила подругам, жаловалась на неблагодарного сына. Но здесь было тихо и правильно.
Потому что иногда, чтобы сохранить семью, нужно уметь проводить границы. Даже с самыми близкими. Даже с мамой.
Особенно с мамой.
