Бабушка Люба стояла в узком проходе троллейбуса, крепко схватившись за спинку кресла — короткий рост не позволял ей дотянуться до поручней над головой — и с явным раздражением наблюдала за женщиной, прижавшейся к дверям и кокетливо перебрасывавшей взгляды незнакомому мужчине. Женщина была очень эффектная, «аристократичная» — именно на таких обычно бросают восхищённые взгляды многие мужчины. И вот один из таких мужчин, весь в себе, подошёл к ней и, улыбнувшись, с лёгким прикосновением спросил:
— Вы не на следующей остановке выходите?
— Выходить буду, — кивнула она и ласково улыбнулась в ответ.
Бабушка Люба, будучи на её месте, сразу бы рявкнула всё, что думает: куда это годится — чужой мужчина так смело прикасается к чужой женщине! Но она стояла обруганная со стороны, окружённая «деревьями» высокого народа — ростом под два метра. А «голубки» находились прямо у выхода, и не унять их было.
Мужчина сел в троллейбус ещё на предыдущей остановке, заходил с видом «царь весь и всей Руси». А женщина подъехала от железнодорожного вокзала, как и сама бабушка Люба, выехавшая из села Ольшанка в город Львов за лекарствами, которые ей прописал доктор. В её родном селе аптеки никогда не было, поэтому приходилось мотаться в город. И вот уже второй раз за месяц она здесь. Утром приехала специально — в «социальной» аптеке льготные лекарства быстро раскупали. В прошлый раз ближе к обеду она пришла — а нужного препарата уже не оказалось.
Бабушка Люба никогда не любила Львов: душно, душно и толчея невозможная, особенно по утрам. Поэтому без острой нужды она старалась сюда не приезжать. Но необходимость диктовала: сердце стало шалить, доктор предупредил — если не пить «то-то и то-то», плохо может кончиться. Вот и смирилась она и с духотой, и с людьми, смотрящими на неё свысока, улыбками бездушными. Да ещё из-за низкого роста её часто дразнили «Карликовкой», а высокие статные мужчины просто проходили мимо, словно прозрачную. Так прожила бабушка Люба всю жизнь одна — маленькая женщина с большой проблемой и без женского счастья, о котором всегда мечтала.
Снова глядя на влюблённую парочку, бабушка Люба подумала: двое одиночек встретились в забитом троллейбусе, искра пробежала… Может, стоит порадоваться за них? Но чем дольше она смотрела, тем сильнее кипело внутри. Мужчина, не таясь, уже одной рукой водил по спине женщине, а та отвечала дрожанием губ, глазки блестели от предвкушения романтики.
Но больше всего бабушку Любу смутил не наглый флер чужака, а щенок, сидевший рядом на слишком коротком поводке. Маленький, но уже породистый — с умными глазами. Посмотрев на него, бабушка даже невольно улыбнулась — единственный положительный момент утра. А щенок, словно чувствуя несправедливость, всеми силами пытался втиснуться между хозяйкой и нахалом, мечтая о капле ласки. Но женщина, не отрывая взгляда от мужчины, отмахивалась:
— Отстань!
В этом месте бабушка Люба почти не выдержала:
— Фу ты!
Женщина фыркнула и бросила на старушку дерзкий взгляд: «Тебе что до меня?» Если бы троллейбус не остановился вовремя, бабушка Люба вскрикнула бы всё, что накипело: «Что ты творишь, глупая? Есть у тебя собачонка, а ты…» Но вышли они первыми, и пенсионерка уехала следом, негодуя: женщина буквально тащила за собой щенка, тот всё ещё выпрашивал внимания, а она не слушала.
У перехода бабушка Люба краем уха уловила обрывки разговора:
— Щенок этот твой, что ли? Зачем он тебе?
— Нет, не мой. Сын домой с улицы принёс, я не знаю, что с ним теперь делать. Может, отдам кому…
«Вот и всё про людей», — подумала бабушка, шагая к «социальной» аптеке, где уже собрались пенсионеры. «Ради мимолётного флирта они готовы игнорировать тех, кто любит и ценит по-настоящему».
В тот день поездка оказалась напрасной: нужного лекарства в аптеке не было.
— Приходите через четыре дня, — заявила фармацевт.
— А то ведь ехать опять не хочется…
— Будет, я отложу специально.
Вернулась бабушка Люба домой с пустыми руками, пила травяной сбор по совету соседки, но никакого облегчения не ощущала. Сердце капризничало всё сильнее. Через четыре дня она снова запрыгнула в битком набитый троллейбус — пусть уступили место, но взгляд всё так же отводили прочь. Купив долгожданное лекарство, бабушка вышла на перекрёстке и направилась к пешеходному переходу.
И вдруг на другой стороне улицы она заметила ту же пару: женщина и мужчина шли, обнявшись, и оживлённо беседовали. «Не на одну ночь интрижка», — хмыкнула бабушка. Но больше всего её тревожил щенок: теперь он шёл в нескольких шагах позади, без ошейника и поводка, как будто боялся подойти. Мужчина вдруг резко обернулся и пнул лапой:
— Пошёл вон!
Щенок замер, потупил глаза, но женщина и слушала его не стала. Было ясно, что он едва не угодил под машину. Тогда бабушка Люба, словно одно существо с обиженной зверушкой, рванула по «зебре», обогнала всех и подхватила малыша на руки:
— Ах ты мой хороший, бросили-то тут! Сейчас я всем устрою, — сказала она вслух и рванулась за ними.
Догнав, схватила женщину за плечо и резко повернула к себе:
— Что ты вытворяешь? Это твой щенок, который сын принёс, а ты…
— Кто вы такая? — зашипела женщина. — Ни вас, ни этой собачонки я в глаза не видела!
— Может, скажешь, и сына у тебя нет?! — возмутилась бабушка Люба.
Мужчина, рассвирепев, гаркнул:
— Отвали, старая! Намёк поняли? Ни у нас никакой собаки нет!
И в этот миг в глазах щенка погасла всякая надежда. Бабушка Люба поняла: бесполезно что-то объяснять этим людям. Со щенком на руках она ушла прочь, к селе Ольшанка.
Придя домой, усадила его на лавочку под яблонью и задумалась: у тех нет сердца, а у неё хоть старое и хрупкое, но есть.
— Ну ничего, мой хороший, — вздыхала она, гладя щенка, — в селе тебе будет лучше, чем в шумном городе… Дай Бог мне не уйти раньше времени, кто ж тогда за тобой присмотрит?
Щенок весело вильнул хвостом, будто сказал: «Не помрёшь, бабушка Люба!» И вы знаете, что удивительно? С того дня бабушка почти забыла о своём больном сердце. Лекарство, купленное в «социальной» аптеке, надолго отложилось в ящике стола — ведь каждый день у неё теперь был маленький повод не думать о боли, а заботиться о новом друге.
Через три месяца по графику она пришла к доктору.
— Как самочувствие, Лидия Ивановна? Жалобы есть?
— Да вроде нет, — улыбнулась бабушка Люба. — Приятно в груди и не давит.
— Значит, лечение помогло. Лекарство регулярно принимали?
— Лекарство… — удивилась она. — Я первый месяц пила, а потом забыла. С щенком всё забыла!
— Давайте ЭКГ, — предложил врач.
Сердце звучало как у молодого человека: никаких серьёзных отклонений, лишь лёгкие возрастные нюансы.
— Я всё же рекомендую не забывать таблетки, — сказал доктор.
— Хорошо, доктор, — кивнула бабушка Люба.
Дома она первым делом кинулась обнимать щенка, которого так по-настоящему полюбила. Таблетки отложились до вечера:
«Есть у меня лекарство, — улыбнулась она, глядя на малыша, — но лучше ещё ничего не придумали».
А кого вы считаете своим настоящим другом и кем готовы так же искренне заботиться в трудную минуту?
