— Господи, спаси и сохрани… — прошептала Зинаида Павловна так, что самой стало страшно от собственного голоса. Торопливо перекрестилась раз, другой, третий, зажмурилась и приготовилась к худшему — к тому самому, о чём лучше не думать.
И ровно в ту секунду, когда от ужаса у неё подогнулись колени, в квартире отчётливо послышалось, будто на подоконник свалилось что-то тяжёлое.
«Кто там ещё?» — Зинаида Павловна осторожно приоткрыла один глаз… и увидела такое, чего с ней за долгую жизнь ещё не случалось.
Говорят, настоящая дружба — редкая птица, а уж женская дружба и вовсе как комета: прилетит — и ищи потом. Но бывают исключения. Их звали Людмила Семёновна, Раиса Никифоровна и Зинаида Павловна. Да-да, именно так.
Дружба началась с песочницы во дворе пятиэтажки на улице Шевченко в Чернигове. Вместе — в один детсад, потом в одну школу, потом — на швейную фабрику, а позже и на домостроительный комбинат: хотели заработать своё жильё, чтоб по соседству и навсегда.
Там же встретили будущих мужей — те тоже были не разлей вода. Сыграли «тройную» свадьбу, и… не разбежались, как это часто бывает. Сначала общежитие, потом — три однокомнатные квартиры в одном доме, только на разных этажах. Трижды отмечали новоселье — сперва у одной, потом у второй, потом у третьей. Смеялись, плакали, обнимались — счастье, что тут скажешь.
А потом грянуло горе. Мужья уехали на шахту в другую область — обещали хорошую зарплату. Первый же спуск — и не вернулись. Так бывает… Особенно страшно, когда все трое ждут детей и внезапно остаются вдовами. Жить не хотелось — да только держались. Обнимутся и шепчут: «Мы вместе. Мы справимся». И правда — подняли детей, хоть и без мужского плеча, но с общим упрямством и нежностью к друг другу.
Дети выросли, разъехались кто куда — за своей судьбой. А подруги остались. Точнее — остались вместе. На пенсии времени стало больше, а привычек — ни на грамм меньше.
— Рая! Гулять! — каждое утро Зинаида Павловна стучала по батарее на первом этаже.
— Иду-у-у! — отзывалась сверху Раиса Никифоровна, высовываясь в окно на втором. — Сейчас Люду позову! — и принималась бренчать батареей уже она.
Традиция родилась ещё тогда, когда телефонов ни у кого не было. И так и осталась самым весёлым способом «переклички». Потом выходили втроём, садились на лавочку у подъезда и болтали: вспоминали молодость, глупости, победы и потери. То смеялись громко, то молча держались за руки — и плакали.
Однажды осенью возле их дома появились трое: рыжий, серо-полосатый и чёрно-белый. Не домашние — уличные. Людей сторонились, в руки не шли, но и не исчезали: возле гаражей было спокойно — собак мало, уголки тёплые. Подруги, как увидели, так сразу и стали подкармливать. Коты быстро поняли: вот их шанс пережить зиму — пусть не на царских харчах, зато без обид и пинков.
В начале сентября Людмила Семёновна вздохнула:
— Девочки, скоро стынь начнётся. Что с нашими «подопечными»? Замёрзнут же, бедняги, если зима ударит.
— По телевизору говорили — зима обещает быть суровой, аномально холодной, — нахмурилась Раиса Никифоровна.
Зинаида Павловна промолчала, только вздохнула — и взгляд отвела. К кошкам относилась спокойно, но — на расстоянии. Порядок в доме любила — а какой порядок с шерстью на ковре?
— Надо что-то придумать, — не сдавалась Людмила. — Я бы взяла всех, да куда в мою конуру троих? И кормить одной тяжеловато.
— У нас у всех квадратов немного, — согласилась Рая.
Они посидели минут пять молча, глядя на серые гаражи. И тут Людмила хлопнула себя по колену:
— А давайте сообразим на троих! Нас трое и их трое. Каждая — по коту. И всем счастье!
— По-моему, отличная мысль, — оживилась Раиса.
— А я — против, — тихо, но твёрдо сказала Зинаида. — Вы решайте, как хотите, а мне дома кот не нужен.
Подруги растерянно переглянулись — такого поворота не ожидали. На следующий день попытались поговорить «по-хорошему».
— Зин, ну зачем ты так? В деревне — мышей ловить, понятно. Но в городе сколько людей держат кошек просто для души, — мягко убеждала Людмила.
— Для души у меня молитвослов есть, — ответила Зинаида. — И иконка в красном углу. А сплю я отлично и без кошек. Кормить буду — на улице. Домой — ни-ни. Извиняйте, девочки.
Вот тут-то они и поссорились впервые за долгие годы. Не по-настоящему, конечно, но обида у Людмилы и Раи засела. Они и сами не забрали никого — боялись, что третий останется на улице один: одному действительно тяжко.
Вечером Зинаида Павловна прилегла перед телевизором — да и задремала. В квартире стояла духота: сентябрь выдался липким, поэтому окно распахнула настежь — пусть хоть капля прохлады ворвётся. Мух не боялась: липучки под потолком — как часовые.
Проснулась от странного шороха — и от ужаса посерела. В комнату, вихляя чёрным кляксой, влетела здоровенная летучая мышь. Бр-р-р! О летучих мышах она только слышала, а тут — вот она, перед лицом: мечется, хлопает крыльями, шарахается о стены. Так располошилась, что умудрилась задеть иконку Божией Матери — та упала на пол. У Зинаиды Павловны всё внутри сжалось: «Не к добру. Неужели это… оттуда?»
— Господи, спаси и сохрани… — прошептала она и зажмурилась, приготовившись к неминуемому.
И тут, как гром с ясного неба — глухой «шмяк» на подоконнике. Кто-то третий! Зинаида приоткрыла глаз — ровно настолько, чтобы увидеть: на подоконнике — черно-белый «кавалер» из их троицы. Как забрался — загадка (с первого-то этажа дело нехитрое), но факт: услышал беду — и примчался.
Кот мгновенно оценил обстановку, взмыл с подоконника — и началась настоящая охота. Это не вам обычную мышь прижать: эта летает, изворачивается, ныряет под потолок. Но кот упрямо шёл за ней, как по ниточке, ловко отрезая пути. Минуты не прошло — и он ухватил добычу, стремительно сиганул обратно во тьму двора… и — отпустил. Всё. Свободна. А сам, будто ничего не было, попрыгивал к гаражам — там рыжий с полосатым, небось, ждут.
Зинаида стояла посреди комнаты, не решаясь шевельнуться. «Господи, да это же… чудо!»
Утром, когда Раиса и Людмила вышли на лавочку, они обомлели. На коленях у Зинаиды, сладко щурясь, лежал тот самый черно-белый герой. А сама Зинаида улыбалась как девчонка и гладила его по шее.
— Зин, ты что, передумала? — первой опомнилась Людмила.
— Передумала, — кивнула Зинаида. — Мне его сам Бог послал.
И она подробно рассказала, как вечером в квартире творилось бог весть что, как упала иконка, как кот — вот этот самый — ворвался по Божьей наводке и спас её и сердце её, и веру. Подруги слушали, то перекрёстятся, то ахнут — а в конце обняли Зинаиду и по очереди чмокнули кота в макушку.
В тот же день рыжий и серо-полосатый обрели дом: рыжего забрала Раиса Никифоровна, полосатика — Людмила Семёновна. С тех пор у подъезда каждое утро звучит не только батарейная перекличка, но и кошачье «мрр-мрр»: подруги выходят «на лавочку» — и делятся свежими байками про своих хвостатых. То рыжий утащит с кухни носок и спрячется в шкаф, то полосатый будет ловить солнечных зайчиков на стене, то чёрно-белый снова продемонстрирует, как носится по квартире, будто за ним гонится ветер.
Смеются… и благодарят небеса: в их «женскую дружбу» на старости лет вплелось ещё одно счастье — пушистое, тёплое, урчащее.
А вы верите в такие маленькие чудеса, которые приходят ровно в тот момент, когда уже совсем страшно? И взяли бы домой уличного кота, если бы он однажды… спас вас? 🐾💬
